Дж.Лэрд. Каин

одиннадцатое странствие

Предисловие биографа Ричарда Блейда.

Хроника одиннадцатого путешествия Ричарда Блейда воссоздана по его дневникам, записям профессора Лейтона и романа Лорда "Ледяной дракон". Необходимо отметить, что в изложении Лорда ситуация, сложившаяся в период этого странствия, значительно упрощена; более того, она страдает значительными неточностями. Во-первых, полностью отсутствует описание причин, подвигнувших нашего героя на очередную экспедицию в реальность Измерения Икс, во вторых, Лорд просто не справился с довольно сложным сюжетом, в котором присутствует масса интересных деталей — и противостояние двух народов, северного и южного; и преступные генетические эксперименты ученого-маньяка; и губительные нашествия чудовищ, и непостижимо-таинственные пришельцы со звезд.

Действительно, роман Лорда оставляет без ответа многие вопросы. Например, почему менелы, обитатели пятой планеты умирающей звезды Ах'хат, пошли на союз с Кайном Дорватом и оказали ему поддержку? Что он значил для них? Ведь они относились к людям примерно так же, как люди — к муравьям или бабочкам-однодневкам. Но если даже такой союз и был заключен, то почему Кайн не применил сильнодействующие средства — к примеру, болезнетворные бактерии, для очистки северных территорий? Почему он пошел таким окольным и сложным путем — создал целую армию чудовищ, которые крушили города и поселки несчастных северян? Наконец, почему Райдбар, южный материк, столь упорно враждовал с Вордхолмом в преддверии нового ледникового периода? Неужели южане были так недальновидны и не понимали, что рано или поздно ледники покроют всю планету?

Дневники и отчеты Блейда дают ответы на эти вопросы, без которых описанная у Лорда ситуация просто повисает в воздухе. В частности, мы узнаем истинную подоплеку пассивности анонимных правителей Райдбара — они просто находились под абсолютным и полным контролем Кайна Дорвата и, терроризируя разбойничьими нападениями жителей Южного Вордхолма, не давали им возможности оказать помощь северным племенам. Блейд, а за ним — Лейтон, подробно освещают и другие вопросы, но не будем торопить события, ибо все, что нам удалось извлечь из их записок, вошло в хронику одиннадцатого путешествия.

Остановимся только на личности самого Кайна Дорвата, Повелителя Льдов, как называет его Лорд. В его романе эта личность поражает своей инфантильностью, недалекий фюрер местного масштаба — и только. А ведь Кайн был гениальным ученым, человеком, установившим контакт с негуманоидной цивилизацией, великим властолюбцем и великим предателем! Безусловно, неординарная и страшная фигура, однако в "Ледяном драконе" он напоминает скорее мелкого мошенника, чем злодея. Блейд же, несомненно, чувствовал злобную силу Кайна, поэтому весь его отчет фактически является описанием пути, которым он шел к этому человеку. Таким же образом построена и наша хроника от первого столкновения Блейда с шестиногим мелтом на склоне Стены Отчаяния, до того момента, когда он встретился в полярных снегах с истинным хозяином Райдбара.

Дж. Лэрд

ГЛАВА 1

Ричард Блейд задумчиво глядел на девять синих звезд, двойным зигзагом мерцавших перед ним на экране. Тихо жужжал проектор, в просторном помещении царила приятная прохлада, и в полутьме девять ярких точек казались сапфирами, разбросанными божественной дланью на темном бархате вечного мрака. Это созвездие очень походило на Кассиопею — такая же буква "дубль-вэ", только прорисованная еще более четко и определенно. На миг Блейду почудилось, что он видит росчерк некоего титанического пера — возможно, подпись самого Господа под Актом Творения.

— Напоминаю, что это третий эпизод, Дик, — произнес генерал Стоун, сидевший у проектора. Блейд видел только контуры его массивной фигуры, согнувшейся над аппаратом, да руку, застывшую на переключателе; все остальное тонуло в темноте.

— Фантастическое зрелище! — Разведчик не мог отвести глаз от экрана, хотя они просматривали эти кадры уже не впервые. — На нашем небосклоне нет ничего подобного!

— Ну, почему же... Южный Крест тоже неплох, — Стоун сменил кадр, и пронзительно-синее "дабль-вэ" уменьшилось, переместившись в верхнюю часть экрана. Теперь под этим подобием Кассиопеи можно было разглядеть несколько новых объектов: ниже и левее — искаженную Спираль с ярко-алым светилом в центре; справа Стрелу, две белых звезды, зеленую и золотистую, словно капля меда; за Стрелой — ярко светящуюся туманность, похожую на череп с одним огромным зрачком; еще ниже — созвездие Треф, четыре звезды в вершинах скошенного квадрата со слабой красноватой искоркой в точке пересечения диагоналей. Все эти названия придумал лично Дэвид Стоун, что составляло предмет его особой гордости.

— Видите это гигантское облако, напоминающее череп? — Стоун зашевелился в полутьме и чиркнул зажигалкой. — Очень характерное образование... Я занес его в свой каталог как Циклопа.

Блейд кивнул и тоже полез за сигаретами. Они сидели в кабинете Стоуна уже два с половиной часа, любуясь звездными небесами чужих миров. Это был так называемый "нижний кабинет", расположенный на первом подземном уровне необъятного здания Группы Альфа, и предназначался он для работы с особо секретными пленками и документами. Ниже, еще на пяти этажах, находились исследовательские лаборатории и хранилища с богатейшим собранием инопланетных артефактов — знаменитый музей на базе ВВС США в Лейк Плэсиде, штат Висконсин.

— Перейдем к четвертому эпизоду? — нарушил тишину Стоун.

— Нет, Дэйв, погодите... Такая красота требует более углубленного созерцания...

— Созерцайте на здоровье. И не забудьте, что рядом с вами коньяк.

Очень верное замечание, решил Блейд. Стоун, хотя и был американцем — "янки из Коннектикута", как он сам представлялся, обладал несомненным шармом и тонкостью вкуса. Разведчик пригубил коньяк, и звезды на экране будто и в самом деле засияли ярче, омытые соком французских виноградников. Блейд восхищенно прищелкнул языком. Ну, Стоун, молодец! Четвертьвековая выдержка, не иначе!

Они не виделись больше десяти лет. За это время Блейд из юнца превратился в зрелого человека под сорок, пройдя тернистый путь от капитана до полковника британской секретной службы; Дэвид Стоун, которому было уже за пятьдесят, в свою очередь мог похвастать двумя генеральскими звездами и должностью главного администратора Группы Альфа. Последнее означало, что он руководил практически всеми армейскими проектами американцев по изучению НЛО.

Сейчас он знакомил своего английского коллегу с результатами работы с так называемым "звездным атласом" — артефактом из той исключительно ценной добычи, которую Блейд доставил из своего десятого странствия в мир Талзаны. Сама по себе Талзана была прелестным местечком — очаровательная планета с густыми лесами, саваннами, живописными пустынями и горными хребтами, а также с весьма воинственным населением, прозябавшем где-то между ранним средневековьем и эпохой Ренессанса. Конечно, местные аборигены не имели никакого понятия о звездных картах, да еще нанесенных неведомым способом на тончайшую металлическую нить, закрученную в спираль и запрессованную в небольшой полупрозрачный диск. Этот раритет Блейд взял с бою, схватившись один на один со странным и весьма опасным существом, офицером-десантником некой высокоразвитой цивилизации. Он выиграл схватку и, в качестве законной контрибуции, телепортировал Лейтону все снаряжение побежденного, оставив ему в буквальном смысле лишь штаны да рубаху на теле.

Его противник относился к расе паллатов и, похоже, не имел даже человеческого имени, во всяком случае, при первом контакте он представился сугубо по должности — Защитник двадцать два-тридцать. Существовали большие подозрения, что паллаты обитают в той же реальности и в той же Галактике, в которых находилась Солнечная система. Более того, Блейд выяснил, что представители этой межзвездной культуры неплохо знакомы с Землей. Их корабли — "летающие тарелки", полусферы, эллипсоиды и шары — видели сотни тысяч землян, и теперь не подлежало сомнению, что светящиеся и сияющие объекты, время от времени зависавшие то над русским Петрозаводском, то над озером Мичиган или аравийскими пустынями, не были ни иллюзией, ни природным феноменом. Фактически, Блейд заложил фундамент — или даровал права гражданства целой науки, уфологии, доселе гонимой и презираемой ортодоксальным ученым миром. Впрочем, уфология об этом даже не подозревала, ибо результаты талзанийской экспедиции хранились в строгой тайне.

Что касается самого Блейда, то он весьма скептически относился к своей роли анонимного отца-основателя новой отрасли знания, его куда больше интересовали те замечательные "штучки", как выражался лорд Лейтон, которые обнаружились в похищенном ранце-контейнере Защитника двадцать два-тридцать. Среди них был и похожий на двояковыпуклую линзу диск, который британские эксперты сочли аналогом земных магнитных носителей информации. К сожалению, все их попытки расшифровать запись оказались тщетными, и диск попал в исследовательские лаборатории Группы Альфа, оснащенные самым современным оборудованием. Разумеется, Дж., шеф Блейда, вовсе не собирался докладывать американцам, где и каким образом его сотрудник раздобыл сей артефакт, и Стоун, как тактичный человек, даже не пытался задавать вопросы на эту тему, хотя явно сгорал от любопытства.

В свою очередь, генерал от уфологии не распространялся о методах дешифровки записи на спиральной проволоке — возможно потому, что сам представлял их весьма смутно, то было дело технических специалистов. Американцы справились с работой в рекордный срок, всею за неделю, в очередной раз продемонстрировав мощь своей науки. Правда, им удалось разобраться едва ли с миллионной частью информации, которая поддавалась прямому переводу в видеообразы, но и это было уже неплохо. Все эпизоды, общим числом девять, представляли собой фрагменты усыпанных звездами небес, явно служившие опознавательными кодами неких районов Галактики. После обработки на компьютере восемь из них удалось идентифицировать, по большей части они относились к точкам предполагаемых астрофизических сингулярностей и катастроф типа взрыва сверхновых. Но третий эпизод был загадкой. Астрономы в один голос утверждали, что такого места в Галактике не существует и, следовательно, снимок сделан в некой иной части мироздания, удаленной от Земли на сотни тысяч или миллионы световых лет. Однако у Блейда было свое мнение по данному вопросу.

Вздохнув, он нащупал пепельницу и сунул в нее окурок.

— Дальше, Дэйв. Посмотрим новую страничку нашего атласа.

— Это не атлас, — генерал пошевелился, щелкнул клавишей проектора, меняя слайд, и на экране возник новый кадр. — Это, Дик, скорее записная книжка. Там масса текстовой информации, и с ней нам никогда не разобраться без знания их языка и математической символики. Картинки, которые мы смогли вытащить, всего лишь иллюстрируют какие-то записи... — он помолчал, взирая на экран. — Я думаю, что мы видим звездные карты РОВ... районов особого внимания... тех мест, где галактическим странникам надо держать ухо востро.

Блейд кивнул. Такая гипотеза казалась совершенно разумной — особенно если учесть, у кого он отнял эту "записную книжку". Защитники являлись особой кастой, оберегавшей цивилизацию паллатов от всевозможных бед. Несомненно, взрыв сверхновой стоило считать очень крупной неприятностью, и соответствующие области пространства были, видимо, закрыты для посещений. Однако под наблюдением Защитников находились и другие районы, относящиеся к сфере деятельности палланов, то есть высокоразвитых рас, не пожелавших установить контакт с паллатами. Что касается дикарей-паллези — вроде обитателей голубой планеты, кружившейся вокруг золотистой звездочки на краю Галактики, — то пока они совершенно не интересовали Защитников. И Блейд, абориген упомянутого выше мира, был очень рад такому положению дел.

Опять щелкнул проектор, и на экране вспыхнула новая россыпь разноцветных точек. Недостижимые и загадочные, они напоминали о могуществе расы, которая свободно странствовала меж этих пылающих костров мироздания, перепархивая от звезды к звезде, от планеты к планете. И если подобные существа запомнили и особо отметили какие-то детали галактических пейзажей, то к этому стоило отнестись с самым серьезным вниманием.

Блейд понимал, что восемь из девяти выделенных районов недостижимы ни для него, ни для любых технических устройств, которыми располагали американцы или русские. Слишком огромны расстояния, неопределенны координаты и бессмысленна попытка заглянуть в те миры... В конце концов, черные дыры и сверхновые звезды ничем не угрожали Земле, и если бы даже все взрывы грохнули разом, то яркие вспышки, свидетельства катастроф, возникли бы на земных небесах спустя тысячелетия.

Да, почти все картины из "записной книжки" Защитника следовало числить по ведомству астрофизиков. Кроме третьей! Той, которую они не сумели опознать. Конечно, она и в самом деле могла оказаться звездным пейзажем иной галактики — или иного измерения. Пятьдесят на пятьдесят, как считал Блейд. Ему случалось рисковать при гораздо худшем соотношении шансов, так что подобный расклад можно было считать крупным везеньем.

Но удастся ли компьютеру забросить его именно в тот мир, на планету, в небесах которой горит синий росчерк из девяти звезд? Проблематичный вопрос... Существовал, однако, способ, который стоило обдумать и обсудить с Лейтоном... если старик вообще захочет его обсуждать...

Усмехнувшись, Блейд потянулся к бутылке с коньяком и наполнил рюмку. Кресло под Стоуном скрипнуло.

— Следующий эпизод, Дик?

— Да, пожалуйста, Дэйв.

Отхлебнув глоток ароматной обжигающей жидкости, он поднял взгляд к экрану.

* * *

Было уже пять вечера, когда Блейд свернул с магистрали, что тянулась к аэропорту, и принялся лавировать в запутанных улочках Вест-Энда. Прошло больше часа, прежде чем он поставил свой "линкольн" в гараж рядом с весьма претензионным зданием, на восьмом этаже которого находились его новые апартаменты. Эта современная конструкция из красного глазурованного кирпича, гранита, бетона и стекла изображала горный хребет: изогнутая широкой дугой пятиэтажная стена, над которой тут и там возносились башни разной высоты, имитирующие, по замыслу архитектора, горные пики. Блейд жил здесь недавно и еще не успел понять, нравится ли ему весь этот модерн; однако квартира его была удобной. И безумно дорогой!

Эта обитель являлась его очередной причудой — роскошной игрушкой из тех, что он время от времени дарил себе. Пять комнат плюс просторный холл и не менее просторная кухня занимали ровно половину этажа в одной из центральных башен, которую жильцы уже успели окрестить Эверестом. Стоили такие апартаменты недешево, зато здесь нашлось место и для постоянно растущей библиотеки, и для коллекции оружия, и для спортивного зала; пол, стены и потолок этой комнаты были снабжены мягкой прослойкой, чтобы не беспокоить соседей снизу. Блейд иногда сомневался, стоит ли семья табачного фабриканта такой заботы; правда, дочка у него была премиленькая. Одна спальня предназначалась для гостей — если таковые, что маловероятно, пожелали бы явиться; гостиная с камином и баром располагала к приятному отдыху; холодильный шкаф на кухне мог вместить половину туши пещерного медведя. Имелась тут и обшитая броневой сталью кладовка, в которой Блейд хранил оружие и кое-какие ценности как земные, так и не из мира сего.

Словом, не дом, а полная чаша, в котором не хватало лишь одного — хозяйки. Но такого украшения тля своей новой квартиры Блейд пока не нашел. То, что выставлялось на продажу в лондонских салонах, его решительно не устраивало.

Великолепные апартаменты, обставленные довольно своеобразно (одна комната была убрана в восточном стиле — лишь коврами, подушками и низкими резными столиками) являлись, к тому же, убедительным подкреплением новой его легенды; теперь он изображал сибаритствующего холостого джентльмена средних лет, который мог удовлетворить свои самые экстравагантные причуды благодаря состоянию, нажитому на торговле копрой тремя поколениями предков.

Нельзя сказать, что эта роль была полностью и совершенно во вкусе Блейда. В частности, она таила постоянную угрозу подвергнуться атаке агрессивно настроенных искательниц приключений и приводила к утомительной борьбе с матримониальными поползновениями девиц разного возраста и их мамаш. К тому же Ричард отлично помнил, как относился к таким бездельникам его отец. Хотя Питер Джайрус Блейд-старший не нуждался в средствах, он работал всю жизнь, не единожды меняя удобное кресло в своем кабинете на мостик боевого корабля. Он и там был на высоте, о чем свидетельствовали награды, полученные им в двух мировых войнах. Единственному сыну старый Питер завещал твердую уверенность в том, что человек, с рождения облеченный талантами, богатством и высоким положением, должен трудиться гораздо усерднее обычных людей, чтобы быть достойным своих привилегий. Ричард, впитавший эти идеи с молоком матери, обладал также необоримой тягой к приключениям, острым умом и великолепными физическими данными. Прошло почти двадцать лет с тех пор, как Блейд-младший выбрал свой путь, и он не испытывал по этому поводу никаких сожалений. Вот только эта новая квартира... без женщины она казалась наполовину пустой.

Приготовив ленч и подкрепившись с дороги, он сложил тарелки в мойку на кухне — о грязной посуде и уборке заботилась миссис Пэйдж, приходившая по утрам прислуга, — и доложился Дж. Телефонный рапорт был краток: "Я прибыл, сэр... Да, сэр... Нет, сэр... Игрушка осталась у Дэйва... он хочет позабавиться с ней месяц-другой... Да, то, что он показал, вполне соответствует их письменному отчету... Пару дней отдохнуть? Спасибо, сэр! Слушаюсь, сэр."

Затем около часа он провел в тренировочном зале. После энергичной разминки Блейд проследовал в библиотеку и начал копаться в шкафах; потом вытащил складную лесенку и приступил к ревизии верхних полок, забитых покетбуками в ярких обложках.

Эта книга не могла пропасть! Он отлично помнил, что не спалил ее в камине дорсетского коттеджа, хотя бы из уважения к автору, весьма приятной и романтической даме. Два года назад Лейтон заставил его прочитать массу фантастических романов — с целью подготовки к довольно необычному эксперименту; большинство из них Блейд затем сжег с чувством мстительного удовлетворения, ибо эксперимент его светлости провалился. Но кое-что он оставил! Изумительные вещи Фармера и Желязны, книги русских писателей Стругацких, потрясающие своим мрачным реализмом, романы Лема... И писания этой американской леди о драконах и всадниках, десятилетиями сражавшихся с инопланетным нашествием! Вот они, наконец-то!

Он вытащил книгу, на обложке которой парило золотистое чудище; из его пасти бил сноп огня, а на загривке сидел некто в кожаных доспехах и шлеме. Довольно сощурившись, Блейд обозрел сию картину, кивнул и спрыгнул с лесенки. Весь вечер он читал, иногда поднимая глаза к потолку и беззвучно шевеля губами, словно повторяя прочитанное. Наконец, в половине двенадцатого, снял трубку и позвонил Лейтону, чтобы уточнить время завтрашней встречи.

Ночью ему снились усыпанные звездами небеса и парящие в теплом воздухе разноцветные драконы с добрыми глазами и прелестными всадницами на изящно изогнутых лебединых шеях.

* * *

— Ричард, вы с ума сошли! — его светлость раздраженно махнул рукой с зажатой в сухих пальцах сигаретой, посыпая пеплом халат. — Мы пытались сделать это два раза! И дважды терпели крах! Я не желаю даже обсуждать вашу дурацкую идею!

Как все гениальные люди, лорд Лейтон далеко не всегда был приятным собеседником. Он не считал нужным соблюдать общепринятые приличия и мог своими замечаниями допечь самого Господа Бога. Но в его горбатом, тщедушном, изуродованном полиомиелитом теле обитал могучий и неукротимый дух; он был полон энергии и, несмотря на свои восемьдесят лет и искривленные болезнью кости, создал компьютер, оставивший далеко позади все мыслимые достижения и конструкции специалистов из России и Штатов. Это казалось Блейду чудом; он не переставал удивляться старику и даже слегка благоговел перед ним, надеясь, что в свое время встретит старость и неизбежные немощи хотя бы с половиной того стоицизма, который проявлял Лейтон. Но сейчас он не собирался уступать.

— Боюсь, что вы не правы, сэр, — разведчик потер подбородок, скрывая усмешку. Ситуация и в самом деле казалась парадоксальной; обычно Лейтон жаждал испытать какое-нибудь новое сногсшибательное устройство, а сейчас его приходилось уговаривать. — Да, не правы, — повторил Блейд, наблюдая, как старик нервозно ткнул окурок в пепельницу и полез за новой сигаретой. — В первый раз я представил себе беломраморный барельеф... случайно, разумеется... и попал прямо на белоснежную равнину Дарсолана. Ну, а второй... — он уже открыто ухмыльнулся. — Во второй раз вы пытались заслать меня в мир, которого просто не существует! Понимаете, во всех измерениях бесконечной Вселенной нет ни одной реальности, похожей на ту нелепую клоунаду с ленсменами, линзами и космическими побоищами!

— Но, Дик...

— Простите, сэр, вы не раз напоминали мне поговорку программистов: введи в компьютер хлам — и получишь еще больше хлама. Что и случилось во второй попытке...

Речь шла об опытах со спейсером, крохотным прибором, который дважды имплантировали в плоть Блейда. Спейсер позволял дать сигнал срочного возврата; но, как выяснилось при первом же эксперименте, он обеспечивал также и обратную связь с машиной Лейтона в момент старта. Этот интерактивный режим оказался очень неустойчивым и ненадежным, однако испытатель — то бишь Блейд — впервые получил возможность принять участие в выборе маршрута.

Итак, спейсер использовался уже дважды. Благодаря ему Блейд в шестьдесят девятом году, после четвертого запуска, очутился в ледяном аду Берглиона; затем, в марте семьдесят первого, Лейтон попытался отправить его в гипотетический мир высочайшей технической культуры. Именно для того, чтобы представить себе светлое будущее человечества и попасть по адресу, Блейд и был вынужден прочитать те сотни книг, большая часть которых затем нашла конец в пламени дорсертского камина.

Но теперь речь шла о другом, совсем о другом! И нужный адрес был отпечатан в голове разведчика яркими цветными точками звезд на фоне темного ночного неба. А главное — этот адрес безусловно существовал!

Ему не требовалось представлять какие-то смутные и неясные вещи — вроде зданий, городов, странных машин, человеческих лиц, фигур, одежд или природных ландшафтов; символ неведомого нового мира был точным и определенным: несколько характерных созвездий, горевших в небесах. Что может быть проще! Если компьютер воспринял его сумбурные мысли в первый раз и забросил в белые снега Берглиона, то уж совершить перенос в реальность Измерения Икс, на планету, с которой открывается увиденная им картина звездного неба, машине явно по силам. Непонятно, из-за чего упрямится Лейтон...

Однако его светлость уже разобрался в ситуации. Блейд увидел, что он наморщил лоб и уставился в потолок, на медленно тающие колечки табачного дыма. Старик явно обдумывал его идею.

Впрочем, мысль была не нова, и не принадлежала Блейду; по правде говоря, он почерпнул ее из романа той самой американской леди, живописавшей историю драконов и всадников. Драконы являлись замечательными созданиями; во-первых, они поддерживали ментальную связь со своими седоками, во-вторых, могли телепортироваться вместе с ними хоть в центр галактики. Существовало только одно ограничение — всадник должен был четко представить себе то место, куда он хотел попасть, и передать его изображение дракону. В романе даже описывался эпизод, в точности подходящий к ситуации: некая прелестная наездница отправилась в путь, ориентируясь по картине звездного неба.

Наблюдая за Лейтоном, разведчик размышлял о том, как отреагировал бы старик, если б вскрылись истинные источники посетившей его идеи. Предсказать это было нелегко. Может быть, Лейтон похвалил бы его, в очередной раз заметив, что чтение научной фантастики развивает воображение; может быть, вспылил и пустился в язвительные рассуждения о дилетантах и пустобрехах, влезающих не в свое дело. Но даже самая резкая отповедь не смутила бы Блейда, он подозревал, что бесцеремонность его светлости — не более чем защитный панцирь старого краба, прикрывающий реальное беспокойство о его жизни и разуме. Впрочем, разведчик отлично представлял, что лорд Лейтон скорее предпримет попытку ограбить Букингемский дворец, чем признается в подобной человеческой слабости.

После десяти минут хмыканья и изучения прозрачных дымовых арабесок, Лейтон наконец сказал:

— Пожалуй, я готов согласиться с вашей идеей, Ричард. Цель экспедиции весьма заманчива — выяснить, почему наши космические гости, эти самые паллаты, — он небрежно повел рукой к потолку, — интересуются тем миром. Если, конечно, он расположен в какой-то реальности Измерения Икс, а не в туманности Андромеды. За тричетыре дня мы смонтируем стационарный спейсер, гораздо более мощный, чем крохотный прибор, который раньше вживляли вам под кожу. Несомненно, он обеспечит более надежную связь и четкую передачу машине образа звездного неба... — Лейтон пустил вверх очередное сизое колечко. — Я могу сделать даже иначе. Координаты и спектральные характеристики всех звезд с того слайда, что показывал вам Стоун, будут заранее заложены в компьютер, а ваш ментальный сигнал просто инициирует нужную программу.

Блейд кивнул. Да, конечно, так будет гораздо надежнее.

— Но вот что меня тревожит, — его светлость недовольно сморщил лоб и стряхнул пепел с халата. — Макдан, этот чертов шотландец, все еще возится с новой моделью телепортатора. Старый вариант, ваш любимый ТЛ-1, демонтирован... Мы вырубаем здесь новые подземные камеры для размещения крупногабаритной установки, и эти работы продлятся год или два или целую вечность!

— Почему же так долго, сэр?

Старик пожал плечами:

— Деньги... Все это стоит уйму денег, мой мальчик!

— Хмм... Вы хотите сказать, что в очередной вояж я отбуду без Старины Тилли?

Стариной Тилли они называли телепортатор, который позволял Блейду перемещать на Землю объекты из реальностей Измерения Икс. Это полезное устройство было разработано совсем недавно, и разведчик испытал во время пребывания в мире Талзаны. Собственно говоря, бесценная помощь Старины Тилли и позволила ему умыкнуть контейнер Защитника двадцать два-тридцать. Блейду не хотелось бы отправляться в дорогу без такого союзника, служившего одновременно и транспортом, и средством связи, и превосходным оборонительным оружием. Однако он был реалистом и понимал, что когда ученые берутся что-то совершенствовать, процесс затягивается на года. Если же учесть упрямство Макдана, шефа Эдинбургской группы проекта "Измерение Икс", года действительно могли превратиться в вечность.

Лейтон кашлянул, прервав молчание, и чуть виновато произнес:

— Да, Ричард, с этим ТЛ-2 еще придется повозиться. Так что сами понимаете...

— В конце концов, до Талзаны я совершил девять экспедиций почти без всяких вспомогательных средств. — Блейд потер висок, потом задумчиво уставился в пол. — И, когда я вернулся из последнего похода, вы предупредили меня, что телепортатор будет реконструирован, и что это займет время. Пожалуй, ничего нового вы мне сейчас не сообщили, — он поднял глаза на старика.

— Ну, что ж... Вы готовы, Ричард?

— Готов, сэр.

— Тогда встретимся примерно через неделю. Я сообщу Дж. точный срок старта.

* * *

Сроки, назначенные Лейтоном, выдерживались точно, и через семь дней Ричард Блейд отправился в свое одиннадцатое странствие, в мир синих звезд.

Как всегда, переход не вызывал приятных ощущений. Сначала ему почудилось, что кресло под ним дрогнуло и стало медленно оседать, проваливаясь в бездонную шахту. Оно тонуло и тонуло, опускаясь все ниже и ниже, и лица лорда Лейтона и Дж., оставшихся где-то наверху, сперва превратились в крошечные белые овалы, а затем исчезли; теперь вокруг Блейда не было ничего, кроме прорезаемой вспышками молний темноты.

Вскоре мрак рассеялся, перешел в серый туман, потом — в серебристый и ослепительно голубой; Блейд обнаружил, что его кресло стоит неподвижно, над головой у него клубятся бесформенные тучи, а вокруг лежит какаято бесконечная светло-синяя поверхность, протянувшаяся к далекому горизонту.

Ему не пришлось долго изучать этот странный ландшафт. Кресло уже вновь двигалось, скорость стремительно нарастала. Мимо текло нечто голубовато-прозрачное, искрящееся; ветер яростно бил в лицо, в голове гремели трубы, литавры и барабаны. Неожиданно начались толчки — один, второй, третий; кресло резко остановилось, вышвырнув разведчика в пространство. Раскинув руки и ноги, он беспорядочно кувыркался в небе среди грозовых туч, потом ураган подхватил его беспомощное тело и бросил вниз, на голубую поверхность. Перед тем, как врезаться в нее, Блейд понял, что падает на огромный ледник.

ГЛАВА 2

Он лежал на спине, уставившись широко раскрытыми глазами в ночное небо. Сначала оно показалось Блейду черным занавесом тьмы, беззвездным и мрачным; потом он различил несколько мерцающих светлых точек. Внезапно зрение восстановилось, сразу и полностью, теперь он видел яркие разноцветные искры, горевшие в вышине, слабое зарево подымавшегося месяца и какой-то туманный серебристый флер, наброшенный на эту вечную картину мироздания подобно газовой фате. Его неподвижный взгляд был устремлен на группу из девяти синих звезд, местную Кассиопею, почти правильное "дубль-вэ".

Застонав, Блейд пошевелился, потом присел, оглядываясь вокруг. Небольшая лесная поляна, скорее даже — вырубка, он различил в пяти ярдах какое-то громоздкое сооружение, похожее на штабель коротких бревен. В прохладном воздухе плавали ароматы смолы, хвои и свежей древесины, полянка была погружена в полумрак, окружавшие ее с трех сторон деревья стояли темной непроницаемой стеной, с четвертой открывался вид на звездное небо. Превозмогая слабость, Блейд поднялся, зябко поеживаясь. Не Берглион, конечно, но и не Катраз, не Меотида; градусов десять по Цельсию, не больше. Он надеялся, что днем станет теплее.

Силы прибывали с каждой секундой. По привычке он несколько раз присел, разминая затекшие мышцы, потом приблизился к штабелю. Бревна... Короткие пятифутовые бревна толщиной с его бедро, очищенные от ветвей и затесанные с одного конца... Наверняка, колья для изгороди. Его ладонь скользнула по острому концу, ощутив гладкую поверхность древесины. Это сделал стальной топор, никаких сомнений! Блейд довольно кивнул; по крайней мере, он очутился не в эпохе троглодитов.

Теперь он стоял, опираясь спиной на штабель, присматриваясь к мрачной чаще, вслушиваясь, нюхая воздух. Он не видел ничего, в темноте нельзя было различить даже стволы деревьев, хотя обоняние подсказывало, что он попал в хвойный лес. Самое странное, что ему не удалось уловить никаких звуков; царили полная тишина и безветрие, не шелестели ветви, не поскрипывали стволы; ни писка, ни шороха лесных тварей, ни птичьего вскрика — ничего. Тайга — ему сразу пришло в голову это слово — замерла в молчании. Оно, тем не менее, не походило на торжественную тишину соснового бора или сонный ночной покой; Блейд ощущал какие-то тревожные флюиды, наполнявшие недвижимый лес, парившие над ним подобно призракам.

Прижавшись к бревнам, слившись с ними, он осторожно вытянул кол. Конечно, топор был бы надежнее, но вряд ли неведомые лесорубы бросили здесь свои инструменты... да и как их разыщешь в темноте. Впрочем, кол оказался вполне подходящим: толстое бревно в его рост, с заостренным концом и липкой от смолы корой. Страшное оружие в умелых руках!

Его тяжесть вселяла уверенность. Слегка успокоившись, Блейд поднял лицо кверху и внимательно оглядел небосвод. Девять звезд Кассиопеи голубым зигзагом нависли прямо над его головой; ниже и левее плыла неправильная Спираль с ярким алым огоньком в центре, справа вытянулись в линию четыре точки две белых, зеленоватая и желтая. Стрела... Она была нацелена прямо в середину светящейся туманности, напоминавшей одноглазый череп; Стоун называл его Циклопом.

Итак, Кассиопея, Спираль, Стрела, Циклоп... Под черепом четыре крупные звезды в вершинах грубого квадрата и неяркая искорка в центре. Крест... созвездие Треф... Никаких сомнений, решил Блейд, он на месте. Район особого внимания номер три, со всеми характерными деталями, совпадающими с картиной из звездного атласа Защитника. Оставалась сущая ерунда: выяснить, что же тут нуждалось в особом внимании.

Прижав к груди бревно, разведчик направился к краю поляны, осторожно ступая по земле, заваленной сучьями и ветвями с колючими иголками. Надо найти место, где растет мох или трава... собрать кучу побольше, закопаться в нее и подремать до рассвета. Ночная тайга — неподходящее место для прогулок... Блейд наступил на острую щепку и, тихо чертыхнувшись, присел на корточки. До деревьев оставалось футов восемь-десять.

Внезапно что-то темное скользнуло к нему. Воздух над головой всколыхнулся, словно с легким скрежетом сошлись огромные ножницы, и разведчик ощутил странный запах, пронзительный и кислый, как от разлитого уксуса. Он резко выпрямился, ударив колом напавшую тварь в грудь — вернее, туда, где по его расчетам находилась передняя часть тела этой зверюги. Раздался скрежет и треск, будто деревянное острие пробило оболочку из жести или твердого пластика — и больше ни звука.

Поразительно! Блейд был уверен, что ранил это существо, однако оно не выло, не рычало, не визжало. С неестественным мертвящим спокойствием монстр застыл перед ним — смутная темная фигура футов семи в высоту, более тонкая, чем человеческая. За ней мрак сгущался, и Блейд понял, что там — дерево. Выставив бревно вперед, он ринулся на таран, собираясь пришпилить зверя к стволу. Тот попробовал увернуться, но как-то неуверенно — повидимому, первый удар разведчика нанес ему серьезную рану.

Снова раздался скрежет, потом глухой стук дерева о дерево. Блейд стряхнул наземь съежившееся тело, перевернул бревно тупым концом и, будто трамбуя песок, пристукнул несколько раз черневшую внизу кучу. Потом отошел в сторону и вытер струившийся по вискам пот. Руки и ноги разведчика дрожали, эта схватка с неведомым врагом в полутьме выжала из него все силы.

Он прислушался. Где-то свистнула птица, ей ответила другая, потом раздался слабый шелест какой-то маленький зверек пробежал по стволу, царапая кору коготками. Белка? Может быть... Лес наполнялся тихими ночными звуками, шорохами, сонными птичьими вскриками, словно удары бревна были взмахами волшебной палочки, расколдовавшей зачарованную злым волшебником тайгу.

Неужели эта тварь внушала такой ужас? Блейд удивленно покачал головой, решив с рассветом повнимательней рассмотреть напавшее на него чудище. Лес ожил, а это значило, что поблизости разгуливает еще не один такой же зверь. С другой стороны, труп и запах монстра отпугнут прочих хищников, и ночь, пожалуй, пройдет спокойно.

С этими мыслями Блейд начал подгребать к штабелю ветви, хвою и что-то похожее на пучки травы. Он не рискнул углубляться в чащу; вместо этого прислонил к краю поленницы две дюжины бревен, сделав накат, набросал на него веток, а те, что попышнее, сунул внутрь. Потом разведчик заполз в свой шалаш. Хвоя немилосердно кололась, пока он не примял ее собственным телом и не выложил поверх траву; после этого, устроившись кое-как в своем жестком и неуютном гнезде, Блейд уснул.

* * *

Пробудившись, он минут пять не двигался. Он сознавал, что лежит ничком, уткнувшись лицом в колючую подстилку, пахнувшую хвоей, прелью, старой сухой травой и мхом. Нос и рот были забиты чем-то, по вкусу напоминавшим прошлогоднее сено, шея и конечности затекли, мышцы сводило от холода. Впрочем, эти неприятные ощущения Блейда не пугали. Главное, он попал туда, куда надо; ни компьютер Лейтона, ни спейсер не подвели, и даже страшноватое ночное приключение закончилось благополучно.

Он потянулся и начал осторожно разминать руки, в то же время прислушиваясь к звукам, доносившимся снаружи. Постепенно онемение проходило, чувство силы и уверенности вернулось к нему, пронизывая каждую мышцу, каждую клеточку могучего тренированного тела. Теперь Блейд слышал пение птиц, писк и шуршание каких-то мелких животных, жужжание насекомых, шелест и поскрипывание раскачиваемых легким ветерком крон; на миг ему показалось, что он проснулся на лесной полянке где-нибудь в окрестностях Дорсета. Но порывы холодного воздуха, залетавшие в шалаш, заставили разведчика вспомнить, что он совершенно обнажен, и это ощущение вернуло его к реальности. Блейд приподнял голову, выплюнул набившуюся в рот труху, протер глаза и вылез на свет Божий.

Он находился на склоне довольно высокой горы, ближе к вершине. Простиравшийся внизу густой хвойный лес здесь редел и постепенно переходил в заросли кустов, с трех сторон окружая просеку, на которой торчали пни да с полдюжины штабелей из бревен. Выше по склону кустарник и похожие на сосны деревья с красноватой корой становились все мельче и мельче, уступая место огромным валунам, сухой траве и серо-зеленому лишайнику. Еще выше под мутноватым голубым небом вздымалась голая скалистая вершина — каменный трезубец, иссеченный трещинами.

Вдалеке виднелась другая гора, почти столь же высокая, узкая долина между ними простиралась, если судить по солнцу, с севера на юг. Дальше к востоку и западу громоздились новые вершины, постепенно сливавшиеся в одну грандиозную горную цепь шириной в десятки миль. Эту исполинскую каменную стену рассекали каньоны и ущелья, а над пологими седлами перевалов нависали ледники. Здесь не было недостатка влаги — внизу, в долине, Блейд разглядел голубую ленту реки, просвечивавшую сквозь темно-зеленую чащу леса.

К северу, насколько видел глаз, горы резко понижались к обширной плоской равнине, заросшей лесом, коегде уступавшим место синим пятнам озер. Этот край, напомнивший разведчику канадскую тайгу, уходил вдаль словно зеленое бескрайнее море до самой линии горизонта, где слабо, едва заметно мерцала еще одна голубоватая лента. Но то была не живая голубизна речного потока и не океанский предел, а безжизненное и равнодушное сияние отражавших солнце льдов

Лед! Он не мог ошибиться, оттуда веяло холодом и опасностью, как от ледяных равнин Берглиона. Снега и льды грозили поглотить этот мир, превратив его в новый Дарсолан, в такую же пустыню, как та, по которой он странствовал во время своего четвертого путешествия. С севера медленно и неотвратимо полз огромный ледник, сметая на своем пути все живое, перемалывая в пыль камни, сковывая земли и воды своим холодным прикосновением. Сколько времени нужно ему, чтобы добраться до этих гор? Век? Два? На какой-то миг Блейду показалось, что он слышит треск и скрежет, с которым движется огромная бесчувственная масса; он словно ощутил, как под чудовищной тяжестью содрогается земля...

Потом разведчик усмехнулся и покачал головой. К тому времени, когда льды доползут сюда, превратив равнину в снежный ад, и он сам, и его дети и внуки превратятся в прах и тлен. Пока что близость ледника означала всего лишь медленную гибель тайги, длинные суровые зимы да короткое и холодное лето. Отвернувшись от этого предвестника смерти, Блейд решительно направился к краю поляны, где разыгралось ночное сражение.

Кажется, он перестарался со своим бревном, размолотив тварь в липкую серую кашу. Однако конечности — их было шесть — остались целы, как и голова с большими серповидными выростами, похожими на жвалы насекомого. Превозмогая отвращение, Блейд присел рядом и коснулся голой блестящей кожи. Она напоминала хитин, хотя в то же время казалась довольно гибкой и, вероятно, не играла роль наружного скелета. У этого монстра были кости — он видел сероватые обломки в чудовищных ранах, оставленных колом. Лапы кончались когтями, острыми, словно бритва, видимо, они втягивались, как у кошек, но в момент атаки, когда зверя застигла смерть, были угрожающе растопырены.

Разведчик поднялся, постоял над изуродованным телом, недоуменно щурясь. Плотная безволосая кожа, шесть лап, жвалы, как у жука-рогача, узкая пасть с набором устрашающих зубов — и ни капли красной крови! Эта тварь казалась чужой, инородной в зеленом лесу, так напоминавшем земные чащи, не волк, не медведь, а странная и нелепая помесь рептилии с гигантским муравьем. И этот кислый запах... Внезапно он заметил, что вокруг серой плоти в траве будто бы пролегла мертвая зона — насекомые не приближались к трупу и даже мухи, кружившие в воздухе, не садились на него. Значит, монстр не годился им в пищу? Странно... Блейду казалось, что его самого зверь рассматривал как вполне приемлемую добычу.

Порыв холодного ветра напомнил разведчику, что он совершенно обнажен. Утреннее солнце грело как-то робко и нерешительно, а ветер подталкивал в спину, словно напоминая, что пора спускаться вниз, к реке, и поискать там защиту от холода, пищу, одежду и оружие. Оружие — непременно! Если в местных лесах водятся подобные твари, добрый топор или копье были важнее еды и пары сапог. Бросив последний взгляд на мертвую тварь, потом — на льдистое голубоватое мерцание у горизонта, разведчик развернулся и побежал вниз.

Просека помогла ему быстро спуститься футов на двести, а быстрое движение согрело. Лес тут был гуще, темней, чем на вершине — настоящий бурелом, решил Блейд, прислушиваясь к тихим шорохам и птичьим вскрикам. Хотя тревожная тишина предупредила бы его о приближении серой твари, он крался меж деревьев словно тень, стараясь избегать открытых участков и внимательно поглядывая под ноги, чтобы не наступить на сухую ветку; здесь могли водиться другие крупные хищники, и самый опасный из них — человек! Помня о возможных неприятностях, разведчик продолжал свое неторопливое и осторожное передвижение, делая это так искусно, что даже индейцы сиу, известные своим умением бесследно растворяться в лесу, наверняка прониклись бы уважением к этому бледнолицему. Впрочем, пока он не заметил ничего, что говорило бы о присутствии крупного животного или человека — кроме покинутой им просеки со штабелями бревен.

Характер растительности постепенно менялся — хвойные деревья, похожие на сосны с необычно длинными иглами, постепенно начали смешиваться с лиственными. По дороге Блейд подобрал толстую суковатую палку, сначала решив воспользоваться ею как дубинкой, но уже скоро это грозное оружие превратилось в посох. Расстояние до реки было совсем не так мало, как показалось ему сверху, с высоты горного склона. К тому же склон этот становился все круче и круче, и Блейд уже не столько шел по лесу, сколько спускался по наклонному откосу, хватаясь за ветки, корни деревьев и кусты. Однажды он все-таки не удержался, сорвался вниз и, пролетев футов двадцать, упал в густые заросли колючего кустарника. Эти кусты предохранили его от серьезного увечья, но вылез он оттуда исцарапанным до крови.

День начинал клониться к вечеру, и к тому времени, когда Блейд заметил между стволами блеск водной поверхности, уже наступили сумерки. Разведчик понял, что еще немного, и темнота застанет его в пути. Однако главная цель — река — была практически достигнута, теперь следовало остановиться и позаботиться о ночлеге.

Тут было гораздо теплей, чем в горах; землю покрывал толстый слой опавших листьев, а невдалеке, в речной пойме, шумели на ветру густые заросли осоки и камыша. Разведчик надергал длинных упругих стеблей и уложил их на собранные в большую кучу листья, устроив вполне приличную постель. Закопавшись в самую середину своего ложа, он свернулся, словно барсук в норе, и задумался. Миновал день, но ему не удалось найти ни одежды, ни пищи. С одеждой, впрочем, можно было подождать, но еда становилась первоочередной проблемой; еще немного, и он начнет терять силы. Блейд не сомневался, что сумеет раздобыть в лесу что-нибудь съестное, ягоды или дичь, однако охота требовала времени. Впрочем, альтернатив не оставалось; даже сырое мясо лучше, чем ничего... Разведчик стал припоминать, попадались ли по дороге следы оленей или диких свиней, но усталость взяла свое: незаметно он задремал. В эту ночь он видел во сне сочный бифштекс с жареным картофелем, медленно уплывавший в темное небо, перечеркнутое зигзагом из девяти синих звезд.

Яркий солнечный луч, нашедший брешь в густой листве, ударил прямо ему в глаза. Блейд пробудился почти мгновенно, вскочив, он сделал несколько приседаний и отправился к реке. Только подойдя к берегу — вчера, как оказалось, он не дошел до него всего сотню ярдов, и, напившись вкусной, холодной, чуть пощипывающей язык воды, он понял, что над тайгой опять повисла тревожная настороженная тишина. Она обволакивала одинокого странника словно густым липким туманом; ветер стих, исчез даже слабый шелест листьев, смолкло жужжание и стрекот насекомых, щебет птиц, словно вся мелкая лесная живность разом вымерла или онемела. В этой гнетущей тишине журчание воды, перемывающей прибрежные камешки, звучало не весело, а скорее зловеще и угрожающе.

Блейд насторожился, покрутил головой, пытаясь уловить запах серой твари, потом, крепче сжав свой посохдубинку, зашагал вдоль берега на север. Горы остались за спиной, речная долина расширилась; теперь прозрачный поток неторопливо струился по равнине. Чувства разведчика были по-прежнему обострены, однако он не так опасался каких-либо опасных встреч, сколько размышлял о причинах столь разительной перемены. В конце концов, один раз ему удалось справиться с чудищем, и он питал надежду, что эти мерзкие создания не бегают по лесу целыми стаями.

Он осторожно продвигался вперед, так ничего и не придумав, а через час, очутившись на небольшой полянке, вдруг заметил хорошо утоптанную тропинку. Она вела из лесной чащи к реке, затем бежала по высокому береговому косогору на север. Блейд остановился, пытаясь угадать, в какую сторону лучше идти, чтобы скорее добраться до жилья. Ничто, однако, не помогало сделать выбор; положившись на удачу, он мысленно подкинул монетку и решительно двинулся вдоль берега, готовый при любом подозрительном звуке нырнуть в кусты.

Тропинка змеилась среди деревьев, то подходя почти вплотную к воде, то убегая от реки на несколько десятков ярдов. Неожиданно густые заросли кустов по ее обочинам исчезли, словно срезанные гигантским ножом, и Блейд вышел к развалинам моста. На берегу валялись расколотые доски и обломки перил, а быстрый поток вспенивался около мощных бревен, еще недавно служивших опорами настила. Тропа вела прямо к мосту и шла дальше на восток; разведчик же счел благоразумным сойти с дороги в лес и оттуда разглядеть то, что еще оставалось от этой деревянной конструкции. Согнувшись, перебегая от ствола к стволу, он подобрался почти вплотную к реке, и внимательно осмотрел развалины. Вблизи картина казалась еще более удручающей, но никаких следов взрыва он не обнаружил, хотя и старался их отыскать.

Да, безусловно, мост не был взорван. Но каким образом это сооружение, имевшее не менее пятидесяти ярдов в длину, опиравшееся на толстые двухфутовые бревенчатые сваи, превратилось в жалкую груду щепок?! Он уставился на торчащие из воды обломки бревен; некоторые были сломаны, будто спички, другие — сколь чудовищно и невероятно это не звучало — казались перекушенными, о чем свидетельствовали глубокие борозды, похожие на следы огромных зубов.

Закончив с мостом, Блейд приступил к подробному осмотру противоположного берега реки. Когда-то там, видно, проходила дорога, ведущая к человеческому поселению, но теперь на ее месте была пропахана глубокая борозда шириной футов пятнадцать. Если бы Блейду довелись встретить нечто подобное на Земле, он, не колеблясь, решил бы, что видит след, оставленный колонной тяжелых танков. Вырванные с корнем деревья, искореженные стволы, переломанные ветки... Все это перемешалось в жутком беспорядке, словно какой-то великан высыпал на пол несколько коробков спичек, а затем станцевал на них джигу.

Вероятно, катастрофа произошла день или два назад — Блейд заметил, что листья с ветвей еще не опали, а на стволах с ободранной корой блестят свежие натеки смолы. Он чувствовал ее запах даже здесь, на другом берегу реки — острый хвойный аромат, смешанный с уже знакомой кислой вонью.

Но тварь — или твари? — подобные той, которую он прикончил в горах, не могли перекусить толстенные бревна словно соломинки! Здесь сквозь чащу по направлению к реке ломилось чудище размером с бронтозавра! Затем, превратив деревянный мост в кучу щепок, этот зверь — или созданный руками людей механизм — снова убрался в лес

Впрочем, насчет механизма Блейд испытывал большие сомнения. Тяжелая машина оставила бы отпечатки колес или гусениц, заметные издалека, он же не мог разглядеть ничего подобного. Животное? Скорее всего... Если в этом мире существуют опасные твари величиной с человека, почему бы не быть и другим, еще более опасным, с габаритами доисторических ящеров? Эта гипотеза вполне могла оказаться справедливой, но в ней имелось слабое звено: ни один зверь не станет буйствовать зря и разносить мост по бревнам, ибо хищникам нужно мясо, а не деревяшки.

Через полчаса Блейд понял, что на этом берегу изучено все, оставалось лишь перебраться через поток и внимательно обследовать просеку. Однако выполнить это было не просто. Моста больше не существовало, А река, довольно узкая, казалась слишком глубокой и быстрой; брода в окрестностях не просматривалось. Похоже, ему предстояло искупаться, несмотря на довольно прохладную погоду.

Отбросив свою дубинку, чтобы освободить обе руки, разведчик сбежал с косогора и решительно вошел в реку. Вода была прозрачна и холодна, словно только что вытекла из-под ледника на севере. Сильное течение подхватило его и понесли на середину реки с такой стремительностью, что толстые стебли камыша, за которые он инстинктивно цеплялся, лопнули, будто гнилые нитки. Поток мчался со скоростью десяти миль, и Блейд решил, что бороться с ним почти бесполезно, он едва мог шевелиться в этих ледяных струях. Наконец, перевернувшись чуть ли не вверх ногами, он врезался о какой-то подводный камень. К счастью, валун оказался гладким и покрытым толстым слоем смягчивших удар водорослей, но столкновение заставило Блейда встряхнуться и отчаянно заработать руками и ногами. Не хватает только на второй день пребывания в новом мире утонуть в каком-то жалком ручье! Внезапно разведчик почувствовал, что его усилия не пропали даром — он вырвался из стремнины. Еще через несколько минут он ощутил под ногами дно и в следующее мгновение вылез на сушу, цепляясь за корни и нависшие над водой ветви деревьев. Дрожа от холода, Блейд запрыгал на траве, размахивая онемевшими руками и пытаясь обсохнуть. Когда его перестала бить дрожь, он огляделся по сторонам.

За ту минуту, которую он находился в воде, его отнесло не меньше чем на четыре сотни ярдов вниз по течению. Самый прямой и кратчайший путь обратно к мосту шел вдоль берега, хотя в данном случае идти "прямо" означало карабкаться, ушибаясь и обдирая кожу, по камням и валунам, и продираться сквозь стоявшие почти вплотную друг к другу деревья, окруженные густым подлеском.

Вспотев, исцарапавшись и набив не одну шишку, Блейд, бормоча вполголоса проклятия, преодолел ярдов триста и наткнулся на первого мертвеца. Пожилой мужчина лежал наполовину скрытый кустом, судорожно вцепившись руками в колючие ветви. Кожа его казалась совершенно белой, словно в теле мертвеца не осталось ни капли крови, и Блейд, приподняв ветки, понял, что так оно и было. Чьито огромные челюсти — возможно, те же самые, что оставили отметины на сваях моста, — одним махом отхватили ноги несчастного выше колен.

Он наклонился и внимательно осмотрел труп. Мужчина преклонного возраста, с сединой в бороде и совершенно белыми волосами, почти старик, но крепкого телосложения, с загорелым смуглым лицом ему, видно, приходилось много бывать на воздухе. Он был одет в кожаные, грубой выделки, штаны и меховую куртку. На ногах — бесформенные башмаки, сплетенные из коры, с кожаной подошвой и множеством завязок. Через плечо переброшен ремень сумки, в которой Блейд обнаружил кремень, огниво, точильный камень и несколько твердых сухарей. Разведчик с жадностью сжевал их — первую пищу, которая досталась ему за двое суток. Потом он взял сумку, но так и не смог заставить себя прикоснуться к одежде убитого. Впрочем, она вряд ли подошла бы ему — мертвый старик был гораздо ниже ростом и уже в плечах. Блейд еще раз внимательно осмотрелся по сторонам, но, увы, никакого оружия рядом с мертвецом не обнаружил.

С недоумением покачав головой, разведчик двинулся дальше. Странно! Старик истек кровью, но тело его — если не считать перекушенных ног — осталось нетронутым. Хищники так не поступают! Или тварь, прикончившая этого человека, была не голодна? Все равно странно! Зверь либо пожирает добычу, либо терзает ее, и лишь человек занимается убийством ради убийства.

На подходе к мосту земля была усеяна искореженными и переломанными деревьями, валявшимися по обочинам дороги. Почву, будто перепаханную огромным плугом, покрывали щепки и груды веток, а в одном месте Блейд, наконец, заметил то, что искал — явственный отпечаток чудовищной лапы. Чтобы хорошенько изучить его, разведчик опустился на колени. След — если то, что он обнаружил, действительно было следом, — представлял собой эллипс примерно двух футов в длину, на фут вдавленный в мягкую землю. На дне его отпечаталась дюжина более глубоких отверстий, словно от подбитого огромными гвоздями башмака. Передняя часть эллипса заканчивалась длинными узкими прорезями, оставленными когтями шестидюймовой длины.

Да, это могло быть следом животного — гигантского, невероятных размеров монстра! Но, с тем же успехом, такую вмятину мог оставить и какой-то механизм — например, шагающая машина или огромный робот. Блейд пригнулся к самой земле, пытаясь уловить запах, и ощутил знакомую кислую вонь, словно от пролитого уксуса. Значит, все-таки зверь... Старший братец той твари, с которой он расправился в горах...

Он выпрямил спину и несколько раз сильно потянул носом воздух. Только сейчас ему вдруг стало ясно, что этот запах наполняет лес. Он был не очень сильным, но чрезвычайно неприятным, даже в такой слабой концентрации, и не успел исчезнуть за минувшие сутки. Блейд, который уже высох и даже согрелся на солнце, внезапно ощутил озноб.

Его последнее открытие уничтожило слабую надежду, что все опустошения в лесу и на реке явились результатом какой-то природной катастрофы — или, в худшем случае, последствием войны, в которой применялись изготовленные человеческими руками машины. Таинственная тварь, обладавшая мощью сухопутного дредноута и свирепостью тиранозавра, была живой, ибо только живое существо оставляет после себя огромные следы и зловоние, не развеявшееся даже за сутки. Больше Блейд ничего не сумел извлечь из своих наблюдений; оставалось только надеяться, что ему повезет, и он не столкнется с этой тварью до тех пор, пока не будет экипирован и вооружен поосновательней. Он тут же поймал себя на мысли, что не очень ясно представляет, какая, собственно, экипировка ему нужна. Что необходимо для борьбы с монстром, который не уступает размерами доисторическому динозавру? Противотанковое ружье? Базука? Автомат или винтовка для слоновой охоты вряд ли уравняли бы шансы. Даже Старина Тилли был бы совершенно бесполезен в такой схватке — разве что Блейд ухитрился отправить это чудовище Лейтону по частям.

Еще раз осмотревшись вокруг и не найдя более ничего достойного внимания, он двинулся вдоль просеки по лесу, но скоро сообразил, что совсем не обязательно перелезать через поваленные деревья и спотыкаться о торчащие во все стороны ветки и пни; гораздо легче и проще идти по дороге. Набег закончился, и чудовищный зверь, скорее всего, был уже далеко отсюда; что касается более мелких тварей, то внезапное нападение в чаще представляло большую опасность, чем на открытом пространстве.

Итак, Блейд шел теперь на восток по бывшему тракту, тревожно поглядывая на деревья, до которых оставалось ярдов двадцать. Голод, терзавший его с утра, был слегка заглушен сухарями, но с каждой минутой ему все больше хотелось пить. Несмотря на то, что белесая дымка попрежнему затягивала небеса, на солнце стало довольно жарко, и он скоро пожалел, что среди вещей убитого не нашлось фляги, в которой можно было бы взять с собой воду.

Но даже здесь, на просеке, путешествие отнюдь не являлось приятной прогулкой: колючки и поломанные ветви царапали его и так уже разодранную кожу, несколько раз Блейд падал, спотыкаясь о стволы, а появившиеся насекомые с жужжанием роились над мелкими кровоточащими ранками. Ему пришлось выломать ветку с листьями, чтобы отгонять надоедливую мошкару.

Миновал полдень, и солнце, сверкавшее в белесоватой голубизне неба, постепенно начало клониться к горизонту. Блейд продолжал идти, хотя сомнения начинали мучить его. Что, если эта дорога ведет прямо к логову неизвестного чудовища? В таком случае благоразумней еще до наступления темноты повернуть обратно к реке, где, по крайней мере, ему не придется страдать от жажды. Однако интуиция подсказывала, что он находится на верном пути. По этому тракту передвигались не чудовища, а люди — по крайней мере, в обычной ситуации; значит, решил Блейд, рано или поздно он наткнется на человеческое поселение.

Было уже часов пять по земному счету, разумеется, — когда лес отступил и разведчик очутился на обширной поляне. Аккуратные пеньки вдоль опушки и знакомые штабеля бревен посередине явно свидетельствовали о человеческой деятельности, доказывая, что поселок близок. Это прибавило Блейду сил, но еще больший энтузиазм вызвал топор, торчавший в одном из пней. Конечно, против динозавра, перекусившего сваи, это было все равно что ничего; но в стычке с серыми тварями или людьми топор оказался бы много надежней дубинки. Разведчик выдернул его из пня и, примериваясь, несколько раз крутанул над головой.

Вскоре появились и другие признаки близости человеческого жилья. Помет домашних животных, похожий на конский, небольшой шалаш у дороги, следы колес, перевернутые и разбитые пчелиные ульи, уже покинутые их обитателями. Последняя находка была не менее ценной, чем топор: Блейд разыскал нетронутые соты, торопливо высосал мед и счел это вполне приемлемым ужином. Позади пасеки, в овражке, журчал маленький ручей, и он смог наконец напиться.

Дорога шла к дощатому мостику, переброшенному через этот овраг, и тут Блейд обнаружил еще одно безжизненное тело.

Девушка, скорее даже — девочка. Лет пятнадцати по земным меркам и совершенно нагая. Пятна крови на бедрах и лобке красноречиво говорили о том, что случилось с ней перед гибелью. Перед тем, как страшный удар превратил в кровавое месиво ее затылок. На лице девочки застыла мучительная гримаса, и Блейд отвел глаза. Зрелище было не для слабонервных, и он окончательно убедился, что сутки назад здесь произошла ужасная трагедия. Если кто из жителей и уцелел после побоища, то они, скорее всего, скрываются в лесу.

Повинуясь внезапному порыву, он поднял легкое тело, над которым вились мухи, и спустился в овраг. Там, под крутым откосом, была крохотная пещерка; он не мог найти лучшего места для упокоения несчастной. Пробормотав слова молитвы, Блейд опять выбрался наверх и, потирая висок, уставился на уходившую в лес дорогу. Переломанные деревья, разрушенный мост, погибший старик, странный след огромной лапы — все это можно было приписать какому-то чудовищному зверю; но девушка перед смертью стала жертвой насилия, и совершили его люди, а не звери! И эта банда вполне могла оказаться где-то неподалеку — вместе с целой сворой хищных тварей.

Размышляя над таким противоестественным союзом, он зашагал дальше, с обманчивой небрежностью помахивая топором. Через несколько минут Блейд натолкнулся на очередную жертву — низкорослую мохнатую лошадку, лежавшую на обочине с перекушенным позвоночником. Затем он увидел пару разбитых и перевернутых телег у поворота дороги, мешки с зерном, залитые подсохшей кровью, руку мертвеца, торчащую из-под этой груды, лошадей со свернутыми шеями.

Приготовив топор, он двинулся вдоль обочины, бесшумно ступая босыми ногами. Ветер стих, но кислый запах, преследовавший разведчика весь день, внезапно стал сильнее. То и дело оглядываясь, он прошел еще с полсотни ярдов и остановился. Лес внезапно поредел, отступил налево и направо, давая место огородам и черной вспаханной земле; за ними, в меркнущем свете закатного солнца, перед Блейдом раскинулась деревня.

ГЛАВА 3

Поселок лежал в развалинах.

Нельзя сказать, что открывшаяся перед Блейдом картина разрушения сильно удивила его, он ожидал чего-то подобного. Поражало другое — та слепая и злобная ярость, с которой и сама деревня, и ее обитатели были стерты с лица земли. Здесь побывали чудовища, а вместе с ними — или после них — люди, которые вполне могли соперничать с монстрами в звериной жестокости. Блейд заметил следы зубов на бревнах поваленного частокола и даже на коньках крыш, тут и там виднелись вмятины от огромных лап, превративших обитателей поселка в кровавое месиво. Вместе с тем он натыкался на груды мертвых тел, искалеченных, с отрубленными конечностями и головами — тут явно поработали человеческие руки. Некоторые трупы были обвиты какими-то клейкими нитями явно искусственного происхождения, похожими на липкую ленту.

В поисках одежды Блейд заглянул в несколько разоренных домов и увидел там следы торопливого грабежа — вывернутые на пол сундуки, разбитые дверцы шкафов и чуланов. С трудом он нашел целые кожаные штаны и меховую безрукавку; казалось, все, что бандиты не смогли унести с собой, было уничтожено, разбито или втоптано в грязь.

Вот детская кукла на коврике — с разбитой головой, почти разорванная пополам, с высыпавшимися опилками. Вот груда глиняных черепков у плиты — остатки кувшинов и блюд со следами яркой росписи. Переломанная мебель, изрубленные камышовые циновки, вспоротые мешки с мукой, обгоревшие окорока — их бросили прямо в печь. Разыскав нож, Блейд счистил уголья и жадно впился зубами в мясо. Но минут через пять его чуть не вывернуло. На воротах одного из ближайших домов был распят голый старик, превращенный в мишень для кинжалов и копий; мерзавцы, которые развлекались здесь, целили в основном в пах.

Покачиваясь, разведчик отступил за угол, потом направился по главной улице поселка к воротам, покосившиеся створки которых еще висели на петлях. Он видел достаточно. Если отвлечься от картин насилия и зверств и спокойно проанализировать события, можно было прийти к любопытным выводам. Ему попалось много следов и такие же огромные, как он нашел у моста, и помельче, и отпечатки рубчатых подошв. Здесь побывала по крайней мере одна гигантская тварь, проломившая бревенчатый частокол; потом она отправилась к мосту и превратила его в груду развалин. Внутрь поселка ворвались другие чудища видимо, более подвижные и гибкие; у них были когтистые лапы, оставлявшие в пыли и в мягкой почве оттиск футовой длины. Рядом с ним Блейд почти всегда находил отпечатавшуюся подошву сапога, словно люди действовали заодно с этими когтистыми монстрами.

Но везде — в самом поселке и за околицей было полно и более мелких следов, которые показались разведчику знакомыми. Он остановился у ворот, разглядывая цепочку вмятин, что шли на расстоянии ярда друг от друга, и тут его осенило. Серые твари, такие же, как та, что напала на него в горах! Несомненно, они! Блейд присел на корточки, чтобы измерить след ладонью, и вдруг уловил краем глаза какое-то движение.

Он резко вскочил и обернулся. У сарая, торчавшего на краю поля, стояла девушка, глядя на него расширенными, полными ужаса глазами. Блейд успел заметить длинные белокурые волосы, домотканное платье до колен, стройные загорелые ноги; потом девушка пришла в себя, сорвалась с места и бросилась к лесу.

Она мчалась, как испуганный заяц. Блейд тоже умел бегать, но на открытом месте она дала бы ему сто очков вперед. Лес — другое дело, тут приходилось все время петлять меж древесных стволов, и он начал постепенно приближаться к беглянке. Наконец, он почти догнал ее и ухватился за рукав платья, но вдруг девушка, извернувшись, метнулась в сторону, оставив в руках преследователя клочок ткани.

Блейд на мгновение остановился, недоуменно разглядывая свой трофей, затем сунул его за пояс и опять бросился в погоню. Видимо, девушка уже устала, и на этот раз он нагнал ее довольно быстро. Теперь разведчик обхватил ее за талию, она тут же развернулась стремительным и по-кошачьи грациозным движением и ударила его коленом в пах.

Вернее, попыталась ударить. В поединках такого рода ей было трудно тягаться с обладателем черного пояса; Блейд одним точным движением сбил ее на землю, и прежде, чем она успела подняться, рухнул сверху, придавив всем своим весом. Затем он железной хваткой стиснул ее запястья и заговорил, стараясь, чтобы голос звучал мягко и спокойно, и не особенно заботясь о выборе слов. Это подействовало; постепенно ужас в ее глазах погас, а напряженные мышцы обмякли. Тогда Блейд отпустил руки девушки и встал на ноги.

— Как тебя зовут?

Ее запекшиеся губы дрогнули.

— Райна... Я...

— Ты из этого поселка?

Она кивнула и вдруг разрыдалась, безвольно обвиснув в руках разведчика. Блейд обнял ее и прижал к себе, поглаживая по плечу; всхлипывая и задыхаясь, Раина бормотала что-то нечленораздельное, и он смог разобрать только "тазпы, звери..." и "убиты, убиты, все убиты!" Наконец она стала успокаиваться, и ему удалось задать новый вопрос:

— Кто это сделал?

Райна всхлипнула, потом едва слышно прошептала:

— Тазпы... тазпы и чудища, которых они привели...

— Тазпы? Кто это?

Она с удивлением уставилась на разведчика.

— Откуда ты сам, если не слышал о тазпах?

Блейд неопределенно махнул рукой на юг, где высился горный хребет; на его отрогах он очнулся и провел первую ночь в этом мире.

— Я спустился с гор и ничего не знаю о ваших делах. Слышал только, что здесь не все благополучно.

— Так ты из Южного Вордхолма... теперь я понимаю, почему у тебя черные волосы...

Разведчик кивнул. Превосходно! Он получил гражданские права в этом мире: Ричард Блейд из Южного Вордхолма. Оставалось надеяться, что пока этого хватит.

— Но как ты прошел мимо застав в ущельях? Глаза девушки требовательно смотрели на него. — И, во имя Синих Звезд, что тебе надо на севере? Разве твои сородичи не отказали нам в помощи?

Целый поток новых сведений! Блейд невольно ухмыльнулся; если дело пойдет так дальше, он скоро будет знать об этом Южном Вордхолме все, что положено уроженцу тех краев.

— Заставы можно обойти, — осторожно произнес он. — Мнение сородичей меня не интересует. А пришел я сюда поточу, что слышал — здесь есть работа для воина. — Разведчик помолчал. — Меня зовут Ричард Блейд, — сообщил он после паузы. — Ричард Блейд из Дорсета, что в Южном Вордхолме. А ты — Райна...

— Райна анта Корада, — сказала девушка, — и это — деревня моего рода... — она протянула руку туда, где меж деревьев темнел разбитый тын поселка, и на ее глазах выступили слезы.

— Ну, вот мы и познакомились, — Блейд пошарил у пояса и осторожно вытер щеки Райны — ее же собственным оторванным рукавом. Теперь он знал, как должен представляться в этом мире: Блейд анта Дорсет — Блейд из рода Дорсета. С каждой минутой его вордхолмское происхождение обрастало новыми подробностями. — Еще в горах, — сказал он, — в двух переходах отсюда, на меня набросилась какая-то странная тварь. Там была просека на склоне, она вела прямо к реке...

— Заимка Тарвата и его семьи, — кивнула головой девушка, и Блейд понял, что где-то неподалеку от места его первого ночлега стоял дом лесоруба. Неужели серая тварь уничтожила тех людей?

— У нас на юге нет таких чудищ, — продолжал он, надеясь, что говорит правду. — Странная зверюга, с шестью лапами. Я убил ее и спустился вниз, к реке, к разрушенному мосту. Наверно, ты знаешь это место — дорога оттуда ведет прямо к Кораде, вашему поселку. — Райна молча кивнула. — Там за мной погналась целая стая... пришлось все бросить — оружие, запасы — и переплыть через реку. Это, знаешь ли, было не просто.

Райна снова кивнула.

— Да, вода в Ирде ледяная и течение быстрое. Но в этом тебе повезло, Блейд анта Дорсет... иначе мелты увязались бы за тобой и разорвали на клочки. — Она задумчиво откинула со лба светлую прядь. — Видишь, чудища уже появились в горах... Ты не успеешь состариться, как они пробьются к вам на юг, и никакие заставы их не удержат! А твои сородичи боятся райдбаров и...

Теперь она просто кипела от возмущения, и Блейд чуть встряхнул ее за плечи.

— Я сказал — мнение сородичей меня не интересует. Они — там, — он махнул рукой на юг, — а я здесь. Я пришел помочь, но если ты ничего мне не расскажешь, что можно сделать? — Блейд протянул ей оторванный рукав. Кстати, прости, что я испортил твой наряд... ты очень быстро бегаешь, красавица.

Он добился своего — по губам Райны скользнула бледная улыбка.

— Что ты хочешь знать? — спросила она, сунув лоскут за пазуху, и Блейд успел убедиться, что ее маленькие груди прелестны.

— Все! Кто такие тазпы? И мелты? Кто разрушил деревню? Где молодежь? Я видел только тела стариков и детей. Что надо этой банде насильников и убийц? Откуда они приходят?

— Приходят с севера, с Ледяной Границы... — Райна совсем по-девчоночьи шмыгнула носом. — Тазпы, заколдованные, их не взять ни копьем, ни стрелой... С ними — хассы... огромные, страшные... они разбивают любые стены... Но тарколы еще страшнее! И стаи мелтов — тех, что гнались за тобой у реки! От них не спрячешься!

— Но ты же сумела...

Она покачала белокурой головкой.

— Нет... Мне просто повезло. Я была на дальней заимке, относила еду охотникам... Но там... там были только их растерзанные тела, Блейд! Я побежала домой... И вот... — она снова заплакала, приговаривая: — Братья... отец... мать...

Блейд встал и резко произнес:

— Прекрати! Не время лить слезы! — он немного подумал, глядя сверху вниз на притихшую девушку. — У меня с собой только этот топор, штаны да куртка. Нужно оружие, запасы пищи, сапоги... — он посмотрел на свои босые ноги. — Надо вернуться в деревню!

Райна отчаянно замотала головой.

— Нет... Нет! Я должна уйти от всего этого!

— Но мы не можем скитаться по лесу голыми и безоружными, — разведчик пожал плечами. — Оставайся здесь, я пойду один.

— Нет! — она уцепилась за его руку. — На заимке все есть... Арбалеты, еда...

— Ладно! — он помог ей подняться. — Идем!

Шагая вслед за девушкой, разведчик вспомнил недавние странствия по лесам Талзаны и странное предчувствие сжимало его сердце. Похоже, и тут ему придется побегать... Воистину, он стал Ричардом Блейдом, беглецом!

* * *

До заимки, приземистой бревенчатой избушки, они добрались через час. Райна начала разводить огонь в маленьком очаге, а Блейд разыскал лопату и принялся копать яму. Три мертвых тела лежали под стеной: у двоих было рассечено горло — почти до самого позвоночного столба, у третьего чудовищный удар разворотил грудную клетку. Судя по виду этих ран, здесь поработали серповидные жвалы мелтов, и разведчик понял, что позапрошлой ночью ему сильно повезло — та схватка в темноте могла закончиться совсем не в его пользу.

Наступили сумерки. Яма глубиной в ярд была готова, и Блейд позвал девушку на помощь; ему не хотелось сталкивать мертвые тела вниз словно ненужный мусор. Вдвоем они опустили погибших на дно и быстро засыпали мягкой лесной землей. Райна, что-то шепча, очертила в воздухе странный знак, закончив молитву чуть громче: "Пусть Девять Синих Звезд пошлют вам спокойные сны..." Потом они вымылись в ручье, струившемся рядом, и вернулись в хижину.

Присев на нары около Райны, Блейд вдруг понял, что она снова плачет. Он не знал, кем приходились девушке три погибших охотника — братьями?.. дальней родней? — и не хотел спрашивать об этом. Тем не менее, надо было как-то ее успокоить и для этого существовал лишь один способ, весьма действенный и универсальный.

Обняв Райну за плечи, он привлек девушку к себе. Постепенно рыдания ее прекратились, и Блейд, возбужденный близостью гибкого молодого тела, распустил завязки корсажа. В глазах Райны он уловил ответное желание, что, впрочем, его не удивило, любовь — лучшее лекарство от слез. Он сбросил свою куртку, потом спустил платье с девичьих плеч, и его руки скользнули к округлым грудям девушки. Райна чуть слышно застонала, Блейд почувствовал, как ее маленькие коричневые соски приподнялись и затвердели под его ладонями.

Теперь ее пальцы тоже ласкали его грудь. Тонкие, но сильные и уверенные, они гладили мощный торс разведчика, его плоский и твердый живот, осторожно спускаясь все ниже и ниже. Сдерживая нетерпение, Блейд притянул ее к себе, прислушиваясь к участившемуся дыханию. Они легли, сначала на бок, тесно прижавшись друг к другу, потом Райна опрокинулась на спину и раздвинула колени.

Блейд вошел — ласково, осторожно. Она обвила ногами его поясницу, и он начал ритмично двигаться, сначала — с прежней нежностью, потом — все неистовей и быстрей. Райна вскрикнула и закусила губу, теперь ее пальцы впились в плечи Блейда, и возбуждение девушки заставило его удвоить усилия. Судороги экстаза настигли их почти одновременно. Немного погодя, когда дыхание девушки успокоилось, Блейд прижал ее к себе, баюкая, словно маленького ребенка. Веки Райны медленно поднялись, на губах расцвела улыбка.

— Спасибо тебе, южанин, — шепнула она, — ты вернул меня к жизни... Я больше не боюсь, нет... я... — глубоко вздохнув, она смолкла, но Блейд знал, что еще недавно пугало Райну. Не чудовища, что приходили с севера, нет, и даже не собственная смерть, ее страшила жизнь. Жизнь человека, потерявшего все: свой дом, семью, род, всех близких...

Блейд понимающе кивнул и снова начал поглаживать ее плечи. Напряжение Райны ушло, горе истекло слезами, а возникшее доверие развязало язык; прижавшись к широкой груди разведчика она начала говорить, изредка всхлипывая, пока крепкий сон не замкнул ее уста.

Она уснула, но Блейд долго еще не мог задремать, обдумывая услышанное. Теперь он знал если не все, то многое; по крайней мере внешнюю канву событий — так, как они представлялись его бесхитростной юной подружке.

Ее деревня — Райна называла ее Корада — была одним из сотен поселений Северного Вордхолма, растянувшихся на многие мили вдоль Стены Отчаяния, огромного и труднопроходимого горного хребта. Вордхолм, или Холодные Земли, был северным материком планеты, и Стена делила его на две примерно равные части; предполагалось, что сам Блейд, пришедший из-за гор, является уроженцем южной части этого континента. Райна мало что знала о тех местах; уже десятки лет перевалы и ущелья были наглухо перекрыты заставами южан, опасавшихся внезапной атаки с севера.

Кроме сурового Вордхолма, в этом мире существовали и Теплые Земли, материк Райдбар, располагавшийся значительно южнее и отделенный морем от северного континента. В давние времена, сто или двести лет назад — Райна не могла сказать точно, — вордхолмцы занимали огромную территорию, простиравшуюся на тысячу миль к северу от Стены. Но из полярных областей в течение долгих веков ползли ледники, уничтожая один за другим их поселки и города, оттесняя людей все дальше на юг, все ближе к каменным склонам исполинского хребта. В прошлом, когда ледники только начали свое наступление, многие снимались с насиженных мест, пытаясь выбраться в Южный Вордхолм и в города райдбаров на теплом морском побережье. Но там для них не было места — райдбары презирали жителей Вордхолма, что северян, что южан, считая их варварами; беглецов или сразу убивали, или обращали в рабство. Иногда им дозволялось жить на свободе — в качестве чернорабочих, грузчиков, цирковых бойцов...

Да, цивилизованные райдбары презирали северных соседей, но не их богатые лесом и пашнями угодья. И, с той же неотвратимостью, с какой наползал полярный ледник, они двигались к Стене Отчаяния, сгоняя обитателей Южного Вордхолма с отчих земель. Так и жили вордхолмцы, разделенный надвое народ: одни — между ледниками и хребтом, другие — между хребтом и пришельцами с юга. Но Стена Отчаяния — о, эта Стена, как и само отчаяние, была для них общей.

Лет двадцать назад положение стало еще хуже. С ледяных пустынь на север Вордхолма надвигалось новое несчастье — жуткие монстры, уничтожавшие поселения людей. Они крушили и ломали все подряд; в их мощных когтистых лапах и страшных челюстях таилась чудовищная сила. Люди, которые вели их, — вордхолмцы называли их тазпами, "заколдованными", — довершали ужасные разрушения оргиями грабежа и насилия, захватывали в плен сотни молодых парней и девушек, чтобы увести их в страну льда. Никто не ведал, какая участь ждет их там, ибо никто из пленных назад не вернулся. Райна выросла в эти тяжелые времена и не знала других, но из ее сбивчивого рассказа Блейд понял, что первые нашествия чудовищ были неотвратимыми и жуткими. Они опустошили север страны на сотни миль, заставив гордый, сильный и некогда многочисленный народ отступить к отрогам Стены Отчаяния.

Эти твари, о которых рассказывала Райна, казались Блейду порождениями ночного кошмара. Хассы, самые большие из них, были, видимо, размером с динозавра; невероятно злобные и абсолютно неуязвимые для любого оружия, известного вордхолмцам, они разваливали бревенчатые стены их крепостей словно карточные домики. Когтистые тарколы несли на мощных холках всадников-тазпов с длинными мечами в непроницаемых доспехах; шестиногие мелты, быстрые и подвижные, забирались в дома и подвалы, ловили беглецов, уничтожали скот.

Вся эта нечисть совершенно не походила на продукт естественной эволюции — по крайней мере, эволюции этого мира. Они были подобны страшной заразе, внезапно исторгнутой льдами, чудовищной саранче, налетевшей на лесную страну; и можно ли было винить обитателей Южного Вордхолма, когда они, при первых смутных слухах о нашествии, перегородили каменными стенами ущелья и перекрыли все горные перевалы?

Да, сей мир скрывал некую тайну, вполне достойную серьезного изучения! Правда, Блейд подозревал, что паллатов, по какой-то причине отметивших эту звездную систему, не слишком интересовали апокалипсические побоища, в которых заканчивал свое существование народ Вордхолма. Их мало трогали дела паллези — и вордхолмцев с их мечтами и примитивными мушкетами, и райдбаров, владевших, как рассказывала Райна, тепловым оружием, аэропланами и большими морскими судами. С точки зрения высшей расы, покорившей звезды, и те, и другие являлись всего лишь примитивными дикарями — как, впрочем, и обитатели Земли.

* * *

Утром, после скромной трапезы, состоявшей из соленого мяса и сухарей, они собрали мешки с припасами, выбрали подходящую для странствий по тайге одежду и отправились в путь. Кроме топора, Блейд был теперь вооружен отличным арбалетом и копьем на толстом, окованном сталью древке; Райна взяла лук и рогатину. Они шли в Ирдалу — ближайший городок с каменными стенами, располагавшийся к востоку, ниже по течению реки. По словам девушки, до него были миль двадцать, один дневной переход, и это поселение казалось ей почти столицей — ведь в Ирдале жило больше пяти тысяч человек!

Все утро путники пробирались к дороге, далеко обогнув разрушенную Кораду. Блейд вначале с подозрением косился на каждый куст, но Райна сказала, после недавнего набега им нечего опасаться — тазпы повели свою добычу на север, и день-другой в лесу будет спокойно. Разведчик, однако, считал иначе. Кроме отряда, напавшего на деревню, в окрестностях могли бродить и другие группы, так что расслабляться не стоило. Потом он сообразил, что запах и мертвая тишина, наступавшая в лесу, служат предвестниками врага, и немного успокоился. Воздух был чистым, птицы пели и свистели в древесных кронах, а по ветвям то и дело шастали маленькие зверьки, похожие на белок.

Они вышли к тракту, тянувшемуся на восток вдоль правого берега реки, и шагали по нему часов семь или восемь. Уже к вечеру им встретились первые патрули, сторожившие дорогу и лесную опушку, от которой тянулись поля с высокими копнами еще не обмолоченных злаков. Ирдальцы смотрели на чужака мрачно и с некоторым подозрением; даже горячие объяснения Райны не добавили теплоты в их взглядах. Впрочем, Блейд понимал, что жизнь под страхом ежечасного нападения врага не способствует развитию доверчивости и дружелюбия. Не пытаясь разговорить бойцов, он молча двинулся за ними к городу.

Ополченцы выглядели крепкими людьми и, видимо, подчинялись железной дисциплине. Они носили одинаковые туники, кожаные штаны и высокие сапоги — довольно мирное одеяние на первый взгляд; однако оно весьма напоминало хорошо пригнанное боевое снаряжение. Большинство этих молодых мужчин и парней были вооружены неуклюжими кремневыми мушкетами, мечами и тяжелыми секирами; кое-кто нес на плече копье или рогатину. У их старшего, рослого юноши, назвавшеюся Найланд анта Саралт, на шее висела серебряная цепь с диском, на котором был выбит герб города — приземистая башня в обрамлении сосновых ветвей. Серые глаза и светлая бородка делали его похожим на древнего скандинава, и Блейд заметил, что парень то и дело поглядывает на Райну.

Остальные внимательно и настороженно смотрели по сторонам. Вскоре навстречу им попался такой же отряд, идущий в сомкнутом строю — видимо, смена, торопившаяся занять посты на дороге, у леса и на речном берегу. Блейд проводил их долгим взглядом, потом повернулся к воротам и башням Ирдалы.

Этот город и в самом деле оказался куда больше Корады. Он стоял на крутом берегу; его улицы и дома окружали толстые стены из камня и грубо обожженного кирпича, укрепленные массивными башнями — точно такими же, как на медальоне Найланда. Город тянулся вдоль реки, куда выходили многочисленные пирсы и причалы с мортирами на вращающихся подставках; на воде покачивались крепкие баркасы и двухмачтовые шхуны со спущенными парусами.

Городские ворота с громким скрипом затворились за отрядом, и молодой предводитель повернулся к Блейду.

— Райна анта Корада сказала мне, что ты пришел из-за гор, с юга. Это действительно так?

— Да, — разведчик кивнул. Из Дорсета. Мой город очень похож на Ирдалу. Он надеялся, что Господь простит ему эту маленькую ложь; Дорсет действительно походил на Ирдалу — четыре века назад.

Найланд кивнул.

— И еще Райна говорила, что в горах ты убил мелта. Редкая удача, клянусь Светом Небесным! Не часто трупы этих тварей попадают к нам в руки. Завтра я отведу тебя к старейшинам города, и ты расскажешь обо всем, что видел и что знаешь — да поподробнее, южанин.

— Но зачем? Разве это так важно? — Блейд с недоумением приподнял бровь.

— Еще бы! Мы собираем и записываем все, что удается узнать об этих тварях. Поэтому завтра говори по делу, Блейд анта Дорсет; о твоем рассказе будет доложено в Тенгран, вождям нашего народа.

Кивнув, разведчик протянул юноше руку:

— Ты можешь звать меня Блейд. Так проще, Найланд анта Саралт.

Молодой воин улыбнулся.

— Най. Так проще, южанин.

Их ладони встретились в крепком рукопожатии. Потом юноша сказал:

— Если ты не против, я отведу Райну в дом своей матери. Ну, а ты... Тебе, Блейд, придется посидеть до завтра под стражей. Уверяю, тебе не причинят вреда, можешь не беспокоиться. Ведь мы не райдбары, которые убивают странников или превращают их в рабов только потому, что они чужаки... — Он помолчал и вдруг с улыбкой добавил: — Да ты и не чужой нам. Пусть волосы твои темны, но ты говоришь на нашем языке, южанин!

Он снова пожал Блейду руку и кивнул своим бойцам. Двое воинов вышли вперед, улыбнувшись на прощанье Райне, разведчик шагнул было к ним, потом обернулся.

— Скажи, Най, я могу оставить себе оружие? Без доброго топора под рукой я буду плохо спать в эту ночь.

Несколько секунд Найленд колебался, потом махнул рукой.

— Ладно, оставь. Только не пытайся вышибить дверь своим топором, а то старейшины снимут с меня голову.

— Клянусь Синими Звездами! — Блейд торжественно поднял руку. — В крайнем случае я вышибу окно.

ГЛАВА 4

Ему не пришлось вышибать окно — окна просто не было. Правда, "тюремная камера", в которую его запихнули, оказалась большой и довольно удобной комнатой, что в значительной степени увеличило симпатии Блейда к ирдальцам. Ее убранство составляли пара табуретов, деревянная кровать с набитым соломой матрасом, множеством подушек и шерстяным одеялом, стол, на котором помещались кувшин для воды, кружка и свеча, большой сундук и деревянная бадья с крышкой в углу Блейд был уверен, что дома большинства обитателей Вордхолма выглядят не намного комфортабельнее. Только крепкая дверь, запертая снаружи на засов, и вооруженный часовой напоминали о том, что он пока еще не гость. Но и не пленник! Если учитывать ситуацию, к нему отнеслись вполне уважительно.

Пожилая женщина принесла краюху грубого ржаного хлеба, кусок сыра, миску с тушеным мясом, несколько похожих на яблоки плодов и наполнила кувшин водой. Разведчик поблагодарил и с волчьим аппетитом набросился на еду, не опасаясь, что его отравят. Все, что он успел узнать об этом стойком и гордом племени, противоречило такой мысли. Пожалуй, думал Блейд, заканчивая свой ужин, они не проявили бы подобного гостеприимства, попадись им в руки один из тазпов. Было б неплохо захватить пленника и порасспросить его о том, что делается на севере, в логове монстров... Размышляя на эту тему, он прилег на постель и, сморенный усталостью, мгновенно уснул.

Проснулся он в полдень, когда завтрак уже находился на столе. Торопливо поглощая сыр с хлебом и время от времени прикладываясь к огромной глиняной кружке с молоком, Блейд с нетерпением поглядывал на дверь. Едва разведчик успел покончить с едой, как она растворилась, и Най весело кивнул ему в знак приветствия. Они вышли в коридор, спустились на первый этаж по скрипучей деревянной лестнице и пересекли обширный вестибюль с низким потолком из массивных балок. Блейд, не разглядевший вчера в сумерках здание, догадался, что его поместили прямо в городской ратуше.

Так оно и оказалось. Вслед за Найландом он перешагнул порог довольно обширного зала с окнами, выходившими на реку и причалы. Вдоль трех его стен тянулись скамьи, под окнами сверкали бронзовой оковкой сундуки, один из которых был сейчас раскрыт, а за длинным столом посередине комнаты сидели четверо. Блейд не пытался запомнить звучные имена старейшин Ирдалы. Тот, кто расположился в центре, был для него Старцем — на вид ему стукнуло семьдесят, если не больше, но держался он довольно бодро. Слева от него сидел пожилой мужчина с пышной бородой — Бородатый, справа крепкий широкоплечий воин в кольчуге — явно начальник городской стражи, Воевода. В торце стола, обложившись большими книгами, притулился тощий старик ученого вида — летописец; перед ним стояла чернильница с пером.

— Благодарю, Найланд, сын мой, — произнес Старец неожиданно звучным голосом. — Ты можешь идти.

Он осенил юношу странным жестом, напомнившим Блейду "дубль-вэ" — знак, который Райна начертала в воздухе над могилой охотников из Корады. Вероятно, старик — ирдальский жрец, решил разведчик. На тощей груди у него покоился серебряный медальон, вдвое больший, чем у Найланда, с неизменной башней, над которой были выбиты лучистые точки. Ровно девять, сосчитал Блейд, и расположены двойные зигзагом. Теперь он не сомневался, что яркие синие звезды местной Кассиопеи были священным символом вордхолмцев.

Най поклонился и вышел. Разведчик, повинуясь кивку Старца, присел на лавку у стены так, чтобы свет падал на его лицо. С минуту четверка старейшин пристально разглядывала чужака. Наконец Бородатый сказал:

— Приветствуем тебя, Блейд анта Дорсет, брат из-за гор. Мы говорили с Райной и верим каждому ее слову, ибо она — свободная женщина свободного народа. Но Райна — молода, а ты выглядишь мужем, умудренным жизнью. Так что теперь нам хотелось бы послушать твой рассказ.

Блейд ухмыльнулся и поскреб заросший колючей щетиной подбородок. Этим ирдальцам не откажешь в обходительности! Трудно в более вежливой форме сообщить о своем желании провести перекрестный допрос!

Он говорил в течение получаса, веско, как положено умудренному жизнью мужу, и неторопливо, чтобы Летописец успевал положить рассказ на бумагу. Скрипело перо, шелестели страницы огромной книги, куда записывалась его история, иногда старейшины кивали головами или просили что-нибудь уточнить. Блейд уточнял. На первый взгляд его легенда выглядела безупречно, а приключения в горах и у реки просто были чистейшей правдой.

Когда он покончил со своим повествованием, Старец поднял глаза к потолку, немного подумал и произнес:

— Каждый человек Вордхолма, Северного или Южного, волен поступать по своему разумению, ибо все мы, живущие под Светом Небесным, равны и свободны. Однако трудно поверить, Блейд анта Дорсет, что ты совершил опасное и утомительное путешествие через горы влекомый одним любопытством. Ты — воин, но не из тех людей, что ищут выгодной службы, иначе пошел бы на юг, к райдбарам. Слышал я, что у них знатные и богатые нанимают бойцов Вордхолма телохранителями... — Жрец помолчал, затем его выцветшие от старости глаза уставились на Блейда — Ты, однако, пришел к нам... Сам пришел, или тебя прислали? — неожиданно закончил он.

Этот старик умен, понял Блейд, и сказочка о воине из-за гор, любителе приключений, его не устроит. Впрочем, разработанная им легенда предусматривала и такой поворот событий. Склонив голову, он сказал:

— Приятно встретить мудрого и проницательного человека, клянусь девятью Синими Звездами! — разведчик быстро начертил перед грудью священный знак. — Да, меня прислали! Прислали люди Дорсета... Райдбары теснят нас и, может быть, в северных землях мы будем чувствовать себя свободнее. Но затевать большое переселение еще не время — нам почти ничего не известно о ваших делах...

— Как и нам о ваших, — добавил Бородатый, сняв тяжесть с души Блейда; это замечание подтверждало, что хозяева не смогут уличить гостя во лжи.

Старейшины переглянулись.

— Во имя Святых Звезд! — жрец кивнул головой. — Наконец-то южные братья вспомнили о нас и готовы протянуть руку помощи! Твои сородичи, Блейд анта Дорсет, могли бы заложить город на месте погибшей Корады, а Ирдала, Тенгран, Санра, Тай и остальные поселения помогут вам быстро поднять защитные стены и отлить пушки...

— Не только в стенах дело, — прервал старика до сих пор молчавший Воевода и повернулся к Блейду. — Сколько жителей в твоем городе? Сколько бойцов вы можете привести к нам на север?

Блейд задумался. Кого же он смог бы привести из Дорсета? Трех пожилых полицейских... Пожалуй, еще местную пожарную команду — однажды он наблюдал их учения, и эти ребята лихо орудовали своими топориками и баграми. Но главной ударной силой, без сомнения, была бы его соседка миссис Рэчел Уайт, дама гренадерского роста с весьма крутым характером. С саперной лопаткой в руках она без колебаний пошла бы на бенгальского тигра, а Блейд знал, что тигру не поздоровилось бы.

Мечты, мечты... Если б он мог привести сюда взвод морской пехоты, тех парней, что охраняли Старину Тилли! Да что там взвод... Если б он мог взять с собой в этот мир небольшой черный стержень, свой талзанийский трофей!.. Но до сих пор Ричарду Блейду не удавалось пронести в Измерение Икс ничего, кроме собственного бренного тела да некоторых добавок к нему — вроде спейсера. Поэтому, приняв озабоченный вид, он ответил Воеводе так:

— Дорсет — большой город, не хуже Ирдалы, и воинов у нас не меньше. Четыреста отборных бойцов, а если напрячься и присчитать молодежь, сильных женщин и крепких еще стариков, мы выставим две тысячи!

Вероятно, его оценка ирдальских сил была правильной, потому что Воевода довольно кивнул.

— Немалое войско! Но до нас вам далеко. Вы же не встречались в бою с тазпами и их уродами. То дело для ваших людей новое.

— Научи, — коротко сказал Блейд. — Затем я и прибыл.

— Научу, — Воевода скрестил на груди мощные руки. — Мелтов надо брать в топоры и бить в голову или в грудь. Они — гончие псы тазпов, и особо страшны в стае, когда с ними идет погонщик. Тарколов лучше встречать длинным копьем, мушкетами, пушками... А вот с хассами не справиться никак. Не пробить их броню! И сила у них — неимоверная... — он помолчал. — Если хассы явятся под Ирдалу, не уверен, что наши стены устоят...

— Ваш город с реки не защищен, — сказал Блейд, бросив взгляд в окно. — Только причалы да несколько пушек...

— Здесь они через реку не полезут, — пояснил Воевода. — Здесь Ирд широк, глубок и быстр... Да и не любят они воды.

Река, действительно, тут была вчетверо шире, чем у разбитого моста — ярдов двести. Однако Блейда одолевали сомнения.

— Как же они добрались до Корады? — спросил он. — Деревня тоже лежит за рекой. К чему было разрушать мост?

— Мост им не нужен, ни хассы, ни тарколы по такому не пройдут. А сюда, на правый берег Ирда, они перебираются у гор.

Блейд кивнул. Он видел это место сверху, со склона: голубая нитка потока, просвечивающая сквозь кроны деревьев.

— Там река быстрая и широкая, — продолжал Воевода, — но мелкая. Хассы ложатся в воду, а остальные перебираются по их спинам... Видели такое наши люди и рассказали... кто жив остался.

— Откуда же взялись эти твари? — словно про себя произнес Блейд, не рассчитывая получить ответ. Вордхолмцы бились с нашествиями, как могли, и умирали, когда не удавалось сбежать или отсидеться за городскими стенами. Хотя Воевода с видом знатока толковал про топоры, копья, мушкеты и пушки, разведчик уже догадался, что в открытом бою люди не выстояли бы против чудовищной армии и десяти минут.

Внезапно раздался дребезжащий голос писца.

— Ты спрашиваешь, откуда они взялись, южанин? Мудрейшим из нас про то доподлинно известно, — он бросил взгляд на Старца, и тот кивнул, будто давая свое разрешение. Прикрыв глаза, Летописец откинулся на стуле и нараспев заговорил: — Издревле небо над Вордхолмом было синим, и горели в нем девять Священных Синих Звезд. Но пришло время, и небеса помутнели; затмился солнечный свет, поползли в наши пределы льды, мороз сковал землю, и люди отступили к самым горам — ибо кто же сумеет остановить лед, снега и ветер? Хондрут, Демон с Красной Звезды, повелитель холода, торжествовал победу над богами Вордхолма, пядь за пядью превращая лес и ноля, реки и озера в ледяную пустыню. Ни Свет Небесный, ни Девятеро Синих не могли справиться с ним! — писец осенил себя святым зигзагом, и трое старейшин повторили этот жест. — Но лед двигается медленно, а злобный Хондрут нетерпелив... Когда я был в зрелых годах... да, вдвое старше, чем Найланд, помощник воеводы... — он покивал облысевшей головой, — Хондрут сотворил страшных тварей и спустил их на Вордхолм, чтобы извести нас вконец. А в том помогли ему нечестивые райдбары!

Отличное объяснение, подумал Блейд. Дьяволу надоело ждать, пока ледник доползет до гор, и он выпустил из преисподней своих адских псов. А в том ему помогли нечестивые райдбары, которых в Вордхолме явно не жаловали. Кстати о райдбарах... Разведчик поднял взгляд на Старца.

— У райдбаров есть мощное оружие, — начал он, — и мы могли бы...

— У райдбаров есть Высшее Знание, — прервал его жрец. — Но райдбары — это райдбары! И они ничем нам не помогут... Ты пришел с юга и должен это знать лучше меня.

Блейд прикусил язык. И в самом деле, кое-какие вещи им должен знать получше северных вордхолмцев.

— Ты прав, — он кивнул. — И спасибо вам за все, что вы рассказали. Но я не могу еще вернуться домой. Пока что я видел только мелтов... Надо бы поглядеть на остальных.

— Поглядишь, — мрачно заметил Воевода. — Наши дозоры видели целые стаи тварей на правом берегу Ирда — кроме тех, что разрушили Кораду. Боюсь, тазпы гонят их к городу...

— Вот как? — Блейд потер висок. — Хорошо бы познакомиться с этими тазпами поближе... послушать их версию истории о красных и синих звездах...

— Этого обещать не могу, — Воевода помрачнел еще больше. — Их доспех не берет ни копье, ни стрела, ни пуля. И нам никогда не удавалось захватить тазпа в плен.

* * *

Остаток дня Блейд провалялся на постели в своей камере. Кормили его сытно и хорошо, но дверь все еще оставалась запертой на засов. Впрочем, разведчик не огорчался; ему было о чем подумать.

Чем больше он размышлял, тем более приходил к мнению, что неотступный натиск ледников и нашествия чудовищ имеют общую причину — высокоразвитую и весьма загадочную технологию. Во всяком случае, это объясняло бы интерес паллатов к данному миру. Но вряд ли райдбары, более развитая раса, могли отвечать за подобные чудеса. Хотя райдбары презирали — возможно, даже ненавидели — своих северных соседей, трудно отнести на их счет изменение климата в планетарном масштабе. Однако, даже если жители Теплых Земель не были причастны к катастрофическим событиям на северном материке, их культура весьма интересовала Блейда.

При всей своей симпатии к белокурым вордхолмцам он был вынужден признать, что у этого народа нечему поучиться; у них не имелось ничего, что могло бы вызвать удивление даже во времена Оливера Кромвеля. Возможно, Высшее Знание райдбаров сводится к примитивным динамомашинам и двигателям внутреннего сгорания, но чтобы проверить это, необходимо отправиться на юг. Сумеет ли он убедить южан в том, что ледник и его отвратительные порождения рано или поздно станут их проблемой? Казалось бы, высокоразвитый народ должен понимать такие вещи без подсказок со стороны... И все же — все же они бездействуют... Почему?

Постепенно он задремал.

Его разбудил резкий вой труб, перемежающийся грохотом пушечных выстрелов. Блейд слышал резкие слова команды, испуганные крики, топот ног, панический визг лошадей, звон оружия и скрип колес. Он вскочил с постели и натянул одежду с такой поспешностью, будто сам Сатана из ледяной преисподней стучался в его дверь. Вероятно, он был недалек от истины, ибо лишь одна причина могла заставить ирдальцев так переполошиться посреди ночи.

Страж исчез, но дверь была по-прежнему заперта. Блейд тряс ее так, что засов трещал и лязгал, и ревел громче разъяренного быка. Наконец он решил, что Най простит ему нарушенное обещание, схватил топор и с трех богатырских ударов высадил дверь. Она болталась уже на одной петле, когда подбежали два ополченца и наставили на разведчика свои мушкеты.

— Пропустите меня, болваны! — рявкнул Блейд. — Я — воин! Может быть, я сумею вам помочь!

— Никто не поможет сейчас Ирдале, — мрачно заметил один из бойцов, коренастый русоволосый бородач, — даже сами Синие Звезды! Тазпы идут к нашим стенам. А с ними — целая свора мерзких тварей!

— Тогда — сражайтесь или бегите, — разведчик пожал плечами, — Но не мешайте мне! — Он забросил за спину арбалет и взял свое тяжелое копье. — Я пойду на стену. Я не собираюсь погибать здесь, словно зверь в капкане!

Воины переглянулись, потом отступили. Сражаться и умереть в бою — это было им понятно. Разом повернувшись, они бросились к лестнице; Блейд последовал за ними. Шум снаружи превратился в ужасающий рев; казалось, он раздавался со всех сторон сразу.

Он выскочил на площадь, длинную и довольно широкую, спускавшуюся к причалам; в дальнем конце она упиралась в восточную стену с приземистой квадратной башней над ней. С юга и с запада стояли здания: городская ратуша, лавки и дома, плотно прижатые друг к другу были дополнительной преградой для врага, если он сумел бы преодолеть внешнюю стену.

Сейчас их крыши усеивали вооруженные люди. Два отряда выстроились на центральной площади, один фронтом к улице, что вела к воротам в южной стене, другой блокировал западную часть площади. Улица и все проходы между домами были наскоро перегорожены перевернутыми телегами; несколько человек деловито укрепляли баррикады бревнами и мешками с песком. Блейд заметил среди бойцов немало женщин с рогатинами, топорами и огнестрельным оружием. Жерла небольших пушек на лафетах с колесами смотрели в узкий провал улицы, в руках канониров тлели запалы. Ирдала готовилась умереть в бою.

Сотни стариков и детей, собравшихся на площади, толпились у причалов — там шла посадка на корабли. Шхуны одна за другой отваливали от пирса, выбираясь на стрежень; их палубы были переполнены людьми. Но почти половина населения, все, кто мог держать в руках копье или мушкет, явно не собирались бежать. Блейд понял, что они рассчитывают на толстые крепкие стены Ирдалы, свои пушки и свое мужество.

Он бросился к восточной башне и, расталкивая вордхолмцев, взлетел на самый верх. Внезапно рев смолк, и по контрасту ему показалось, что в городе наступила мертвая тишина. Потом над полями, лежавшими под стеной, вспыхнуло холодное бело-голубое сияние, и разведчик увидел врагов.

К башне, на которой он стоял, ползло что-то овальное, обтекаемо-гладкое и огромное. Хасс, самая чудовищная тварь адского воинства, походил на черепаху с гигантским выпуклым панцирем двадцатиярдовой длины. Он полз неторопливо и упорно, сшибая по пути все — деревья, сараи, копны сена, амбары и изгороди. В пронзительном и ярком свете, который испускали взлетающие к ночному небу ослепительные шары, Блейд видел змеиную голову чудища и шею, похожую на ствол тысячелетней секвойи. Сразу за ней панцирь вздымался, образуя нечто вроде грота или кабины, защищенной спереди огромными шипами, там виднелась сверкающая серебром человеческая фигура.

Живой танк — или все же механизм? — придвинулся к стене и замер. За ним гарцевали три чудища, напомнивших разведчику хищных динозавров с картинок палеонтологического атласа: мощные задние ноги и хвосты, передние лапы с футовыми когтями, длинные гибкие шеи и пасти, словно раскрытые бездонные сундуки. Теперь Блейд знал, чьи зубы оставили отметины на сваях моста и кольях корадской изгороди, чьи челюсти перекусили ноги несчастного старика! Почти инстинктивно он вскинул арбалет и послал стрелу.

Но не в чудовищного зверя, разведчик целил в серебристую фигуру человека, сидевшего на выпуклой холке. До него было ярдов пятьдесят, но Блейд не видел его лица, скрытого непрозрачным шлемом. Однако теперь он разобрал, что снаряжение адского всадника ничем не напоминало средневековый рыцарский доспех, скорее — скафандр астронавта.

Толстая стрела с тяжелым стальным наконечником ударила прямо в шлем — без видимых последствий для тазпа. Блейд послал вторую, третью — в грудь и живот, никакого результата. Внезапно он почувствовал, как на плечо легла чья-то рука.

— Не трать стрелы зря, южанин, — раздался над ухом голос Найланда, — даже мушкетная пуля не пробьет панцирь тазпа. Хотя стреляешь ты отменно.

— Если нельзя убить человека, возьмемся за зверя, — пробормотал разведчик, посылая стрелу в шею монстра. Он видел, как снаряд отскочил и упал на землю.

— Бей их! — Най вытянул руку, показывая на стадо более мелких тварей, окружавших чудовищ. Их было не меньше сотни, шестиногих знакомцев Блейда, и, каралось, они пританцовывали на месте от нетерпения. — Ты не убьешь из арбалета ни таркола, ни тазпа, что сидит на звериной шее, продолжал молодой воин, — но мелта, если угодишь в голову, иногда удается прикончить.

— Как же разделаться с тварями покрупнее? — спросил Блейд, вставив новую стрелу и натягивая рукоять.

Вордхолмец пожал плечами, бросив безнадежный взгляд на адское воинство, подступившее к стенам Ирдалы.

— Если бы я знал!

Разведчик прищурился, разглядывая тарколов. Кажется, местный Воевода советовал ему утром встречать их длинными копьями, мушкетными пулями и ядрами? Ядра — еще куда ни шло, решил Блейд, хотя допотопные пушки северян вряд ли годились для прицельной стрельбы, но копья и мушкеты он отнес в разряд фантазий. В поле сотня копьеносцев не остановила бы такую тварь.

Внезапно раздался грохот, и стена внизу окуталась клубами дыма — выпалили пушки. Три ядра ударили в панцирь огромной черепахи, еще три полетели в тарколов. Хасс втянул голову под панцирь и неожиданно будто бы выстрелил ее вперед, ударив вытянутой мордой в стену рядом с башней. Полетели осколки кирпича, и Блейд изумленно уставился вниз: этот живой таран имел череп крепче стального!

Новый удар! Секунду-другую на башне царила тишина, и разведчик непроизвольно затаил дыхание. Затем новые страшные удары обрушились на стену, словно какой-то сумасшедший гигант колотил в нее громадными валунами.

Началась беспорядочная пальба из мушкетов и пушек. Удары между тем стали более ритмичными; разведчик чувствовал, как сотрясается под ногами каменный пол. Он повернулся к молодому ирдальцу.

— Найленд!

— Что?

— Я думаю...

Слова Блейда потонули в грохоте очередного удара, прозвучавшего так, словно сами ледники, соскользнув с полюса планеты, напирали на стены Ирдалы. Найленд отвернулся, стараясь разглядеть что-то на площади; когда он повторил свой вопрос, а Блейд снова попытался ответить, их прервал грохот новой атаки и дикий вопль, каким-то образом перекрывший шум:

— Они проломили ворота!

За крышами зданий разведчик не видел южной стены, но жуткий вой, стук падающих камней и гром ударов давали представление, что там творится. Затем он разглядел несколько отвратительных голов тарколов, торчавших на уровне крыш; их пасти были раскрыты. Видимо, эти чудища не являлись безмолвными, как мелты — они ревели, злобно, торжествующе, — и продвигались по узкой улице к баррикаде. Теперь ее защитники стреляли непрерывно, стараясь быстрей перезаряжать свои мушкеты. В свете выстрелов Блейд заметил, как люди бросают неуклюжие ружья, отшвыривают луки и топоры. Некоторые кидались с крыши вниз, предпочитая смерть мучениям и плену, другие устремились к реке и пирсам.

Мушкетеры на площади однако не собирались отступать. Раздалась команда, грохнули пушки, окутав все вокруг дымом, стоявшие шеренгой стрелки подняли ружья и тоже начали палить. Вероятно, пушечные ядра и часть пуль поразили тарколов, но монстры обращали на них не больше внимания, чем на укусы москитов. Они упорно двигались вперед, сокрушая стены домов, и казалось, что развалины мешают им гораздо больше, чем град снарядов и стрел.

Камни под ногами Блейда снова затряслись; стена слева от башни раздалась, и новый удар расширил трещину, превратив ее в двухярдовый пролом. Хасс работал с бесстрастием и точностью гигантского отбойного молота.

Схватив Найланда за плечо, Блейд закричал, стараясь перекрыть грохот:

— Прикажи — бочки с порохом сюда... и на ту сторону пролома! Фитили! Огонь! Когда пойдут эти трое — поджечь и сбросить на них!

Най замотал головой — видно, понял, — и исчез. Разведчик поднял арбалет и плавно повел его, высматривая, когда какое-нибудь из трех чудовищ повернется так, чтобы он смог выстрелить ему в глаз. Мушкеты, которыми орудовали ирдальцы, имели кое-какие преимущества перед арбалетом и луком, но точность не относилась к их числу.

Он нажал на спуск и с радостью увидел, что на этот раз таркол, яростно заревев, поднялся на дыбы; в зрачке его торчала стрела. Жуткий вопль взлетел к небесам и, словно подстегнутые этим сигналом к атаке, два других чудища ринулись в пробитый хассом пролом. Сознание Блейда словно раздвоилось: он видел, как полетели вниз бочки, как багровое пламя на миг скрыло гигантские серые тела и валившую следом орду мелтов; как рухнула стена, облепленная людьми, и под ее обломками начали ворочаться и биться две массивные туши; как серебристые фигурки ловко спрыгнули на землю и устремились прочь, подальше от судорожных взмахов когтистых лап. И еще он видел, как всадник пораженного им зверя ударил своего жуткого скакуна по шее серебристым жезлом. Проскочила фиолетовая вспышка, и таркол бросился к стене.

Взревев от ярости, Блейд согнул ноги и поднял свой топор. Чудовищная голова взмыла над парапетом; в зрачке зверя торчала его стрела, в приоткрытой пасти сверкали кинжалы клыков. Разведчик ударил — снова в глаз, потом ниже, туда, где у любого нормального существа находится горло. Шкура твари пружинила под лезвием топора, но он сумел рассечь ее на добрых полфута.

Таркол отдернул голову, и пока огромный маятник его шеи двигался назад, Блейд успел, склонившись над парапетом, высмотреть цель и прыгнуть на спину зверя. Всадник в серебристом скафандре был прямо перед ним, и сокрушительный удар топора пришелся по макушке шлема. Не выпуская из рук жезла, тазп рухнул вниз, как будто сбитый пушечным ядром. Отлетев футов на двенадцать в сторону, он замер, оглушенный и недвижимый. Блейд между тем неистово кромсал топором загривок чудища, и с каждым ударом фонтан прозрачной жидкости с отвратительным кислым запахом бил ему в грудь.

Таркол внезапно вытянул шею и медленно зашагал по площади; казалось, он воспринимает только то, что находится у него перед глазами. Он уже не ревел и не мотал головой; он двигался прямо, будто по рельсам, пока не врезался в здание рядом с крепостной стеной. Камни и бревна брызнули в разные стороны, раздались испуганные крики людей, а зверь все сильнее и сильнее напирал на стену, словно не понимая, откуда возникла эта преграда.

В этот миг топор Блейда наконец пробился сквозь странную тягучую плоть и пересек горло твари. Таркол вдруг конвульсивно дернулся и рухнул на передние лапы; Блейд соскользнул вниз по его спине, упал, вскочил на ноги и бросился прочь, спасаясь от ударов беспорядочно метавшегося хвоста. Он мчался к серебристой фигуре, застывшей на холодных камнях площади, и только в последнюю секунду заметил, что от разрушенной крепостной стены к ней бегут еще несколько человек.

Это был Най со своими людьми. Два ополченца потащили безвольно обвисшее тело тазпа к причалу и лодкам, а их молодой предводитель хлопнул Блейда по плечу:

— Ты и в самом деле великий боец, южанин! Мы поставим тебе памятник на городской площади Ирдалы, когда отстроим ее заново! Три таркола убиты, и тазп захвачен в плен! Во имя Синих Звезд! И все это сделал один человек!

— Подожди радоваться, парень. Смотри — туда и туда!

Блейд показал на пролом, через который, сокрушая восточную стену, протискивался хасс; на его панцире приплясывали и переминались с ноги на ногу дюжины две мелтов. Потом разведчик вытянул руку в сторону дальнего конца площади, где дела шли совсем плохо. Помянув недобрым словом лед и его исчадий, Найланд выстроил своих мушкетеров. Грянул залп, и несколько мелтов скатились на землю, попав прямо под лапы гигантской черепахи; хасс, даже не заметив, подмял шестиногих.

Тарколы, наступавшие со стороны городских ворот, прорвались на площадь; они двигались, мерно топоча и вздымая пыль ударами гибких хвостов. Блейд видел, как попятились и бросились врассыпную мушкетеры — противостоять этим тварям было бессмысленно. Один из вордхолмцев споткнулся о сложенные пирамидой ядра и, прежде чем человек успел подняться, отвратительная голова нырнула вниз и страшные челюсти сомкнулись на груди и спине жертвы. Многих постигла та же участь; десятка два бойцов, не успевших убраться с дороги, исчезли под ногами чудовищ. Последние вопли несчастных заглушил торжествующий протяжный вой.

— К лодкам! — Блейд дернул Ная за рукав. — Здесь нас ждет только смерть!

Они бросились к ближайшему пирсу, то и дело останавливаясь, чтобы послать стрелу или пулю в стаю мелтов. За их тонкими серыми силуэтами Блейд видел две серебристые фигуры с жезлами в руках; казалось, тазпы подгоняли ими шестиногих словно собак.

— Ирдале конец, — выдохнул Най, когда они добежали до берега. — Но разведчики вовремя предупредили людей, и женщины с детьми уже на пути к Тенграну. Я думаю, немало воинов тоже спасется — суда стоят наготове. Свет Небесный и быстрое течение Ирда защитят нас!

"Если захотят спастись," — подумал Блейд. Многие бойцы упрямо ждали на крышах, не выпуская из рук оружия. Видимо, они решили защищать город до самой смерти, и разведчик, восхищаясь мужеством ирдальцев, не понимал их безрассудства.

Кое-кто, узнав Ная, подбегал к его отряду. В одной из молодых женщин, чумазых, покрытых пороховой гарью, Блейд с облегчением узнал Райну — с мечом на поясе и пистолетом длиной с ее руку. Похоже, она не была ранена, и только в лихорадочно сверкавших глазах металась тревога.

Медленно отступая к причалам, отряд Найланда вбирал небольшие группы мужчин и женщин. Вопли, доносившиеся с площади, где тарколы давили и терзали людей, стали еще более ужасными. Рев чудовищ, последние выстрелы защитников города, треск домов и предсмертные крики сливались в погребальный плач Ирдалы. Звери, под командой своих седоков, были заняты систематическим уничтожением всего, до чего могли дотянуться их лапы, хвосты и жуткие пасти. Воспользовавшись этим, еще около сорока вооруженных ирдальцев незамеченными достигли пирса.

Люди Найланда уже садились в баркасы. Блейд прыгнул в лодку, в которой валялся пленный тазп, и вздохнул с облегчением. Райна и Най последовали за ним; по команде юноши, гребцы навалились на весла.

— Кажется, нам повезло, — произнес он, ткнув носком сапога бесчувственное тело пленника. — Можем узнать много интересного, а, южанин?

Лицо Ная, озаренное голубыми огнями тазпов и отблесками факелов, было страшным. Если этот парень останется жив, подумал Блейд, шайка с ледника не оберется хлопот... Особенно, если у него появится настоящее оружие!

За спиной разведчика рушились стены и башни Ирдалы, кричали люди, грозный рев монстров раздавался над замершей в ужасе рекой. Лодка уплывала в спасительную тьму, в исцеляющую прохладу ночи, в неизвестность...

ГЛАВА 5

Они шли на трех больших баркасах; в каждом — десятка два человек, мужчин и женщин. Взошла луна, посеребрив прозрачные быстрые воды Ирда, на мачтах лодок развернулись паруса, и ветер вместе с течением понес суденышки мимо темных берегов. Впереди, в двухстах или трехстах милях — разведчик не знал точно, — лежало огромное озеро с архипелагом островов; там высились каменные стены Тенграна, самой неприступной из твердынь Вордхолма.

— Факелы туда, — коротко приказал Блейд, кивнув в сторону кормового настила. — И перетащите на корму эту падаль!

Сильные руки подняли тазпа со дна лодки и швырнули на палубу. Казалось, пленник все еще был без чувств — его ноги безвольно свисали с настила, голова в круглом непрозрачном шлеме клонилась к плечу.

— Связать? — Най спрашивал таким тоном, словно само собой разумелось — старшим тут является пришелец с юга.

Блейд покачал головой.

— Нет. Сначала я хочу снять с него доспехи. Пусть двое-трое твоих парней возьмут топоры и будут наготове. Если он станет слишком резвым, надо бить по шлему, и со всех сил... — Он склонился над пленником, осматривая и ощупывая его костюм, затем взглянул на молодого ирдальца: — Где пояс? У него был пояс и еще какая-то блестящая палка в руках — вроде жезла...

— Вот, — один из воинов Найланда протянул разведчику серебристый стержень двухфутовой длины и широкий пояс, на котором болтались сумка и меч в ножнах. — Мы сняли это с проклятого тазпа, когда тащили его в лодку.

— Хорошо. Держи при себе, пока не понадобится. — Разведчик протянул руку к Найланду: — Дай-ка мне кинжал.

Добрый клинок, подумал он, острый и прекрасно заточенный. Потом Блейд примерился и изо всех сил полоснул комбинезон тазпа по рукаву. Никакого результата! Тогда разведчик ударил туда, где плотный воротник охватывал основание шлема. Голова пленника мотнулась, и он что-то глухо пробормотал. За спиной Блейда раздавалось возбужденное дыхание полудюжины мужчин и лязг оружия. Он поднял глаза, посмотрел в расширившиеся зрачки присевшей напротив Райны, потом перевел взгляд на лицо Ная.

— Ты вроде бы, не слишком удивлен, — усмехнулся тот. — Думаешь, тазпы тоже владеют Высшим Знанием, как и райдбары?

— Райдбары, — медленно произнес Блейд, припоминая все, что исподволь вытянул из Райны во время бегства, — умеют летать и жечь на расстоянии красным лучом. Но у них нет кольчуг, которые я не сумел бы пробить таким кинжалом!

Он произнес это с уверенностью, которой на самом деле не ощущал; но, в конце концов, он был южанином, а значит — главным специалистом по райдбарам!

Найланд пожал плечами.

— И в самом деле этот мерзавец заколдован! Ну, если мы не можем ни разрезать, ни снять этот доспех, то что ты предлагаешь? Сбросить его в воду? Но мне хотелось бы сперва взглянуть в лицо этой твари!

— Слишком ценная добыча, чтобы кормить ею рыб, — пробурчал Блейд, осматривая шлем. Ему тоже хотелось задать пленному тазпу кое-какие вопросы. — Погоди-ка... — он нащупал небольшие выпуклости на лобной части и, воткнув клинок в палубу, попытался покрутить их, а потом нажать, как на кнопки.

Внезапно что-то звонко щелкнуло, и лицевая пластина, похожая на забрало, откинулась вверх, встав торчком. Люди нависли над плечами Блейда, всматриваясь в переменчивом свете факелов в черты пленника. Потом тазп открыл глаза, и вздох изумления нарушил мертвую тишину; Райна прижала ладонь к губам, словно пыталась сдержать крик.

— Кажется, ты хотел взглянуть на лицо этой твари, а? — Блейд, усмехнувшись, хлопнул Найланда по колену.

— Вордхолмец! Наш!.. — Най был поражен.

Не просто вордхолмец, подумал Блейд. Пленник был таким же молодым, таким же светловолосым и сероглазым, как и юный воин из Ирдалы. Пожалуй, сходство между ними было весьма отдаленным, и проблематичным, но обоих этих парней явно отливали в одной и той же форме.

— Понимаешь меня? — Блейд склонился над пленником, пристально всматриваясь в затуманенные зрачки. Странно, решил он, глаза выглядят так, словно его напичкали наркотиками. Или этот тип сильно контужен?

Губы тазпа зашевелились; голос его был тихим, но речь — отчетливой и ясной.

— Мы убьем всех... всех вас... Так повелел Хозяин, и так будет! Никто не спасется... кроме тех, кто готов служить ему...

Найланд, присевший рядом, раскрыл было рот, но разведчик снова хлопнул его по колену; он желал сам вести допрос и не нуждался в помощи.

— Где Хозяин? — казалось, медленно, с расстановкой произнесенные слова обладают гипнотическим воздействием: — Где? Где твой Хозяин?

— Он везде! На севере и на юге! Он видит все, и никто не спрячется от его глаз!

— Кто он?

Молчание.

— Возможно, мы захотим служить ему, если узнаем, как он могуч, — произнес разведчик, бросив на Найланда предостерегающий взгляд. — Я, Блейд анта Дорсет, хороший воин. Сегодня ночью, в Ирдале, я убил твоего таркола топором, и еще двух мы взорвали. Твой Хозяин должен оценить мое умение... Ну, так кто он?

— Блейд анта Дорсет, убивший трех зверей Хозяина... — бесстрастно повторил пленник. — Я запомню это имя. — Он помолчал, затем его щеки вдруг порозовели. — Хозяин велик! Он — господин над людьми, над животными и демонами! Да, ему служат даже демоны с Красной Звезды Ах'хат!

— Откуда пришел Хозяин? — Блейд прислушивался к дыханию тазпа, которое становилось все более ровным. Не симулирует ли пленник слабость? Но зрачки его попрежнему оставались мутными.

— Никто не знает.

— Как он выглядит?

Молчание.

— Ты видел его?

— Да!

— Так как же он выглядит? Высокий, низкий, старый или молодой?

— Он велик!

— Охотно верю, — Блейд усмехнулся, — Он с меня ростом?

— Он велик! Он грозен! Он...

— Хватит! — разведчик протянул руку и выдернул из доски клинок. — Я вижу, ты не слишком разговорчивый парень... А мне все-таки хотелось бы получить ответы на свои вопросы. И я их получу! Ну-ка, факел поближе!

Он сунул кончик острия в пламя и, косясь одним глазом на пленника, стал следить за наливавшейся багровым цветом сталью. Но лицо тазпа оставалось спокойным.

Кончик кинжала заалел.

— Иди на нос, Райна, — велел Блейд, — это зрелище не для женщин. — Девушка отчаянно замотала головой, и он прикрикнул: — Иди, я сказал!

Когда она скользнула в темноту, разведчик поднес раскаленный клинок к глазу пленника.

— Итак, поговорим о Хозяине, — негромко произнес он. — Твой Хозяин ростом с меня? Ниже? Выше?

— Он велик... — губы тазпа шевельнулись почти беззвучно.

Раскаленная сталь опалила ресницы.

— Он стар или молод? — рука Блейда не дрожала, и голос был холоден, как наползавший с полюса ледник.

— Он — могуч...

— Но сейчас и здесь — я сильнее!

Багряный клинок погрузился в око пленника, раздалось слабое шипенье, и Блейд ощутил запах — отвратительный запах горящей плоти. Он вспомнил крики людей в Ирдале, когда когтистые лапы превращали их в кровавую слизь... Ради них он должен сделать это!

Он ждал жуткого вопля, ждал, что тело пленника сведет судорога боли, ждал, что тот набросится на мучителя или дернется вперед, чтобы вогнать лезвие еще глубже и покончить счеты с жизнью. Он был готов ко всему этому — но не к тому, что произошло на самом деле.

Тазп не вскрикнул, не пошевелился. Его плоть пузырилась на кончике клинка, лицо посерело, но он молчал!

Отдернув лезвие, Блейд резким ударом вогнал его в палубный настил и поднялся.

— У него не только тело заколдовано, но и душа, — мрачно произнес он и, словно подтверждая эти слова, с правого берега донесся вой таркола, далекий и жуткий.

Найланд резко выдохнул.

— Идут на восток от Ирдалы. Громят наши деревни.

Рев долетел снова уже не одиночный звериный вопль, а целый хор устрашающих голосов. Пленник встрепенулся; и вдруг, легко вскочив на ноги, оттолкнул Найланда и прыгнул за борт.

— Эй! Держи! Арбалеты, давайте арбалеты! — раздались запоздалые крики за спиной Блейда. Свистнули стрелы, в темноте под ударом стального наконечника зазвенел шлем беглеца, и ветер донес его слова:

— Я запомню тебя, Блейд анта Дорсет, я запомню!

Найланд гневно потряс кулаком, он был вне себя от злости.

— Клянусь демонами льдов! Надо было связать его!

Блейд покачал головой и устало опустился на настил.

— Он нам не нужен, Най. Другое дело — его доспех... только о нем и стоит сожалеть. Этот парень не сказал бы ничего. Ты ведь видел, что я сотворил с ним!

Молодой ирдалец судорожно сглотнул.

— Да... Не знаю, как у тебя хватило сил, южанин. Кинжал... кинжал оставь себе. Я... мне он больше не нужен. — Он покачал головой и вдруг воскликнул почти с отчаянием: — И все же мы ничего не узнали!

— Ты не прав, — Блейд вытер кончик клинка полой куртки и сунул за голенище. — Мы узнали очень многое, Най. То, что тазпы — вордхолмцы, как ты и я. Может быть, зачарованные, одурманенные, но люди... Люди, которые нечувствительны к боли и преданы своему господину как псы! Мы знаем теперь, что если сбросить на таркола бочонок с порохом и подожженным фитилем, тварь, скорее всего, сдохнет. А вот хассу взрыв не повредит... разведчик задумался на миг и закончил. — Но главное не это. Главное, друг мой, совсем в ином.

— В чем же? — Найланд приподнял брови.

— В том, что существует Хозяин! Великий, могучий и злобный!

Ирдалец пожал плечами.

— Тоже мне новость! Мы-то об этом знали всегда. Мерзавец говорил о Хондруте, демоне с Красной Звезды, и только! * * *

Четыре дня ветер и течение неуклонно несли маленькую флотилию на восток. Во время поспешного бегства никто не подумал о запасах провизии, но в реке водилось довольно много рыбы, а коренья, орехи и дичь, которые можно было промыслить на стоянках, дополняли рацион путников. Вода в реке прозрачностью походила на горный хрусталь и недостатка в ней, естественно, не ощущалось, погода стояла прекрасная — было тепло, но не жарко. Постепенно напряжение, владевшее людьми, рассеялось, и путешествие стало казаться легким и даже приятным. Вдобавок на третий день они узнали, что большие шхуны с детьми, женщинами и стариками благополучно достигли Тенграна — гонец с этой вестью поджидал лодки Найланда на берегу.

Во время ночных стоянок, когда лодки вытаскивали на берег, и все, кроме часовых, укладывались спать вокруг костров, Блейд с Найландом внимательно изучали снаряжение тазпа. Разглядывая сумку, сделанную все из того же серебристою материала, разведчик только покачивал от удивления головой. Ее удалось разрубить только несколькими сильнейшими ударами топора! Подобная неуязвимость внушала вордхолмцам почти суеверный ужас. Даже мушкетная пуля — при выстреле в упор — не могла причинить вреда тазпу, ткань, похожую на неимоверно прочный пластик, нельзя было и прожечь раскаленным клинком. Таинственный материал интриговал Блейда, он не мог представить — тем более, объяснить, как подобная прочность сочетается с гибкостью. Тексин, клочок которого он принес из Тарна, тоже был исключительно твердым, однако свойства этой серебристой ткани превосходили всякое воображение.

В поясной сумке помещалось устройство, назначение которого осталось непонятным, хотя разведчику оно напомнило аккумулятор. Снаряжение довершали длинный тесак, прямой кинжал и жезл, которым тазп управлял своим зверем.

Когда осмотр и испытания были завершены, Блейд окончательно убедился, что напал на верный способ борьбы с тарколами. Если вордхолмские воины будут действовать с достаточной быстротой и ловкостью, они смогут выбить всадника из седла, а потом, на земле, прикончить ею топорами и молотами, пробив доспех или раздробив тазпу кости. Ведь внутри этой велико лепной защитной упаковки скрывался самый обычный человек, пусть сильный и прекрасно обученный — возможно, загипнотизированный! — но все же обычный смертный. Что касается происхождения тазпов, то разведчик уже не сомневался, что эти люди были угнаны в юном возрасте из сел и городов Вордхолма, а потом подверглись чрезвычайно мощной психологической обработке. Было несложно прийти к такому выводу — достаточно взглянуть на лицо Ная и сбежавшею пленника!

Блейд не знал, воспользуются ли в Тенгране советами чужеземца, но в любом случае его тактика являлась единственным возможным выходом для местных ополченцев. У них не было оружия, способного поразить тазпов на расстоянии, и только отчаянно рискуя в рукопашном бою, они могли надеяться на успех.

Конечно, оставались еще звери, странные существа с похожей на упругую резину плотью. Пока Блейд не мог придумать, как справится с хассами, этими живыми бронированными таранами, но стофунтовая пороховая мина похоже решала проблему тарколов. Мелты, которых использовали для поиска прячущихся под развалинами людей, были не столь опасными для хорошо вооруженного бойца, топор, копье и пуля поражали их с одинаковой эффективностью.

Но гораздо больше, чем сумка, аккумулятор и меч тазпа, Блейда интересовало устройство, при помощи которого всадники управляли своими монстрами. Бесспорно, оно являлось достижением высочайшей технологии и было настолько же сложнее защитного костюма со всеми его аксессуарами, насколько эта амуниция превосходила средневековые рыцарские доспехи. Загадочный прибор представлял собой стержень дюймового диаметра длиной примерно в два фута, выполненный из того же самого материала, что комбинезон и шлем. Но содержимое этого цилиндра!.. После долгих трудов Блейду удалось свинтить навершие, и он убедился, что трубчатый стержень доверху забит чемто похожим на микросхемы. Разобраться в их назначении разведчик, конечно же, не мог. Его познаний хватило лишь на то, чтобы понять: электронное устройство, попавшее ему в руки, даже не снилось инженерам на Земле. Надо бы попытаться захватить его с собой, подумал Блейд, со вздохом сожаления вспомнив о своем безотказном телепортаторе. Как жаль, что в этом странствии он оказался без незримой и могучей поддержки Старины Тилли!

Дня через три разведчик мог уже подвести первые итоги. Странные твари, похожие на небелковых киборгов, люди, подвергнутые ментальному воздействию; непробиваемая ткань, жезл, нафаршированный сложнейшей электроникой; бессмысленная — на первый взгляд! — попытка уничтожения целого народа. Вряд ли все это — как и неумолимое движение льдов стоило инкриминировать райдбарам. Значит, третья сила? Откуда? Из космоса?

Возможно, возможно... Такая гипотеза превосходно объясняла факт появления координат этого мира в атласе паллатов. Вернее, Защитников паллатов... Их интересовали только те культуры, которые, достигнув космического могущества, могли представлять опасность. Поразмыслив, Блейд решил, что дальнейшие розыски надо вести на южном континенте. Существовали вопросы, на которые могли ответить только ученые райдбаров, например, происхождение белесой дымки, которая делала мутноголубым некогда синее небо Вордхолма. Загадка Хозяина, Хондрута, демона с Красной Звезды Ах'хат, тоже относилась к числу астрономических феноменов, которые возбуждали любопытство Блейда. Найланд не сумел показать ему эту звезду в ночных небесах, возможно, она была только символом зла и не существовала в реальности.

За эти несколько ночей Блейд провел много времени, беседуя с молодым ирдальцем, и тот все больше и больше нравился ему. Хотя Най, несмотря на свои усилия, так и не смог в полной мере понять, что означают все эти странные штуковины, он, в отличие от остальных вордхолмцев, не верил в их таинственную и сверхъестественную силу. Разведчик с удивлением обнаружил, что его юный приятель обладает ясным и сильным разумом, чего нельзя было сказать о большинстве его соотечественников. Они, глядя на жуткое и непонятное снаряжение тазпа, дрожали от отвращения и чертили в воздухе священный знак, только авторитет Найланда и благоговейный трепет, который они испытывали перед Блейдом, чужаком, победившим таркола, мешал им выбросить в реку все, что осталось от улизнувшего пленника.

Что касается самого Ная, то он, как ни странно, не был удивлен познаниями Блейда и легко примирился с превосходством разведчика. Видимо, он считал, что Блейд анта Дорсет кое-чему научился у райдбаров. Хотя в Холодных Землях знали, что райдбары считают вордхолмцев чуть ли животными, и уж наверняка — невежественными варварами, изредка сюда доходили слухи, что некоторые жители Теплых Земель сочувствуют своим северным соседям. Но это были всего лишь слухи, и никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть их. Наверняка было известно одно: обитая в своих роскошных городах, превращая в рабов или убивая случайно появившихся у них северян, райдбары ограничивались тем, что время от времени посылали в полярные области воздушные патрули. Иногда их солдаты совершали короткие, но опустошительные набеги на юг Вордхолма, но на севере их не видели десятилетиями.

Пару раз за время их путешествия по реке Блейд наблюдал за такими воздушными разведчиками. Однако они пролетали слишком высоко, и он не имел возможности разглядеть какие-либо детали серебристых обтекаемых аппаратов, которые проносились в небе совершенно бесшумно. Впрочем, отсутствие грохота двигателей объяснялось, скорее всего, большой высотой полета.

* * *

Наступило утро пятого дня путешествия. Как обычно, костры были аккуратно залиты водой, одеяла свернуты в тюки, котлы вымыты и начищены до блеска. Страх и неуверенность, делавшие ирдальцев угрюмыми и напряженными, словно отпустили людей, занимая свои места в баркасах, они болтали и посмеивались. Путники были уже довольно близко от Тенграна, самого крупного города в Холодных Землях, единственного, который оставался недоступным для нашествий с ледников.

Разведчик уже знал, что Тенгран, возведенный на островах посреди огромного озера или, скорее, пресного моря, питаемого Ирдом и полудюжиной других крупных рек, жил в основном за счет судоходства, ремесла, торговли, перевозки грузов и рыбной ловли. Ирд впадал в озеро на западе, вытекал на востоке, потом круто поворачивал на юг и стремительно несся мимо скал, пока, найдя в них просвет, не пробивался дальше чередой бурных перекатов и порогов, преодолеть которые могли только опытные речники на легких плоскодонных лодках. Эти пороги служили как бы естественной границей между поселениями северных и южных вордхолмцев, и сейчас, насколько знал Блейд, усиленно охранялись его мнимыми соотечественниками. Им, живущим за горным хребтом, пока не угрожали нашествия страшных тварей, но хватало и своих неприятностей — их города и деревни постоянно страдали от враждебных вылазок райдбаров, нуждавшихся в новых рабах.

Постепенно по правому берегу начали вставать горы, оттесняя лес к самой воде. Сначала они лишь неясно маячили вдали; затем, в течение последующих часов, когда лодки беглецов неслись, подхваченные быстрым течением и попутным ветром, Блейд видел, как горные пики поднимаются все выше и выше, превращаясь в громоздившуюся на фоне белесовато-голубого неба серую стену, увенчанную шапками вечных снегов. Вскоре на склонах гор стали различимы серебряные ниточки рек — их, видимо, питали снега на вершинах.

Ближе к вечеру лодки вынесло в простор огромного озера; на южном его берегу горы величаво возносились ввысь, соединяя серые воды с голубизной небес. Ветер внезапно стих, и путники опустили весла в воду, торопясь преодолеть последние мили, отделяющие их от Тенграна. Город был уже хорошо виден, когда Найланд схватил Блейда за плечо, в волнении указывая вверх.

— Блестящая птица райдбаров! — воскликнул он. — Какая огромная! И летит совсем низко!

Блейд прищурился, вглядываясь в небеса. Да, Найланд был прав! Крылатый серебристый аппарат шел по спирали, медленно и плавно снижаясь над озером. Ирдальцы заволновались, раздался гул возбужденных голосов. Одни считали, что схватка неизбежна, другие — что райдбары не осмелятся атаковать их маленькую флотилию так близко от города, но и те, и другие начали заряжать свои громоздкие мушкеты. На двух передних баркасах люди тоже готовились к бою.

Машина приближалась неотвратимо и стремительно; через пять минут стало ясно, что ирдальцы не успеют ни добраться до берега и укрыться там, ни достигнуть надежных стен Тенграна. Оставалось уповать на удачу или на то, что южане все-таки не посмеют напасть на них в непосредственной близости от города. Блейд, однако, предчувствовал, что такой исход неожиданной встречи маловероятен. Что было нужно райдбарам? Пленники? Но вряд ли за ними стоило посылать самолет так далеко на север, за горный хребет, в Южном Вордхолме не составляло труда набрать сотни рабов.

Подгоняемые мощными взмахами весел, лодки приблизились к городу-острову еще на несколько сот ярдов. Уже были хорошо видны дымки, лениво ползущие вверх над крышами и стенами Тенграна — не то дым очагов, не то следы выстрелов; возможно городская стража начала пальбу из мушкетов, совершенно бесполезных в этом случае.

Большая машина продолжала снижаться и уже над самой поверхностью воды выпустила громоздкие, похожие на гондолу аэростата, поплавки. Еще несколько мгновений, и аппарат легко и грациозно, словно огромная чайка, коснулся озерной глади и заскользил по ней, вздымая фонтаны брызг и постепенно сбавляя скорость. Неожиданный порыв ветра донес до баркасов запах дыма.

С нарастающим разочарованием Блейд следил за приближавшейся машиной. Загадочный аппарат райдбаров — предполагалось, что он, вордхолмец с юга, видел такие не раз — оказался обычным и довольно примитивным реактивным гидросамолетом. Если он был плодом того Высшего Знания, перед которым благоговели северяне, то становилось абсолютно ясно: жезлы тазпов, их непроницаемые одеяния, их чудовищные скакуны и псы созданы не народом Теплых Земель. Кем же, в таком случае? На какую-то долю секунды Блейду показалось, что он бредет по нескончаемому туннелю; и за тем поворотом, где он надеялся увидеть выход, был всего лишь еще один поворот.

Самолет, плавно развернувшись на воде, неторопливо приближался к лодкам; разведчик уже отчетливо видел орудийные башенки и торчащие из них блестящие стволы, они глядели в сторону флотилии ирдальцев. Вдруг одновременно, словно по команде, распахнулись два утопленных в корпусе люка, и на серебристых металлических крыльях появились люди в шлемах и голубой униформе. Один из них видимо, офицер, — поднес ко рту рупор, и его неожиданно резкий и сильный голос раскатился над водой

— Вы под прицелом наших пушек! Сопротивление бесполезно! Бросайте оружие и гребите сюда!

Несмотря на напряженность ситуации и явно проигрышное положение ирдальцев, Блейд едва не расхохотался: этот райдбарский офицер напомнил ему полисмена, разгоняющего несанкционированное сборище где-нибудь на Трафальгарской площади. Реакция его спутников вполне отвечала этой картине — они принялись громко ругаться, размахивать кулаками и осыпать противника проклятиями. Никто не собирался расставаться с оружием, все с еще большей поспешностью продолжали готовить к бою свои арбалеты и допотопные пищали.

Внезапно сидевшие в двух первых лодках ирдальцы радостно завопили. Разведчик обернулся и увидел, что от острова к ним на помощь спешат три многовесельных баркаса. Гребцы остервенело работали веслами, а в руках столпившихся на палубах бойцов зловеще поблескивали мушкеты и копья. Но ликующие крики вскоре захлебнулись, превратившись в вопль ужаса, когда одна из орудийных башен самолета медленно развернулась в сторону тенгранских судов, и ствол пушки дернулся — вперед и назад.

Да, летательный аппарат южан не выглядел шедевром технической мысли, зато их оружие весьма впечатляло! Как ни старался разведчик, он не смог разглядеть ничего похожего на дым и не услышал грохота выстрела, тем не менее, вода перед баркасами вдруг вскипела и поднялась в воздух мощным фонтаном, словно где-то на дне ожил огромный гейзер. Чуть позже до ушей Блейда донеслось шипенье и потрескивание перегретого воздуха

Суда несколько замедлили ход, однако все-таки не остановились, продолжая упрямо двигаться в сторону самолета. Блейд мог уже различить небольшие пушки, установленные на носовых палубах, вокруг которых суетились люди с горящими фитилями. Быть может, тенгранцы считали, что незванные гости не решатся на открытый конфликт, быть может, ими владела ярость отчаяния; но в любом случае они не собирались сдаваться. Однако не прошло и пяти секунд, как надежды беглецов из Ирдалы на скорую помощь развеялись подобно дыму. Десять одетых в голубое солдат выстроились шеренгой на широких крыльях самолета, нацелив на тенгранские баркасы излучатели. Блейд тяжело вздохнул, от всей души желая ошибиться в своих прогнозах насчет дальнейшего развития событий, но приготовления райдбаров были слишком уж очевидны и красноречивы.

Внезапно ствол орудия снова дернулся, и одновременно солдаты открыли беглый огонь. Ближайшее к самолету суденышко словно попало под циркульную пилу; сквозь поднимающийся пар и завесу брызг Блейд видел, как его корпус мгновенно почернел и развалился, разрезанный напополам. Бросившиеся за борт люди корчились в бурлящей воде, тогда как невидимые тепловые лучи продолжали гулять по тонущим обломкам. Вероятно, один из них задел бочонок с порохом, и носовая часть баркаса с грохотом взорвалась, взметнув к небу столб огня, черного дыма и несколько обугленных человеческих тел.

Пока солдаты хладнокровно добивали уцелевших гребцов, орудие нацелилось на вторую лодку. Луч прошелся по ее палубе от носа до кормы, затем пробил корпус, и когда жуткие вопли заживо сгорающих людей разнеслись над водой, что-то сломалось в беглецах, молча стоявших рядом с Блейдом. Он услышал крик Найланда: "Не сметь!", но несколько мушкетов уже выпалили, со всех сторон зазвенели спускаемые тетивы арбалетов. Один из ирдальцев, могучий лесоруб, изо всех сил метнул топор, целясь в офицера. Его оружие ударило по самолетному крылу и, скользнув по гладкому металлу, плюхнулся в озеро. Ирдалец стиснул кулаки и разразился громкими проклятиями.

Теперь уже стреляли все тепловые орудия самолета — как и выстроившиеся на крыльях солдаты. Последнее из тенгранских судов было настигнуто излучением уже во время лихорадочного бегства, гребцов срезали одного за другим, располосовав как свиные туши, затем был рассечен и сожжен баркас.

Найланд, выкрикивая команды срывающимся от ужаса и бессильной злобы голосом, требовал прекратить огонь, но удержать ирдальцев было уже невозможно. Они палили почти безостановочно, и Блейд заметил, что некоторые выстрелы стали достигать цели — двое солдат, рухнув на крыло, остались лежать неподвижно, еще один зашатался и выронил оружие. Но райдбары, расправившись с бойцами Тенграна, уже перенесли огонь на флотилию беглецов. Найланд первым понял это и, выругавшись, прижал Райну к самому днищу лодки.

Теперь тепловые излучатели смотрели прямо на суденышко Блейда, и он был готов признать, что это дьявольское оружие ничем не уступает крупнокалиберным авиационным пулеметам. Конечно, черный стержень Защитника двадцать два-тридцать являлся куда более страшной штукой, но для паллези обитатели Райдбара действовали вполне изобретательно. Лицо разведчика скривилось в угрюмой усмешке. Если бы тот стержень был сейчас в его руке...

Леденящий вопль и сильный запах горелой плоти заставили Блейда обернуться. Лесоруб был разрезан надвое: луч прошел сквозь его тело, как раскаленный нож сквозь масло. Верхняя часть туловища несчастного рухнула за борт, исчезнув в кипящем водовороте, ноги, будто зловещее свидетельство пожара на скотобойне, упали на днище лодки рядом с вскрикнувшей от ужаса Райной. Бешеная ярость и чувство полнейшего бессилия охватили Блейда. На его глазах гибли мужчины и женщины, с которыми он успел подружиться за эти несколько дней, и им ничем нельзя было помочь. Смертоносные лучи плясали рядом, люди — живые мишени — умирали один за другим, вокруг лодок кипела покрасневшая от крови вода. В эту минуту он жаждал голыми руками растерзать райдбаров, но это было не в его силах.

Внезапно бойня прекратилась. Воспаленными глазами разведчик оглядел лодку, половина людей была мертва, но Най уцелел — и Райна, которую юноша прикрывал своим телом, тоже. Надолго ли? Он повернулся к самолету, дрейфовавшему в тридцати ярдах блестящие стволы излучателей все еще оставались нацеленными на ирдальцев. Офицер в голубой с серебром тужурке смотрел прямо на него, и вдруг Блейд понял, что райдбар манит его рукой.

— Ты, черноволосый! Как твое имя?

— Какое тебе дело, убийца? — голос разведчика был хриплым.

— Отвечай, когда спрашивают, крыса! Иначе в твоей лоханке будут одни трупы!

— Блейд...

— Блейд из Дорсета? Тебя-то мне надо!

ГЛАВА 6

Блейд непонимающе уставился на офицера. С полминуты они смотрели друг на друга словно меряясь взглядами, потом райдбар приказал:

— Брось топор и поднимайся сюда, если хочешь, чтобы твои приятели остались в живых.

Разведчик потряс головой, как будто хотел прогнать наваждение. Этот человек с южного материка знал его имя! Невероятно! Но всякое событие имеет свою причину, а со временем раскрываются любые тайны; Блейд не сомневался, что и с этой он разберется. И довольно скоро!

Отцепив с пояса топор, он бросил его на дно лодки и сказал Найланду:

— Этот мясник знает меня. Не понимаю, откуда, но знает! Я пойду с ним, Най, а вам лучше поскорее грести к Тенграну — Он протянул руку и стиснул пальцы юноши — Береги Райну! И хорошенько припрячь все, что мы сняли с тазпа, особенно тот блестящий стержень.

Самолет, покачиваясь, приближался, пока широкое крыло не нависло над бортом баркаса. Солдаты держали оставшихся в живых ирдальцев под прицелом, офицер же глядел только на Блейда.

Ты вернешься? — в глазах Ная билась тревога.

— Вернусь. И вместе мы выпотрошим этот гадючник во льдах, даю слово!

Офицер нетерпеливо повел рукой.

— Ты, варвар! Пошевеливайся!

Блейд ободряюще хлопнул юношу по плечу, улыбнулся Райне, перепрыгнул на крыло самолета и протиснулся в люк. В дальнем конце просторной кабины лежали три тела в голубом — мертвые солдаты, еще семь человек и офицер зашли в салон следом за ним. Блейд с удовольствием прикончил бы их всех.

Люки захлопнулись, аппарат плавно скользнул по воде, набирая скорость. "Они прилетели из-за меня, — внезапно понял разведчик, — и из-за меня учинили эту бойню!" Его лоб покрылся испариной.

— Сядешь здесь, — офицер указал на длинную скамью, тянувшуюся вдоль правого борта; над ней блестели четыре круглых иллюминатора

Блейд опустился на указанное место, семеро солдат и их командир устроились напротив, и самолет взлетел. Он скользнул взглядом по лицам райдбаров. Смугловатые, сухие, с острыми чертами, волосы каштановые или темные, как у него самого, чуть вьющиеся; глаза — карие, черные, зеленые. Не похожи на белокурых и сероглазых вордхолмцев: иная раса, другой этнический тип. Эти парни выглядели довольно крепкими, как и положено десантникам, но ни один не сравнялся бы ростом и силой с Найландом. Интересно, каковы они в рукопашной?

Самолет кружил над озером, набирая высоту. Офицер, широкоплечий парень лет двадцати пяти, ухмыльнулся прямо в лицо Блейду.

— Что, крыса, страшно? А если я прикажу скинуть тебя за борт?

Этот живодер говорил теперь на другом языке, райдбарском, но разведчик понимал его не хуже, чем Ная и Райну. Подогнув ноги, он наклонился вперед.

— Мне случалось летать на кораблях, которые были раз в десять побольше твоей вонючей жестянки, сопляк. А что касается крыс... Крысы сейчас сидят передо мной — целых восемь штук.

Офицер побагровел.

— Ты, хвастливая мокрица...

Блейд не дал ему закончить. Самолет, ложась на курс, разворачивался к югу, и солнечные лучи, скользнувшие в иллюминаторы за его спиной, на миг ослепили сидящих напротив. Он вытянул из-за голенища кинжал, подарок Ная, резко выпрямил ноги и обрушился на солдат. Кровь Ирдалы и Тенграна взывала к отмщению!

Двоих он убил сразу — клинком в глаз и страшным ударом ребром ладони по горлу. Жаль, офицер сидел сбоку... Просторная кабина оказалась тесной для пятерых дерущихся мужчин: пятерых — ибо офицер сразу отпрыгнул в сторону и заорал:

— Не стрелять! Брать живым! Прикладами его, прикладами!

Когда Блейд заколол еще одного, приказы обрели большую определенность:

— Ногами в живот, идиоты! Коленом в пах! — Блейд последовал последнему совету, и четвертый солдат согнулся пополам, подставляя шею. Офицер взревел. — Стрелки! Сюда!

С носа и кормы, из орудийных башен, набежало еще человек десять. Блейд зарезал пятого райдбара, потом на затылок ему опустился приклад, и он рухнул на окровавленный пол.

* * *

Первыми ощущениями были смутная надежда на то, что он все еще жив, и чудовищная головная боль. Виски и затылок немилосердно ломило; и лишь спустя минут двадцать Блейд из полутрупа превратился в живого человека — едва живого, если говорить начистоту.

Теперь он сидел прямо на вибрирующем полу, привалившись спиной к металлической стенке и вслушиваясь в приглушенный гул реактивных двигателей. Он знал, что находится на борту самолета райдбаров; он был в плену, если судить по двум длинным цепям, свисавшим со стены — одна шла к ошейнику, вторая охватывала его талию. Его руки и ноги были плотно стянуты черными лентами. В довершение всего, он был совершенно наг.

Оглядевшись, Блейд увидел двух солдат в голубой форме, сидевших напротив, и вспомнил все. Он находился теперь в другом помещении, сравнительно небольшом и, видимо, предназначенном для перевозки особо буйных пленников. Крысы, отведавшие ударов тигриной лапы, не хотели рисковать.

Подняв связанные руки к ноющему виску, Блейд обнаружил, что затылок его острижен, а голову стягивает широкий бинт. Его мнение о райдбарах, проявивших такую трогательную заботу о здоровье пленника, заколовшего пятерых солдат, несколько улучшилось. Впрочем, он был, вероятно, слишком ценной добычей, чтобы местное начальство рискнуло своей волей и властью отправить его к праотцам.

Возможность захвата самолета выглядела в настоящий момент достаточно эфемерной; считая с пилотами, тут оставалось еще человек пятнадцать. Ладно! Кам, как говорят оривэй... О побеге можно будет подумать, когда самолет приземлится на южном материке. Разбитые губы Блейда искривила усмешка, и оба стража испуганно встрепенулись. Пленник же думал всего лишь о том, что его опять ждет бегство. Ричард Блейд, беглец! Где на этот раз закончится его смертельный марафон?

Но в любом случае из летящего самолета не убежишь. Блейд закрыл глаза и незаметно задремал. И снились ему полная теплой воды ванна, чистая постель и стол, заставленный тарелками с дымящимися яствами. Дорсет... Уютный коттедж на вершине утеса... Дом...

Прошло не меньше двух часов, прежде чем пол начал медленно крениться, и с громким лязгом выдвинулись шасси. Блейд открыл глаза и внимательно осмотрел стражей. Голова уже не болела, только тупо ныл затылок, и сейчас он с удовольствием прикончил бы весь остальной экипаж — или хотя бы этих двух угрюмых мерзавцев.

Итак — два часа полета — не считая времени, пока он валялся без сознания... Он был теперь в тысячах миль от Тенграна, от лесов Вордхолма и от друзей. Пусть будут милостивы к ним Синие Звезды! А его путь лежит к зловещему красному светилу Ах'хат...

Его мысли обратились к намекам Ная насчет таинственных райдбаров, которые будто бы благоволили людям из Холодных Земель. Жаль, что он не мог расспросить юношу поподробнее об этих местных диссидентах; согласно легенде, ему полагалось знать о таких вещах лучше любого в Ирдале. Блейд скользнул взглядом по лицам солдат. Может ли среди такого жестокосердного народа существовать подпольная организация альтруистов? И если да, то как с ней связаться? Наверняка это общество тщательно законспирировано и недоступно для чужаков... Но, при большом желании, можно найти даже иголку в копне сена... особенно с помощью магнита...

Двигатели смолкли, и машина сильно накренилась. Блейд почувствовал вибрацию, потом — слабый удар о водную поверхность и долгое плавное скольжение. Самолет постепенно сбрасывал скорость и наконец остановился, мягко покачиваясь на волнах. Очевидно, снаружи был сильный ветер.

Не обращая внимания на качку, стражи отстегнули привязные ремни, поправили свою амуницию и с некоторой опаской занялись пленником. Цепи были сняты; ленты, опутывающие щиколотки, перерезаны. После этого Блейда весьма бесцеремонно вытолкнули из камеры в шлюз, где поджидал офицер и еще трое солдат. Разведчик обжег их яростным взглядом; если б он обладал энергией теплового луча, от райдбарских десантников остались бы только кучки пепла.

Громыхнул, открываясь, люк, и солдаты вывели пленника на крыло. Он стоял там, отчаянно балансируя, насколько позволяли связанные руки. Свежий ветер поднимал высокую волну, и несколько раз вода окатила гладкую металлическую плоскость и находившихся на ней людей. Вода была совсем теплой; это доказывало, что Блейда и в самом деле увезли далеко от ледников и Вордхолма.

Он огляделся. Самолет покачивался на волнах в большой бухте шириной около двух миль, образованной вытянутыми в открытое море мысами, поросшими лесом. Каменистый берег, хорошо защищенный от ветра и сильного волнения, лежал прямо перед глазами в полусотне ярдов. На суше горизонт ограничивала изогнутая линия утесов; единственным просветом в скалах казался маленький пляж размером с баскетбольную площадку. От него к самолету направлялся моторный катер, на палубе которого виднелось несколько фигур в знакомой голубой форме.

Блейд хмыкнул. Интересно, почему его привезли в эту дикую и отдаленную бухту? Из соображений секретности? Впрочем, времени на размышления у него не оставалось: катер пришвартовался к борту самолета и, под дулами излучателей, он перепрыгнул на шаткую палубу. Следом на суденышко перебрался офицер с пятью подчиненными.

Взревел двигатель, катер качнулся, разворачиваясь к берегу. Прежде, чем он достиг суши, самолет плавно помчался к открытому морю и взлетел над заливом, держа курс на юг.

Вверху над пляжем, скрытая деревьями, пролегла узкая дорога, вымощенная серым гравием. Громоздкий экипаж, похожий на трейлер длиной футов двадцать, дожидался в тени; его борта доходили почти до земли, так что Блейду не удалось разглядеть, каким образом он передвигается — на колесах, на гусеницах или воздушной подушке. Офицер молча кивнул на раскрытую дверь, и разведчик поднялся в кабину. Солдаты не отставали ни на шаг. Все семеро устроились на довольно жестких сиденьях, и Блейда примотали черной лентой к спинке.

Дверь захлопнулась, потом его темница с воем и лязгом тронулась с места. Водитель, очевидно, был лихим парнем — машину так трясло и подбрасывало, что людям внутри пришлось застегнуть привязные ремни. Однако они не спускали глаз с пленника, и пара излучателей была постоянно нацелена на его голые колени.

Блейд попытался отвлечься от этой утомительной поездки, стараясь угадать, какой двигатель скрыт под полом его дребезжащего и раскачивающегося узилища. Звук был мерзкий, словно визгливая песнь чудовищного комара, и не походил на мягкое урчание моторов земных автомобилей. Ничего разумного не придумать не смог и задремал.

Неожиданно экипаж затормозил — так резко, что и пленник и все шесть стражей качнулись вперед. Блейду показалось, что ехали они часа полтора на скорости миль шестьдесят, так что сейчас он находился примерно в сотне миль от места приводнения. Сто миль в любую сторону — на запад, восток или юг; в этом фургоне не имелось окон, и один дьявол знал, куда его завезли.

Дверь со стуком отворилась, и Блейд, подчиняясь новому молчаливому кивку офицера, выбрался наружу. Там поджидала пара солдат. Один, нацелив на него свое оружие, рявкнул — "Проходи!", другой толстый коротышка, съездил прикладом по ребрам.

Развернувшись на левой ноге, Блейд правой нанес сокрушительный удар в живот грубияну, который без звука осел на землю. Прежде чем его напарник, опомнившись, успел нажать спуск, разведчик обрушил на его голову связанные руки, тяжелые, словно кузнечная наковальня. Череп солдата затрещал. Расправив плечи, Блейд медленно обвел взглядом неширокую площадку, за которой стояла довольно большое двухэтажное здание, частично скрытое густыми темно-зелеными кронами деревьев. Оно походило одновременно на добротную виллу и хорошо укрепленную казарму; несомненно, секретный опорный пункт с неплохой охраной, каких Блейд повидал предостаточно и на Земле.

На этом его наблюдения закончились. Из-за угла с излучателями наперевес выбежало четверо солдат, а офицер, уже соскочивший на землю, орал во всю глотку:

— Не подходить! Не стрелять! Остановитесь, болваны!

Солдаты замерли. Теперь разведчик увидел, что за их спинами находится еще один человек, щуплый пожилой мужчина в голубом мундире, расшитом золотом. Он быстро направился к пленнику и окружившей его охране, повелительным жестом приказав солдатам расступиться. По виду этот тип тянул не меньше, чем на полковника или даже бригадного генерала, и Блейд невольно приосанился. Похоже, решил он, предстоит беседа равного с равным.

Пожилой протянул руку, словно собирался коснуться нагой груди разведчика.

— Осторожнее, кер! — офицер выскочил вперед. Он слишком опасен!

— Вот как? — рука отдернулась. — Чем именно?

— Убил пятерых... нет, уже семерых, — офицер бросил взгляд на два неподвижных тела, валявшихся у открытой дверцы.

— Убрать! — пожилой махнул солдатам, потом снова обратил внимание на пленника. — Зачем вы его раздели?

— Он спрятал нож в сапоге, кер, и зарезал пятерых моих людей! Кер, это демон убийства, а не человек!

— Не думал, что ваших людей можно так легко зарезать, — покачал головой пожилой и поднял глаза на Блейда: — Почему вы это сделали?

— Ваши люди плохо воспитаны, — усмехнулся тот. — Но была еще одна причина.

— Какая же, Блейд?

О! Местный полковник тоже знал его имя!

— Кер Блейд, — с нажимом произнес разведчик; он уже знал, какой тактики будет придерживаться с этим начальником в расшитом мундире. — Беззащитный пленник — Блейд; а человек, способный убить семерых — кер Блейд, — спокойно пояснил он.

— Должен признать, у вас веские аргументы, — пожилой проводил взглядом солдат, тащивших трупы через площадку. — Кто же вы, кер Блейд?

— Офицер-инспектор Галактической Федерации, — отрекомендовался разведчик. — Прибыл на вашу планету для расследования сложившегося здесь чрезвычайного положения, С кем имею честь?..

— Дигран Стай, представитель властей... полномочный представитель, — пожилой смерил пленника спокойным взглядом. — Ваше заявление весьма интересно. Вы можете его подтвердить?

— Безусловно — если вам мало семерых покойников, — Блейд небрежно пожал плечами. — Но я предпочел бы сделать это после отдыха и в более пристойном виде.

Сдвинув брови, кер Стай с минуту размышлял, потом кивнул офицеру:

— Проводите кера Блейда в дом и сдайте с рук на руки внутренней охране. Разместить со всеми удобствами, в третьем апартаменте... ну, они знают. — Потом он повернулся к пленнику: — Я надеюсь, вы не попытаетесь сбежать, кер инспектор?

— К чему? Все, что мне требовалось — встретиться с представителем властей... с полномочным представителем, кер Стай.

— Он перед вами.

И Стай направился к дому, а за ним последовал Блейд, уже освобожденный от пут. Он не ошибся, надеясь, что в третьем апартаменте его ждет ванна, полная теплой воды, мягкая постель и уставленный яствами стол. Увидев все это великолепие, разведчик только покачал головой. Похоже, ему собирались предложить работу по специальности.

Кер Дигран Стай оказался весьма обходительным человеком: пленнику была предоставлена возможность отдохнуть и выспаться. Утром, после обильного завтрака, двое рослых стражей в голубом доставили его в кабинет начальника. Блейд чувствовал себя вполне удовлетворительно; правда, затылок еще побаливал, а камера под номером три невольно наводила на мысли о допросе третьей степени.

— Мы можем продолжить с того, на чем остановились вчера, — Стай любезно указал разведчику на кресло. — Это ваше странное заявление...

— Не спешите, — Блейд поднял руку. — Все-таки инспектор — я, и я буду первым задавать вопросы. — Уловив колебания собеседника, он добавил: — Клянусь, что после этого вы получите все необходимые доказательства, кер.

Стай кивнул.

— Итак, вы искали меня... — Еще один кивок. — Каким образом информация о моем прибытии дошла на юг?

— Ну... видите ли... у нас есть свои источники...

"Тазп!" — неожиданная мысль пронзила Блейда. Одноглазый тазп! Что он такое кричал? "Я запомню тебя, Блейд анта Дорсет!" Вот и запомнил... и передал, кому следует. Значит, между Райдбаром и полярными областями существует связь? И все-таки южане ответственны за нашествия — и льдов, и чудовищ? Но откуда у них такая техника? И зачем устраивать новый ледниковый период в своем мире? Действия безумцев! Но Дигран Стай не походил на ненормального, и Блейд понял, что пока не может связать концы с концами.

— Хорошо, — он склонил голову, — меня совсем не интересует список ваших агентов. Я высадился в инспектируемом районе и быстро установил, что его населяют примитивные туземцы. — Мысленно он попросил у Ная прощения. — Они не могли прояснить ситуацию; кроме того, моя жизнь там подвергалась опасности. Пришлось убивать... — он пожал плечами. — Мне надо было перебраться в более цивилизованные края, что и удалось организовать с вашей помощью. Я сожалею, что данная операция повлекла многочисленные жертвы среди аборигенов... как его?.. Вордхолма? Ваши люди действовали с неоправданной жестокостью, кер Стай.

Его собеседник судорожно сглотнул; казалось, его глаза сейчас вылезут из орбит.

— Значит... значит, вся эта история с... с похищением была подстроена вами?

— Несомненно, — Блейд покровительственно усмехнулся. — У нас, инспекторов Федерации, огромный опыт в таких делах. Стоит слегка пошуметь в каком-нибудь месте планеты, и туда быстро заявятся те, кто контролирует этот мир. Просто, надежно и избавляет от лишних поисков.

— Но... но вы не опасались, что вас могут убить? Скажем, во время этого "шума" или... гмм... в процессе транспортировки в более цивилизованные края?

— Убить меня не просто, кер. И я зарезал часть ваших боевиков — для острастки, разумеется, — когда понял, что они должны доставить меня в целости и сохранности к высокому начальству. — Блейд сделал многозначительную паузу. — В противном случае, я прикончил бы не пятерых, а всех... и не кинжалом, разумеется.

— Но ваше оборудование... Где оно?

— Я сам себе оборудование. И очень неплохое, поверьте.

С минуту кер Стай обдумывал это заявление, потом осторожно спросил:

— Значит, вы можете...

— Совершенно верно! — прервал его разведчик. — Могу поднять на воздух вашу крепость и перебить охрану не сходя с этого места. Причем вы, кер, вы будете первым! — он стиснул огромные кулаки, надеясь, что Стай побоится проверять его слова на практике. С другой стороны, если бы райдбар попытался это сделать, то вряд ли дожил бы до конца проверки.

Тайм-аут. Теперь Стай призадумался уже минуты на три. Наконец он со вздохом протянул:

— Страшные вы люди, инспектора Федерации...

— Что поделаешь... — Блейд ответил ему таким же вздохом сожаления. — Технологические культуры вашего типа, еще не вышедшие в космос, классифицируются нами как паллези, или недоразвитые. Иногда у паллези возникают странные иллюзии насчет пришельцев со звезд, которые придут к ним миром, добром и устроят бесплатный рай и всеобщее изобилие. Так вот, дорогой мой кер, это совсем не так. Вы нам просто не интересны и не нужны. До тех пор, пока не устроите какой-нибудь впечатляющей мерзости вроде оледенения планеты. Тогда и появляется инспектор вроде меня...

Лицо Диграна Стая вдруг окаменело, словно он был поражен некой страшной мыслью. С трудом разлепив губы, он вдруг произнес:

— Скажите, кер Блейд... вы — человек?..

Проняло! Блейд усмехнулся про себя. Защитник двадцать два — тридцать уже давно начал бы палить и стирать паллези в порошок — работа мясника, а не профессионала-разведчика. Никакой тонкости! Другое дело — напугать до судорог противника, который на самом деле может повесить тебя в пять минут! Вот где нужна истинная квалификация!

Напустив на себя глубокомысленный вид, он ответил:

— Мои комплименты вашей проницательности, кер! Да, я не человек — точнее, не совсем человек. Ну посудите сами — может ли обычный боец прикончить пятерых? Тут и тут, — он коснулся лба, потом положил руку на грудь, — множество хитроумных устройств... Только не вздумайте прибегать к хирургии, чтобы познакомиться с ними поближе! Вы не получите ничего, кроме новых трупов.

Кер Стай кивнул; на лицо его постепенно возвращались краски.

— Теперь к делу, — сухо произнес Блейд. — Предупреждаю, что каждое ваше слово записывается, — для должного впечатления он пару раз моргнул левым глазом. — Итак, что означают ваши опасные эксперименты с климатом, грозящие оледенением всей планеты?

— Я не совсем понимаю, инспектор, — щека Стая передернулась, — какое вам до этого дело? Вы только что заявили, что не интересуетесь недоразвитыми?

— Недоразвитыми — да, но не их мирами! Вы можете тихо вырезать друг друга или спалить на кострах, но не устраивать никаких глобальных катастроф. У вас превосходная цветущая планета, и если она покроется льдом, вы представляете, кер, сколь трудно будет ее восстановить и подготовить для наших колонистов?

— Это не приходило мне в голову, — задумчиво сказал Стай. — Должен заметить, кер Блейд, вы — довольно прагматичная раса...

— Расы, мой дорогой, расы! Там, — Блейд ткнул пальцем в потолок, — тысячи обитаемых миров, переполненных людьми и жаждущих нового пространства. Так зачем же вы портите такой прекрасный товар? — он протянул руку к окну, за которым шумели темно-зеленые кроны деревьев. — Отвечайте! Я записываю, — он снова мигнул глазом.

— Я ничего не могу сказать по этому поводу, — Стай развел руками.

— Вот так? Мне казалось, что я имею дело с полномочным представителем? — тон Блейда был ледяным.

— Да, но... Я не ученый, кер Блейд, я — администратор и военный. Как утверждают наши астрономы, не то триста, не то пятьсот лет назад между солнцем и нашей планетой появилось газовое облако, поглощающее часть радиации светила. В результате климатический баланс был нарушен, с полюсов поползли ледники, началось великое переселение народов на юг. Вот все, что я знаю. Этого достаточно? — он уставился на Блейда.

— Причины? — строго спросил тот.

Кер Стай пожал плечами.

— Существует два десятка гипотез, якобы объясняющих возникновение облака, но вряд ли хоть одна из них соответствует истине.

— Например? — Блейд был неумолим.

— Помилуйте, кер! Я... я не знаю! — он помолчал. — Ну, кое-кто утверждает, что облако послано нам за грехи...

— Демоном Хондрутом? — спросил Блейд. Он собирался всего лишь пошутить, но по тому, как внезапно побледнел Стай, понял, что попал в самую точку. Правда, неясно в какую.

— Это... это глупые суеверия... — пробормотал его собеседник. — Откуда вы наслушались таких сказок?

— Мне многое известно, — небрежно отмахнулся разведчик. В частности и то, что вы представляете Хозяина.

Он едва закончил фразу, как уже понял, что интуиция подсказала ему гениальный ход — кер Стай теперь походил на покойника. Казалось, он сейчас свалится с кресла либо забьется в припадке; Блейду редко удавалось наблюдать, чтобы такой спокойный, жесткий и наделенный немалой властью человек был выбит из равновесия единым словом. Вероятно, это слово многое значило!

Перегнувшись через стол, он уставился в темные глаза Диграна Стая и резко приказал:

— Имя! Имя Хозяина!

— К-кайн Дорват...

— Вы — его эмиссар?

Стай молча кивнул,

— Но вы же утверждали, что являетесь представителем местных властей?

— Кайн Дорват — это больше, чем местные власти... больше, чем Пять Правителей Райдбара...

Блейд, удовлетворенный, вытянул ноги и полюбовался на свои новенькие начищенные сапоги.

— Тогда я хочу говорить с ним — и без посредников!

— Для этого вас сюда и привезли, кер Блейд...

— Прекрасно! Когда же состоится наша встреча? Завтра?

— Не так скоро, кер инспектор... Кера Дорвата сейчас здесь нет. Я обязан доложить о всех новых обстоятельствах... о ваших полномочиях...

Блейд милостиво кивнул.

— Доложите, кер Стай, доложите.

— Но... вы обещали ответить на несколько вопросов, связанных с вашим появлением...

— Я слушаю.

Дигран Стай задумался. Вероятно, он пробовал сейчас как-то разобраться в той мешанине правды, полуправды и откровенной лжи, которую вывалил на него самозванный инспектор грозной Галактической Федерации. Блейд с интересом следил да ним, уже предчувствуя первый вопрос. Наконец Стай сказал:

— Вы упомянули, кер инспектор, что высадились на севере. На чем вы прилетели? Где сейчас ваш аппарат?

— Аппарат? — разведчик усмехнулся. — Нет никакого аппарата, кер Стай. Мы же не дикари!

— Но как вы добрались сюда?

Блейд оценивающе поглядел на собеседника и кивнул.

— Ладно! Я обещал, и я постараюсь вам это объяснить. — Он поднял глаза к потолку. — Итак, мой дорогой, что вы знаете о принципах межвременной гласторной трансмиссии с палустар-таронным усилением?

ГЛАВА 7

Вечером, расположившись на мягкой постели в своих апартаментах под номером три, Блейд подводил итоги состоявшейся встречи. В окно, забранное толстой решеткой, он видел двух часовых, безостановочно мотавшихся под стеной; и он знал, что еще двое дежурят за дверью! Пусть! Он не собирался бежать из этой уютной комнаты на первом этаже крепости-виллы — во всяком случае, до тех пор, пока не встретится с таинственным Хозяином.

Кайн Дорват... Вероятно, он же — Хондрут, демон с Красной Звезды Ах'хат... Что это за личность? Местный гений, или — что весьма вероятно — пришелец из миров иных, как и сам Блейд? Если так, то многое становилось ясным: и интерес, который паллаты питали к делам этого мира, и необычайно высокий уровень технологии, проявления которого наблюдал разведчик. Экранирование планеты облаком ионизированного газа, управление климатом, искусственные монстры — и люди, превращенные в монстров, нечувствительных ни к угрозам, ни к боли... Нет, эти чудеса пришли не из Райдбара! Однако и Райдбар не остался в стороне от северных дел. Скорее всего, КайнХондрут подмял и эту страну, самую высокоразвитую на планете...

События последней недели теперь были ясны разведчику. Конечно, одноглазый тазп добрался до своих и доложил по инстанции о странном человеке, уничтожившем трех тарколов. Последовал приказ на юг — разыскать в Холодных Землях Блейда анта Дорсета, высокого, смугловатого, черноволосого, не похожего на викингов-вордхолмцев... Самолеты стали пролетать над рекой чуть ли не на второй день после бегства тазпа... видно, следили за тремя ирдальскими баркасами, ждали, когда они выйдут в озеро, чтобы схватить добычу наверняка...

Но почему он понадобился этому Кайну? И зачем Кайн вымораживает Вордхолм?

Может быть, он наткнулся на инопланетного садиста, на человеконенавистника, решившего извести род людской в этом мире? Но к чему такой странный и непростой способ? Для глобальной санации хватило бы каких-нибудь бацилл... Существо, могущее создать целый искусственный организм, вне всякого сомнения справилось бы с такой задачей! Зачем же губить планету? Причем — медленно!

Нет, этот Кайн или ненормальный, или все-таки садист! Будет любопытно встретиться с ним...

С мыслью о предстоящем визите Блейд уснул.

Визит, однако, не состоялся.

Под утро его разбудили громкие крики под окном. Он вскочил и некоторое время в ошеломлении глядел на темное небо с яркими точками звезд, словно опасность могла прийти именно оттуда. Затем натянул штаны, босиком подкрался к окошку и выглянул во двор. Там шел бой; суматошно метались смутные тени, стонали раненые, слышалось тяжелое дыхание сражавшихся. Потом яркий луч света ударил прямо в лицо Блейду, и кто-то завопил:

— Отойди от окна! Скорей! Сейчас...

Конец фразы потонул в грохоте взрыва. Последнее, что запомнил разведчик — как толстая каменная стена вдруг вспучилась, треснула и начала медленно вываливаться наружу.

* * *

Когда сознание вернулось к Блейду, он обнаружил, что лежит в постели — совершенно нагой и покрытый какой-то приятно пахнущей мазью. В теплом чистом воздухе плыл легкий аромат духов, где-то в отдалении тихо звучала музыка, посвистывали птицы. После жуткой свалки около виллы Диграна Стая и видения расколовшейся надвое стены все это казалось настолько нереальным, что Блейд даже не пытался понять, что произошло; он просто повернулся на другой бок, решив досмотреть этот приятный сон. Он лишь жалел, что вскоре ему предстоит пробудиться — то ли в адском пламени, то ли на жесткой соломе в тюремной камере. Во всяком случае, если б вокруг высились грязные каменные стены, и ржавые цепи охватывали его лодыжки, он бы нисколько не удивился.

В следующий раз он проснулся уже с почти ясной головой, но в полной темноте; музыка и аромат духов исчезли, но постель по-прежнему казалась мягкой. И никаких цепей! Разведчик ощупал грудь, плечи и живот, обнаружив, что царапины и ожоги практически зарубцевались. Это удивило его; он понимал, что был контужен взрывом, обожжен и, возможно, серьезно ранен. В обычных условиях даже его могучему организму потребовалось бы не менее трех-четырех недель, чтобы оправиться от такого удара... Неужели он проспал столько времени? Или был без сознания? Находился под действием наркотиков? Блейд попытался было найти ответ на эту загадку, но так ничего и не придумал. Постепенно сон снова одолел его, и он опять провалился в приятную дремоту.

В очередной раз открыв глаза, он почувствовал, что силы полностью восстановились, и окончательно понял, что большая чистая палата и мягкая постель не являются иллюзией; они были совершенно реальны. Приподняв голову, он бросил взгляд налево, потом — направо, и обнаружил, что в комнате кто-то есть. Этот "кто-то", скорчившийся на стуле и наполовину скрытый в полумраке, так напоминал лорда Лейтона, что у Блейда все смешалось в голове. Неужели он дома? Неужели, пока он находился в беспамятстве, компьютер перенес его обратно в подземелье под Тауэром? Нет, этого не могло быть!

Присмотревшись внимательнее, разведчик понял, что с его светлостью вышла ошибка. Посетитель — или сиделка у его кровати? — действительно был чем-то похож на старика Лейтона, но и только. Более того, это создание вряд ли принадлежало к роду людскому.

Щуплая невысокая фигура примерно пяти футов ростом, сгорбленная, кривоногая, с непропорционально длинными руками... Пожалуй, это существо напоминало неряшливо обритого шимпанзе; физиономия его казалась более вытянутой вперед, чем человеческая; глазные впадины, прикрытые сейчас веками, выглядели более крупными: большие мохнатые уши торчали в стороны. Совершенно белые, как у альбиноса, волосы кудрявой бахромой обрамляли внушительных размеров лысый череп. Но самым необычным казалось то, что и череп, и все открытые участки кожи этого создания имели сочный синий оттенок.

Кайн Дорват, собственной персоной, мелькнуло в голове у Блейда. Инопланетный пришелец, демон и злодей! Он уже примерился сгрести маленького монстра за шкирку, когда тот раскрыл глаза, сладко зевнул и потянулся.

— Ну что ж, — жизнерадостно произнес синекожий гном, — наконец-то ты проснулся, кер Блейд. Не беспокойся, здесь ты в полной безопасности и среди друзей.

Это утверждение еще нуждается в доказательстве, решил разведчик и осторожно поинтересовался:

— В число моих друзей входит Дигран Стай?

Синекожий задумчиво оттопырил невероятно длинную нижнюю губу.

— Полагаю, нет. Возможно, кер Дигран в данный момент уже покойник.

— Хмм... Жаль. Я надеялся, что он устроит мне одно важное свидание...

— С Кайном Дорватом? — глаза гнома смеялись.

Блейд сел в постели и сухо заметил:

— Ваша осведомленность поражает. Могу я поинтересоваться насчет ее источников?

— Можете. Но ответ будет кратким: у нас везде есть свои люди. Были они и в резиденции кера Стая.

— Люди? Но вы, если не ошибаюсь...

Странное существо, однако, не обиделось на довольно прозрачный намек. Подперев кулачком массивную челюсть, гном с готовностью кивнул и принялся объяснять.

— Пожалуй, я и в самом деле произвожу странное впечатление. Перед тобой, кер Блейд, результат одного из первых, самых ранних генетических экспериментов Хозяина, Кайна Дорвата. Он считал меня неудачным образцом, поскольку я получился слишком сложным и весьма похожим на человека. Сам я до сих пор не решил, радоваться мне этому или огорчаться, — он весело ухмыльнулся. Впрочем, что я говорю! Ведь ты почти ничего не знаешь о Хозяине, о демоне Хондруте, как называют его северяне... — синекожий встал и, направляясь к двери, добавил: — Я позову доктора Лейю, и мы попробуем вместе все тебе объяснить. Да и смотреть на нее приятней, чем на меня...

— Постой, — внезапно Блейд почувствовал симпатию и странную жалость к этому созданию, мутанту или зверю, трансформированному в некое подобие человека. — Как тебя зовут?

— Стрейм.

— Стрейм? — Кличка, а не имя; на райдбарском "стрейм" означало "синий". — А как дальше?

— Никак, просто Стрейм. Фамилия мне не нужна... Всетаки я не человек.

Он вышел, но очень скоро, едва ли не через минуту, вернулся — но уже не один, а в сопровождении доктора Лейи. Да, поглядеть на нее было и в самом деле приятно! К немалому удовольствию Блейда, Лейя Линдас оказалась необыкновенно красивой женщиной в длинной белой тунике. Присмотревшись к ней получше, разведчик решил, что эпитет "красивая" не говорит о молодом докторе ничего. "Прекрасная" — так было вернее! Черты ее лица казались изумительно гармоничными и, правильными, но в строгом и несколько величественном облике не было и намека на мягкость — одно безукоризненное бесстрастие. Все в ней было идеальным — точеные линии фигуры, гладко зачесанные волосы, отливающие роскошным каштановым блеском, крупный, правильной формы рот с полными яркими губами. В ее голосе, размеренном и чуть низковатом, не было ни избытка, ни недостатка выразительности; он мог, наверное, показаться безжизненным, если бы не был так мелодичен и музыкален.

Она внимательно посмотрела пациенту в глаза и произнесла:

— Прежде всего хочу тебя успокоить: ты уже не попадешь ни в лапы Кайна Дорвата, ни в газовые камеры Пяти Правителей. Это самое главное. А теперь мы со Стреймом кое-что расскажем тебе, и я надеюсь, что это не займет много времени, — она чуть заметно улыбнулась, — если ты не станешь нас перебивать.

История, услышанная Блейдом, сводилась к следующему.

Стрейм и Лейя входили в число руководителей ТарКарота — Союза Сопротивления Райдбара. Это была мощная подпольная организация, члены которой хотели установить постоянный контакт с Вордхолмом для совместной борьбы с губительными нашествиями. Они рассчитывали уничтожить полчища чудовищ, а затем остановить надвигающиеся ледники или, по крайней мере, заняться этой проблемой. Сторонники Союза были везде среди простых людей, в армии и в правительственных учреждениях, но главный костяк составляли ученые и часть наиболее дальновидных промышленников.

Однако правительство южан тоже не дремало. Это был весьма своеобразный орган, который, как показалось Блейду, не имел аналогов в земной истории. Верховных правителей огромного, богатого и плотно населенного континента не знал никто; эти анонимные личности властвовали и распоряжались всем, держа под своим неусыпным контролем армию, большую часть промышленности, население крупных городов, контингент технических специалистов. Никто не видел лиц этих пятерых, никто не слышал их голосов и не знал, где они обретаются; гигантский штат чиновников, эмиссаров, шпионов и палачей, тайных и явных, был проводником их воли.

Пять Правителей не желали сотрудничать с варварами из Холодных Земель. По их указу регулярно организовывались набеги на Южный Вордхолм, во время которых войска уничтожали северян с чудовищной и бессмысленной жестокостью. Предпринимались эти рейды для того, чтобы лишний раз напомнить соседям о мощи и беспощадности райдбаров, а также для пополнения даровой рабочей силой шахт, каменоломен, рудников и ферм. Быть может, подобные карательные экспедиции преследовали и провокационную цель: пятеро владык как будто предупреждали вордхолмцев, что никому из южан доверять нельзя в том числе, и представителям оппозиции из Тар-Карота.

Несмотря на все усилия местного Сопротивления, большинство райдбаров не желало никакого сотрудничества с "грязными варварами". Официальная пропаганда делала свое дело; кроме того, на богатом юге хватало бедняков, которым крепкие невольники из Вордхолма составляли изрядную конкуренцию. Правда, пленные отличались строптивым нравом, но зато были сильны и умели работать.

Насколько Блейд понял свою прекрасную целительницу, райдбаров, объединившихся в Союз Сопротивления, мучил своеобразный комплекс вины перед северянами, ибо человек, который теперь уничтожал Вордхолм, родился на южном материке. Впрочем, о нем, о Кайне Дорвате, добавила Лейя, может значительно больше рассказать Стрейм, живое свидетельство его первых генетических экспериментов. Блейд, разочарованный крахом своей гипотезы об инопланетном происхождении Хозяина, молча кивнул, и повествование продолжил синекожий мутант.

Кайн Дорват являлся, вероятно, величайшим ученым, гением из гениев, когда-либо рождавшихся среди райдбаров. Он работал в области генетики и молекулярной биологии; знания и открытия Кайна, соединенные с феноменальным мастерством хирурга, позволили ему конструировать новые живые организмы — так, как инженеры создают сложные электронные схемы или приборы. Сначала он долго и осторожно экспериментировал над животными; потом, осмелев, перешел к опытам над людьми. Стрейм был создан в результате одного из первых его экспериментов с человеческими хромосомами, когда Кайн, еще опасаясь неудачи, соблюдал осторожность. Вскоре начали появляться и другие мутанты, причем все в большем и большем количестве. Кайн, Хозяин жизни и смерти, сотворил огромное количество уродливых существ, используя их как рабов и охранников; многих из своих чудищ он дарил друзьям и покровителям.

Разум мутантов, однако, ничем не отличался от человеческого, и вскоре они взбунтовались. В произошедшем побоище, одним из участников и вдохновителей которого был Стрейм, многие погибли. Дело получило огласку, в Райдбаре поднялся шум; работы Кайна больше не удавалось держать в секрете, и анонимное правительство южан, чтобы успокоить народ, изгнало ученого из страны. Руководители Тар-Карота полагали, что наказание было чистейшей фикцией, ибо к тому времени Кайн Дорват держал за глотку каждого из пяти властителей, либо сам был одним из них. Он не даром носил титул Хозяина; одним из побочных результатов его исследований являлись методы продления жизни, и соблазн долголетия привлекал к нему всех, обладающих влиянием и силой.

Но, как бы то ни было, он подчинился решению властей и ушел. Удалился на север, в ледники, сумев забрать с собой большую часть лабораторного оборудования и некоторых из уцелевших тварей, оставшихся верными ему. Человек, который намеревался жить сотни лет, презирал толпу; вероятно, он полагал, что сумеет со временем заменить людей другими существами, более совершенными и покорными своему создателю. Проще говоря, райдбар Кайн Дорват, Хозяин, намеревался стать Богом.

Но он стал демоном, злым демоном Хондрутом для Вордхолма. Там, на севере, он не прекратил своих исследований, и вскоре орда чудовищных тварей спустилась с ледника, вселяя ужас в жителей городов и деревень. Ему понадобились люди — и он стал захватывать вордхолмцев. Они — не мутанты и не пришельцы со звезд — стали всадниками тарколов и погонщиками мелтов; несчастные пленники, обученные, подготовленные и прошедшие ментальную обработку. Сейчас никто в Райдбаре не знал, насколько велики реальная власть, могущество и сила Хозяина, но можно было не сомневаться, что за двадцать пять лет, прошедших со дня его бегства, он сумел достичь многого. В частности, он наводнил страну своими шпионами и, видимо, Пять Правителей стали простыми исполнителями его инструкцией.

"В этом можно не сомневаться," — мрачно подумал Блейд, оценив оперативность, с которой его извлекли из вордхолмских лесов и доставили на юг. После выслушанных объяснений кое-что встало на свои места, однако полной ясности у него все равно не было. Он вполне допускал, что гению многое под силу — в конце концов, он сам был знаком с весьма необычным человеком, творцом компьютера, забросившего его в этот мир. Однако уж очень маловероятным представлялось, чтобы генетик и хирург обладал необходимыми знаниями по физике и электронике, позволившими создать микроэлектронные устройства фантастической сложности и защитные костюмы всадников. Кстати, каким образом Кайн Дорват вместе со всем своим оборудованием, персоналом и биологическими фабриками существует в ледяной пустыне? К примеру, откуда он берет продовольствие?

Нет, что-то здесь было не так! Вероятно, руководителям Тар-Карота известно далеко не все, либо они что-то намеренно не договаривают.

— Чудовища, опустошающие деревни северян, — продолжал между тем Стрейм, — появились лет двадцать назад. Наши власти решили, что Хозяин посылает их как предупреждение, и что он не собирается щадить никого, возможно, то был пропагандистский трюк, чтобы в корне задушить призывы о помощи Вордхолму. В меморандуме, опубликованном тогда от имени Правителей, говорилось, что если Райдбар отважится помочь своим северным соседям, то Кайн Дорват нашлет на нас что-нибудь еще более ужасное — какой-нибудь вирус или смертельный газ. Люди были запуганы и...

— Не только запуганы, — прервала мутанта Лейя. — Наш народ издавна боится и ненавидит жителей Вордхолма, так что открытый союз с ними или хотя бы поддержка в борьбе с нашествиями способны вызвать беспорядки. — Она покачала прелестной головкой, с грустью добавив: — К сожалению, гуманистические идеалы не слишком популярны в Райдбаре

— Ты права, доктор Линдас, — печально согласился Стрейм. — Люди не знают, что такое милосердие и доброта... Для них любая странность, любое отличие — знак отверженности и повод к гонениям и преследованиям. И они еще называют варварами вордхолмцев! — мутант замолчал, тяжело вздохнув; на его лице неожиданно проступило выражение горечи.

Лейя ласково похлопала его по руке.

— Не мучай себя, друг мой. Ты же нашел тут друзей, дом и дело. Я уверена, что в конце концов раскаиваться придется тем, кто преследовал тебя.

— Надеюсь, что так, — пробормотал Стрейм, а доктор Лейя Линдас, снова взяв инициативу в свои руки, продолжила рассказ.

— Похоже, у нас нет выбора, какие бы настроения не царили в народе. Необходимо истребить чудищ, найти и уничтожить логово Дорвата в ледниках. Все члены Союза поклялись, что сделают это, и мы свою клятву сдержим! Но надо проявлять осмотрительность и до поры до времени оставаться а тени. Один неверный шаг, один неосторожный поступок или лишнее слово, и шпионы правителей обнаружат наши ячейки и базы... Тогда смерть! Она помолчала, потом, откинув со лба каштановую прядь, тихо произнесла: Может быть, уничтожив Кайна Дорвата, мы выйдем из подполья. Но, думаю, и тогда мы будем внушать Пяти Правителям слишком сильный страх. Скорее всего, они постараются сделать так, чтобы народ не узнал правды и потихоньку отправят нас в газовые камеры...

Блейд пожал плечами. И здесь, как на Земле, газовые камеры поглощали лучших из лучших. Он не сомневался, что в правительственных тюрьмах есть и превосходные крематории, где диссидентов ждут тепловые излучатели. Если не касаться некоторых технологических чудес, у него уже сложилась вполне отчетливая картина мира, в который он попал на этот раз. Правда, некоторые детали требовали уточнения.

— Вы говорите, что нашествия происходят двадцать лет? А ледники? Вордхолмцы рассказывали мне, что они наступают уже столетиями. И вряд ли что Кайн Дорват, со всей своей гениальностью способен ускорить их движение.

— Ты прав, улыбнулась Лейя, и Блейд поймал себя на том, что не может отнести глаз от ее прелестного лица. — Из наблюдений древних астрономов мы знаем, что несколько столетий назад огромное газопылевое облако вошло в нашу систему, перекрыв доступ солнечной радиации к планете почти на полвека. За этот период две трети населения в умеренных широтах вымерло, а оставшиеся сбежали в тропические области, положив начало расе райдбаров. Те немногие, что не пожелали покинуть родные места, отдали слишком много сил борьбе за выживание, и постепенно лишились высокой культуры древних. Они стали родоначальниками племен Вордхолма. Со временем плотность вещества в облаке упала, солнце начало светить ярче, но климат уже необратимо изменился, и с севера поползли ледники... — она зябко повела плечами, словно ощути их холодное дыхание. — В странное время мы живем, кер Блейд... Что нас ждет? Новый ледниковый период? Регресс? Гибель? Никто не знает, откуда взялось это облако... Мнения ученых разделились, и астрономы сражаются между собой так же свирепо, как вордхолмцы с полярными чудищами.

Блейд представил себе, какова бы была реакция местных специалистов, изложи он им свою гипотезу. Если они обладают темпераментом лорда Лейтона, то, пожалуй, дело до газовых камер не дошло, раньше его бы закидали камнями. Он почти не сомневался, что история с облаком свидетельствует о проявлении сил, к которым ни один человек этого мира, включая и Кайна Дорвата, не имеет ни малейшего отношения. Палланы? Весьма вероятно... Недаром же эта звездная система попала и "записную книжку" Защитника!

Итак, следует предположить, что у Кайна Дорвата были могущественные союзники, существа из другого мира, которые пришли вслед за газовым облаком и с тех пор скрываются в ледниках. Зачем они решили изменить климат планеты и почему помогали Хозяину, Блейд не понимал. Но если Дорват заключил с ними некий договор — не важно, ради власти или знания, — то второго такого преступника трудно сыскать во всех реальностях Измерения Икс! Что может быть страшнее предательства своих братьев, своей расы, своею мира? Не Кайн он, а Каин, братоубийца! Блейд содрогнулся, подобно Лейе ощутив холод неумолимо надвигавшихся сверкающих и безжизненных глетчеров.

— Я вижу, ты устал, — нежная и сильная рука Лейи Линдас коснулась его лба. Завтра мы поговорим, а сейчас поспи. Тебе надо восстановить силы. Ты находился под действием наркотика пять дней, пока шло заживление ран.

— Да, ребята перестарались с взрывчаткой, ухмыльнулся Стрейм. — Еще немного, и отравили бы тебя на небеса... Кажется, оттуда ты и прибыл?

Он с любопытством уставился на Блейда, но тот сделал вид, что и в самом деле утомлен. Доктор Лейя потянула Стрейма к выходу и, улыбнувшись пациенту на прощание, исчезла. Разведчик остался один.

Прикрыв глаза, он думал о том, что узнал сегодня массу интересных подробностей. Одни его предположения оказались верными, другие нет, но в целом можно было считать, что инспектор Ричард Блейд несколько придвинулся к цели. Пожалуй, секретная служба Галактической Федерации, этого мифического звездного королевства, осталась бы довольна его оперативностью.

Волей или неволей он попал туда, куда стремился — в подпольную тщательно законспирированную и мощную организацию южан. Теперь у него были союзники, но их приобретение не обошлось без жертв — контакт с эмиссаром Кайна был утерян. Что там о нем сказал Стрейм? Кер Дигран Стай, возможно, уже покойник... Жаль! Чего же всетаки хотел от него Хозяин? Какую работу собирался предложить? Вести армию тазпов и чудищ на завоевание Райдбара?

Блейд вздохнул и погрузился в сон.

ГЛАВА 8

Весь следующий день доктор Лейя продержала Блейда в постели, не разрешая ему вставать, но к вечеру объявила, что он может прогуляться по парку, окружающему здание. Его царапины и ожоги уже зажили, но после контузии разведчик еще ощущал слабость, поэтому синекожий Стрейм был откомандирован ему в помощь. Блейд не возражал; это странное существо, чем-то напоминавшее лорда Лейтона, внушало ему симпатию. К тому же, он собирался поговорить с мутантом.

В надвигавшихся сумерках они медленно брели вдоль дорожек, посыпанных красноватым песком, среди цветущих кустов и невысоких деревьев с раскидистыми кронами. Мысли Блейда унеслись к далекому Вордхолму, к Тенграну, в который он так и не смог попасть, к Райне и Наю. Райна анта Корада и Найланд анта Саралт... Вероятно, его лесная подружка скоро сменит фамилию... Что ж, это хорошо; Най — отличный парень и достоин ее любви. Сам Блейд не испытывал ни ревности, ни сожаления, и такой расклад казался ему наилучшим из всех возможных. Каждый раз, покидая реальности Измерения Икс, он испытывал щемящую тревогу, ибо в этих мирах оставались его друзья и возлюбленные, люди, которые стали дороги ему. По крайней мере, о Райне не нужно беспокоиться... Он улыбнулся, подумав, что чуть-чуть обманывает себя — он грезил уже о другой женщине. Прекрасные строгие черты доктора Лейи Линдас мерцали и струились перед ним, и Блейд, подняв лицо к небу, на котором уже проступил двойной росчерк синей Кассиопеи, глубоко вздохнул.

— Высматриваешь свою звезду, кер Блейд? — нарушил молчание Стрейм.

— Что? — Блейд бросил на спутника недоуменный взгляд.

Стрейм выпятил нижнюю челюсть и стал похож на печального старого шимпанзе.

— Видишь ли, кер, — начал он, — на вилле Стая у нас было трое верных парней, и мы вовремя узнали, что там происходит что-то необычное!.. А когда мы прослушали запись вашей утренней беседы, то вопрос о налете уже не дискутировался. Всем стало ясно, что в нашем мире появился человек... — Стрейм слегка запнулся, — да, необычный человек, контакт с которым может сдвинуть равновесие сил в нашу сторону. Мы послали сотню лучших боевиков, чтобы вырвать тебя из лап Стая. Правда, как я уже говорил, парни немного перестарались с тем взрывом... ты уж прости нас...

— Встреча с тобой и с доктором Линдас искупает все эти мелкие неприятности.

— Спасибо. Я передам ей эти слова, — мутант с усмешкой взглянул на Блейда. — Но если мы правильно поняли, ты явился сюда не только затем, чтобы ухаживать за женщинами...

— Вы правильно поняли, — кивнул Блейд.

— Хмм... Тогда еще один вопрос... Кто же прогуливается сейчас по этому прекрасному парку? Один нечеловек, — он положил ладонь на свою грудь, — и один человек? — Стрейм коснулся локтя разведчика. — Или?..

Блейд расхохотался.

— Можешь считать, друг мой, что половина того, что я наговорил керу Стаю, — чистейшая правда.

Мутант опять задумчиво оттопырил нижнюю губу.

— Хмм... хорошо. Вопрос — какая половина?

— Со временем это будет ясным. — Блейд не хотел сразу раскрывать свои карты.

— Ладно, кер инспектор Галактической Федерации. Но мы должны знать, можем ли полагаться на тебя... на твою помощь и поддержку... И в какой степени? Ты — на нашей стороне?

— Полностью и абсолютно, — заверил его Блейд.

— И твои полномочия и возможности в самом деле так велики?

Разведчик покачал головой.

— Говоря откровенно, мне надо было напугать Стая и получить от него информацию. Я не знал, насколько быстро смогу выйти на райдбарское подполье... Так что, сам понимаешь...

— И все же? Если вернуться к вопросу о полномочиях и возможностях?

— Полномочия — неограничены, кер Стрейм. Что касается возможностей... — Блейд на секунду задумался. — Они больше, чем у обычного человека, скажем так. — Он не собирался льстить самому себе, лишь фиксировал факт.

Они прошли еще несколько шагов, потом разведчик спросил:

— Этот кер Стай... он и в самом деле погиб?

Стрейм совсем человеческим жестом пожал плечами

— Трудно сказать. Понимаешь, у наших бойцов не было времени копаться в обломках... Но Дигран Стай — ловкая тварь, и я не удивлюсь, если он все еще жив. Тогда он всплывет, рано или поздно, и мы опять будем присматривать за ним так же, как присматриваем за всеми известными нам людьми Хозяина.

— Возможно, и они присматривают за вами?

— Возможно, — согласился Стрейм.

Окончательно стемнело, и они возвратились в дом.

Следующие два дня Блейд провел в прогулках по парку и живописным окрестностям. Как выяснилось, он находился в дорогом частном санатории, расположенном в лесистых холмах в ста милях от Трениги, столичного города, и на таком же расстоянии от побережья. Трудно было рассчитывать на лучшее убежище. Репутация доктора Лейи Линдас, лечившей сливки райдбарской аристократии, была столь высока и безупречна, что служила прекрасным прикрытием для любой тайной организации, с которой она пожелала бы сотрудничать. Ее санаторий являлся фактически основной базой Союза Сопротивления, здесь хранилось множество документов, а в обширных подвалах центрального здания были созданы лаборатории, в которых ученые Союза разрабатывали методы борьбы с наступающими на планету ледниками. Тут жило около сотни человек, не считая двух дюжин богатых пациентов. Обслуживающий персонал — пятьдесят крепких и хорошо вооруженных мужчин — был набран из числа проверенных членов Тар-Карота.

Силы Блейда восстановились. Пожалуй, впервые с тех пор, как он очутился в этом мире Измерения Икс, ему удалось расслабиться и спокойно проанализировать все накопившиеся факты. Много времени он потратил на осмотр лабораторий, пытаясь оценить научные достижения райдбаров. Он не испытал восторга; скорее — некоторое разочарование.

Тепловые излучатели, оружие ближнего боя, оказалось совершеннее земного, но практически во всем остальном Райдбар отставал от его родного мира. Электроника была развита довольно слабо, а о ядерной физике и атомной энергии здесь вообще не имели понятия. Высшее Знание южан, приводившее в благоговейный трепет их северных соседей, не содержало ничего, что уже не было бы известно на Земле — или не стало бы известным в ближайшие годы. Следовательно, они вряд ли обладали действенными средствами для борьбы с пришельцами-палланами если, конечно, эти космические гости не являлись плодом воображения разведчика. В спокойной, расслабляющей обстановке санатория он сам иногда сомневался в этой невероятной гипотезе.

Погода стояла великолепная. Блейд с удовольствием отдыхал, набирался сил и изучал живописные окрестности курорта. Окружающие санаторий пологие холмы заросли густым лесом, в котором тут и там попадались ровные зеленые лужайки. Журчащие в ложбинках и небольших овражках ручейки иногда растекались на этих полянах небольшими озерами, и на их берегах на фоне изумрудной зелени горели всеми оттенками радуги причудливой формы цветы. Легкий ветерок слабо шелестел в кронах лесных великанов, и эти звуки, смешиваясь с пением птиц и жужжанием насекомых, казались тихой умиротворяющей мелодией. Блейд бродил по извилистым тропинкам этого райского сада, лежал в тени деревьев на душистой мягкой траве, здесь хорошо думалось, но приходившие в голову мысли часто раздражали его. Он не любил неопределенности; его натура требовала действий.

Как-то ранним утром, во время очередного моциона, Блейд повстречался с доктором Лейей. Несмотря на прохладный воздух, он совершал пробежку босиком и без рубахи. Разгоряченный быстрым движением, он опрометчиво растянулся на траве, усыпанной обильной росой, и, мгновенно промокнув, уже готов был вскочить на ноги, когда ветки кустов раздвинулись, и Лейя Линдас вышла на полянку.

Ему еще не приходилось видеть своею милого доктора в каком-нибудь одеянии, кроме медицинской белой туники и брюк — что, впрочем не мешало Блейду любоваться ею. Красоту этой женщины не могла скрыть никакая одежда, и чуть мешковатая туника хотя и не оттеняла ее прелесть, но и не уродовала ее.

Но сегодня... Лейя, приближавшаяся к нему по влажной от росы траве, была облачена в нечто воздушное, в какое-то сверкающее, летящее, многокрасочное чудо. Сияние окружало ее — или это скользящие солнечные лучи давали такой эффект. Присмотревшись внимательнее, Блейд понял, что на ней надето что-то среднее между пончо и индийским сари — в цельном куске материи, закрывавшем тело от шеи до лодыжек, были сделаны разрезы для головы и рук. Ткань ее волшебного одеяния мерцала и неуловимо переливалась оттенками разных цветов голубого, зеленого, пурпурного, золотистого, и все это великолепие струилось и поблескивало, напоминая застывшему в восхищении разведчику стайку шустрых тропических рыбок в коралловых зарослях. Из-под края пончо выглядывали босые ступни Лейи с розовыми ноготками на длинных изящных пальчиках; ее волосы, обычно собранные в строгую прическу, сейчас стекали вдоль спины пышным каштановым водопадом. Но главное — на прекрасном гордом лице не было маски неприступности и строгой суровости, ставшей для Блейда уже привычной.

Он быстро вскочил. Да, одежда, и весь облик его милого доктора были необычны и неожиданны, но странным образом это не смутило его. Он шагнул ей навстречу, и женщина, улыбнувшись, взяла его руки в свои. Несколько секунд они стояли неподвижно и молча смотрели друг на друга. Блейд не чувствовал удивления, он знал, он был уверен — незримая связь, возникшая между ними за эти дни, стала явной. Руки ее оказались нежными, но сильными и уверенными, какими и должны быть руки врача, а пожатие длинных точеных пальцев — ласковым и крепким. Вокруг разливался ее аромат, он тонул в нем, в этой свежести и чистоте молодого здорового тела. Он ощутил неудержимое влечение — ведь у него так давно не было женщины, если не считать короткого и бурного знакомства с Райной близ разрушенной деревни... Внезапно Блейд с некоторым смущением осознал, что сейчас его больше всего волнует, что надето на Лейе под этой сверкающей тканью. Возможно, ничего... лишь нагая женская плоть... Это предчувствие возбуждало, превращаясь в нестерпимое и страстное желание.

Руки Лейи медленно поднялись к его лицу, нежно и ласково пригладили брови, легко коснулись висков, щек и губ, скользнули по груди, по напрягшимся твердым мышцам живота и, наконец замерли на поясе. Первое осторожное прикосновение, затем — более настойчивое; еще несколько секунд — и ловкие пальцы справились с застежкой брюк.

Все, что делала эта женщина, было столь же естественным и гармоничным, как и она сама. Пожалуй, ни одна из подруг Блейда не ласкала его так — с мягкой игривостью котенка, соединенной с уверенной силой медика. Он больше не пытался сдерживаться, однако, боясь спугнуть Лейю неосторожным движением, стоял почти не шевелясь. Затем он подумал, что такая каменная неподвижность может разочаровать женщину. Ласково, но настойчиво, он отвел ее ладони и коснулся тонкого, как паутинка, платья, поднимая его вверх.

Как он и предполагал, кроме этого куска ткани на ней ничего не было. Пальцы Блейда ощутили восхитительный изгиб талии, плавные округлости ягодиц; ладонь разведчика скользнула по гладкой и бархатистой, как лепесток лилии, коже, чувствуя под ней упругие мышцы. Он нежно привлек ее к себе.

Губы его нашли ее рот, их тела соприкоснулись, и взволнованное частое дыхание женщины растворилось в долгом поцелуе. Чуткие руки Блейда продолжали гладить и ласкать ее тело, улавливая чуть заметную дрожь возбуждения. Теперь его губы скользнули по шее Лейи, нежно лаская кожу. Она слегка застонала. Блейд приподнял голову и прикоснулся губами к мочке уха. Стон стал громче.

Он понял, что время пришло, и настойчиво потянул вверх ее воздушное платье. Лейя послушно подняла руки, и Блейд нетерпеливо отшвырнул в сторону пестрый комочек, теперь лишь ее нагое тело сияло перед ним в ярком свете утреннего солнца. Эта женщина была совершенством — прекрасное лицо, сейчас озаренное улыбкой ожидания, стройная крепкая шея, матовая кожа округлых плеч, изящные руки, полные чаши грудей с большими розовыми сосками, плоский живот, крутые высокие бедра с треугольником вьющихся волос меж ними, безупречной формы ноги.

Ладони Блейда, осторожно лаская ее плечи, спустились к груди, пальцы сжали набухшие от возбуждения соски. Губы Лейи приоткрылись, какой-то неясный звук — то ли стон, то ли вздох — слетел с них. Внезапно руки женщины напряглись, словно по ним проскочил электрический разряд, и она, снова глухо застонав, рухнула в траву, увлекая за собой Блейда.

Он вошел в нее, уже ожидающую, напоенную влажными и трепещущими соками жизни, словно росистая трава их брачной постели. Извиваясь под сильным мужским телом и тяжело дыша, Лейя оплела ногами спину возлюбленного и так крепко прижала к себе, словно хотела поглотить целиком; вдруг она коротко вскрикнула, и ее объятия ненадолго ослабли. Четырежды по телу женщины прокатывались волны экстаза, прежде чем Блейд выпустил ее из жадных объятий; когда их стоны, слившиеся в торжествующее крещендо, затихли, Лейя прижалась к нему и расслабилась.

Они лежали в блаженном изнеможении, утонув в высокой траве, и Блейд постепенно приходил в себя, одновременно ощущая восторг и чувство радостного познания. Он всегда считал себя сильным и агрессивным партнером, готовым взять инициативу в любовной схватке на себя. Да, конечно, он доставлял наслаждение своим подругам, но не в ущерб своему собственному — и главным считал именно это. На сей раз он вдруг изведал подлинную и ранее незнакомую гармонию чувств, чем-то похожую на прозрачные мелодии сонат Грига; он не знал, что делать дальше и что сказать Лейе, дабы не разрушить волшебное очарование возникшей близости. Он посмотрел в ее глаза и понял, что слова не нужны — они сияли и лучились таким счастьем, такой благодарностью, каких он не видел доселе никогда. И это стало ему высшей наградой.

Внезапно Лейя поднялась, быстро поцеловала Блейда и, ловко накинув свое пончо, исчезла в зарослях. Она как будто испытывала неуверенность, как будто боялась, что ее свобода, доставшаяся нелегкой ценой, вдруг может испариться, как роса под солнцем. Блейд понял это и не пытался удержать ее.

Но их неожиданное свидание в лесу не стало последним, и каждая новая встреча приносила и новые восторги. Лейя уже не казалась такой серьезной и скованной, как в первый раз; она научилась смеяться — особенно когда Блейд обнаружил, что суровая и неприступная с виду керра доктор боится щекотки, и легкое поглаживание под коленками делает ее беспомощней младенца. Гуляя вдвоем по лесным тропинкам, они подолгу беседовали; а однажды, после занятий любовью, Лейя вдруг быстрым движением коснулась щеки Блейда и прошептала: "Теперь я уверена, что ты — человек!" Сначала он даже не понял ее слов, потом догадался, какие сомнения были посеяны его разговором с Диграном Стаем. Странно! Лейя была врачом и лечила его; как медик, она должна была знать, что тело ее беспомощного пациента является человеческим — без всяких искусственных добавок и трансплантантов. Однако она больше доверяла своей женской интуиции. И, возможно, была права.

Блейд рассказал ей правду — всю, кроме деталей, связанных с паллатами и звездным атласом Защитника. К немалому его изумлению, Лейя совершенно спокойно, восприняла это признание; казалось, ее нисколько не удивляет то, что он и в самом деле явился из другого мира. Она лишь разочарованно вздохнула, когда возлюбленный поведал ей о крушении могучей, но абсолютно мифической Федерации. Что ж, он не обладал галактическим всемогуществом, зато был нормальным человеком, а не киборгом, не роботом. Да, нормальным мужчиной, умным, сильным и совершенно неутомимым!

Постепенно они все больше сближались, обнаружив, что их характеры во многом схожи; она прекрасно понимала его, часто — с полуслова. Блейд настолько проникся к ней доверием, что был уже готов поделиться своими догадками насчет истинных покровителей Кайна Дорвата. Она могла бы счесть такую экстравагантную гипотезу игрой воображения, но вряд ли заподозрила, что ее возлюбленный тронулся умом.

Прошло две недели, но Блейд так и не решился сделать это признание.

Однажды утром Лейя привела его в свой кабинет, где их уже поджидал Стрейм с двумя пожилыми райдбарами. Из их слов разведчик понял, что все это время руководители Тар-Карота обсуждали его дальнейшую судьбу; наконец, в результате долгих и утомительных дебатов, они составили обширный план действий. Политика лидеров Союза, в особенности их увлечение секретными циркулярами и тайными донесениями, повергла Блейда в легкое замешательство. Из своего опыта полевого агента он твердо знал, что вероятность провала любой подпольной организации возрастает пропорционально бумаготворческому усердию ее руководства; и, являясь объектом столь оживленной переписки, он не испытывал ни малейшего желания оказаться причиной провала или уничтожения Союза.

Стрейм, однако, успокоил разведчика. Сегодня он был весел и оживлен, гораздо более, чем во время их предыдущих встреч. Видно, одна лишь мысль о том, что ТарКарот готов перейти к активным действиям против Хозяина, значительно улучшила его настроение. Он просто светился от радости, когда, размахивая длинными руками, торопливо посвящал Блейда в детали разработанного плана.

— Мы считаем, самое разумное, что ты можешь сделать — вернуться в Северный Вордхолм, к своим друзьям, о которых ты рассказывал. Затем, переходя от деревни к деревне, вы будете обучать жителей способам борьбы с нашествиями. Мы же, в свою очередь, постараемся наладить производство оружия для вордхолмцев и даже пошлем сотню-другую своих людей на помощь. Но учти — надо осторожно пользоваться излучателями, ведь если об этом пронюхают Правители, они сразу бросят на Вордхолм свои эскадрильи. Нам тоже придется нелегко, когда по всему Райдбару начнется чистка... — Мутант сделал паузу, задумчиво выпятил губу и заявил: — Я, кстати, почти не сомневаюсь, что среди северян найдутся люди, готовые повернуть оружие против нас, своих соседей и врагов... Ну да ладно, не будем обсуждать такое развитие событий — в конце концов, это будет уже проблемой Пяти Правителей, а не нашей. Если они и в самом деле помогают Кайну Дорвату, им придется сократить поставки сырья, и ему будет трудней лепить своих монстров. И вскоре... вскоре, я надеюсь, ему наступит конец, — и Стрейм, оскалившись, сжал шею своими длинными пальцами.

Блейд только молча кивнул в ответ. Ему стоило огромного труда удержаться от замечания, что главными союзниками Хозяина являются не владыки Райдбара, а существа из неведомого мира. Может быть, с Красной Звезды Ах'хат, родины демонического Хондрута, как гласила народная молва? Может быть...

Стрейм долго и нудно посвящал его в тонкости райдбарской политики, а Блейд все нетерпеливее ерзал на стуле. Эти вопросы его сейчас не занимали; он прекрасно отдохнул, и его беспокойная натура требовала действия. Например, избиения тазпов в северных лесах или встречи с самим Кайном Дорватом... Чего же хотел от него этот Каин, предавший род человеческий? Жаль, что кер Дигран Стай так быстро вышел из игры...

Он все-таки удержался от сенсационных заявлений, решив, что еще не время обнародовать свои предположения. Довольно бесцеремонно перебив синекожего мутанта, Блейд направил разговор в более практическое русло: его интересовало вооружение, наиболее подходящее для борьбы с чудовищами.

Да, у вордхолмцев имелись пушки, но возможность научить их канониров прицельной стрельбе была практически равна нулю из-за примитивности этих орудий. Сделать их более совершенными? Но понадобится не один месяц, пока он сам освоит новую технологию; а затем обучит северян... Пожалуй, этот путь отпадал. Можно использовать нечто вроде больших катапульт — если тарколы будут пролезать сквозь узкий пролом в стене, то удар полутонного валуна пожалуй опрокинет чудище на землю... Но точность этих метательных устройства также оставляла желать лучшего. Пороховые мины выглядели более надежным средством, но их надо было тщательно маскировать и пускать в ход в нужное время. Пригодились бы еще длинные шесты с крючками и петлями, а также лассо, с помощью которых можно выбить всадника из седла, избежав страшных челюстей зверя.

Блейд подробно объяснял участникам совещания сущность предлагаемой им тактики, набрасывая но ходу дела множество эскизов и чертежей. Потом были обсуждены детали — необходимые материалы, проблемы производства и транспортировки, создание учебных центров. В конце концов разведчик получил карт-бланш для подготовки и проведения операции; ему разрешалось использовать все средства, которыми располагал Союз. Его руководители испытывали явно неловкость: они оставались здесь, в относительной безопасности, тогда как гость возвращался в северные леса, в дикие, полные опасностей земли Вордхолма. И лидеры Тар-Карота не скупились на обещания.

Предполагаемый отъезд разведчика добавил пылкости Лейе. Когда они ближе к вечеру встретились в уединенной рощице, ставшей в последние дни обычным местом их свиданий, милая целительница довела своего возлюбленного почти до полного изнеможения. Лейя требовала от него все новых и новых ласк, но не скупилась и сама, возвращая их сторицей в бесконечной череде любовных схваток.

Когда силы кончились у обоих, они долго лежали, прижавшись друг к другу; потом женщина зашевелилась и, приподнявшись на локте, заглянула в лицо Блейда.

— Ты говорил сегодня о примитивном оружии, которым пользовались когда-то в твоем мире, — она нежно провела пальцами по вспотевшему лбу Блейда. — Твой рассказ, милый, заставил меня обо многом поразмыслить... Ведь все так просто! Быть может, Райдбар вырождается и приходит в упадок, если мы сами не в состоянии додуматься до таких вещей? Конечно, я не историк, но совершенно уверена, что и у нас в древности были подобные механизмы. Почему же мы забыли о них? А вдруг мы пропустили еще что-то важное, что-то такое, что может решить исход борьбы? — Лейя протяжно вздохнула, потом по губам ее скользнула улыбка. — Похоже, ты послан нам судьбой, кер инспектор! И главное — не военные хитрости, как считают Стрейм и остальные, а то, что ты будишь наш разум, подсказываешь что-то новое... В этом тебя никто не заменит.

— Быть может, ты права, — бесстрастно ответил Блейд. Голос его оставался ровным, но мысли лихорадочно метались в голове. Сказать или нет? Лейя Линдас обладала ясным восприимчивым умом, и Блейд был уверен, что она спокойно выслушает его предположения, не сочтет их бредом сумасшедшего и не станет смеяться над ним. С другой стороны, несмотря на физическую близость с Лейей, он до сих пор не разобрался в ее характере. Чужая душа — потемки, особенно если речь идет о душе красивой женщины.

— Мне кажется, дорогая, что вы все не принимаете во внимание кое-каких обстоятельств, — осторожно начал он. — Ну подумай сама: неужели ты всерьез веришь россказням о том, что Кайн добывает продовольствие, грабя убогие деревушки Вордхолма? Вздор! Или что агенты Пяти Правителей тайно доставляют ему сырье и оборудование? Тоже ерунда! Такие объемы перевозок скрыть было бы невозможно...

— Но объяснить это по-другому тоже невозможно? — воскликнула Лейя. — Или ты хочешь сказать, что он выращивает зерно и разводит скот прямо во льдах? Это уж совсем абсурд!

Блейд именно так и думал. Вряд ли Хозяин занимался сельским хозяйством на леднике, но он мог производить синтетическую пищу. Правда, для этого требовались огромные энергетические мощности, что-то вроде атомного реактора, который он никогда не сумел бы построить сам. Нельзя стать одновременно гениальным биологом и физиком-ядерщиком, на столетия опередившим науку своего мира.

— Скажи, милая, вы когда-нибудь находили следы этих тайных поставок? Какие грузы, откуда и куда транспортировались, кто вел машины, с каких аэродромов они взлетали?

— Нет... — она покачала прелестной головкой. — Мы знаем десятка два агентов Хозяина — вроде этого Стая... Мы знаем об их связях с властями... Но перевозки... Нет, их проследить не удалось.

— Вот видишь, — усмехнулся Блейд, все еще не решив до конца, стоит ли откровенничать с Лейей. — Вы обнаружили его людей и наблюдаете за ними, а ведь проверить, куда деваются большие количества сырья и материалов значительно легче. Поверь, я знаю в этом толк! — Разведчик глубоко вздохнул, словно готовясь к прыжку в холодную воду. — Я думаю...

Однако закончить фразу он так и не успел, внезапно заметив, что женщина широко раскрытыми глазами смотрит поверх его плеча, а с губ ее готов сорваться крик изумления. Проследив направление ее взгляда, Блейд и сам чуть не вскрикнул — из кустов за его спиной появилось двое мужчин в знакомой голубой форме. Сделав несколько шагов, они настороженно замерли, оглядываясь и держа наготове лучевые ружья.

К счастью, незванные гости не успели заметить расположившуюся в высокой траве парочку, и Блейд бесшумно рванулся влево, в заросли, потянув за собой растерянную Лейю. Распластавшись в траве, он застыл, сузившимися глазами наблюдая за солдатами. Да, солдатами! Даже в толпе и без формы он узнал бы любого из них по тяжелому безжалостному взгляду — глазам убийцы.

Лейя понемногу начала приходить в себя.

— Они прошли через парк, — судорожно сглатывая, срывающимся шепотом начала она. — Но как...

Блейд мягко, но настойчиво зажал ей рот ладонью. Сейчас он находился в своей стихии, и торопливо обдумывал тактику дальнейших действий Он был слегка возбужден, но в не меньшей степени и доволен подвернувшимся случаем прикончить пару негодяев. Прошла минута, и план был готов. Он повернулся к Лейе и прошептал:

— Сбрось платье и выйди к ним!

У нее даже рот приоткрылся от изумления. Отвечая на немой вопрос в ее глазах, Блейд торопливо пояснил:

— Понимаешь, если им приказано захватить нас, то увидев женщину в таком виде, они ничего ей не сделают. А если они собираются палить во всех подряд, то в первые секунды эти мерзавцы все равно растеряются. Главное — огорошить их! Поверь, без своего наряда ты способна обратить их в камень... Ну, а уж извлечь из этого максимальную пользу — моя забота.

Лейя, похоже, сообразила, что он задумал, и начала стаскивать свое пончо. Блейд, стараясь не высовываться, помогал ей. Оставшись совершенно нагой, женщина быстро поцеловала его в щеку и, нервно усмехнувшись, выползла из кустов на полянку, а затем медленно поднялась во весь рост Блейд увидел, как солдаты ошарашенно уставились на нее, не зная, что предпринять; казалось, у них сейчас закапает слюна. Затем один шагнул вперед, опустив излучатель, второй прикрыл его сзади

В ту же секунду Блейд вылетел из своего укрытия словно распрямившая пружина и, перевернувшись в воздухе, нанес резкий удар противнику ногой в бок. Он услышал хруст сломанных ребер, и человек в голубом рухнул вниз, нелепо мотнув головой. Разведчик приземлился раньше, чем враг упал в траву, его руки примяли сочные стебли, потом он резко оттолкнулся, снова подпрыгнул и сбил с ног второго солдата, рубанув его ребром ладони по горлу. Первый корчился на земле, стараясь дотянуться до отлетевшего в сторону излучателя, но Лейя оказалась быстрее, схватив блестящую трубку, она приставила ее к груди поверженного и прожгла в ней здоровенную дыру. Затем, осознав, что произошло, и увидев обугленный труп, женщина выронила оружие и согнулась пополам в неудержимом приступе рвоты.

Блейд улыбнулся ей и потрепал по обнаженному плечу.

— Не стыдись, малышка... Нормальная человеческая реакция, не более того. Когда я убил в первый раз, со мной происходило то же самое. Потом, знаешь ли, привыкаешь... Надеюсь, что тебе и привыкать не придется.

Лейя уже немного пришла в себя и слабо кивнула.

— А дальше? Что мы будем делать дальше?

— Вернемся к главному корпусу и попытаемся понять, что происходит. Если они проникли сюда через парк, надо обойти их с тыла. Тогда мы сможем предупредить остальных. Главное, чтобы наши успели собраться с силами и подготовиться к нападению. Нужно выиграть время!

Лейя подхватила свое сари, и они двинулись вперед. Пока они осторожно, стараясь не производить шума, пробирались сквозь кусты, Блейд признался самому себе, что ситуация выглядит не столь оптимистично, как он изложил своей подруге. Если у головорезов Пяти Правителей имеется хоть малая толика ума — а при первой встрече их офицеры не произвели на разведчика впечатления полных идиотов — то они должны сначала захватить центральное здание, а потом отправиться прочесывать лес. В таком случае они с Лейей сейчас шли прямо в лапы врагов, тем оставалось только подождать, когда мышеловка захлопнется.

Блейд чуть покосился на женщину. Он не имел права выказывать ни растерянности, ни колебаний — одно это напугало бы ее до смерти. Неподготовленный человек, попав в такую передрягу, в любой момент может потерять голову, и тогда его поведение становится непредсказуемым. Особенно, если нервы его до предела напряжены! Первое в жизни убийство даром не проходит...

Идти оставалось еще с полмили, но разведчика уже насторожила полнейшая тишина впереди. Ни взрывов, ни выстрелов, ни криков. Что это может означать? Оба они держали излучатели наготове, и Лейя вцепилась в свой словно ребенок, который боится, что у нее отберут только что подаренную игрушку. Блейд привычно сжимал холодный металл ствола, хотя чувствовал бы себя уверенней, если б его экзотическое оружие превратилось в обыкновенный автомат.

Где крадучись, где — короткими перебежками, они пробирались через парк, скользя от укрытия к укрытию. Вскоре послышались громкие голоса и дружный гогот; казалось, солдаты собрались провести пикник, а не боевую операцию. Это стадо больше походило на бандитскую шайку, чем на подразделение регулярной армии, и Блейд со злорадством подумал, что воевать с таким сбродом безопаснее, чем с варварами, вооруженными луками, копьями и примитивными мушкетами. Возможно, за бравадой солдат скрывалась нервозность, и разведчик намеревался сделать реальностью самые худшие их опасения.

Они с Лейей подошли уже довольно близко к широкому травянистому газону, окружавшему главный корпус санатория, и притаились в буйно цветущем густом кустарнике. Внезапно один из солдат отделился от группы, направляясь в их сторону. Блейд не сводил с него глаз, но когда Лейя подняла ружье, отрицательно покачал головой. Излучатель работал бесшумно, но шорох упавшего тела или предсмертный крик враги услышали бы наверняка.

Солдат, не дойдя до них нескольких шагов, остановился под деревом и начал расстегивать штаны. Затем справил малую нужду — последний раз в жизни, ибо через секунду лежал в траве с перебитой шеей.

Мягко опуская труп на землю, разведчик уже понял, что совершил ошибку. Надо было позволить солдату уйти! Он не заметил за толстым древесным стволом его напарника тот, возможно, страховал приятеля. Воздух у виска Блейда внезапно зашипел, в ушах раздался звон; его спасло лишь то, что стрелявший поторопился. Почти сразу же последовал новый выстрел, на этот раз — чуть точнее, и стальной ствол излучателя, который разведчик держал в руках, оказался перерубленным надвое. Недолго думая, он швырнул обломок в противника. Бросок оказался удачным — тяжелая металлическая трубка выбила оружие у него из рук, и прежде, чем солдат успел нагнуться, чтобы подобрать свой излучатель, Блейд нанес ему мощный удар в челюсть. Фигура в голубом отлетела на несколько ярдов словно футбольный мяч, а разведчик, схватив ружье, бросился а заросли. Лейя мчалась за ним.

Отбежав на сотню шагов, они остановились, тревожно прислушиваясь к топоту ног и воплями; похоже, враги наконец-то заметили нападение с тыла. Ситуация была критической. Им оставалось лишь надеяться, что солдаты не успели заметить, какова численность нападавших, и побоятся методично прочесать парк.

Теперь Блейд знал, что их единственная надежда на спасение — пробиться к главному корпусу. Стрейм приложил много сил и выдумки, укрепляя здание, и если им удастся засесть там, то без артиллерии или массированного воздушного налета нападающие не выкурят бойцов Тар-Карота.

Но солдаты, подгоняемые офицерами, уже приближались; они шли вперед, методично обстреливая кусты. Беглецы вновь вскочили и ринулись в лесную чащу, однако далеко уйти им не удалось — услышав треск ветвей, враги обрушили на заросли шквал огня. Блейд и Лейя были вынуждены снова залечь и прижаться к земле. По нарастающему грохоту и воплям разведчик попытался прикинуть численность преследователей, но сделать это оказалось непросто. Во всяком случае, больше двух десятков, решил он.

Беспорядочная пальба стихла, но крики слышались все ближе и ближе; видимо, их брали в кольцо. Блейд понимал, что произойдет дальше. Примерно определив круг поиска, солдаты методично прочешут местность, обыскивая каждый куст и каждое дерево, прислушиваясь к каждому подозрительному шороху. И как бы тщательно не прятались беглецы, они в конце концов будут схвачены. Иные альтернативы — либо погибнуть в бою, либо прорваться через цепь фигур в голубой форме, какой бы плотной она не оказалась. Надежда на благополучный исход дела была невелика, но он не видел другого выхода.

Поднявшись и слегка пригибаясь, он медленно двинулся вперед, ориентируясь по звукам голосов. В этом месте кустарник был весьма ненадежным укрытием; вдобавок, ветви его громко трещали и царапали кожу. Вопли стали ближе и, осторожно отогнув ветку на уровне глаз, Блейд понял, что едва не наткнулся на группу преследователей. Они стояли довольно близко, и разведчик отчетливо видел их лица, злые и напряженные. От зарослей, в которых он скрывался, этих четверых отделяло всего полсотни ярдов открытого пространства; справа и слева никого видно не было. Надо полагать, воспользовавшись отсутствием офицера, эти храбрецы собрались кучкой, чтобы чувствовать себя поуверенней.

Блейд нерешительно оглянулся на свою спутницу. Может, попробовать прежний трюк? Он не был уверен, что сможет поразить хотя бы одного врага с пятидесяти ярдов — точность боя тепловых излучателей не шла ни в какое сравнение с пулевым оружием. Но если ему удастся подобраться к этой шайке вплотную, он перестреляет их как в тире...

Он дотронулся до плеча стоявшей рядом женщины, потом, кивнув в сторону солдат, приподнял бровь. Она поняла, кивнула; и, к удивлению Блейда, в ее глазах вспыхнул какой-то шалый огонек. Возможно, сопутствующая им пока удача и весь этот неожиданный поворот событий начинали доставлять ей удовольствие; страх, еще недавно терзавший ее, сменился возбуждением. Разведчик покачал головой и сделал строгие глаза; сейчас не стоило проявлять самонадеянность и беспечность.

Воздушное платье Лейи было уже настолько измочалено о колючие кусты, что она просто сорвала с себя легкую ткань и, облизнув пересохшие губы, скользнула из зарослей на поляну. Блейд видел, как при ее появлении солдаты разинули рты, но на этот раз бдительность они не потеряли. Он тоже не потерял ни секунды. Глаза мужчин в голубом еще были прикованны к возникшей перед ними обнаженной нимфе, когда разведчик ринулся вперед.

Фортуна и счастливый случай однако отвернулась от него. Ближайший к Лейе солдат схватил ее за распущенные волосы и грубо швырнул на землю; одновременно с этим из-за деревьев появилась еще одна команда охотников, которые, заметив добычу, рванулись к ней, выставив блестящие стволы. Горячий воздух опалил кожу Блейда, он нырнул в сторону, уклоняясь от выстрелов, и в ту же секунду услышал крик Лейи. Оглянувшись, он увидел, что солдат, вцепившийся ей в волосы, теперь сидит на ней верхом, упираясь коленями в ее руки и вдавливая их в землю. На обнаженном плече женщины виднелась небольшая темная полоска обугленной кожи, Солдат уставился прямо на Блейда, и в его глазах разведчик увидел смесь ненависти, страха и вожделения. С нескрываемым торжеством он прорычал:

— Ты, ублюдок! Если ты еще раз дернешься, я отрежу ей ухо, а уж потом... — и он грубо захохотал, недвусмысленным жестом изобразив свои намерения.

Блейд понял, что сопротивление бесполезно; на этот раз они проиграли. Медленно поднявшись, он отбросил излучатель и поднял руки. Со всех сторон на полянку с громкими воплями сбегались солдаты.

Сорвав с разведчика одежду, они привязали его к дереву. Эта операция сопровождалась непрерывными побоями; мерзавцы старались бить в лицо, и скоро оно превратилось в кровавую маску. Блейд рычал от бессилия и ярости, но стволы, упиравшиеся ему в спину, гарантировали покорность.

Закончив с ним, солдаты собрались вокруг Лейи, все еще лежавшей на земле. По одному виду этих бандитов было ясно, что они собираются с ней делать, и разведчик почти физически ощутил повисший в воздухе смрад грубого вожделения. В глазах женщины застыл ужас пойманного в капкан зверька; она тоже все понимала и была так же бессильна, как и ее возлюбленный. Из горла Лейи внезапно вырвался низкий стонущий звук, потом она всхлипнула. Блейд пошевелил руками, рассчитывая хоть немного ослабить врезавшиеся в кожу путы. Веревка не поддавалась. Он удвоил усилия.

Тем временем вокруг нагой женщины собралось уже три десятка солдат, а раздававшийся со всех сторон топот, который не могли заглушить даже их громкие голоса, свидетельствовал о том, что сюда торопится подкрепление. Блейд уже не надеялся выжить; он хотел лишь освободиться, завладеть излучателем и отправить в мир иной парудругую негодяев, прежде чем сам упадет с пробитым черепом или прожженной грудью. Он успел бы и Лейе подарить быструю и милосердную смерть... Если бы только ему удалось освободиться!

Снова и снова он напрягал мышцы, пытаясь совладать с веревкой, пока не ощутил, что прочность уз немного ослабла. Совсем чуть-чуть, но и это уже было победой! Еще бы минуту, две...

Кажется, время у него имелось. Солдаты были слишком увлечены лицезрением беспомощной пленницы, и начали громкий спор — видно, обсуждая очередность. Наконец они пришли к какому-то соглашению, и пятеро мерзавцев придвинулись к ней поближе. Четверо схватили ее за руки и ноги, прижав к земле, а пятый начал расстегивать пояс.

Внезапно он, так и не успев справиться с последней пуговицей, издал странный булькающий звук и мешком повалился на Лейю. Под лопаткой у него зияло черное отверстие, кожа по краям еще дымилась. Нападение было совершенно неожиданным; солдаты, размахивая излучателями, бросились врассыпную, а Лейя вскочила и, не чуя под собой ног, понеслась в кусты.

Упало замертво еще трое солдат; двое — с дымящимися дырами в груди, один — с разбитым черепом. Блейд с такой силой рванулся вперед, что веревки, не выдержав, затрещали и лопнули. Размахивая кулаками, словно двумя пудовыми молотами, он налетел на солдат так стремительно, что никто из них не успел выстрелить. Атака его была убийственной и мощной; при первом же столкновении полдюжины вояк не устояли на ногах и повалились на землю. Оставляя за собой след из корчащихся искалеченных тел, Блейд подобно страшному смерчу носился по лужайке. Метавшиеся в панике голубые были настолько перепуганы, что забыли о своем оружии, и невидимые снайперы уничтожали их одного за другим. Подобрав излучатель, Блейд помчался к зарослям, в которых две минуты назад скрылась Лейя, попутно располосовав лучом оказавшегося на его дороге солдата. Рядом с ухом свистнула пуля, и он понял, что у неведомых спасителей было не только лучевое оружие. На открытом месте становилось слишком жарко.

Когда он раздвигал ветви куста, чтобы нырнуть под его защиту, тепловой луч, скользнув по бедру, оставил темный след обожженной кожи. Блейд услышал слова команды за спиной и треск выстрелов; казалось, звуки откатывались к санаторным корпусам. Там сражение вспыхнуло с новой силой — выстрелы и вопли раненых не смолкали ни на секунду, а один раз раздался грохот отдаленного взрыва.

Стиснув зубы, он измерил взглядом расстояние до ближайшей каменной стены и разочарованно вздохнул. Слишком далеко... Между этими колючими зарослями и санаторием находился обширный травяной газон, который наверняка простреливался снайперами. Стоит высунуть нос наружу, как свои же продырявят насквозь...

Блейд отступил подальше к деревьям и вдруг наткнулся на лежавшую ничком на земле Лейю. Сердце его упало. Неужели мертва?! Он нагнулся и приложил ухо к ее грязной, исцарапанной, но все равно такой прекрасной и желанной груди. Слава Богу! Всего лишь глубокий обморок. Убедившись, что его возлюбленной ничто не угрожает, Блейд отполз в сторону и выглянул из кустов — как раз вовремя, чтобы срезать двумя удачными выстрелами пару солдат.

Раздался дружный винтовочный залп, потом — треск одиночных выстрелов, внезапно сменившийся тишиной; лишь между деревьями еще металось эхо, да раздавались негромкие стоны раненых. Наконец колючие заросли напротив Блейда раздвинулись, и на поляне перед главным корпусом возникла длиннорукая приземистая фигурка. За спиной у человека висела винтовка, в руках он держал излучатель и подсумок с обоймами. Разведчик довольно усмехнулся, увидев синее лицо и голый череп, обрамленный седоватым венчиком волос. Стрейм махнул своей сумкой и крикнул:

— Мы победили, инспектор! Вылезай из кустов!

ГЛАВА 9

Они победили.

Они выиграли сражение, но могли проиграть войну.

Глядя на трупы в голубом, усеявшие газон, Блейд думал, что на них бросили от силы одну роту. Рота не вернулась, значит, надо двинуть батальон, полк или дивизию. Если тысячи две солдат обложат санаторный комплекс, отсюда не вырвется никто.

Тем не менее, сейчас они победили. Стоило поторопиться, чтобы победа не превратилась в сокрушительное поражение.

Кажется, Стрейм придерживался того же мнения. Он был неплохим тактиком и только что доказал это на деле. Когда солдаты атаковали базу, он не пытался оборонять отлично укрепленный центральный корпус, но, воспользовавшись системой тайных туннелей, что связывали подвальный этаж с замаскированными выходами на окраинах парка, вывел туда отряд лучших стрелков. Эти снайперы были вооружены винтовками, которые по дальности и точности боя значительно превосходили лучевое оружие; они сумели пробраться в тыл нападающим, а затем нанесли внезапный и неотразимый удар. Блейд с Лейей, сами того не подозревая, сыграли роль приманки, собрав в одном месте около трети вражеских сил. Толпа, звереющая от крови и вожделения, оказалась превосходной мишенью для пуль, а когда бойцы Тар-Карота покончили с офицерами, среди солдат поднялась паника, и исход боя был решен.

Ожог, полученный Блейдом, не слишком беспокоил его. Доктор Лейя Линдас, уже пришедшая в себя и облаченная в строгий медицинский наряд, наложила на рану повязку с целительной мазью и уверила разведчика, что через день два полного покоя он будет совершенно здоров. Стрейм при этом саркастически усмехнулся.

— Ты думаешь, досточтимая керра, что у нас есть этот день?

Лейя недоуменно посмотрела на синекожего человечка.

— Ни мы же одержали блестящую победу! Теперь власти будут знать, что мы вовсе не беспомощны и готовы защищался! — Они не рискнет напасть! — Она бросила взгляд на Блейда, словно испрашивая его поддержки. — Разве я не права?

— Очень сомневаюсь, — не раздумывая, ответил мутант. — Да, мы отбили первую атаку, но тайное стало явным. Агенты правителей знают, где находится главная база Союза и кто такая доктор Лейя Линдас. Значит, они постараются уничтожить нас и заполучить твою прекрасную головку, керра, — Стрейм вытянул нижнюю губу на добрых три дюйма и добавил: — Мы выиграли только отсрочку часа на четыре. За это время надо собрать все самое необходимое и унести отсюда ноги. Мы не имеем возможности сражаться с целой армией, и поэтому не стоит ждать, когда нас прихлопнут словно крыс в капкане.

Лейя открыла рот, готовая вступить в спор, но Стрейм, нахмурившись, не дал произнести ей ни слова. Голос его внезапно окреп, и он строго заметил:

— Доктор Линдас, ты ведь помнишь, кто командует в подобной ситуации?

— Помню, — со вздохом сказала женщина. На глазах ее выступили слезы. — После стольких лет спокойной жизни снова бежать, прятаться, запутывать следы... Что же нам делать, Стрейм?

— Не поддаваться панике, — ответил синекожий человечек, заслужив тем самым полное одобрение Блейда. — Мы собирались послать отряд в Вордхолм... Что ж, вот эти люди! — он обвел взглядом бойцов Тар-Карота, оттаскивавших трупы в голубых мундирах к стене главного корпуса и собиравших оружие. — Надо выйти к побережью, к одной из трех авиабаз, и захватить самолеты. А там — на север!

— Проще сказать, чем сделать, — вступил в разговор Блейд. — У нас не так много боеспособных людей, а базы наверняка хорошо охраняются.

— Нам помогут, — Стрейм усмехнулся, оскалив зубы. — Я же говорил тебе — у нас немало сторонников. В том числе, и на ближайшей из этих баз.

Он отвернулся и решительно зашагал к главному зданию, на ходу раздавая приказы. Лейя расширившимися глазами смотрела ему вслед; кажется, она поняла, что неприятности только еще начинаются. Блейд нежно обнял ее, стараясь успокоить. Четверть часа назад она чудом избежала насилия и смерти, а теперь узнала, что ей на долгие годы — может быть, до конца жизни, — предстоит отправиться в изгнание в северные леса. Что ж, жизнь стоила того...

Стрейм организовал эвакуацию столь же быстро и умело, как и недавнюю контратаку. Трупы солдат перенесли в подвал, чтобы воздушная разведка, обнаружив заваленную телами поляну, не подняла преждевременной тревоги. В подвальном этаже убитых оттащили в дальний туннель и завалили там, подорвав вход в подземный коридор. Стрейм полагал, что загадочная пропажа сотни солдат окажет устрашающее воздействие на власти, и они, возможно, задержатся с погоней. Кроме того, поползут слухи о какомто секретном оружии, неуловимых мстителях и ночных засадах, что может дестабилизировать армию. Блейд отозвался об этой идее с одобрением; на его взгляд, райдбарские вояки не отличались особой храбростью.

Пока в санатории шли лихорадочные сборы, вооруженные патрули обыскивали парк, проверяя, не затаились ли там враги, и уничтожая, по возможности, следы недавнего боя. Другие проверяли путь для отступления в холмы; беглецам предстоял пеший переход, ибо дороги были наверняка перекрыты. Человек десять жгли документы, которые нельзя было унести с собой, и паковали наиболее ценное и легкое лабораторное оборудование; под конец они заминировали клинику. Всем, кто умел обращаться с оружием, выдали излучатели либо винтовки, остальных небольшими партиями начали выводить за гряду холмов — этим людям предстоял путь в столицу, на другие базы и конспиративные квартиры Тар-Карота.

Блейд, которому нечего было делать, помогал Лейе. Казалось, она уже оправилась от шока и деловито хлопотала, собирая медицинские инструменты и лекарства, но разведчик заметил, что руки ее слегка дрожат. Только сейчас он вспомнил, что ему так и не удалось изложить ей свою гипотезу о том, кто ворожит Хозяину. Нахмурившись, он покачал головой. Сейчас этот разговор вряд ли уместен; придется подождать.

Стрейм так торопил людей, словно новый десант уже приземлился в окружавшем санаторий парке. Не прошло и трех часов с момента, когда прогремел последний выстрел, и отряд беглецов, всего с полсотни человек, уже торопливо шагал к холмам. Некоторые предлагали воспользоваться армейскими транспортерами, но Стрейм только отрицательно покачал головой. Они могли выиграть в скорости, но потерять главное — скрытность. Теперь дороги и машины были не для них; едва заметные тропинки в холмах, овраги и лесная чаща гарантировали большую безопасность.

Авангард растянувшегося цепочкой отряда уже перевалил через гребень первою холма и начал спускаться в поросшую лесом долину, кода замыкающие громко закричали. Над белоснежными корпусами санатория взметнулось пламя, потом раздался грохот мощного взрыва. Теперь уже не имело значения, когда враги захватят эти развалины грабить там было нечего, задавать вопросы некому, только покрытый копотью щебень да искореженные балки темнели среди развороченного газона.

Стрейм остановился и долго смотрел на поднявшееся в воздух облако черною дыма, затем повернулся к Блейду и устало пожал плечами.

— Ну, вот, кер инспектор... У вас на звездах, я думаю, такого не случается?

— У нас бывает и похлеще, — сухо заметил Блейд; его томили мрачные предчувствия.

— Значит, везде одно и тоже. Кровь, огонь, и в заключение — пепел, — подвижное лицо мутанта горестно сморщилось. — Не могу понять, как они вышли на нас...

— Вот это как раз ясно, — разведчик отвел взгляд. — Боюсь, что я послужил невольной причиной утренних событий.

— Думаешь, власти искали тебя? — Стрейм поднял брови, а неимоверно длинные губы его вытянулись в трубочку, словно он собирался свистнуть.

— Не власти, Хозяин... Разве ты забыл мою беседу с кером Стаем? Мне назначили встречу, но я на нее не прибыл... И вот результат! — Блейд покачал головой и добавил: — Удачно вышло, что перебита вся банда. По крайней мере, не пострадал миф о моей неуязвимости...

— Всего лишь миф? — мутант глядел на него с какой-то странной надеждой.

Ничего не ответив, Блейд махнул рукой и направился вниз по склону. Кто может сказать, где истина переходит в ложь, правда в фантазию? Конечно, его неуязвимость была таким же мифом, как и могучая Галактическая Федерация, но звание инспектора принадлежало ему по праву. Он и в самом деле прибыл проинспектировать планету под девятью синими звездами — ради спокойствия своего собственного мира. Но он не мог оставаться бесстрастным наблюдателем, машиной для сбора информации; он обладал необоримым любопытством и тягой к таинственному, он носил в сердце сочувствие, ненависть и любовь — все то человеческое, что Защитнику двадцать два-тридцать заменял вороненый ствол излучателя. И он жаждал победы! Он жаждал ее с такой же страстью, какую испытывал к женщине.

Но сейчас он был вынужден бежать. Снова бежать, отступая перед силой и мощью повелителя чудовищ и истинного владыки Райдбара.

* * *

Они были уже посреди долины, озаренной лучами закатного солнца, когда до их ушей долетел гул моторов. Самолеты не представляли для беглецов опасности; уже наступили сумерки, и отряд продвигался по довольно густому лесу. Впрочем, если бы их и заметили, приземлиться тут было негде. Тем не менее, люди непроизвольно пригнулись и ускорили шаги. Блейд, однако, понимал, что им надо опасаться лишь пешей погони. Хотя солдаты Райдбара казались ему неважными бойцами, их было достаточно, чтобы прочесать самый непроходимый лес.

Отряд шел не останавливаясь до тех пор, пока окончательно не стемнело. Наконец Стрейм выбрал подходящее место для лагеря, и измученные долгим переходом люди повалились на мягкую лесную землю там, где их застала команда. Почти все сразу же заснули, лишь несколько человек, наиболее крепких, остались на ногах, чтобы охранять спящих. Мутант выставил караулы, затем подсел к небольшому костру, рядом с Блейдом и Лейей. Чувствовалось, что он тоже очень устал, подвижное обезьянье лицо было хмурым, синеватая кожа казалась в полутьме почти черной.

— Надо посоветоваться, — коротко сказал он и надолго замолчал, всматриваясь в рыжие языки огня.

Блейд глядел поверх костра на северный небосклон, где ярко мерцали девять синих звезд. Почти невидимая днем дымка, затягивавшая небо, ночью становилась яснее, она мерцала и переливалась, словно последний отзвук полярного сияния. Теперь он знал, что видит остатки газового облака, некогда погрузившего этот мир в холод и тьму, смертоносное покрывало, которое чья-то могущественная рука набросила на планету. Но прошли столетия, туман начал рассеиваться, и священные звезды вновь зажглись над Вордхолмом и Райдбаром, как будто призывая враждующие континенты к единению.

Стрейм наконец заговорил, медленно и задумчиво, то и дело теребя нижнюю губу.

Он повторил опять, что решение перебраться на север кажется ему самым верным. Конечно, беглецы могли бы рассыпаться на мелкие группы, уйти в города, на другие базы Тар-Карота в поисках спасения, но тогда их отряд исчезнет как единое целое, превратившись в горсточки перепуганных и гонимых людей. Нет, надо пробиться в Вордхолм!

Правда, сказать это было значительно проще, чем сделать. Морской путь был закрыт. До ближайшего порта надо идти несколько дней, причем по самым густонаселенным районам страны. Затем придется похитить корабль и плыть в течение недели, держа курс на север и по дороге пуская на дно суда и самолеты, которые будут высланы в погоню. Но даже достигнув берега, они будут вынуждены совершить долгий и трудный пеший переход вглубь северного материка, который отнюдь не похож на благодатные Теплые Земли с их с мягким климатом. А затем — о, затем придется пересечь горный хребет, Стену Отчаяния!

Дорога по воздуху казалась значительно легче. Еще день-другой странствий среди холмов, и беглецы достигнут одной из прибрежных авиабаз. Кое-кто из летчиков — по утверждению Стрейма, он знал их лично, — сочувствует Союзу, они помогут. Двух или трех самолетов будет достаточно, чтобы быстро переправить всю группу в Тенгран; может быть, все они поместятся в одном большом транспортном корабле. Добравшись до Тенгранского озера, они спрячут машину, затем отправятся в город на переговоры. Если кер Блейд сумеет разыскать там своих друзей...

Кер Блейд кивнул, он не сомневался, что найдет Ная и Райну в озерном городе. Правда, остальная часть плана не вызывала у него энтузиазма. Скитаться по деревням Вордхолма, обучая их жителей тактике борьбы с чудищами, переправлять с юга на север оружие и боеприпасы, драться с тазпами... Это требовало многих лет, тогда как в его распоряжении оставались недели. В конце концов, такая борьба являлась делом Тар-Карота и Вордхолма, он же предпочитал заняться причиной, а не следствием.

Да, скорее всего в Тенгране их пути разойдутся. Он пойдет дальше на север, Стрейм и Лейя останутся в городе. Лейя... Он взглянул на утомленное, но по-прежнему прекрасное лицо женщины, и сожаление на миг кольнуло сердце. Но он уже привык к потерям, шесть лет странствий в преисподних Измерения Икс могли приучить к чему угодно. И он твердо знал, что каждая встреча сулит неизбежное расставание. Похоже, этот час приближался и здесь.

Лейя пошевелилась.

— Люди утомлены. Утренний бой, потом целый день пути по лесу. Может быть, стоит сделать завтра привал?

Стрейм покачал головой.

— Надо идти. И мы пойдем, даже если мне придется тащить их на собственной спине. Как ты думаешь, они смогут добраться до конца долины? Вот сюда, где выход на побережье, — и Стрейм ткнул пальцем в развернутую на коленях карту.

— Полагаю, что смогут.

— Хорошо. Оттуда до аэродрома, — он указал на синее пятно небольшого залива, — не очень далеко, но местность открытая, так что последний переход придется сделать ночью. Мы выйдем к летной базе и установим связь с нашими людьми... — он протяжно зевнул. — Ладно, на сегодня хватит... Давайте-ка спать. Если честно, я совсем валюсь с ног.

Стрейм потянулся, подняв над головой свои длинные руки, и застыл так почти на минуту, пока Блейду не стало казаться, что перед ним не живое существо, а ствол высохшего дерева. Наконец он крякнул, опустил конечности и снова зевнул.

— Вы как хотите, а я ложусь! — Мутант повалился на бок и, свернувшись калачиком, мгновенно заснул.

Блейд с Лейей перебрались в сторонку, подальше от света, и уселись на толстый ствол упавшего дерева, прижавшись друг к другу. Лицо женщины было перепачкано, длинные густые волосы спутались, как ветви можжевелового куста, глаза покраснели и воспалились от усталости и недосыпания. Но ее руки, ласково разминавшие ноющие мышцы Блейда, осторожно сменившие повязку на ране, были как раньше крепкими и сильными. Она тихо заговорила; глубоко запавшие от утомления глаза смотрели прямо в зрачки разведчика.

— Помнится, ты что-то хотел сказать мне, милый, когда начался весь этот кошмар. Правильно? Теперь я понимаю, что беспокоило тебя в последнее время... — она прижалась щекой к его плечу. — Ты думаешь, Хозяину ктото помогает? Не Пять Правителей Райдбара, а кто-то другой? Существа не из нашего мира?

Блейд был потрясен; на мгновение он потерял дар речи, потом, приподняв лицо Лейи, погладил ее по щеке.

— Ты очень умна, мой милый доктор... Но как ты догадалась?

По ее губам скользнула улыбка.

— Ну, это совсем просто! Если ты прибыл к нам издалека, почему же не добраться и другим, верно? Я даже думаю... — она нерешительно замолчала, — думаю, что ты появился здесь из-за Них...

Блейд не ответил на этот осторожный намек, но спросил сам:

— Ты говорила об этом еще с кем-нибудь?

— Только со Стреймом, недавно. Он лучше других знает Кайна Дорвата, и у него хватило здравомыслия и мужества, чтобы по крайней мере выслушать меня... — она вдруг тихо рассмеялась. — Ты представляешь, какой бы переполох поднялся среди ученых? Как бы они напугались? Я уж не говорю о невежественных вордхолмцах...

Блейд тоже улыбнулся.

— Ну, и что сказал Стрейм?

— Только захохотал. Он считает, что Хозяин может все, и я его просто недооцениваю. Такой злобный гений способен опустошить и Вордхолм, и Райдбар без помощи пришельцев со звезд, так он сказал!

— Может все... В том числе — устроить новый ледниковый период?

— Ну, нет, конечно... Этого Стрейм не имел в виду.

Блейд покачал головой.

— Быть может, он просто боится? Такая сумасшедшая идея способна вызвать страх не только у ваших ученых.

— Не думаю, — Лейя помолчала. — Понимаешь, если считать это правдой, вся жизнь перевернется. Другие враги, другие цели... Мы станем беспомощны, как дети... весь наш Союз...

— Я с вами, милая, — Блейд нежно прижал ее к себе, — и я помогу. Ты правильно сказала насчет врагов... Враги — другие! Мы должны знать их.

— Но как? Как нам добыть информацию? Кто может рассказать о Них? Хозяин?

— Да.

— С Кайном Дорватом нелегко увидеться...

— Это Каин, — он так и сказал: "Каин" вместо "Кайн", — сам жаждет встречи со мной.

— Зачем?

— Пока не знаю. Но узнаю!

— Значит, ты скоро уйдешь? — глаза Лейи стали печальными.

— Да, милая. Я выяснил, что мог, в Вордхолме, потом — в Райдбаре. Пришла пора снова вернуться на север... на самый дальний север.

Лейя отстранилась и начала стаскивать через голову свою тунику.

— Но мы вполне можем отложить это на пару дней, не так ли, дорогой?

Ее обнаженные плечи к грудь смутно белели в полумраке. Блейд молча потянулся к ней, и женщина улыбнулась.

— Да, отложим разговоры на завтра, кер инспектор. У нас, боюсь, осталась только одна эта ночь. И мы должны жить, должны радоваться жизни...

Последнее слово замерло на ее губах, когда они встретились с губами Блейда.

* * *

Ночь прошла спокойно; весь лагерь, за исключением часовых, спал беспробудным сном. Утром поднявшееся над лесом солнце согрело остывший за ночь воздух, и люди поднялись, разминая затекшие мышцы.

Воздушной разведки не было видно. Либо власти отказались от преследования беглецов, либо их агенты и войска, подобно кошке, затаившейся у мышиной норы, ждали, когда отряд выйдет на открытое место. Во всяком случае, за весь дневной переход, с утра до позднего вечера, ни Блейд, ни Стрейм не заметили признаков погони. Дважды в небе пронеслись самолеты, но оба раза — очень высоко. Люди, заслышав шум моторов, начинали нервничать, но Блейду не верилось, что эти аппараты посланы выслеживать их — на такой имеете и скорости лес должен казаться пилотам самолетов зеленым пятном.

В сумерках отряд остановился на отдых, а когда совсем стемнело, Блейд со Стреймом отправились к близкой уже опушке, чтобы разведать местность и наметить план дальнейших действий. Результаты были неутешительны — им предстояло пересечь широкую равнину с фермами и распаханными полями. Правда, Стрейм полагал, что до побережья осталось всего три-четыре часа ходу, и пилоты, сторонники Тар-Карота, могли уже поджидать их и готовить операцию.

— Я передал необходимые инструкции с теми группами, которые уходили в столицу, — объяснил он Блейду. — Многие наши явки оборудованы передатчиками, так что наши агенты на базе могли получить сообщение еще вчера.

К счастью, мутант не ошибся. Когда Блейд утром открыл глаза, то сразу понял, чти связь с летной базой уже установлена. На полянке, рядом с доктором Линдас и Стреймом, сидел скрестив ноги высокий смуглый человек в голубой армейской форме с нашивками в виде птичьего крыла. Его мундир был помят и выпачкан грязью, а сам пилот жадно уничтожал мясо с хлебом. Выглядел он усталым, и Блейд подумал, что ему, вероятно, пришлось идти половину ночи, а потом искать их лагерь в рассветных сумерках.

Заметив, что разведчик проснулся, Стрейм вскочил и, показав на офицера, пояснил:

— Пилот Пнор Толрак, член Союза. А это — кер Блейд, наш новый сторонник, военный специалист. Кер Блейд прибыл к нам из... — он запнулся, — из очень далеких краев.

Пнор приподнял бровь, но расспрашивать не стал. Торопливо проглотив очередной кусок мяса, он поднялся и протянул Блейду большую крепкую руку.

— Мы обсуждали, как вывезти вас на север, досточтимый. Все пилоты имеют доступ к машинам, так что не составит труда умыкнуть аппарат или два, готовых к полету. К примеру, моя лоханка сейчас заправлена горючим по самое горлышко. Но как переправить на борт людей — вот в чем проблема! Пока я ничего не сумел придумать.

— Могли бы вы посадить самолет в каком-нибудь безлюдном месте недалеко от берега? — поинтересовался Стрейм.

— Нет, — буркнул Пнор, снова вгрызаясь в кусок хлеба. — Единственный вариант побега — подняться в воздух и дуть прямо на север, прежде чем береговые батареи возьмутся за нас, — он вдруг ухмыльнулся. — Легко украсть, трудно смыться с украденным.

Блейд улыбнулся в ответ; этот рослый крепыш нравился ему все больше и больше.

Его слова, однако, вызвали недовольство Стрейма, но спорить мутант не стал. Подождав, пока летчик прожует очередной кусок, Блейд сказал:

— Насколько мне известно, ваши самолеты взлетают с воды, не так ли?

— Что значит "ваши"? — Пнор уставился на него. — В тех далеких краях, откуда вы прибыли, дело обстоит иначе?

— Совсем иначе, — заверил его разведчик. — Но ваша база гораздо ближе этих моих краев, так что придется красть то, что есть, — он подмигнул Пнору. — Значит, самолеты находятся на воде?

— Да, именно так.

— Далеко от берега?

— Пять артов.

Полмили, перевел Блейд в привычную меру.

— Берег охраняется?

— Самым тщательным образом. Вы не успеете чихнуть, как превратитесь в кучку пепла, кер.

Блейд довольно кивнул, не обращая внимания на недоуменную физиономию Стрейма, сейчас он находился в своей стихии.

— А что со стороны моря? Там тоже есть патрули?

— Катер с десятком крепких парней, — ответил пилот, и лицо его стало хмурым. — К ним не подберешься незамеченным, кер.

— Я не собираюсь к ним подбираться, — Блейд потер висок. — Надеюсь, они будут так любезны, что сами вытащат меня из воды.

— Куда ты клонишь? — Стрейм удивленно воззрился на разведчика. — Ведь Пнор сказал — десять крепких парней!

— Да-да, ты все понял правильно, дружище, — широко ухмыльнувшись, Блейд похлопал мутанта по плечу. Зачем ломиться по берегу, если можно вынырнуть прямо из воды? А насчет тех парней... Проверим, насколько они крепкие.

Лейя, которая не вмешивалась в разговор мужчин, вдруг приложила ладошку к губам.

— Ты собираешься захватить катер? — глаза женщины округлились. — Один?

— Могу взять тебя с собой, милая. — В определенных обстоятельствах ты способна загипнотизировать сотню мужчин.

Она рассмеялась, покачала головой, но тревожный огонек в ее глазах не исчез.

* * *

Следующей ночью Блейд стоял в густых зарослях, подступавших почти к самой воде, наблюдая за дюжиной больших гидросамолетов, слегка покачивавшихся в полумиле от берега. Он был бос, зато во всех прочих отношениях мог сойти за райдбардского офицера. Правда, форменные брюки Пнора оказались ему коротковаты, а тужурка едва сходилась на груди, но с расстояния пяти шагов любой охранник принял бы его за пилота — возможно, чуть подвыпившего.

Стрейм протянул ему приготовленный заранее широкий пояс, к которому были прицеплены пара небольших, но мощных бомб, и четыре метательных ножа. Про бомбы разведчик сразу постарался забыть, взрыв означал неудачу, отступление и тревогу на берегу. Он рассчитывал справиться с охраной без шума — во всяком случае, без такого шума, который был бы слышен на полмили.

Прощаясь, Лейя протянула ему обе руки. Он пожал их, но взгляд его был устремлен над плечом женщины, на силуэт катера, темневшего ярдах в ста от самолетов. Он медленно дрейфовал по спокойной водной глади, изредка раздавался чуть слышный гул мотора, и суденышко описывало круг около летательных аппаратов. Разведчик мог поклясться, что половина экипажа спит, а остальные курят и прикладываются к бутылке.

Быстро и бесшумно Блейд скользнул в воду, забыв обо всем, что оставалось за спиной. Он улыбался. Диверсионная работа всегда нравилась ему, и он прекрасно умел справляться с ней. И сейчас уверенность в успехе не покидала его ни на миг.

Спокойно и неторопливо он поплыл к самолетам, изредка приподнимая голову над водой. Она была теплой, как парное молоко, и бледный месяц, то нырявший в облака, то просвечивавший сквозь них неярким серпом, помогал неплохо ориентироваться. Блейд знал, что заметить его трудно, почти невозможно, блики серебристого света перемежались с черными пятнами и полосами на воде, и вряд ли кто-нибудь сумел бы разглядеть его темную шевелюру за сто или двести ярдов.

Бухточка, которую он пересекал с запада на восток, была шириной в милю и примерно на такое же расстояние вдавалась в сушу. На восточном берегу находились наземные строения базы и казармы, к югу располагался офицерский городок, вся остальная прибрежная зона поросла лесом. Самолеты покачивались точно в центре, и Блейд, даже не видя их, знал, что не промахнется. По левую руку на северном небосклоне горели девять синих звезд, а под ними яркий пунктир Стрелы, указывающий ему путь.

Он плыл минут сорок. Когда тихий плеск волн, бивших о корпус самолета, достиг его ушей, Блейд повернул, ориентируясь по звуку, и вскоре коснулся гладкого металла крыла. Забравшись на него, он разыскал взглядом катер, до которого было ярдов восемьдесят, достаточно громко чертыхнулся, а потом рухнул в воду.

Почти сразу же загудел двигатель. Сделав несколько энергичных гребков, Блейд позвал:

— Эй, там! Помогите! Я попал в какую-то лужу! В дьявольски глубокую лужу!

— Кто здесь? — послышался резкий оклик. Катер медленно шел к нему.

— П-пнор! Пнор Толрак. П-помогите!

— Как тебя угораздило, приятель? Напился и заснул в своей кабине?

Блейд ухмыльнулся, опустив лицо в воду. Нечто подобное он и хотел изобразить.

— П-помогите! Н-не могу достать дна!

Чьи-то руки подхватили его, вытягивая из воды. Голова Блейда безвольно повисла, лицо пряталось в тени.

— У в-вас тут есть д-девочки? — осведомился он, нежно обхватив за плечи своих спасителей. — Д-девочки и выпить?

— Сейчас тебе будут девочки! Отвезем на берег да сунем в камеру, пока не протрезвеешь!

Похоже, это был сержант, только у сержантов бывают такие мерзкие голоса, решил Блейд. На палубе было четверо — и пара из них, можно сказать, у него под руками. Утвердившись на влажных досках, он прорычал:

— К-как говоришь с офицер-ром, мер-рзавец! Я ссказал: девочек и выпивку старине П-пнору!

— Сейчас, приятель, будет тебе и то, и другое. — Сержант включил фонарь и направился к спасенному.

Расслабленные руки Блейда внезапно обрели крепость железа. Он стукнул лбами двух солдат, на плечи которых опирался, и резким толчком сбросил их в воду. Стремительное движение ноги, треск ребер — сержант последовал за ними. Четвертый райдбар, стоявший у руля, метнулся к ведущему вниз трапу, но вдруг, захрипев, осел на палубу. Блейд вытащил у него из-под лопатки нож, вышвырнул тело за борт, потом прислушался. Все было тихо; никто из четверки стражей не собирался всплывать, а в каюте суденышка все, похоже, спали.

Он подобрал валявшийся на корме излучатель, нашел фонарик сержанта и подкрался к надстройке посередине катера. Дверца в ней была распахнута, металлические ступеньки трапа уходили в темноту. "Похоже, парни попались не такие крепкие, как беспокоился Пнор," — пробормотал разведчик, осторожно спускаясь вниз, навстречу волнам могучего храпа. Вскоре храп прекратился, затем послышались четыре негромких всплеска. Сбросив за борт последнее тело с дырой в виске, Блейд прошел к штурвалу, нашарил рукоять двигателя и повел катер к западному берегу. Суденышко было невелико, но он полагал, что там, где с удобствами разместилось восемь человек, найдется место и для пятидесяти.

Когда до темных зарослей оставалось ярдов сто, он помигал фонариком. Заметив проблеск ответного сигнала, разведчик сбавил обороты, и через несколько минут под килем катера заскрежетал песок. Первой на борту очутилась Лейя; она обхватила его так крепко, словно не собиралась выпускать до конца жизни.

— Ты... ты... цел? Не ранен?

Нет, милая. Но если ты меня не отпустишь, мы сядем на мель. — Он чуть повернул штурвал, прижимая ее к себе левой рукой, и негромко произнес: — Стрейм! Можно грузиться!

— Это чудо, кер Блейд! — мутант уже был на палубе, за ним толпой хлынули остальные беглецы. — Ты спас нас!

— Все благодарности Пнору, — Блейд хлопнул по плечу подошедшего пилота. — Он дал информацию и свою прекрасную голубую форму... Прошу извинить, но она несколько помялась.

Он подвинулся, уступая место у руля, и начал переодеваться. Лейя, всхлипывая, помогала ему. Стрейм загонял людей в каюту и на трап, пока на палубе осталось не больше двадцати человек. Пнор, натягивая мокрые брюки, поинтересовался

— Подмены не заметили?

— Может, и заметили, да слишком поздно, — Блейд пожал плечами. — Парни были крепкие, и спали тоже крепко.

— Что ты с ними сделал?

— Послал рыб кормить.

Пилот сплюнул в воду.

— Туда им и дорога! В жизни не видел таких мерзавцев, как охранники с нашей базы!

Тихо загудел мотор, и катер двинулся в сторону качавшихся посреди бухты самолетов. Блейд довольно вздохнул, разглядывая темные контуры машин. Мощные, надежные аппараты... Надо расспросить Пнора, хватит ли топлива до ледников с учетом посадки в Тенгране. Не пешком же идти ему к Хозяину! Жаль, кер Дигран Стай сложил голову... этот довел бы куда надо!

— Правь к средней машине в первом ряду, — велел Пнор рулевому. — Это моя!

Суденышко медленно приблизилось к самолету, крыло заскрежетало по его корпусу, потом десяток сильных рук подтянул его к люку. Пилот, взяв на себя руководство посадкой, распоряжался:

— Я пойду первым, за мной — керра Линдас и кер Блейд, потом — все люди с палубы. После этого остальные перенесут ваш багаж и погрузятся сами. Кер Стрейм, проследи, чтобы под конец оттолкнули подальше катер... я не хочу разбить крыло, когда начну разворачиваться...

Лязгнул замок люка, Пнор полез внутрь, включил свет; неяркие лампы под потолком салона казались ослепительными после ночного полумрака. Поддерживая Лейю под локоть, Блейд следом за ней перепрыгнул с шаткой палубы на металлический пол и осмотрелся.

Этот самолет был гораздо больше машины, доставившей его когда-то в Райдбар; пожалуй, он немногим уступал в размерах "Боингу". Центральная кабина тянулась ярдов на двадцать и была соответствующей ширины — с иллюминаторами, прорезанными в бортах, и удобными сиденьями с откидными спинками. Видимо, самолет предназначался для транспортировки войск и снаряжения, ибо люк и проход между сиденьями казались достаточно широкими, чтобы протащить пушку. Справа, ближе к носовой части, виднелся коридор, что вел к пилотской рубке и постам стрелков; слева в поперечной переборке был еще один люк. Блейд не знал, что там находится; скорее всего, грузовой отсек, решил он, со вздохом облегчения опускаясь в кресло.

— Садитесь здесь и здесь, — распоряжался Пнор, едва ли не распихивая людей по местам. Он повернулся к разведчику. — Кер Блейд, последи, чтобы пассажиры размещались по всей длине кабины, места тут хватит всем. Сейчас я прогрею моторы...

Пилот шагнул к рубке, и вдруг откачнулся, стиснув кулаки и смертельно побледнев. Из коридорчика появились двое в голубом с излучателями наготове, за ними — еще двое и еще. Блейд вскочил, нашаривая оружие; широкий люк в кормовой переборке был распахнут, из него тоже выходили солдаты в голубой форме с блестящими трубками в руках. Потом на пороге возникла невысокая фигура в расшитом золотом мундире и знакомый голос Диграна Стая произнес:

— О, кер инспектор! Какая встреча!

ГЛАВА 10

Блейд почувствовал, как Лейя судорожно вцепилась в его руку, и стиснул тонкие пальцы, бросив на нее предостерегающий взгляд. Затем он повернулся к керу Диграну Стаю, изобразив на лице легкое раздражение.

— А, Стай! Рад, что вы уцелели. Однако вы не торопились меня отыскать!

Рукава голубого мундира с золотым шитьем плавно пошли в стороны, словно их обладатель жаждал заключить разведчика в братские объятия.

— Но все-таки нашел, кер инспектор! Я вычислил не только то, куда направится ваш отряд, но и какой самолет будет выбран! Пнор Толрак, — он метнул взгляд на пилота, — давно известен нам как тайный мятежник. Когда два дня назад он потребовал, чтобы его машину заправили топливом, все стало ясно. И вот — я встретил вас там, где ожидал!

Презрительно скривив губы, Блейд осмотрел щуплую фигуру Стая с ног до головы.

— Похоже, вы надеетесь, что я вас похвалю. Увы, кер Стай, вы действовали крайне неоперативно, и задержали мою встречу с Хозяином больше чем на двадцать дней! Вдобавок, — он снова окатил "полковника" ледяным взглядом, — вы пытаетесь приписать себе мои заслуги.

— Какие же, кер инспектор?

— То, что я пришел сюда и даже выбрал эту примитивную машину... Как вы сказали? Самолет?.. Ладно, пусть будет самолет, если вы не можете предложить ничего лучшего.

Челюсть у Стая отвисла.

— Вы... вы что же, хотите сказать, что пришли сюда сами?!

— Ваша догадливость меня поражает, кер...

С минуту царило полное молчание. Бойцы Тар-Карота, изумленно следившие за этим диалогом, сидели и стояли неподвижно, Лейя все так же держалась за руку Блейда, а Пнор, набычившись, разглядывал Диграна Стая. Потом в люк просунулся длинный ствол винтовки, а за ним — голова Стрейма.

— Будем стрелять? — деловито осведомился он, с ходу оценив обстановку.

— Стрелять? — при этой угрозе щека Стая дернулась. — Только попробуйте! Катер под прицелом пушек, и одно мое слово...

— Нет, стрелять мы не будем, Стрейм, — прервал его разведчик. — Мы договоримся с кером Стаем похорошему... а если не договоримся, я разберусь с ним сам.

— Не много ли на себя берете, кер инспектор?

— Я действую в границах предоставленных мне полномочий, — с уверенным видом заявил Блейд, — и если вы станете упрямиться, я вас испепелю... вас, ваших людей и ваши пушки. А потом, как и было запланировано, отправлюсь к Хозяину на этом самолете.

— Вы уверены, что такая угроза реальна?

Блейд устало усмехнулся.

— Не хотите ли взглянуть на катер, кер Стай? Совсем недавно там был целый экипаж... восемь крепких парней, если не ошибаюсь.

— Хмм... Я полагал, что вы совершите налет на базу... или достанете лодки и попытаетесь прорваться к самолету. Людям с катера было велено пропустить вас и блокировать с тыла.

— К чему такие сложности? — Блейд приподнял бровь. — Я знал, что вы ждете меня тут, и велел охране подать катер к берегу.

— Велели?!

— Да, конечно. Вы же помните, что я рассказывал вам о своих ментальных способностях? — он выдержал весьма драматическую паузу. — Итак, катер был подан, я распылил его команду и отправился на встречу с вами, мой дорогой. И я очень рад вас видеть! Конечно, если вы желаете последовать за экипажем катера...

Блейд прервал свою речь и пристально уставился на Диграна Стая. Этот человек, жесткий и облеченный властью, имел некий тайный порок; он был труслив. Один раз его удалось напугать, и сейчас, кажется, он тоже готов был сдаться грозному инспектору Галактической Федерации.

— Чего вы хотите? — спросил наконец Стай предательски дрогнувшим голосом.

— Чего я хочу? — Блейд возвел глаза к тусклым потолочным светильникам. — Отбыть с вашей мерзкой варварской планетки, и как можно быстрее! Но я не имею права этого сделать, пока не выполню задание. А посему, — он прожег Стая взглядом, — мы сейчас отправимся к Хозяину, к этому вашему Кайну Дорвату.

Стай судорожно сглотнул слюну.

— Меня вполне устраивает такое решение, — заявил он, потом оглядел хмурых боевиков Тар-Карота. — А этих... Может, вы их распылите, кер инспектор? Так сказать, для примера и в назидание...

— Присутствующие здесь лица, — Блейд сурово сдвинул густые брови, — предоставили мне чрезвычайно важную информацию, кер Стай. Посему вопрос об их распылении отпадает. Сейчас они погрузятся в другой летательный аппарат и отбудут туда, куда собирались. А вы, кер, проследите, чтобы их взлет прошел без неприятностей.

— Ну, если вы так решили... — Стай пожал плечами. — В конце концов, я работаю не на правительство, и детские игры с этим Тар-Каротом не моя головная боль.

— Значит, договорились, — сухо кивнув, Блейд повернулся к пилоту. — Кер Пнор, грузитесь на катер и выбирайте другую машину. А я посижу здесь, понаблюдаю, чтобы вам не чинили препятствий.

Пнор выглядел ошарашенным. В отличие от Стрейма и Лейи Линдас, он ничего не знал о "военном специалисте" из дальних краев, и сейчас, видимо, терялся в догадках. Синекожий мутант лучше его ориентировался в ситуации, повесив винтовку за спину, он влез в салон и подтолкнул летчика к люку.

Один за другим бойцы Тар-Карота начали перебираться на палубу катера, Лейя и Стрейм выходили последними. У порога оба, не сговариваясь, обернулись и посмотрели на Блейда "Буду ждать тебя", сказали глаза женщины; "Все понял, спасибо", читалось в антрацитовых зрачках маленького уродливого человечка. Блейд сухо кивнул им на прощанье и уселся в кресло.

— Если не ошибаюсь, вы очаровали эту прелестную керру? — Стай опустился рядом.

— Не ошибаетесь. Только я ничем не могу быть ей полезным.

— Почему же, инспектор? Я понимаю, вы не совсем человек, но такая изумительная женщина

— Керра хотела дитя от пришельца со звезд, а я на период выполнения своей миссии абсолютно стерилен, — выпалил Блейд.

Стан вздохнул.

— Странные у вас обычаи, кер инспектор...

— Почему же? Мы совсем не заинтересованы, чтобы среди паллези рождались супермены. Хватит с вас одного Хозяина.

Они помолчали. Когда раздался гул взлетающего самолета Пнора, Блейд спросил:

— Пилоты на борту?

— Да, кер инспектор

— Можем отправляться. Сколько времени займет перелет на этом корыте?

— Четвертую часть суток, кер инспектор.

— Ну и ну! — разведчик неодобрительно покачал головой. — Надеюсь, что к моему следующему появлению ваши транспортные средства станут быстроходнее.

— А вы планируете еще раз нанести нам визит?

— Конечно. Лет через сто или двести. Надо же проверить, как будут выполнены мои рекомендации... если вас к тому времени не уничтожат... — Блейд протяжно зевнул.

— Но, кер инспектор...

— Бросьте, Стай, не беспокойтесь! Вы-то уже не молоды! Пока я доложу, пока примут решение... Думаю, вы успеете умереть в своей постели, — разведчик повернул голову и посмотрел на пятерых охранников, сидевших в почтительном отдалении. — Я бы не прочь перекусить. Прикажите этим ребятам — пусть подадут еду и легкое вино... вино у вас неплохое, кер Стай.

— Слушаюсь, кер инспектор.

Когда самолет поднялся в воздух, Ричард Блейд приступил к завтраку. Потом он вытянул ноги, откинулся на спинку кресла и задремал. Он был доволен. С одной стороны, операция наконец-то вступила в решающую фазу; с другой — он возвращался на север с гораздо большим комфортом, чем прибыл оттуда три недели назад.

* * *

Полет проходил спокойно. Когда Блейд снова раскрыл глаза, под самолетом уже расстилалось бесконечное белое пространство, монотонность которого изредка нарушали остроконечные зубцы черных безжизненных утесов. Он понял, что машина миновала пролив между материками, равнины Южного Вордхолма, Стену Отчаяния и край лесов и озер, раскинувшийся по берегам быстрого прозрачного Ирда. Посматривая в иллюминатор, разведчик старался разглядеть на голубоватой поверхности глетчера какиенибудь инородные включения, но слепящая белизна внизу и монотонный шум двигателей опять едва не убаюкали его. Если не считать то и дело встававших впереди прерывистых пунктиров высоких черных скал, пики которых проступали даже сквозь многовековую толщу льда, пролегавший перед ним пейзаж мало отличался от виденного в Берглионе.

Прошло еще с полчаса. Внезапно дверь в пилотскую кабину растворилась, и летчик в неизменной голубой форме, шагнув к Стаю, дремавшему в другом углу салона, почтительно тронул его за плечо. Кер Дигран звучно зевнул и потянулся.

— Прибываем, — сообщил он Блейду и начал оправлять мундир.

— Наконец-то, — буркнул разведчик, бросив взгляд в иллюминатор, но там простиралась все та же ледяная пустыня.

— Разрешите полюбопытствовать, кер инспектор, — Стай подсел в кресло рядом, — эти люди из Тар-Карота, похитившие вас, знали, с кем имеют дело?

— Выбирайте выражения, Стай! Меня не похитили. Я по своей воле пошел с ними, поскольку нуждался в притоке новых сведении. Ситуация в этом мире требует многогранного освещения, и я счел необходимым выслушать не только вас, но и противную сторону.

— Хорошо, вы их выслушали. И что же дальше? Неужели они не пытались выяснить, кто вы и откуда?

— Пытались. И я рассказал им ровно столько же, сколько вам.

— Ну и?

— Они предложили мне располагать их организацией, но я отказался.

— О! — тонкие губы Стая растянулись в улыбку. — Значит, вы на нашей стороне?

— Я на стороне Галактической Федерации, — отрезал Блейд, — а ее не интересуют мелкие дрязги между туземцами! Конечно, когда ваша банда атаковала санаторий, где я пребывал, пришлось немного помочь хозяевам... хотя бы в благодарность за гостеприимство.

— Я так и думал, что вы приложили руку к исчезновению той сотни солдат... — Стай бросил опасливый взгляд на разведчика. — Клянусь, кер, не моя идея! Я предупреждал, что нельзя действовать столь прямолинейно. Но Хозяин торопил, и кой у кого сдали нервы...

— Это было заметно. Но контактами с вами я удовлетворен, Стай. Мы встречались дважды, и оба раза смогли договориться.

— Если вы, кер инспектор, доведете свое мнение до Хозяина.

— Весьма возможно, — милостиво кивнул Блейд и повернулся к окну.

Самолет кружил над ледяным квадратом со стороной не менее мили, плоским и ровным, словно крышка огромного стола, и отполированным до такого бело-голубого сияния, что он выделялся даже на фоне сверкающей поверхности глетчера. В самом центре этого аэродрома возвышалось куполообразное белое строение, по периметру которого тянулись к начинающему уже темнеть небу высокие серебристые мачты. "Бункер Хозяина?" — подумал Блейд, второй его мыслью было: как летчики собираются сажать гидроплан на этой гладкой, ровной, но несомненно твердой поверхности.

Однако когда машина спустилась ниже, вопрос разрешился сам собой, видимо, процедура посадки была продумана заранее. Казалось, самолет внезапно очутился в густом вязком киселе, невидимом, но создающим вполне реальное сопротивление. Аппарат вдруг закачался и вздрогнул, какая-то сила, исходившая снизу, затормозила его до полной остановки, двигатели смолкли, и через несколько секунд шасси-поплавки мягко коснулись льда. Очень впечатляет, решил разведчик. Похоже, неведомые союзники Кайна Дорвата обращались с гравитацией и законами инерции столь же непринужденно, как лорд Лейтон со своими микросхемами и электронными блоками!

— Можем выходить, кер инспектор, — Стай поднялся и начал натягивать теплую куртку, принесенную солдатом, второй держал такую же для Блейда.

— Кер Дорват извещен о нашем прибытии? — осведомился разведчик, влезая в меховое одеяние. Когда Стай кивнул, он недовольно нахмурился: — Так где же он? Готовит почетный караул? Я не собираюсь торчать на морозе!

— Нам надо пройти всего двадцать шагов до ворот, — с извиняющейся улыбкой вымолвил Стай, делая знак солдатам.

Они распахнули наружную дверцу и спустили вниз небольшую металлическую лестницу. Стекло иллюминаторов мгновенно запотело, когда сухой морозный воздух густыми клубами хлынул через открытый люк. Первым на лед сошел Блейд, притопнул, словно проверяя его прочность, и хмуро взглянул на Стая. Тот приглашающим жестом вытянул руку, и оба путешественника двинулись к глухому куполу в центре ледяного поля Стены его казались матово белесыми, с едва заметным алюминиевым отливом, окружность этого сооружения составляла сотню ярдов, а высота футов тридцать. Похоже на выставочный павильон, решил Блейд. Он сохранял каменное выражение лица, лишь глаза метнулись налево и направо в поисках входа. Но никаких ворот ему разглядеть не удалось.

Им оставалось пройти до выпуклой стены пять шагов, когда в ней наметилась трещина, и белая поверхность с легким клацающим звуком разошлась в стороны. Перед Блейдом стоял Хозяин.

* * *

Он был высоким, почти одною роста с разведчиком; меховая одежда делала его несколько шире, массивнее. Лицо под нависшим капюшоном парки, бледное, с черными глазами, широко расставленными и неподвижными, могло принадлежать человеку любого возраста — от сорока до шестидесяти, как показалось Блейду. Сухие губы были плотно сжаты, подбородок немного выдавался вперед, на впалых щеках пролегли глубокие вертикальные морщины. Сильный человек! И, как оказалось, осторожный.

Кайн Дорват небрежно повел рукой, и неожиданно из-за его спины вынырнули восемь стражников. На них были только штаны из знакомой Блейду серебристой ткани и широкие пояса с тесаками и сумками. Каждый держал копье шестифутовой длины и тяжелую дубинку, похожую на полицейскую. Выглядели они уверенно и, судя по всему, умели обращаться со своим архаичным оружием.

Хозяин сделал шаг вперед, рассматривая гостя, на кера Стая он не обращал внимания. Наконец, подняв руку в приветственном жесте, он произнес:

— Вы — Блейд, о котором докладывали мои люди? Человек, убивший таркола под Ирдалой? — Разведчик молча кивнул, и тогда Дорват, покосившись на своего эмиссара, скомандовал: — Свободен.

— Отчет, кер Дорват, — Стай вытащил из кармана небольшую коробку, в таких футлярах, как уже знал Блейд, хранились катушки для местных магнитофонов. Хозяин принял ее, и Дигран Стай, склонив голову, направился к самолету. Блейд заметил, что на висках "полковника" выступил пот, а щека чуть подрагивала, видно, босс Дорват умел внушать священный трепет своим подчиненным. Теперь он повернулся к гостю

— Пойдете со мной.

Это был приказ, а не предложение. Вслед за Хозяином разведчик перешагнул порог, охранники сгрудились около него плотным кольцом. Стены сошлись за ними с глухим стуком, и тут же вспыхнули бело-голубые огни, почти ослепив Блейда. Он стоял под куполом круглого зала, обширного и совершенно пустого — если не считать огромной черной пластины посередине Кайн Дорват указал на нее

— Прошу сюда.

Голос его был вежлив, ровен и сух, почудилось, что он подает команду собаке. Блейд остановился у края массивного черного прямоугольника и столь же сухо произнес:

— На этой планете ко мне обращаются "кер инспектор".

— А как на других? — в темных глазах мелькнула искорка — не то насмешки, не то интереса.

— Почти также. Меняется только приставка.

Дорват снова повел рукой.

— Прошу вас, кер инспектор.

Удовлетворенный своей маленькой победой Блейд встал на пластина по прежнему окруженный стражами. Сам Хозяин, однако, не торопился.

— Надеюсь, кер инспектор, у вас нет с собой источников энергии или взрывчатых веществ? Оружия, бомб, мощных электрических батарей? В шахте подъемника производится проверка, и мне не хотелось бы взлететь на воздух вместе с вами.

Блейд посмотрел на восьмерых тазпов

— Поэтому у ваших людей только мечи и копья?

— Совершенно верно.

— Я абсолютно безоружен, — усмехнулся разведчик. — Если только кер Стай не сунул мне в карман гранату... — он демонстративно похлопал по куртке и развел руками.

— Хорошо. Я верю вам.

Кайн Дорват встал рядом, и пол под ними начал тотчас опускаться, вскоре вверх неторопливо поплыли гладкие стены шахты. На миг пространство вокруг людей окуталось розовым сиянием, и Блейд ощутил легкую вибрацию.

— Проверка, произнес Кайн и откинул капюшон куртки. Волосы у него были темными с сильной проседью.

Облицовка вертикального тоннеля как и плита, на которой они стояли, была выполнена из однородного материала, причем совершенно черного настолько черного, что стены казались бездонными провалами космического мрака. Механизм подъемника был бесшумным, скорость оставалась постоянной и небольшой.

Наконец плита под ногами замерла, опустившись вниз, как решил Блейд, футов на триста, и тут же все четыре стены ушли в пазы пола. Теперь разведчик находился посреди большой круглой камеры около двухсот ярдов диаметром, без всякой обстановки. Ее стены переливались мягкими красными и желтыми тонами.

В помещении были люди. Охранники-тазпы мерно вышагивали вокруг черной платформы лифта; другие воины замерли около четырех больших стрельчатых арок, за которыми начинались широкие коридоры; в отдалении маячили какието полуголые люди, похожие на рабов.

Здесь оказалось тепло. Тазпы носили только плотно облегающие серебристые брюки, заправленные в башмаки, да перевязи через плечо, на которых болтались ножны с клинками. Рабы, и мужчины, и женщины, были одеты в короткие юбочки и ходили босиком; на их щиколотках поблескивали тяжелые металлические кольца. Выбритые черепа мужчин, покрытые чем-то блестящим, сверкали, словно лакированные; волосы полунагих женщин топорщились на затылке, собранные в пучок.

Блейд заметил, что почти все невольники выглядели явно одурманенными и двигались с равнодушным видом, едва волоча ноги. Некоторые женщины — самые юные и миловидные — казались более естественными и живыми, однако в их глазах прятался ужас загнанных животных.

У него не хватило времени, чтобы как следует рассмотреть обширную камеру — Кайн Дорват уже спустился с платформы и повелительно махнул рукой. Тазпы еще тесней обступили разведчика; их лица были угрюмыми и мрачными, увесистые дубинки покачивались в руках.

— Вам надо отдохнуть, кер инспектор, — с подчеркнутой вежливостью произнес Хозяин. — Мои люди проводят вас.

— Люди? — Блейд оглядел своих стражей. — Не очень-то они похожи на людей.

— Да, вы правы. Сырье, полуфабрикат... Но свое дело они знают.

Он поклонился и исчез в одном из проходов. Блейда новели в другой, многократно разветвлявшийся, словно артерия, соединенная с мелкими сосудами и капиллярами. Повернув несколько раз, они остановились в узком полуосвещенном коридоре, упиравшемся в стену. Тут был глубокий проем, а в нем, под стрельчатой аркой, дверь с матовой белой пластинкой; один из тазпов приложил к ней ладонь, и створка отъехала в сторону.

Молчаливые стражи посторонились, и разведчик шагнул в обширное помещение — круглое, как и те два, которые он уже повидал в этой странной цитадели. Потолок над ним озарился неярким светом, затем дверь бесшумно закрылась.

Блейд осмотрелся и довольно кивнул. Неплохо! Если эта просторная комната была тюремной камерой, то следовало признать, что Кайн Дорват отлично содержит своих пленников!

Стены покрывала странная роспись — все в тех же красных и желтых тонах. Краски мерцали, переливались, текли золотистыми и охряными ручейками меж багряных и алых берегов, закручивались в спирали, свивались в неведомые знаки, растекались символами с округлыми очертаниями, похожими на вязь арабского письма. Это казалось красивым; но красота была явно неземной. Блейд опустил голову, разглядывая толстый пружинящий темнокоричневый ковер. Ковер ли? Он нагнулся, протянул руку, чувствуя, как ворс обвивает его пальцы. Эти нити, мягкие и нежные, больше походили на стебельки какого-то растения. Живой ковер, биологически активное покрытие? Возможно... Он выпрямился и продолжал осмотр.

Половина комнаты слева от него представляла собой жилую часть; тут раскинулась широкая тахта, забранная таким же ворсистым ковром, как на полу, стояли низкие табуреты с мягкими сиденьями и невысокий стол. В другой половине коричневое покрытие уступало место гладким белым плиткам, обрамлявшим довольно большой бассейн неправильной формы. За ним находилась невысокая дверка; Блейд заглянул туда и обнаружил все, что положено.

Он подошел к стене в золотисто-алых разводах и коснулся ее ладонью. Подсознательно он ожидал, что стена окажется холодной, но это было не так: от нее исходило приятное ровное тепло. Еще он почувствовал легкую вибрацию, похожую на медленное биение чудовищно огромного и невероятно далекого сердца. Разведчик прижался к стене ухом и щекой, пытаясь уловить какие-нибудь звуки, но не услышал ничего; лишь медленный, едва уловимый перестук. О его источнике оставалось только гадать.

Дверь за его спиной внезапно открылась — прибыл ужин. В коридоре стояли на страже все те же восемь тазпов, сверля пленника недоверчивыми взглядами. Две женщины внесли подносы с тарелками и кувшинчиками, за ними шла третья, с полотенцами в руках и небольшим контейнером под мышкой Содержимое подносов перекочевало на стол, полотен на и контейнер были водружены в шкафчик — в том самом помещении за маленькой дверцей. Затем три полуголые рабыни поклонились разведчику и исчезли.

Блейд сбросил куртку, стянув башмаки, потом повидавший виды комбинезон, в котором он три дня странствовал по райдбарским джунглям, и плюхнулся в бассейн, едва не застонав от наслаждения. Нет, его встретили здесь не хуже, чем на вилле Диграна Стая! Определенно, не хуже! Он нежился в теплой воде, пока голод и приятные ароматы, коими тянуло со стола, не выгнали его из ванны. В контейнере обнаружилась одежда — нечто напоминавшее спортивный костюм из мягкой ткани и легкие туфли. Блейд облачился и приступил к ужину. Покончив с ним, он в глубокой задумчивости растянулся на тахте.

Одна загадка была решена то, что он ел, не имело никакого отношения к полям и фермам Райдбара или Вордхолма. Желе, упругие, как бифштекс, или мягкие, словно полурастаявшее мороженое. Голубоватая масса, напоминавшая консистенцией и вкусом взбитые сливки. Розовая кашица — явная имитация фруктовою салата. Охлажденные напитки пяти или шести сортов, со слабым привкусом алкоголя. Все блюда были явно синтетическими и великолепными на вкус!

Интересно, подумал Блейд, рабы здесь столуются на том же камбузе? По их виду он этого не сказал бы...

Он перевернулся на другой бок, разглядывая остатки своего пиршества. Посуда, как и мебель в этой комнате, была несомненно райдбарского происхождения. Остальное — ковер на полу, бассейн странной формы, удивительная роспись стен и сами стены казались чем-то чужеродным, привнесенным извне. Особенно стены! А также пол и, повидимому, потолок. Блейд не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел такую субстанцию. Тексин из Тарна походил на пластик, некоторые изделия паллатов были выполнены из металла, другие из чего-то похожего на гибкое прочное стекло или ту же пластмассу... Но материал, пошедший на стены и внутренние переборки этой удивительной цитадели, вмороженной в толщу льда, он не мог ассоциировать ни с чем. Точнее, ни с чем, что обычно применялось для возведения конструкций или создания механизмов. Не металл, не камень, не дерево, не пластик, не стекло, не бумага, не кость, не кожа, не...

Стоп! Кожа!

Разведчик приложил ладонь к гладкой стене, снова ощутив медленные и бесконечно далекие удары огромного сердца, заставлявшие чуть заметно вибрировать гигантское сооружение, в недрах которого он находился. Да, более всего это походило на живую ткань... или не совсем живую, но теплую и упругую... Неимоверно упругую и прочную, как плоть таркола, которую он с трудом рассек стальным топором...

Ладно, оставим это. Как и то, что все помещения, которые он видел по пути к своей комфортабельной темнице, явно предназначались для людей. Или каких-то похожих на людей существ. Об этом свидетельствовали размеры проходов, высота потолков, форма дверей под стрельчатыми арками, ступени лестницы, которую он заметил в одном из ответвлений коридора. Отложим эти вопросы на потом, но не забудем про них, думал Блейд, ворочаясь на мягкой тахте. Представлялось очевидным, что лишь Кайн Дорват, Каин-предатель, знал ответы, и выжать их из него будет непросто.

Каин... Крепкий орешек! Этого не возьмешь на испуг, как достопочтенного кера Диграна Стая... Умен, хитер, тверд и, несомненно, жесток... Сколько же он коптит эти небеса с девятью синими звездами? По словам Стрейма, когда четверть века назад Хозяина отправили в изгнание, ему было уже за шестьдесят... Но восемьдесят пять ему никак не дашь! Значит, Дорвату и в самом деле посчастливилось открыть эликсир бессмертия?

С такой неординарной личностью надо держать ухо востро, кер инспектор, сказал самому себе Ричард Блейд. Однако он был готов продолжить спектакль, ибо образец для подражания, настоящий представитель некой могущественной звездной цивилизации, словно живой стоял у него перед глазами. Мог ли Защитник двадцать два-тридцать вообразить, что странное существо, одержавшее над ним победу в лесах Талзаны, попытается сыграть его роль в совсем ином мире, на планете, небосклон которой украшал сияющий росчерк из девяти синих звезд?

Блейд, однако, не собирался слепо копировать паллатские эталоны. Защитник обладал реальной и смертоносной мощью, ему действительно не составляло труда распылить все, что находилось перед дулом излучателя, и он, несомненно, в большей степени полагался на силу, чем на разум. Он напоминал тазпа, безмерно могучего и беззаветно преданного хозяину — неважно, был ли тот хозяин конкретным человеком или идеей, традицией, законом. И, подобно тазпу, восседающему на шее отвратительного зверя, Защитник-паллат оставался столь же ограниченным, как этот презренный дикарь-паллези, запрограммированный на уничтожение собственного народа. Во всяком случае, для Блейда они были равны во всем.

И сейчас, борясь с усталостью и дремотой, он обдумывал, как перехитрить завтра Кайна Дорвата, как вселить в его душу страх Божий, какие доказательства собственной значимости и силы ему надо будет выложить на стол переговоров. Если бы он и в самом деле мог кого-нибудь распылить.

Распылить! Внезапно Блейд сел и расхохотался. Если проклятый Кайн и в самом деле потребует от него такого, придется распылить его самого. Попросту говоря, свернуть Хозяину шею. Конечный результат окажется абсолютно тем же.

Ему, однако, хотелось избежать столь экстраординарных мер, ибо Кайн знал немало интересного. И Блейд надеялся выкачать из него все.

С этой мыслью он уснул.

ГЛАВА 11

Они сидели друг напротив друга в просторной комнате, формой и размерами напоминавшей тюремную камеру Блейда. Здесь, однако, отсутствовал бассейн, зато имелись три двери под стрельчатыми арками. Первая вела в коридор, и через ее порог разведчик перешагнул пять минут назад, когда эскорт из полудюжины тазпов доставил его к обители господина. Вторая была чуть приоткрыта, и он видел край просторной постели и рядом с ней массивный металлический шкаф. На третьей сиял кирпично-красный круг на фоне багряных, алых и золотистых разводов; закрытая наглухо, эта дверь словно напоминала о некой тайне.

Долгое время в комнате царило молчание. Двое мужчин разглядывали друг друга — словно два гладиатора, готовых скрестить оружие на арене перед императорской ложей. Глаза Кайна, черные, холодные и бездонные, были неподвижны; зрачки зияли мраком дульного среза. Глаза Блейда, почти такие же темные, казались спокойными и непроницаемыми; и лишь внимательный наблюдатель сумел бы уловить в его взгляде едва заметный вызов и насмешку.

Вероятно, силы гладиаторов были равны. Кайн, охотник-ретиарий, распустил свою сеть и приготовил трезубец, Блейд, добыча-мирмиллон, прикрылся щитом и поднял меч. Сейчас прозвенит гонг, и они сойдутся в поединке, трезубец ударит в щит, клинок отбросит сеть, первые капли крови обагрят песок, и в императорской ложе раздадутся снисходительные аплодисменты.

Но кто же император? Кто следит за схваткой из темноты, невидимый и неощутимый, но могучий, словно повелевающее льдами божество? На сей счет у Блейда имелись свои соображения.

Он взглянул на Дорвата и усмехнулся. Судя по всему, ретиарий был готов метнуть сеть.

— Дигран Стай рассказывал о вас удивительные вещи, — раздался спокойный звучный голос. — Почти невозможно поверить, кер Блейд.

— Будет лучше, если вы поверите, кер Кайн.

Сеть отброшена ловким движением щита.

— Лучше для кого?

— Для вас, я полагаю.

Меч скрестился с трезубцем.

— Вы угрожаете?..

— Нет. Призываю к благоразумию.

Выпад, нырок, уход в сторону. Меч и трезубец занесены, сеть трепещет в ожидании добычи, щит готов отразить удар.

Внезапно Кайн поднялся и начал мерить комнату широкими шагами.

— Хмм... Вы призываете к благоразумию? Вы? Посмотрим, насколько благоразумны вы сами. — Он навис над Блейдом и, загибая пальцы, начал перечислять. — Появившись в долине Ирда, вы вступили в контакт с местными варварами и тут же ввязались в драку. Когда вас пригласили в Райдбар, — он подчеркнул слово "пригласили", вам почему-то взбрело в голову прикончить по пути нескольких сопровождающих. Едва вас доставили на контрольный пункт — к Диграну Стаю, я имею в виду — как боевики Тар-Карота устроили там резню. Попытка вырвать вас из их рук привела к полному уничтожению десантной группы. И, наконец, последние события на авиабазе... катер с охраной... — он выпрямился и медленно произнес: — Не могу назвать эти действия благоразумными, кер инспектор. Мне кажется, вы охвачены страстью к убийству. — Теперь Хозяин уставился прямо в глаза Блейда и, выдержав паузу, спросил: — Скажите откровенно, вам нравится убивать, не так ли?

Значит, вот какая работа ему нужна... Убийство! Полузакрыв глаза, Блейд размышлял минуту-другую. Хитрая бестия этот Кайн, решил он наконец. Немного сместил акценты, и кровавый налет на Ирдалу превратился в заурядную драку, а его пленение, когда солдаты перебили сотню тенгранцев, — в вежливую просьбу посетить Райдбар. А под конец этот мерзавец, готовый уничтожить род людской на целой планете, обозвал его убийцей! Ладно, он покажет ему, что такое настоящий убийца! Профессионал, не дилетант!

Темные зрачки плавали перед лицом Блейда, словно острия нацеленного для смертельного удара трезубца. Он поднял свой иллюзорный клинок.

— Я послан сюда не для того, чтобы обсуждать с вами нравственные проблемы, — его голос был ровен и сух. — Мне рекомендовали вас как ключевую фигуру данного мира. Я собрал сведения, подтверждающие этот факт, и прибыл провести дознание. Вам все ясно, Кайн?

Бледные щеки порозовели — единственный зримый признак гнева, с которым Дорват не сумел совладать. Прикрывшись трезубцем и свернутой сетью, ретиарий отступал. Сухие губы его шевельнулись:

— Вы собираетесь провести допрос? В моем собственном доме?

— Простите, кер, дом этот не ваш, что нам обоим прекрасно известно, — Блейд нанес удар. Нахмурив брови, он бросил на Кайна мрачный взгляд. — Может, прекратим болтовню и приступим к делу? Мне требуется информация, вам тоже кое-что нужно от меня... хотите воспользоваться моим искусством, я полагаю? Тогда стоит заключить сделку, Кайн.

— Сначала я должен убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете!

— Хотите взглянуть на мои верительные грамоты? Ну, что ж... — разведчик поднялся и стянул тонкий свитер; лицо его было бесстрастным, под смугловатой кожей бугрились могучие мышцы. — Смотрите на меня внимательнее, Кайн. В вашем мире есть такие люди?

— Нет, — Хозяин резко выдохнул воздух, и Блейд автоматически отметил этот признак волнения. — Вы не райдбар и не северный варвар... Немного похожи на жителя Южного Вордхолма, но не сомневаюсь, вы не оттуда... — он скрестил руки на груди, изучая мускулатуру Блейда профессиональным взглядом хирурга. — Вордхолмцы с юга такие же варвары, как их соплеменники из-за хребта. Вы держитесь совсем иначе... знаете многое... и не боитесь ни излучателей, ни машин, ни самолетов...

— Самолетов боюсь, — с ухмылкой заявил Блейд, садясь и натягивая свитер. — Очень ненадежная конструкция. У нас таких не осталось даже в музеях.

— Хмм... Как же вы решили транспортную проблему?

— Принцип гласторной трансмиссии позволяет...

— Нет, нет, — Кайн протестующим жестом вытянул руку, — не надо. Я прослушал запись вашей беседы с Диграном Стаем и не понял ничего. В конце концов, я не физик...

Важное замечание, отметил Блейд. Итак, еще одна его догадка подтвердилась: Кайн Дорват не мог претендовать на абсолютное знание и универсализм — и сам заявил об этом. Правда, слова его стоило проверить.

Изображая раздумье, разведчик потер висок.

— Тогда, быть может, я расскажу вам про устройство попроще. Скажите, Кайн, что вам известно о расщеплении атома?

— Почти ничего. Я — биолог, генетик, немного химик...

— Химик! Это уже неплохо! Насколько я понимаю, вы умеете влиять на механизм наследственности и непосредственно на мозг... Значит, перестройка молекулярных структур вам доступна?

Кайн Дорват с минуту молчал: на его лицо набежала тень — слабый отзвук внутренней борьбы между любопытством и скрытностью. Наконец он произнес:

— Должен признать, мне немного помогли...

— Нам это известно, — Блейд подчеркнул голосом первое слово. — И нас интересуете не вы, Кайн Дорват, а те, кто оказал эту помощь. Вы же — всего лишь источник информации.

Хозяин задумался, потом кивнул головой.

— Ладно, пусть так. Но вы начали говорить о некоем устройстве...

— Да. — И Блейд вкратце изложил принцип действия ядерного реактора. По мере рассказа глаза Хозяина раскрывались все шире и шире; теперь они уже не казались бесстрастными, совсем нет — в них светился огонек неподдельного интереса. Возможно, Кайн Дорват был предателем и злодеем, продавшим душу дьяволу за власть над миром — или, хотя бы, над его более теплой половиной; но при этом он оставался ученым.

Когда Блейд закончил, его слушатель невидящими глазами уставился в пол.

— И эта установка будет работать? — он был явно поражен.

— Еще как! Кстати, она способна превратить в пыль половину планеты.

— Но каким образом осуществляется...

— Не задавайте лишних вопросов, кер! Во-первых, я не инженер, я — солдат. Во-вторых, мне и так пришлось превысить свои полномочии, поскольку вы требовали доказательств... Вы удовлетворены?

— Стай утверждал, что вы можете... гмм... распылить человека...

— Не человека, его сознание. Один ментальный удар — и разумное существо превращается в младенца.

— Интересно... Это уже почти по моей части... Вы наносите свой удар без каких-либо вспомогательных устройств? — теперь его зрачки полыхали темным огнем.

— Если не считать вот этого... — Блейд коснулся лба.

— Поразительно! — Кайн сделал паузу, потом медленно, словно про себя, заговорил: — Я могу добиться такого же результата, если трансплантирую в мозг контур подчинения... Но вот так прямо... без операции, без хирургического вмешательства... На такое неспособен даже... — он резко прервал фразу и поднял взгляд на Блейда: — Можете продемонстрировать, кер инспектор?

— Только на вас, кер Кайн. — Разведчик с удовлетворением отметил, как впалые щеки Дорвата чуть побледнели.

— К чему такие крайности, кер? У меня хватает рабов.

Блейд вытянул длинные ноги и откинулся на спинку кресла.

— Вы, Кайн Дорват, — хозяин, и подчиняетесь только своим капризам... ну, и условиям договора с теми, кто оказал вам помощь. Я же — лицо подчиненное. Существуют правила, которые я обязан выполнять. И одно из первых гласит: никаких бессмысленных убийств.

— Но вы уже перебили массу народа! Вы пытали моего человека...

— Эти действия преследовали определенную цель, — Блейд жестко усмехнулся.

— Какая же цель может заключаться в моем уничтожении?

— Убив вас, я вскрою вон то помещение, — разведчик кивнул на дверь с красным кругом, — и вступлю в прямой контакт с вашими покровителями. Ведь там — пульт связи, верно?

Кайн Дорват медленно наклонил голову; в глазах его блеснула тревога.

— И почему же вы... — он судорожно сглотнул, — почему вы не сделали этого сразу?

— Общение с негуманоидами вызывает определенные трудности. Проще получить информацию от вас.

Несколько минут Кайн размышлял.

— Логично, — заметил он, — вполне логично. Итак, вы получите сведения — и что же дальше?

Блейд пожал плечами.

— Остальное — не мое дело. Я только расследую и докладываю. Может быть. Федерация уничтожит людей, может быть — пришельцев. В любом случае, мы не допустим глобальных экологических сдвигов в столь благодатном и подходящем для заселения мире.

— Разве ваша Федерация ничего не знала о... — взгляд Хозяина метнулся к двери с красным кругом.

— Нет. Мы весьма эффективно контролируем межзвездное пространство, но обыскать каждую систему в галактике невозможно. Впрочем, — зубы разведчика сверкнули в улыбке, — рано или поздно высокоразвитая культура сама себя проявит. Например, достаточно следить за астроинженерной деятельностью в космосе... — Глаза Блейда весело сверкнули; сейчас он думал о том, что вовремя поднахватался у Дэйва Стоуна необходимой терминологии.

— Значит, вы засекли это облако... — задумчиво произнес Дорват.

— Совершенно правильно. И вот я здесь.

— Спустя несколько столетий. Надо сказать, вы не торопились!

— Для нас это время невелико. В конце концов, речь шла не о взрыве сверхновой!

Кайн Дорват встал и снова принялся расхаживать по комнате; его сухое бледное лицо не выражало ничего, словно застывшая поверхность глетчера. Наконец он остановился рядом со своим креслом, положив руку на спинку.

— Ваши способности, как физические, так и умственные, произвели на меня сильное впечатление, — словно подтверждая сказанное. Хозяин склонил голову. — Конечно, я постараюсь проверить полученную информацию, но даже если это не получится, я полагаю, что она достоверна. Я рад, что встретился с вами, кер инспектор. Будьте моим гостем несколько дней, затем... — он замялся, — затем мы потолкуем о сделке, упомянутой выше.

— Хорошо. — Такая отсрочка вполне устраивала разведчика. Казалось, Хозяин не сказал ничего важного, но ряд намеков был небесполезен. Может быть, за несколько дней удастся еще кое-что уточнить...

— К вашим услугам — все, что я имею, — продолжал тем временем Дорват. — Книги, пища, вино и... гмм... как насчет остальных развлечений?

— Посмотрим, — Блейд благосклоннно кивнул.

Хозяин, заложив руки за спину и покачиваясь на носках, продолжал глядеть на него.

— Вы можете читать? Владеете письменным райдбардским?

— И всеми прочими наречиями вашего мира.

— Хотел бы я послушать, как звучит ваша речь... ваш оригинальный язык, так сказать.

— Который из пятидесяти? — осведомился разведчик.

— Из пятидесяти? — брови Кайна взлетели вверх.

— Федерация объединяет множество рас, пояснил Блейд. — Ну, скажем, можно вспомнить вот это...

Он заговорил на английском, цитируя по памяти:

"И воззвал Бог к Каину:

— Где Авель, брат твой?

И отвечал Каин:

— Не ведаю, Господи. Разве я сторож брату моему?

Тогда Господь сказал:

— Что сделал ты, Каин? Голос крови брата твоего вопиет ко Мне! И ныне будешь ты проклят от земли, которая приняла кровь брата твоего. Будешь ты изменником и скитальцем во веки веков!"

Блейд замолчал, но казалось, что чеканные торжественные слова древнего проклятия еще раздаются в комнате. Сейчас он, человек Земли, говорил от лица Бога и вынес приговор Каину, братоубийце, продавшему свою расу неведомым тварям, копошившимся где-то внизу, под ледяным щитом, во мраке и холоде. Он помнил, что Бог, грозный старый Иегова, наказал Каина вечными скитаниями и запретил людям убивать его. Но Вордхолм и Райдбар лежали совсем в другом мире, где поклонялись Синим Звездам и Свету Небесному, так что Блейд полагал, что может вершить здесь суд и расправу по своему разумению.

— Хотите послушать еще раз, кер Дорват?

Он повторил все еще раз, на оривэе, медленно и четко выговаривая фразы на языке паллатов. Кайн выслушал, покивал головой.

— Да, совсем другой язык... Слова звучат гораздо мягче... — Он опустил веки, вспоминая. — Кажется, вы несколько раз упомянули мое имя? Я не ошибся?

— Не ошиблись. Я читал отрывок из древнего сказания про человека по имени Кайн. Кайн и Кайн — действительно, очень похоже.

— И чем же знаменит этот Кайн?

— Он был первым, кто поднял руку на брата своего.

— Хмм... Его наказали?

— Да.

— Как?

— Об этом я расскажу вам как-нибудь позже, досточтимый.

Блейд поднялся и отвесил поклон.

* * *

Конец дня он провел в одиночестве. Тянулись нескончаемые минуты, постепенно складываясь в часы; в этой камере, не имевшей окон и освещенной постоянным мягким светом, было трудно следить за временем.

Он поел и немного размялся. В просторном помещении хватало места, чтобы позаниматься гимнастикой и провести бой с тенью; можно было даже совершить пробежку по периметру. Затем Блейд забрался в бассейн. В нем не имелось устройств для регулировки температуры или чегото похожего на краны, но стоило нажать на клавишу у бортика, как бассейн быстро наполнялся водой, которая била из широкой щели в стенке. Вода всегда оказывалась одинаковой — чуть теплее человеческого тела.

Пофыркивая, он плескался в бассейне и размышлял, как убить вечер. Книги его не привлекали; книг, и научнопопулярных, и художественных, он начитался в санатории доктора Линдас. Блейд печально вздохнул. Если б она была здесь... они знали бы, чем заняться!

Внезапно под дверью началась какая-то возня, и, разведчик, покинув бассейн, потянулся за полотенцем. Странно! В этот вечер он не ждал посетителей. Первый тур переговоров завершен, ужин съеден, посуда унесена; виски с содовой в номер он как будто не заказывал... Или тут обслуживают клиентов, не дожидаясь просьб с их стороны?

Кажется, так оно и было. Открываясь, тихо зарокотала дверь, и чья-то рука впихнула в его апартаменты юную девушку. Толчок был так силен и бесцеремонен, что она не устояла на ногах и распростерлась на полу рядом с Блейдом. Подняв голову и увидев нависшего над ней обнаженного великана, девушка замерла от страха; глаза ее расширились, а рот приоткрылся в немом крике. Блейд же, в свою очередь, взирал на нее не без удовольствия.

Вряд ли эта красотка была подослана к нему в качестве коварной убийцы; спрятать какое-нибудь оружие на теле, едва прикрытом полупрозрачной туникой, казалось невозможным. Такую экзотику, как отравленные ногти или шпилька с ядом в волосах, он тоже отверг — слишком уж она была перепугана.

Тем не менее, разведчик внимательно осмотрел свою нежданную гостью. Кожа ее выглядела бледной — вполне естественно для существа, давно забывшего про солнечный свет. Однако она не отливала болезненным синюшным оттенком, а скорее казалась бледно-розовой, как и положено иметь столь юной и обаятельной девушке. Стройная, с хорошо развитыми мышцами живота и бедер, с длинными чувствительными пальцами... Ни унции лишнего веса, но и не худенькая... Бледное округлое личико с прямым подбородком, чуть широковатыми скулами и вздернутым носиком казалось довольно миловидным. На плечах и шее россыпь мелких веснушек, спускавшихся к высокой и крепкой груди. Большие темно-синие глаза окаймлены длинными ресницами, меж бледно-алых губ полоска ровных белоснежных зубов. Пожалуй, ее единственным изъяном были тусклые пепельно-серые волосы, собранные в пучок на затылке. Конечно, не красавица вроде Лейи Линдас, но очень, очень приятная девушка! Она все еще сидела на полу, не делая даже попытки приподняться, и в синих глазах светился такой ужас, словно их обладательницу бросили в пещеру двухголового людоеда.

Блейд присел и осторожно взял девушку за подбородок, пытаясь завянуть в глубину сапфировых зрачков. Она втянула голову в плечи, потом, подчиняясь, все-таки откинула ее назад. Стывший в глазах ужас стал еще заметнее.

— Как тебя зовут, малышка? — негромко спросил Блейд. Слова его звучали ласково, словно он пытался успокоить насмерть перепуганного ребенка.

— Я... я... женщина... — срывающимся голосом ответила она после небольшой паузы.

— Это я вижу. Я вполне способен отличить женщину от мужчины, особенно такую хорошенькую, как ты. — Он хотел шуткой разрядить обстановку, но его попытка успехом не увенчалась. Девушку по-прежнему била дрожь; теперь, когда он прикоснулся к ней, она тряслась так, словно ледяной воздух с поверхности затопил круглую уютную комнату. Понимая, что этот приступ страха может закончиться истерикой, Блейд осторожно взял девушку за нагие плечи и встряхнул — чуть-чуть, только чтобы привести в чувство. Никакого результата! Она напряглась еще больше.

— Не могу же я называть тебя просто женщиной, глупышка, — попробовал объяснить он, почти не надеясь, что удастся ее расшевелить. У тебя должно быть имя. Мое — Блейд, Блейд анта Дорсет...

Закончить фразу он не успел, ибо его гостья, испуганно вскрикнув, легким и неожиданно грациозным движением вскочила на ноги.

— Нет, нет, господин! Нам запрещено пользоваться именами! — Я — просто женщина... женщина, которая должна приносить удовольствие мужчинам, и все! Женщина без имени! Я.... — порыв иссяк, и она замолчала, готовая разрыдаться. Блейд обнял ее и привлек к себе; лицо девушки уткнулось ему в грудь, она сдержала слезы, но тело ее все еще сотрясала крупная дрожь.

— Кто же лишил тебя имени, малышка?

— Хозяин... — она вдруг застыла, с ужасом прошептав: — Он демон, демон Хондрут... так он говорит... И еще он говорит нам...

— ...что вы не люди, а просто женщины, которые должны приносить удовольствие мужчинам, так? — Она слабо кивнула, и Блейд опять встряхнул ее. — Да перестань же ты дрожать, я не сделаю тебе ничего плохого! Ну! Возьми себя в руки!

Чуть отстранившись и подняв голову, она отважилась посмотреть в лицо разведчику. Теперь, как показалось Блейду, к ужасу в ее взгляде добавилось настороженное удивление. Похоже, что с ней давно не говорили подобным образом. С тех пор, как орда тазпов и жутких зверей разгромила ее родной город или деревню. Помнит ли она еще об этом? С внезапной яростью Блейд так стиснул ее, словно ощутил под пальцами горло Кайна Дорвата, а не стройное тело девушки.

Жалобный вскрик вернул его к действительности Он погладил безымянную синеглазку по волосам и сказал:

— Ты не должна меня бояться, малышка, я не играю в команде Хондрута. Я — сам по себе, и нахожусь здесь вроде бы в гостях... — Она подняла на разведчика недоумевающий взгляд, и он пояснил: — Видишь ли, девочка, в Вордхолме, под Ирдалой, я зарубил одну зубастую тварь, и теперь твой хозяин пригласил меня поделиться опытом. Он сильно удивлен, что кто-то сумел выпотрошить таркола обычным топором.

Он начал рассказывать о своих приключениях, не уделяя особого внимания смыслу этих речей, но стараясь, чтобы голос его звучал ласково. Он называл вордхолмские города — Ирдала... Тенгран... Сантра... Тай... Стена Отчаяния, высокий хребет... Ирд, река, прозрачная и быстрая, с хрустальной ледяной водой... Казалось, она вспоминала эти названия, дрожь стала затихать, и вдруг разведчик уловил едва слышный шепот:

— Так ты — не его тазп?

— Нет.

— И не раб без души?

— Не раб.

— Да, верно... Ни тазпы, не рабы ничего не помнят...

— Ничего?

— Ничего из прошлой жизни... — она помолчала. — Только мы, женщины, которых оставили для... для... — судорожный вздох вырвался из ее груди, — только мы еще можем вспоминать...

— Тогда вспомни свое имя.

Тело ее вдруг напряглось, потом девушка покачала головой.

— Нет... Не могу...

— Ладно! — Блейд погладил ее по плечу. — Давай сделаем так: я дам тебе имя, и если ты сама не проболтаешься, то Хондрут никогда не узнает об этом. Понимаешь меня? Договорились?

Она молча кивнула, и Блейд заметил, что теперь в ее глазах стало меньше страха и больше удивления. Это уже было хорошо! Так и не дождавшись ответа, он продолжал:

— Раз ты молчишь, будем считать это согласием. Я назову тебя... назову... — в голове у него вереницей промелькнули имена многочисленных подружек, но он забраковал их. — Я назову тебя Блю-Айз... Ну-ка, повторяй за мной: Блю-Айз!

— Блю... Айз... Как красиво!

— Это значит Синеглазка... Ты довольна? — Она кивнула. Блейд не стал пояснять девушке, что полученное ею имя можно было трактовать и иначе: Голубой Лед. Пожалуй, упоминание о безжизненных льдах, которые простирались наверху, о льдах, с которых приходили чудовища, могло только напугать ее.

Он потрепал девушку по плечу и спросил:

— Если мы закончили с взаимными представлениями, может быть, ты скажешь, зачем тебя привели сюда?

— Чтобы... чтобы... д-дать д-дать тебе удовольствие, — заикаясь, ответила она, и Блейд, даже не видя ее глаз, понял, что страх вернулся снова. Она застыла в его объятиях, будто статуя или бесчувственный манекен с магазинной витрины.

— Это я уже понял. О каком удовольствии идет речь?

Синеглазка озадаченно уставилась на него, словно не понимая прозвучавших слов. Затем взгляд ее скользнул вниз, по обнаженной груди и животу Блейда, задержавшись на полотенце, которое он обмотал вокруг пояса.

— Но ты... ты выглядишь, как мужчина... Разве ты не знаешь, для чего существуют женщины?

— Нет, почему же, прекрасно знаю, — заверил ее Блейд. — Но я недавно в этой берлоге Хондрута, и еще не видел, как мужчины получают удовольствие здесь, — он подчеркнул последнее слово. — Ты покажешь?

Девушка несколько раз тяжело вздохнула, видимо собираясь с духом, затем сбросила свою полупрозрачную тунику и невесомые трусики. Еще раз вздохнув, она легла на спину — прямо на плиточную облицовку бортика бассейна — покорно раздвинула колени. Руки Блю-Айз прижала к бокам, стиснув кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Без сомнения, сама она не рассчитывала получить много удовольствия.

Вероятно, она ждала, что Блейд тут же наброситься на нее, но разведчик, ошеломленный этим спектаклем, отступил на пару шагов назад и дал волю своему красноречию. Добрых пять минут он поносил всех известных ему богов, а более всего — демона Хондрута с Красной Звезды Ах'хат. Эта распростертая на полу девушка, юная и беспомощная, покорно ждала, когда ее изнасилуют!

Немного успокоившись, он снова взглянул на Блю-Айз, которая во время его гневной тирады лежала не шевелясь — даже не моргая. Заниматься с ней любовью Блейд не собирался, предчувствуя, что получит не больше радости, чем от поцелуев и объятий одной из каменных горгон, украшавших кровлю собора Нотр Дам. Но тут в голову ему пришла забавная мысль. Если он подарит Синеглазке настоящее удовольствие, а она расскажет о своем приключении другим женщинам — есть же у нее подружки, в конце концов? — то это может принести немалую пользу. Он не мог распылить свою стражу, не мог вызвать на помощь несуществующий флот Галактической Федерации, не мог даже подать сигнал лорду Лейтону... Да, он не мог сделать всего этого, но Ричарда Блейда не требовалось учить способам формирования пятой колонны! Если девушки из местного гарема будут считать его своим другом, он обзаведется превосходной агентурой.

— Блю-Айз, — он прикоснулся к плечу девушки, — встань, не надо так лежать. Успокойся и взгляни на меня.

Она словно не слышала его, и Блейд сначала решил, что его гостья до такой степени парализована страхом, что не способна двигаться. Но через несколько секунд она как будто очнулась и медленно села, скрестив ноги. Руки ее теперь лежали на коленях, и Блейду бросилось в глаза, что судорожно стиснутые кулаки постепенно разжимаются. Это было хорошим признаком! Он опустился на пол рядом с ней, приняв такую же позу, затем протянул руку и мягко, стараясь снова не испугать ее, дотронулся до запястья девушки.

— Ну, вот так значительно лучше, малыш... Теперь я понял, как получают удовольствие тазпы, и мне это совсем не нравится. Это не для меня, детка. Боюсь, у нас ничего не получится.

— Но так обучил нас господин! — изумленно воскликнула Блю-Айз. — Он говорит, что это очень функ... — она запнулась, — функционально!

— Не буду спорить, — кивнул Блейд. — Но видишь ли, функционально — не значит приятно. Любое дело можно выполнить сотнями разных способов, и тот, который предложил в данном случае Хондрут — самый примитивный из всех. Он просто хотел запугать вас. Я думаю, его воины любят причинять женщинам боль, ведь так?

Она молча кивнула.

— Тогда, — продолжил Блейд, — давай вместе поищем такие пути, дороги и тропинки, на которых ты не испытаешь страданий. И что сможет сделать Хондрут, если он никогда не узнает об этом? Я ему не скажу... Да и ты, мне кажется, тоже.

Девушка кивнула и, подавшись вперед, позволила Блейду привлечь ее к себе на колени. Половина дела была сделана; она уже не походила на каменную статую, и теперь он мог попытаться разбудить в ней ответное желание.

Он так нежно касался тела Блю-Айз, словно она была бесценной нефритовой статуэткой, гордостью коллекции его отца, или редкой бабочкой, нежные крылышки которой могли сломаться при неосторожном прикосновении. Губы его блуждали по коже девушки, легко покусывая и целую шею, мочки ушей, набухшие в ожидании соски. Ладони Блейда гладили нежные стройные бедра, ласкали покрытый пепельными завитками треугольник. Он видел и ощущал, как уходит ее страх, растворяясь сначала в удивлении, затем — в нетерпеливом ожидании и восторге предчувствия. Но он не торопился, и лишь тогда, когда ее вспухшие от поцелуев губы дрогнули в беззвучной мольбе, когда дыхание стало коротким и прерывистым, он осторожно раздвинул круглые коленки и вошел.

Замерев, он наблюдал, как с ее лица сошла гримаса боли, сменившись странной улыбкой, печальной и радостной одновременно. Теперь Блейд начал медленно погружаться все глубже и глубже, чувствуя ответную дрожь молодого тела, прислушиваясь к вздохам и стонам, слетавшим с полуоткрытых бледно-алых губ. Блю-Айз уже находилась на грани экстаза, и тут он, забыл об осторожности, дал себе волю. Вскоре тихий благодарный стон вознаградил его.

Они долго еще лежали в изнеможении, потом Блейд переменил позу и вытянулся рядом с девушкой, глядя ей в лицо. Она еще не пришла в себя — рот был по-прежнему полуоткрыт, дыхание оставалось бурным, настолько бурным, что она не могла говорить. Но расширившиеся от счастливого изумления огромные синие зрачки сказали Блейду все, что он хотел знать. Теперь он мог рассчитывать на ее преданность до конца жизни.

Разведчик коснулся ладонью щеки Блю-Айз и нежно прошептал.

— У тебя глаза, как синие звезды в небе Вордхолма...

Наконец они встали и отправились в бассейн, в теплую ласковую воду, обдавшую прохладой их разгоряченные тела. Теперь девушка заговорила — робко, неуверенно, сбивчиво. Нет, она не жаловалась; просто рассказывала о том, что видела и знала. О других женщинах, о стражниках-тазпах, безжалостных, как звери, и о других воинах, что обитали на самом нижнем этаже и не подчинялись даже демону Хондрату... Этих Синеглазка боялась больше всего; женщины, которых отправляли вниз, нередко возвращались назад изувеченными — или не возвращались вообще.

Блейд слушал, запоминал, задавая время от времени два-три коротких вопроса. Уровни, лестницы, лифты, коридоры, переходы, камеры, загоны для рабов, казармы, склады, запечатанные двери, арки, тоннели, шахты, люки мусоросборников... Покои господина, место, где он работает, площадка для казней, ангары с гигантскими блестящими птицами, фабрики, куда гоняют невольников... Колодец — страшный провал на нижнем ярусе, который стерегут те, над которыми не властен сам Хондрут... Комнаты, залы, спиральные спуски, пандусы, хранилища, кухни, шлюзы, бассейны для омовений...

Блю-Айз говорила и говорила, и перед мысленным взором Блейда начал вставать план чудовищной, невообразимой цитадели, пронизавшей слой льда толщиной в милю. Прислушиваясь к тихому, чуть хрипловатому голоску, он думал о сотнях воинов и рабов, десятках женщин и нескольких странных тварях, помощниках Хозяина, что населяли этот огромный лабиринт. Кайн Дорват полновластно царил в нем, но лишь наверху; существовала граница которую не мог переступить даже он. И никто из других людей тоже — ибо там, по словам Синеглазки, жуткий холод мгновенно превращал человеческую плоть в твердый и безжизненный камень.

ГЛАВА 12

Пять следующих дней тянулись в томительном ожидании. Пара бесед с Дорватом и вечерние визиты женщин помогли убить время в этом искусственном мирке, лишенном солнца, звезд, ветра, широких горизонтов, свободы. Впрочем, цитадель Кайна Дорвата нельзя было считать мирком; из разговоров со своими подружками Блейд выяснил, что ее размеры огромны. Он благодарил каждую девушку за эти полезные сведения, причем не только в постели. Кроме Синеглазки Блю-Айз, уже были окрещены заново белокурая Вайти, Лилия с нежной кожей, румяная Роза и другие. Во имя Синих Звезд, он старался во всю!

Встречи с Хозяином добавили немногое к уже известным фактам. Дорват не отрицал своей связи с инопланетным разумом, но пока явно не собирался распространяться на эту тему. Правда, он сообщил, что установление контакта не было случайным делом. По его мнению, любой человек, способный сложить два и два, мог догадаться об истинных причинах появления губительного облака; только тупоголовые райдбарские астрономы могли измышлять глупые гипотезы о его естественном происхождении и спорить из-за них.

Хотя сам Дорват не был ни астрономом, ни физиком, у него в штате имелись неплохие специалисты собственного производства — кузены синекожего Стрейма. Эти мутанты неплохо разбирались в электронике и, после длительных поисков, сумели наладить связь с гостями. Затем дело пошло скорее; как понял Блейд из скупых замечаний Дорвата, он прооперировал своих помощников, поставив их под ментальный контроль чужаков. Эти создания превратились в живых роботов с искусными руками, которыми управлял внешний разум. Они сделали многое — в том числе терминал-переводчик прямого контакта, который скрывался за дверью с красным кругом, символом звезды Ах'хат. Блейд дал бы немало, чтоб только взглянуть на него.

Зачем Дорват тянул время? Вероятно, пытался разыскать в галактической тьме следы могущественной Федерации, консультируясь у своих компаньонов. Блейд, естественно, не знал, насколько опытными звездоплавателями те являлись, и на всякий случай заготовил полудюжину правдоподобных объяснений, почему одни космопроходцы ничего не ведали о других. На четвертый день он заметил, что у его двери стоит только один охранник, и истолковал этот факт как свидетельство возросшего доверия Хозяина. Вероятно, союзники Дорвата либо не дали никакой отрицательной информации, либо даже каким-то образом подтвердили фантастические измышления разведчика.

Женщин ему присылали каждый вечер. Теперь ему было гораздо легче завоевывать их доверие — Блю-Айз и остальные посетительницы видимо не скупились на рассказы о своих восхитительных приключениях. Все новые девушки шли к нему уже не с ужасом, а с нетерпеливым интересом и трепетным ожиданием. Блейд трудился, как пчела, накапливая нектар, снятый с нежных лепестков этих Лилий и Роз; он уже знал многое и с каждым днем объем этих полезных сведений все увеличивался.

Белая полусфера в центре ледяного поля, которую он обозревал с самолета, была лишь шлюзом, верхушкой гигантской цитадели. Под ней шло добрых два десятка ярусов или уровней, связанных лестницами, спиральными пандусами и лифтами. Камера Блейда находилась на том же этаже, что и покои Кайна Дорвата, перед которыми коридор расширялся, образуя больший холл, где постоянно дежурила охрана.

Кроме того, в центре административного яруса располагались нечто вроде кордегардии — то самое круглое помещение с арками, которое соединялось с верхним шлюзом большим подъемником; здесь тазпы собирались перед разводом по постам. Их было довольно много, но четыре объекта, как понял Блейд, являлись самыми важными. Вопервых, лестница и лифты, что вели к помещениям рабов и фабрикам, на которых они трудились; во-вторых, лаборатории Дорвата, рядом с которыми обитали его помощники, сородичи Стрейма, сохранившие верность своему создателю. Третьим пунктом являлись, естественно, апартаменты самого Хозяина — в холле перед ними всегда болтался десяток стражей. Однако не фабрики, не покои местного владыки и не его бесценные лаборатории являлись, как ни странно, важнейшим объектом. Существовал еще и самый нижний уровень, где кончались все лифты и лестницы, и девушки, которым повезло вернуться оттуда живыми, рассказывали об этом месте страшные истории. Собственно, среди посетительниц Блейда не было ни одной, которая побывала там, но даже их начинала бить дрожь при одном упоминании этого яруса. Терпеливо и осторожно разведчик продолжал расспросы, выискивая крупицы истины среди потоков бессвязных фраз.

Он выяснил, что внизу находился огромный зал с шахтой, из которой тянуло морозным воздухом — девушки называли ее Холодным Колодцем. Эта мрачная пропасть внушала им инстинктивный страх, но те, кто охранял ее, были еще ужасней. Женщины в один голос твердили, что стражники с нижнего этажа злы и свирепы; их было много, очень много, — больше, чем тазпов на всех верхних уровнях. И они не подчинялись Хозяину!

Блейд быстро оценил важность этой информации. Итак, существовала граница, за которой власть Кайна Дорвата кончалась; он был наместником, над которым стояли истинные владыки. И эти существа не вполне доверяли ему, ибо обзавелись собственной охраной.

Мог ли он столкнуть эти две силы? Это нужно было выяснить, и поскорее. Пока что он не знал ничего о существах, обитавших на дне Холодного Колодца; он лишь имел смутное представление об их могуществе. За подробностями следовало обращаться к Дорвату, и разведчик день за днем строил планы, как заставить Хозяина разговориться. Бездействие тяготило его.

Очередной визит к Кайну завершился экскурсией по его владениям. В сопровождении охраны они поднялись наверх, к уровням, где располагались синтезаторы и помещения невольников. Огромные жилые камеры рабов поразили Блейда. Они казались стерильно чистыми, словно невероятных размеров операционные, и в них царила мертвая тишина. Ни звуков, ни запахов! Он с трудом мог поверить, что сотни бледных фигур, неподвижно распростершихся на лежаках или бесцельно бродивших взад-вперед в проходах под бдительными взорами стражей, принадлежат живым людям. Они, скорее, походили на трупы, а все помещение — на невероятных размеров морг.

Зачем держать здесь охрану? Эти люди были абсолютно пассивны... Дорват, однако, объяснил, что иногда их охватывают приступы беспричинной ярости, и тогда лишь палка и хлыст способны усмирить толпу. Он долго распространялся о тонкостях обработки различных категорий захваченных в поселениях Вордхолма пленников. Блейд узнал, что "контур послушания" имплантировался только тазпам; эта тонкая операция не приводила к существенной потере умственных способностей, но ставила воинов под полный контроль того лица — или лиц, — которые указывались на завершающей стадии психологической обработки, довольно длительной и сложной. С кандидатами в рабы Хозяин поступал проще: лоботомия фактически превращала их в полуразумных животных. Видимо, смутные воспоминания об исчезнувшей человеческой сущности и были причиной их бессмысленных бунтов.

Что касается женщин, то они не подвергались хирургическому вмешательству. Интенсивная психообработка, запугивание, истязания — этого обычно хватало, чтобы сломить юных девушек. Видимо, в муравейнике Дорвата они являлись единственными, кто имел шанс обрести потерянную личность, и это немного успокоило разведчика. Невольно он подумал, что спасти несколько десятков рабынь гораздо легче, чем сотни, потерявших разум невольников — в том случае, если он пустит на воздух этот концентрационный лагерь.

Блейду были продемонстрированы синтезаторы — огромные полупрозрачные цилиндры с пузырящейся биомассой, в которых рождались новые чудища. Один из них имел поистине титанические размеры, и разведчик понял, что видит инкубатор хассов. За биофабрикой находились мастерские, где сложные агрегаты штамповали защитные комбинезоны тазпов, шлемы, оружие, серебристые жезлы для управления монстрами. Это было гигантское и самообеспечивающееся производство, сырье для которого лежало прямо под ногами — лед и камень, скальный щит, скрытый под глетчером. Дорват ни разу не заикнулся об энергетической установке, которая обслуживала весь этот комплекс, но недостатка в энергии, видимо, не имелось.

Со скучающим видом обозревая все эти чудеса, Блейд терзался черной завистью. Он вполне мог оценить собранные здесь технические сокровища — и это было не Высшее Знание райдбаров! Если бы он мог утащить с собой эти машины, эти синтезаторы, все это огромное сооружение! Ему мнилось, что он способен просидеть тут тысячи лет, разбирая каждую установку на части, чтобы отправить ее домой, в руки лорда Лейтона. Он был готов забрать все подчистую, вместе с Холодным Колодцем, с пришельцами и проблемами, которые вызвало бы их появление на Земле. Но — увы! — это были только мечты. Без помощи Старины Тилли он мог принести в подземелье под Тауэром только свои воспоминания.

Вернувшись к себе, Блейд залез в бассейн и долго сидел там, мысленно перебирая варианты последующих действий. Он знал уже довольно много, но до главного еще не добрался; и путь к истине выглядел сейчас для него лестницей из трех ступенек: тазпы с нижнего уровня, Холодный Колодец и Кайн Дорват.

Пора было приступать к активной разведке.

* * *

В тот вечер у него была Вайти. Когда девушка покинула камеру, Блейд подождал с полчаса, чтобы она успела добраться к себе; ему совсем не хотелось вовлекать Белокурую в задуманную им бойню. Обычно тазпы убивали без колебаний, а как ведут себя люди, запрограммированные на подчинение пришельцам, он и представить не мог.

Наконец время истекло. Блейд поднялся с постели, подошел к двери и начал молотить по ней кулаками, издавая душераздирающие вопли. Он знал, что странное вещество, из которого было построено это гигантское, скрытое подо льдом сооружение, являлось почти звуконепроницаемым, и потому старался изо всех сил. Наконец раздался слабый рокот, и дверь приоткрылась — ровно на ладонь. За ней стоял тазп с обнаженным мечом.

— Что надо?

— Тебя, приятель, — Блейд резко откатил створку, одновременно рванув стража за перевязь. Тот с грохотом пролетел половину комнаты, рухнул на пол, но встать уже не успел: нога разведчика врезалась ему в висок. Подобрав валявшийся на полу меч, Блейд стащил с мертвого тазпа одежду. Штаны оказались маловаты, но все же не слишком стесняли движения. Он повесил на плечо перевязь и превратился в исправного охранника — правда, темноволосого, в отличие от остальных. Ну, тут уж он ничего не мог поделать; внутри крепости тазпы шлемов не носили.

Избавиться от тела не составляло труда — ближайший люк мусоросборника, в который можно было пропихнуть труп, находился примерно в пятидесяти футах дальше по коридору. Блейд взвалил тазпа на плечо, выглянул в проход, осмотрелся и поспешил к зияющему отверстию. Пока никто не появился. Он сбросил мертвое тело в люк, вернулся к своей комнате и осторожно прикрыл дверь, оставив щель шириной с палец. Теперь он мог идти куда угодно. И первым делом направился к лифту, чтобы спуститься на нижний ярус, к шахте, о которой рассказывали девушки.

Около лифта ему встретились два тазпа, сопровождавшие четырех рабов. Блейд свернул в ближайший коридор, постоял, прислушиваясь, пока кабина со слабым свистом не ушла куда-то вверх, потом направился к арке с раздвижной дверцей. Ему было известно, как пользоваться местным транспортом.

Через минуту он стоял в просторном кольцевом тоннеле, уходившем слева и справа в сумеречный полумрак. Неподалеку темнело отверстие радиального прохода; разведчик повернул к нему. Этот коридор, прямой, как стрела, тянулся на две сотни ярдов и выходил в огромный полуосвещенный зал — круглый, как и все помещения, которые ему здесь попадались, с многочисленными отверстиями входных тоннелей в стенах. В дальнем от Блейда конце виднелась широкая лестница, за ней — площадка с пятью стрельчатыми арками; посередине зала, у невысокого ограждения, расхаживали двое мужчин с копьями в руках.

Прижавшись к стене, Блейд внимательно осмотрел их. Такие же вордхолмцы, как и тазпы Дорвата... бывшие вордхолмцы, поправился он. Одежда, оружие — все было одинаковым; только у этих шеи охватывали полоски серебристой ткани. Вероятно, они стерегли шахту. Холодный Колодец, о котором с суеверным ужасом рассказывали девушки, и Блейд знал, что не уйдет отсюда, не заглянув в нее.

Он коснулся рукояти меча. Клинок легко ходил в ножнах и был достаточно длинным и тяжелым; смертоносное оружие в умелых руках. Правда, у стражей были копья, но Блейд сомневался, что они умеют пользоваться ими как положено. Кто мог обучить этих "заколдованных" искусству настоящего боя? Хозяин? Он вряд ли знал, с какой стороны взяться за меч. Тазпы были страшны, когда гнали своих жутких зверей на стены городов, когда их тела прикрывал непроницаемый серебристый доспех. Здесь, к счастью, они не носили комбинезонов и шлемов, так что Блейду было куда воткнуть свой клинок.

Отделившись от стены, он направился к, центру зала. Он двигался бесшумно, как завидевшая добычу пантера; лишь кровь все сильнее и сильнее стучала в висках — с каждым шагом, приближавшим его к невысокому парапету колодца. Стражи не глядели на него; погруженные в какие-то свои думы, они словно в полусне кружили около заграждения, раскачивая на плечах копья. Блейд был уже в десяти шагах от них.

Внезапно ближайший воин поднял голову и негромко произнес:

— Чужой.

— Чужой, — подтвердил его напарник. — Убить!

Они метнули копья одновременно, и Блейд бросился на пол. Наконечники звякнули далеко за его спиной, когда он был уже на ногах. В следующий миг острие его тесака погрузилось в грудь первого стража, и тот мешком осел вниз. Второй успел выхватить меч и бросился к разведчику, размахивая им, словно мельница крыльями. Блейд удержался от искушения зарубить его сразу; ему хотелось проверить, что умеют эти парни с серебристыми ошейниками.

— Чужой! Убить! — прохрипел тазп, вздымая клинок.

— Чужой, — согласился Блейд, парируя удар. Через минуту он потерял всякий интерес к противнику и в стремительном выпаде загнал клинок ему меж ребер; тазп не мог похвалиться фехтовальным искусством.

Перешагнув через мертвое тело, разведчик подошел к шахте. Цилиндрический колодец тридцатифутового диаметра уходил в неведомые глубины. Он был слабо освещен, и Блейд даже не пытался разглядеть дно; но на расстоянии пяти человеческих ростов он довольно отчетливо видел гладкие черные стены и танцующие в воздухе пылинки — их словно выдувало вверх сильным холодным потоком. Теперь он чувствовал почти полузабытый запах — кислый и сырой, как в вордхолмской тайге, в разрушенной Кораде и гибнущей Ирдале. На мгновение он замер, парализованный удивлением и ужасом; затем коснулся парапета и ощутил вибрацию — довольно слабую, но все сильнее, чем наверху, в своей комнате. Кивнув головой, Блейд подошел к мертвому стражу, отцепил с пояса дубинку и швырнул в зев Холодного Колодца.

С палкой происходило что-то странное. На протяжении двух-трех футов она падала как обычно, затем вдруг ее полет резко замедлился, словно она попала в густое вязкое желе. Медленно вращаясь, она опускалась все ниже и ниже, как будто подталкиваемая внимательным взглядом Блейда. Где-то он уже видел нечто подобное... нет, не видел — испытывал... Да, конечно же, самолет! Посадка! Машина опускалась вниз в таком же вязком незримом киселе...

Управляемая гравитация? Скорее всего... Поле тяготения в Холодном Колодце искусственно ослаблено и, вероятно, слегка оттолкнувшись от дна, можно подняться наверх. И столь же легко и безопасно спрыгнуть вниз! На миг дьявольское искушение овладело Блейдом, и он непроизвольно стиснул пальцами парапет. Нет, рано! Стоит хотя бы дождаться, когда дубинка упадет на дно... После этого стоит попробовать...

Свет! Прервав размышления Блейда, он начал разгораться вверху, у потолка, потом запульсировал, в мерном ритме: три длинные вспышки, три короткие; этот цикл повторялся раз за разом, сопровождаемый резким тонким звуком.

Справа донесся топот, и он повернул голову. Восемь тазпов в серебристых ошейниках стремглав неслись по ступенькам; еще дюжины две толпились на площадке. Вид у них был довольно воинственный, и разведчик бросился ко входу в тоннель, задержавшись на секунду, чтобы подобрать копья убитых им стражей.

В радиальном коридоре он остановился и стал ждать. Передовой охранник налетел прямо на острие его копья; следующий успел пробормотать: "Чужой! Убить!" — и получил наконечник в живот. Затем Блейд поднял их копья и метнул их; он сделал это с неизмеримо большим профессионализмом, чем бойцы в ошейниках. Арьергард отряда рухнул на загромоздившие узкий проход трупы, дав ему время добраться до лифта и вызвать кабину. Дверцы сошлись за его спиной, отсекая рев: "Чужой! Убить! Убить!", и он плавно поехал — вверх, на свой ярус.

Там было пока все спокойно. Выбрав подходящий перекресток, где дежурили четверо тазпов Дорвата, разведчик подождал, когда толпа стражей таинственной шахты не вывалится из ближайшего лифта. Он собирался инициировать драку, но оказалось, что в этом нет необходимости: нижние сразу навалились на верхних. Издавая жуткие вопли, тазпы рубились в полутемном коридоре, обливаясь кровью и рыча, словно дикие звери. И Блейд знал, что эти звуки были криками ярости, но не боли; монстры Дорвата были нечувствительны к страданиям, своим и чужим. Он прислушался. Сталь гремела о сталь, копья пробивали тела, где-то раздавался топот спешивших на подмогу бойцов, свистнул лифт, доставивший новый отряд людей в ошейниках. Конфликт разгорался.

Это было уже кое-что, но Блейд решил, что останавливаться рано. Стоило приложить все усилия, чтобы схватка на перекрестке переросла в настоящую битву; и он, подняв меч, ринулся вперед. Засвистел в воздухе клинок, потом — второй, выхваченный из руки поверженного тазпа. Минут пять разведчик рубил и колол, внося посильную лепту в разгоревшуюся драку; он выступал поочередно то за одну команду, то за другую стараясь поддержать баланс сил и энтузиазм сражавшихся.

Когда потолок над перекрестком ярко вспыхнул, Блейд понял, что время его истекло, и со всей возможной скоростью помчался к своей камере. По дороге, у знакомого люка мусоросборника, он избавился от меча и покрытой кровью одежды; затем юркнул в комнату и задвинул дверь. Она щелкнула, перекрыв далекий шум и вопли — надежная преграда, залог спокойствия и безопасности.

В следующую секунду кер инспектор Галактической Федерации уже сидел в бассейне. Смыв с тела кровь и убедившись, что не получил ни царапины, он блаженно вытянулся в теплой воде, представив лестницу из трех ступенек. Он шагнул сразу через две — тазпы чужаков и Холодный Колодец; оставался Кайн Дорват.

Усмехнувшись, Блейд приступил к разработке плана завтрашнего допроса.

ГЛАВА 13

После своих ночных похождений Блейд спал как убитый. Проснулся он, однако, рано и, завершив свой нехитрый туалет — разминка — клозет — бассейн — одежда — развалился на тахте в ожидании завтрака. Возможно, вместо еды его ждал очередной визит к Кайну Дорвату — в связи с последними событиями.

Он рассмотрел вариант с убийством Хозяина и отверг его. Наверно, "распылить" Кайна Дорвата при очередной встрече не составило бы труда; Хозяин был крепким человеком, однако Блейд удавил бы его примерно за три минуты. Но что потом? Тазпы были запрограммированы на подчинение только Хозяину; их пришлось бы вырезать полностью, но Блейд понимал, что в одиночку не справится с двумя сотнями озверевших стражников. Были еще воины с нижнего этажа, находившиеся, несомненно, под контролем пришельцев. Если бы он мог распоряжаться этим войском, чтобы с боевым кличем "Чужие! Убить!" повести его на тазпов Дорвата... Но для этого требовалось не только устранить Хозяина, но и занять его место, заключив союз с теми, кто обитал в помещениях под шахтой с холодным воздухом. Как минимум, надо было добраться до терминала и вступить с ними в переговоры, а разведчик не имел уверенности, что сможет проникнуть за дверь с красным кругом.

Нет, Кайну Дорвату еще рано отправляться в ледяной ад, который он уготовил соплеменникам. Этот преступный гений был на редкость неразговорчив; фактически, разведчик узнал от женщин гораздо больше, чем от их повелителя. Пока Хозяин даже не соизволил сказать, зачем ему нужен специалист вроде Блейда, хотя он явно проявил интерес к его талантам мастера-убийцы. Кого ему требовалось убрать? В этом мире он был сильнее всех — за исключением пришельцев. Неужели он хочет стравить инспектора Галактической Федерации со своими нынешними союзниками? Эта мысль казалась не лишенной интереса, и Блейд как раз рассматривал ее, когда дверь в комнату с рокотом отъехала в сторону, и в коридоре раздался шум торопливых шагов.

Кайн Дорват буквально влетел в камеру своего гостя. Его черные с проседью волосы были слегка растрепаны, зрачки мерцали, как раскаленные угли.

— Блейд! Что вы натворили!

Разведчик поднял на Кайна холодный взгляд.

— Ничего. Я не могу сутками дожидаться вашего решения и прошлой ночью провел осторожный поиск на нижних ярусах.

— Осторожный поиск! Да эти нижние ярусы завалены трупами! И верхние тоже! — Дорват едва не задыхался от возмущения.

— Никогда бы не подумал, что вас пугают трупы, — сухо заметил разведчик.

— Но это мои люди! И они бы мне еще пригодились! Я всю ночь пытался образумить безмозглых кретинов, которые резали друг друга! — он глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. — Блейд, вы же обещали не предпринимать никаких активных...

— Ничего я вам не обещал. Вы, как будто, хотели заключить со мной некое соглашение. Но пока мы не ударили по рукам, я свободен от всяких обязательств, кер Кайн. — Поднявшись, разведчик небрежным жестом показал собеседнику на табурет. — Сядьте и успокойтесь. Вы что, не способны контролировать ситуацию? Нужна помощь?

Хозяин опустился на сиденье.

— Возможно. Но я хотел бы знать, что вы искали там, внизу? — он ткнул пальцем в пол.

— Подтверждения одной своей гипотезы.

— Какой?

Блейд задумчиво уставился на бледное лицо Дорвата.

— Насколько я понимаю, вы оперируете некоторых пленных из Вордхолма, встраивая им в мозг так называемый "контур послушания"? Вы мне сами рассказывали об этом.

Кайн кивнул; глаза его стали настороженными.

— Я предположил, что существует два типа подобных устройств. В одном случае вы превращаете пленных мужчин в тазпов, которые преданы лично вам. В другом... Других, как я понимаю, контролируют ваши союзники снизу, — он тоже ткнул пальцем в пол.

Кайн Дорват безмолвствовал, однако на лице у него вдруг промелькнуло выражение подозрительного интереса. Разведчик продолжал:

— Мне надо было убедиться, что эти создания — негуманоиды, как я полагаю, — в самом деле способны манипулировать с человеческим разумом. В этом случае они представляют гораздо большую опасность. И тогда...

— Как вы догадались? — резко прервал его Дорват.

Это был щекотливый вопрос. Если он поймет, что информация получена от девушек, им конец. И Блейд знал, что они примут нелегкую смерть.

Он усмехнулся.

— Вы по-прежнему меня недооцениваете, кер Кайн. За двадцать лет вы отловили тысячи мужчин — вордхолмцев — я наводил справки в Ирдале. Где же они? Тазпов, стражей и рабов в этой крепости не так много... сотен пятнадцать, я думаю... Примем в расчет естественную убыль людей со временем плюс результаты неудачных экспериментов в самом начале... Все равно концы с концами не сходятся! Значит, часть пленников вы отдаете. Кому — не надо уточнять... — разведчик скрестил руки на груди, наблюдая за бесстрастным лицом Дорвата. — Возникает вопрос; к чему вашим покровителям люди? Зачем они им нужны? В качестве стражей, слуг, пищи наконец? Это я и хотел выяснить.

После долгого молчания Дорват хмуро произнес:

— Вы умеете отлично считать, кер инспектор.

— Часть моих обязанностей, кер Кайн.

Хозяин пригладил волосы. Вид у него был нерешительный, и Блейд понял, что сейчас игра пойдет а открытую.

— Скажите, инспектор, — Кайн пристально разглядывал свои башмаки, — эта ваша Федерация может оказать мне... гмм... покровительство? В конце концов, если выбирать между людьми и... — он замолчал, потом, решившись, добавил: — Словом, я предпочел бы людей.

Разведчик едва сдержал презрительную усмешку: Кайн собирался переметнуться на сторону сильнейшего! Превосходно! Стараясь не выказать торжества, он холодно спросил:

— В каком покровительстве вы нуждаетесь?

— Сейчас мне нужна определенная помощь. Затем... затем я справлюсь сам. Если ваши власти не будут вмешиваться...

— Вторая часть проблемы вполне ясна. Если оледенение планеты будет приостановлено, мы не станем нас беспокоить. Видите ли, существует закон, согласно которому... — Блейд изложил ему паллатский Закон о Невмешательстве, слегка подкорректировав кое-какие нюансы.

Выслушав, Кайн кивнул:

— Это меня вполне устраивает. Могу проинформировать вас, что движение ледников уже замедлилось. Возможно, они докатятся до Стены Отчаяния, но Южный Вордхолм не пострадает. Собственно говоря, те, кто сотворили это газовое облако, не планировали покрыть льдами всю планету. Они обитают при более низких температурах, чем люди, но космический холод им тоже не нужен. И для них вполне хватит места в полярных областях — пока. Вопрос заключался в том, чтобы побыстрее очистить север от этих упрямых варваров...

Блейд довольно хмыкнул; эти несколько скупых фраз проливали свет на многое.

— Хорошо, — он махнул рукой, — одной проблемой меньше. Но вы упоминали о помощи. Я не могу ее обещать, пока вы не введете меня в курс дела.

— Это долгая история...

— Я не тороплюсь. Приступайте!

Лицо Кайна вдруг стало отрешенным, будто он припоминал события давних лет.

— Понимаете, инспектор, самое интересное в этой ситуации, что никаких пришельцев нет — Хозяин поднял глаза на Блейда, который едва сдержал возглас изумления. — Есть Пришелец. Один. Неимоверно древний... не знаю, сколько лет этому существу... тысяча?.. десять тысяч?..

— Как называется их раса?

— Менелы... Вы понимаете, что это весьма отдаленная аналогия с истинным звучанием надлежащего термина... Кажется, они могут говорить... во всяком случае, издавать звуки... но совсем не так, как люди.

— Кажется? Вы не знаете точно?

— Конечно. Я же в глаза не видел их... Его... Древнего... Я не представляю себе, как он выглядит... Впрочем, какое это имеет значение? Пустое любопытство, и только. Важнее то, что он дает.

С этим Блейд был готов согласиться.

— Итак, есть пришелец, который блаженствует в приятной прохладе под гравитационной шахтой, — он топнул ногой по полу. — Что дальше? Его намерения, цели? Чего он хочет?

— Хочет жить, как все мы, — Кайн пожал плечами. — Хочет, чтобы жила его раса. Их светило, Красная Звезда Ах'хат, гаснет. На материнской планете — холодно даже для них... Достаточная причина, чтобы поискать более подходящий мир, верно?

— Предположим. Но путешествовать меж звезд не так просто, кер Кайн.

— Они справились с этой задачей. Был построен гигантский корабль, изучены несколько ближайших систем, выбрана подходящая планета, совершена корректировка ее климата. Потом их звездолет приземлился здесь, в полярных областях Вордхолма.

— Где же он? — разведчик приподнял бровь.

— Мы в нем находимся, кер инспектор.

— Довольно громоздкое сооружение, — с небрежной улыбкой заметил Блейд, подозревавший нечто подобное.

— Да. Это огромный диск... — Дорват назвал несколько цифр, и разведчик с удовлетворением отметил про себя, что его оценки размеров этой ледяной цитадели были верны: миля по центральной оси и три-три с половиной мили в диаметре.

— Что вы знаете об энергетических установках корабля?

— Только то, чти они существуют и работают без всякого вмешательства. Помните те мачты вокруг наружной части купола? — Блейд кивнул. — Они посылают энергию на базы, расположенные на краю ледника — туда, где дислоцируются звери и тазпы. Этот процесс был запущен один раз, и ни я, ни Древний тех пор в него не вмешиваемся.

Блейд задумался. Он и раньше подозревал, что Ледовая Граница — так в Вордхолме называли южный край глетчера — служит обиталищем для монстров. Теперь Кайн упомянул о базах. Видимо, энергии хватало, и каждая из крепостей была снабжена замкнутым циклом: тепло, пища, снаряжение, утилизация отходов. Но кто их построил? Какие они?

— Ситуация с базами мне не ясна, — он вопросительно взглянул на Кайна. — Корабль сделан менелами, но все остальное...

— Менелы проектировали корабль, но не строили его, — Блейд с удивлением увидел, как на губах Хозяина появилась пренебрежительная улыбка. — В том-то все и дело! Эти существа обладают огромными знаниями, но они пассивны, инертны и склонны к созерцательной философии. Были другие — слуги, помощники, живые существа или синтеты... вторая раса, гораздо более похожая на людей. Они строили корабль, они летели в нем — в тех самых помещениях, которые теперь заняты моим персоналом — и они благополучно скончались много веков назад. Менелу, Древнему, были нужны рабочие руки... конечно, не тогда и не сейчас, а, так сказать, на перспективу. Пока еще оставались живы его помощники, он посылал их к людям, пытался установить контакт... Но вы же представляете, что творилось тогда в Вордхолме! Мрак и холод, повальное бегство на юг, гибель... Словом, с тех времен варвары запомнили одно: легенды о страшном демоне Хондруте, спустившемся с Красной Звезды Ах'хат, Они до сих пор трепещут перед ним и, обосновавшись тут, я решил слегка укрепить их наивную веру.

Он снова усмехнулся, и Блейд внезапно понял, что было главной, определяющей чертой этого человека. Не ум, не хитрость, даже не талант или научное любопытство; жестокость. Скорее даже — жестокое и твердое стремление к власти. Он и в самом деле собирался стать божеством для своего мира — когда разделается с последним соперником. Теперь разведчик знал, кого ему предстоит убить.

Отвернувшись, он скрыл гримасу отвращения и коротко приказал:

— Дальше.

— Я говорил, что эти менелы — странные существа. Негуманоиды, как вы отметили, инспектор, но не только это. Их ткани не содержат углерода... кремнийорганика, я полагаю. Древний не давал мне таких сведений, но я догадался сам, когда строились синтезаторы для животных. Все эти хассы, тарколы, как зовут их в Вордхолме, это же небелковая жизнь, кер Блейд. Совсем иной энергетический обмен, другая биохимия...

— Словом, мы для них несъедобны? — уточнил Блейд.

— Как и они для нас... Что, однако, не мешает этим существам весьма эффективно выполнять свои задачи.

Блейд содрогнулся; видение разоренной Корады и рушащихся стен Ирдалы предстало перед его мысленным взором.

— Мы говорили о базах, — сухо напомнил он.

— Да-да, конечно... Когда я заключил договор с Древним, понадобились рабочие руки. Я привез с собой десятка три-четыре сотрудников... таких же, как небезызвестный вам Стрейм, но этого было мало. Мы отловили первых туземцев, прооперировали их — под руководством Древнего, конечно... он многому меня научил. Потом эти тазпы сами занялись охотой, и через год мы имели уже достаточно рабочих рук. Абсолютно покорных! Древний дал машины, и в скальном щите подо льдом были вырублены пещеры. Оборудование баз заняло еще года два... Наконец, я запустил синтезаторы, и дело пошло на лад.

— На лад?

— Да. У меня же были определенные обязательства перед Древним.

— Поясните.

— Он последний живой представитель своей расы, Блейд. Но это не значит, что все остальные мертвы. Они закуклились, остановили процессы жизнедеятельности и ждут... ждут, когда наступит срок. Вся нижняя часть корабля — гигантский холодильник, и Древний — его хранитель! Понимаете?

— Вы хотите сказать, что когда климат станет приемлемым для них, они...

— Вот именно!

Блейда прошиб холодный нот при видении апокалиптических тварей, вылезающих из-подо льда. Что они сотворят с людьми? Изведут вконец, завершив начатое Кайном Дорватом? Обратят в рабов? В подобие той самой "второй расы", услугами которой они пользовались в своем мире? Тяжкая судьба ждала его друзей! Всех — и Найланда с Райной, и Лейю Линдас, и синекожего Стрейма!

Внезапно охрипшим голосом он спросил:

— Сколько?

— Что — сколько? — не понял Кайн.

— Сколько их там? — разведчик показал взглядом вниз.

— Один Хондрут знает, — тень улыбки скользнула по губам Хозяина. — Но, как утверждает Древний, места в Северном Вордхолме им хватит. Я должен очистить территорию, оттеснить варваров за горы, сохранив хотя бы часть человеческого материала. Люди еще пригодятся... Но, когда менелы воспрянут от сна, только я буду представлять для них равноправного партнера!

— А зачем вы нужны Древнему? Не проще ли дождаться, пока ледник доползет до гор?

— Возможно. Но он торопится. Он очень стар и должен успеть... должен выполнить возложенную на него миссию. Я подвернулся ему очень кстати... как и он — мне.

— Не понимаю! Если этот Древний боится отдать концы, почему бы ему не вскрыть пару банок с консервами? Я имею в виду — перевести в активное состояние нескольких заместителей?

— А! — Дорват довольно кивнул. — Я тоже интересовался этим вопросом! И знаете, что он мне сказал?

— Ну?

— Это его долг. Он должен! Понимаете? Нет? И я тоже не понимаю... Странные создания, как я уже говорил... Очень логичные, если судить по психике Древнего, рациональные... но во многом наивные. Скажем, они незнакомы с обманом.

— Интересно... — разведчик потер висок. Он чувствовал, что впервые столкнулся с чем-то настолько непонятным и чуждым, что привычные человеческие мерки не позволяли оценить и проанализировать ситуацию. С паллатами все было по другому; как бы то ни было, они являлись людьми. Фон и музыкальное сопровождение спектакля были иными, чем на Земле, но мотивы и побудительные причины оставались понятными. Тщеславие, гордость, любовь и ненависть, любопытство... Даже странное понятие арисайя, определявшее значимость личности в обществе оривэй, можно было если не усвоить до конца, то хотя бы принять на веру... Но эти менелы!.. Нет, это казалось совершенно непостижимым! Впрочем, Древний со своим инкубатором никак не угрожал Земле. Паллатам, повидимому, тоже.

— Значит, вы обещали менелу в срочном порядке очистить территорию, сохранив часть материала для пересадки контура послушания? А взамен он предоставил вам технические средства плюс равноправное партнерство в будущем? Так? — Блейд, поймал взгляд черных зрачков.

— Да. Таков договор.

— И теперь вы не прочь его нарушить?

— Увы! — Кайн развел руками. — Было бы глупо не воспользоваться таким случаем...

— И моими профессиональными услугами, — закончил Блейд. Несколько секунд он размышлял. — Хорошо, положим, я спущусь вниз и убью его. Что дальше?

— Любая приемлемая для вас форма благодарности, кер инспектор...

— Я не это имел в виду, кер Кайн. Что вы будете делать дальше?

На лице Дорвата промелькнуло хищное выражение.

— Этот корабль станет моим... по-настоящему моим, понимаете? Я оживлю менелов... двух-трех... под своим полным контролем... я выкачаю из них все, все! — он почти кричал. — Это власть! Власть над миром, Блейд!

— Хватит ли у вас времени? Никто не вечен...

— Хватит! Должно быть, вы слышали...

— Да. Вы разрешили проблему долголетия, не так ли?

— И у меня в запасе еще десятилетия! А если я заставлю менелов как следует поработать... — он судорожно сглотнул. — А я смогу заставить! Ведь эти споры в анабиозных камерах, надежда и будущее их расы — все это окажется под моим контролем!

Этот человек продумал все, понял Блейд. С холодным бесстрастием ученого и фанатизмом маньяка. Да, Кайн Дорват все измерил, взвесил и просчитал — кроме исполнителя своей воли. Сей специалист имел свои планы.

— Кам! — сказал он. — Хорошо! Я получил от вас полное объяснение, кер Кайн, и гарантии, что планета не подвергнется катастрофе. Остальное меня не интересует. А посему — я готов завершить историю с этим Древним. Когда приступать?

— Превосходно! — Кайн Дорват вскочил и, потирая руки, забегал по комнате. — Как было сказано выше, с людьми куда приятней иметь дело... — Он остановился и взглянул на своего наемника. — Есть только одна сложность, кер инспектор... Охрана, с которой вы уже познакомились... Они не подпустят вас к шахте.

— Я полагаю, это ваша проблема, Кайн. У вас есть тазпы.

— Соотношение не в нашу пользу. У меня здесь только двести бойцов.

— Вызовите остальных, с баз.

— Там тоже не так много людей. И животных нельзя оставлять без присмотра.

— Вот как? Что же вы предлагаете?

— Ну... я думаю, для вас не составит труда по пути к Древнему ликвидировать его стражу...

— Сколько их?

— Пятьсот. Они жестко запрограммированы, очень жестко... Придется уничтожить всех.

Блейд брезгливо поморщился.

— Вы предлагаете мне учинить бойню?

— Но это же не люди... уже не люди, кер инспектор.

Действительно, не люди. Если бы Блейд мог, он распылил бы их без всяких угрызений совести. Но, к сожалению, это было ему не по силам, даже если он поведет в бой две сотни тазпов Кайна. К тому же, он вовсе не собирался уничтожать Древнего, во всяком случае — пока. Он хотел завладеть кораблем и терминалом связи, а для этого требовались свои люди. Много людей!

В притворном раздумье он потер висок.

— Видите ли, Дорват, моя атака лишится внезапности. Пятьсот фанатиков, замкнутых на определенную идею... — он покачал головой. — Это слишком много! Придется ломать их по дюжине за раз, прикладывая огромные ментальные усилия... На это нужны дни! Как вы полагаете, Древний поймет, что происходит?

— Вероятно. Он имеет связь с подконтрольными личностями, и сегодня утром уже допрашивал меня по поводу ночных событий.

— И что вы сказали?

— Принял вину на себя. Несколько новых тазпов, небрежно прооперированных, вышли из-под контроля и устроили дебош...

— Значит, он следит. Тогда надо быстро прорваться к шахте, пока он не понял, что происходит... Хмм... — Блейд некоторое время изучал потолок. — Мне нужны помощники, кер Кайн. И много! Ведь лучевое оружие на корабль не пронесешь, так?

Дорват кивнул.

— Вы рассчитываете на людей Тар-Карота?

— Нет. Они слишком слабы и не владеют холодным оружием. Я привезу вордхолмцев из Тенграна. Во имя Синих Звезд, эти будут драться, как бешеные, чтобы перебить исчадий Хондрута! Что касается вас... вы им не известны. На первой стадии операции сидите спокойно в своих покоях, на второй — пустите в дело оставшихся тазпов.

— Хороший план. Я придержу отряд в полсотни человек. Прочие — в вашем распоряжении, кер Блейд.

— Этого хватит. У вас имеется транспорт?

— Да, конечно. Райдбарские гидропланы большой грузоподъемности, значительно усовершенствованные.

— Хватит одного. Я смогу с ним управиться?

— Не вижу проблем. Все автоматизировано до предела. Этим занимались мои помощники — те самые, которые монтировали терминал для связи с Древним.

— Что ж, хорошо, — Блейд кивнул, скрывая довольную улыбку. — Я готов отправляться в Тенгран сразу после завтрака.

— Готов разделить его с вами, кер инспектор...

Когда они вышли в коридор, к поджидавшим стражам, разведчик пристально посмотрел в непроницаемые черные зрачки.

— Один вопрос, Кайн... Скажите, зачем вам власть?

— Странно, что вы не понимаете, Блейд, — Кайн Дорват пожал плечами. — А зачем мне долгая жизнь без власти?

* * *

Устроившись в удобном кресле пилота, Блейд мысленно подводил результаты состоявшейся беседы. Пожалуй, его поиск в этом мире был завершен; он выяснил все, что хотел. И вовремя! Хотя он еще не чувствовал знакомой стреляющей боли в висках, но видение сухих пальцев Лейтона, наигрывающих на клавишах и кнопках симфонию возвращения, уже несколько дней преследовало его. Что ж, он действительно может отправляться домой... Вот только что будет с Наем и Райной? С милым доктором Лейей Линдас и синекожим мутантом Стреймом?

Нет, кое-какие дела еще не завершены; Лейтону не стоит торопить его.

Прикрыв глаза, он вспомнил куполообразный шлюз гигантского звездолета и серебристую громаду воздушного корабля, выплывающую снизу на черной плите подъемника. Дорват поднялся с ним в кабину; несколько манипуляций — и чудовищная масса инертного металла, в недвижной дремоте застывшая на гладком полу, превратилась в послушную машину, готовую подняться в холодное северное небо. Потом раздвинулись створки высоких ворот, и яркие солнечные лучи смешались с матовым сиянием потолка шлюза. Блейд щелкнул переключателем, подав энергию на двигатель, затем плавно, как советовал Дорват, потянул на себя рычаг. Машина слегка вздрогнула, покатилась вперед, к дневному свету, и вдруг, оторвавшись от льда, взмыла в воздух. Двинув рычаг, он увеличил мощность, и инерция тут же вдавила его в мягкие подушки пилотского кресла. Он летел!

Казалось маловероятным, что хранитель-менел попробует воспрепятствовать его побегу, но на всякий случай разведчик вел свою машину на бреющем полете, почти касаясь обледенелых утесов. Довольно долго он летел по прямой, не меняя курса, поддерживая сравнительно невысокую скорость — раза в два ниже, чем у земных реактивных самолетов. Под ним проносилась безжизненная белая пустыня, однообразную монотонность которой лишь изредка нарушали скалы и причудливые ледяные изваяния. Ровно и спокойно гудели моторы, аппарат мчался вперед, слегка покачиваясь под ударами ветра. Небо над головой оставалось белесовато-голубым, словно покрытая голубой эмалью пластинка, и за все время полета ни одно облачко не омрачило его безукоризненную чистоту.

Прошло два часа. Блейд курс сверил по приборам и карте, затем прибавил скорость и высоту и включил автопилот. Теперь он мчался на, юг вдвое быстрее скорости звука на высоте около трех миль. Ледяная равнина внизу превратилась в мутноватое пятно, монотонная белизна которого иногда перемежалась отбрасываемыми редкими утесами тенями да голубыми паутинками расщелин. Постепенно безжизненная пустыня сменилась узкой полоской тундры, коричнево-желтой в осеннем убранстве; затем появились лес, озера и река. Ирд! Он серебристым шнурком вился среди зеленых берегов, время от времени теряясь из виду среди отрогов скалистых гор, затем вновь возникая в бесконечном океане тайги.

Блейд повернул на восток и сбавил скорость; Тенгран был уже близко, и ему хотелось избежать преждевременного переполоха. Так и есть! Вот он пронесся над руинами Ирдалы, успев рассмотреть крохотные фигурки людей, столпившихся вокруг костра на центральной площади у реки; услышав долетевший с небес гул, они в ужасе бросились врассыпную. Неужели и в Тенгране его встретят так же? Или сразу начнут стрелять? Стоит открыть люк, подумал Блейд, и он окажется прекрасной мишенью для стрел и мушкетных пуль.

Ему потребовалось пятнадцать минут, чтобы долететь от Ирдалы до Тенгранского озера, проделав путь, который месяц назад, после бегства из разрушенного города, занял несколько дней. Он увидел взметнувшиеся над южным побережьем горы, снежные шапки на остроконечных конусах, затем наметившийся просвет в гуще деревьев впереди обозначил место, где река впадала в озеро; еще несколько секунд — и он очутился над островами и над Тенграном.

Пролетая над городом, Блейд видел дымки выстрелов, что поднимались над стенами форта, и людей, бегущих к пушкам. Похоже, он был прав — гостя с небесных высот здесь собирались встретить ядрами и пулями. Описав над городом широкий круг, он еще больше убавил скорость, пытаясь найти свободное место у берега — достаточно просторное для посадки и максимально удаленное от пушек форта. Протоки меж островами были слишком узкими и извилистыми, гавань находилась в опасной близости от городских стен, несколько подходящих заливчиков усеивали рыбачьи баркасы... Разведчик потер висок. Может, сесть подальше? Выбраться на крыло и подождать, пока за ним не вышлют лодку? Или пока не изрешетят стрелами?

Он сделал над архипелагом три круга, пока не нашел небольшую бухту — совершенно пустынную, с низменными берегами, на которых раскинулись огороды. Нацелившись на какое-то приземистое деревянное строение с края ближайшего поля, Блейд выдвинул шасси и направил послушную машину вниз. Самолет скользнул к гладкой голубой поверхности, за несколько секунд потеряв высоту, и с плеском коснулся воды. Скорость падала; торчавший на берегу сарай приближался все медленней, пока не закрыл большую часть расположенного за ним огорода. Блейд немного подождал, но все было тихо; его машина плавно покачивалась на волнах футах в тридцати от сарайчика. Тогда он решительно отстегнул ремни и отправился к выходу.

Сквозь фонарь кабины он не заметил никого, но снаружи его появления уже мог дожидаться какой-нибудь фермер с арбалетом в руках. Поэтому Блейд лег на пол и только потом распахнул люк и осторожно приподнял голову.

Действительно, никого... Вели не считать нескольких свиней, равнодушно копавшихся в грязи около сарая. Разведчик перебрался через высокий порог и спрыгнул на крыло, а оттуда — в воду, доходившую ему до колен. Он медленно побрел к берегу, чертыхаясь на каждом шагу, ибо место попалось топкое, а запах, доносившийся из сарая, ясно доказывал, что в нем хранится навоз. С облегчением вступив на твердую почву, он присел, чтобы почистить сапоги; но тут над его головой свистнула арбалетная стрела, а из-за сарая выскочили трое подростков с луками.

— Стоять! — взревел Блейд таким страшным голосом, что мальчишки подскочили на месте; один даже уронил лук. — Ну-ка, парни, где Найланд анта Саралт из Ирдалы? Он мне нужен — и быстро!

— Не знаем мы никакого Найланда, — угрюмо ответил один из парнишек; он целил гостю прямо в живот и не собирался опускать свое оружие. — Из Ирдалы приплыла уйма народу и расселилась на всех островах. Тенгран — большой город.

— А имени Райны ты не слышал?

— Нет.

— Лейи Линдас из Райдбара?.. Стрейма?..

— О, Стрейм! — луки опустились, а с крыши сарайчика спрыгнул еще один паренек, постарше, с арбалетом с руках.

— Да, Стрейм! Маленький, с длинными руками и синей кожей?

— Про Стрейма всем известно, — подросток с арбалетом закивал головой. — Он появился недавно, но уже заседает среди городских старейшин!

Блейд облегченно перевел дух и мысленно осенил себя святым зигзагом. Ай да Стрейм, умница!

— Проводите-ка меня к нему, парни. И пусть ктонибудь из вас побежит вперед и передаст Стрейму, что Блейд анта Дорсет прибыл к нему с приветом от старины Хондрута.

ГЛАВА 14

В обратный путь они отправились через два дня. Это были утомительные дни — и ночи тоже. Милый доктор Лейя Линдас словно чувствовала, что пришла пора расставаться, и Блейду удавалось поспать не более четырех-пяти часов в сутки. Он попрощался с ней на пирсе, в гавани, куда Пнор перегнал самолет, и потом долго глядел сквозь колпак пилотской кабины на крохотную фигурку, размахивавшую платком.

Да будут милостивы к тебе Синие Звезды, красавица Лейя! Пусть Свет Небесный защитит тебя от демонов льдов! Блейд вздохнул. Он знал, что не вернется. В последнюю ночь голову его внезапно сжал обруч боли, предвестник скорого возвращения. Он снова вздохнул, быстрым движением осенил святым зигзагом Лейю, причалы, Тенгран и все Холодные Земли, раскинувшиеся под крыльями самолета. Затем, бросив взгляд на штурвал в надежных руках Пнора, он отправился в салон.

Тут хватило места для дюжины райдбаров и двух сотен бойцов Вордхолма, которых Найланд отобрал из двух тысяч добровольцев. При желании Блейд мог навербовать и впятеро больше воинов, причем лучших и самых умелых, каждый тенгранский солдат жаждал лично сокрушить Хондрута. Однако он велел Наю брать хороших арбалетчиков, которые вдобавок неплохо владели мечом, и это резко снизило конкурс.

За месяц, что Блейд провел на юге, в теплых краях, Найланд и его люди не теряли времени даром, обучая тенгранцев борьбе с чудищами. Теперь у людей пропало ощущение бессмысленности своих усилий; они знали, что с исчадиями льдов можно не только сражаться, но и побеждать их. Ведь сумел же сделать это брат из Южного Вордхолма, великий боец Блейд анта Дорсет! И он сам сказал, что подвиг его можно повторить! Крючья, топоры и бочки с порохом, крепкие руки и отважные сердца — вот что надо для победы. А во всем этом недостатка не ощущалось, вордхолмцы всегда были отважными воинами и смерть в бою считали почетной.

Когда на озере опустился самолет с райдбарскими изгнанниками, дела пошли еще быстрее. Имя Блейда прозвучало как пароль, дальнейшие совместные труды помогли установить доверие, и Стрейм, предводитель беглецов, стремительно завоевал популярность. Блейд так до конца и не разобрался, что сыграло основную роль в его быстром возвышении: мудрость и несомненные знания, или неординарная внешность. В отличие от райдбарской черни, светловолосые и рослые викинги-вордхолмцы не имели ничего против синекожих мутантов — если, конечно, у тех водились в голове настоящие мозги.

Блейд опустился в кресло между Стреймом и Наем, окончательно прогнав видение женской фигуры с простертыми в прощальном жесте руками. Он повернул голову и оглядел кабину; зрелище было странным. Воины в кольчугах и кожаных панцирях, в островерхих стальных шлемах, с мечами и топорами между колен восседали в салоне современного лайнера, с любопытством посматривая вниз через иллюминаторы. Экзотическая картина! Словно группа статистов, вылетевшая на съемки исторического фильма куда-нибудь в Скандинавию... Хорошо, если хотя бы половина из них вернется обратно...

Он положил руку на плечо Стрейма, другую — на колено Ная, и юноша ответил ему твердым взглядом. Для него все было просто. Блейд анта Дорсет обещал вернуться и вернулся, теперь он ведет их в бой с Хондрутом и его тварями. Стрейм знал больше, ему и Лейе Блейд рассказал правду — почти все, что удалось выведать у Хозяина.

— Напоминаю еще раз, — голос разведчика был ровен и сух, — вперед тазпов не соваться. Ты, Стрейм, возьмешь пятьдесят бойцов и, когда мы пойдем вниз, очистишь зал перед дверьми Дорвата. Но не раньше!

Мутант кивнул. В кожаном доспехе и шлеме с низким забралом он был почти неузнаваем, однако до решающей схватки должен был держаться в задних рядах, Блейд не хотел, чтобы Хозяин раньше времени узнал свое творение.

— Ты, Най, пойдешь со мной. Выдели человек двадцать с надежным командиром — пусть поднимут наверх девушек. Когда тазпы Хондрута сцепятся с теми, в ошейниках, начинайте стрелять. Тех, кто выживет, добьем мечами... Все ясно?

— Ясно. А Хондрут?

— Это мое дело. Закончим все внизу, вернемся на верхние уровни, и я с ним потолкую. А ты пойдешь со Стреймом в мастерские, где делают доспехи для тазпов и другие интересные вещи. Возьмете все, что сумеете унести. Стрейм покажет...

— Покажу... если останусь жив, кер инспектор...

— Командуй, но не лезь вперед, — посоветовал мутанту Блейд, потом протянул руку: — Най, этот жезл тазпа, который мы взяли в Ирдале... дай-ка его мне.

Покопавшись в мешке под креслом, Найланд протянул ему серебристый стержень — тот самый ирдальский трофей. Блейд сунул его за пояс и вздохнул. Возможно, этот сувенир удастся забрать с собой... Жалкая замена всех остальных сокровищ с корабля менелов, но все лучше, чем ничего.

Он посмотрел в иллюминатор — там уже виднелись коричневые цвета тундры. Пнор, отличный пилот, гнал самолет к ледникам на полной скорости, словно догадывался, что времени у Блейда осталось немного.

Посадка прошла без происшествий; самолет замер в нескольких ярдах от огромного купола. Их явно ждали; стена разошлась, и Блейд, приказав всем оставаться внутри, спрыгнул на лед. На пороге возникла фигура тазпа, и разведчик непроизвольно стиснул рукоять меча. Кто это? Посланец?

— Хозяин ждет, — буркнул встречающий. Он стоял прямо, полуобнаженный, словно не чувствуя порывов ледяного ветра. — Тебе надо спуститься в главный зал вместе с твоими людьми. Потом поедем еще ниже. — Он помолчал — Хозяин велел передать, что все готово.

Несколько секунд Блейд раздумывал, не является ли эта встреча ловушкой, но никаких неприятных признаков не намечалось. Повернувшись к самолету, взмахнул рукой, давая сигнал выгружаться.

Найланд и Стрейм были уже готовы. Едва ли не одновременно с сигналом раздался грохот люков, и воины начали спрыгивать на лед. Оставив райдбаров с лучевым оружием и под командой Пнора охранять гидроплан, Блейд построил остальных в колонну по четыре, и отряд двинулся к верхнему шлюзу. Там уже горели ослепительные огни, и чернела посередине огромная площадка подъемника. Скорость спуска, как заметил Блейд, была на этот раз больше; платформу даже немного покачивало. Когда она замерла в большом круглом зале "кордегардии", разведчик напряженно огляделся. Тускло освещенные коридоры под стрельчатыми арками были совершенно пусты, но в дальнем конце, у ведущих вниз лифтов, плотной толпой сгрудились тазпы Хозяина. За спиной Блейда раздался взволнованный гул и щелканье арбалетных пружин; похоже, его люди готовы были положить насильников прямо сейчас.

Он повернулся и обвел своих бойцов строгим взглядом. Потом кивнул Стрейму и приказал:

— Веди своих. Этот, — он покосился в сторону посланца, — покажет дорогу. Слышал? — Блейд взглянул на тазпа. — Проводишь отряд к дверям Хозяина, в подмогу вашим воинам.

— Хозяина мы и сами можем защитить, — пробурчал тот.

— Хозяин сам так велел. Ну, быстро!

Полуголый воин двинулся к проходу, бойцы Стрейма потянулись за ним. Мутант шел последним. Обернувшись, он поднял крепко стиснутый кулак — пожелание удачи.

— К лифтам, — велел Блейд остальным. — Туда!

Дробно топоча сапогами, вордхолмцы двинулись за ним. Тазпов у центральных лифтов оставалось совсем немного; группами по тридцать человек они набивались в кабины и ехали вниз. Блейд спустился с первой партией своих людей, оставив Ная наверху руководить посадкой. Теперь перед ним стояла самая важная задача намечаемой кампании: пока северяне будут скапливаться в кольцевом коридоре, бросить в бой свое пушечное мясо — тазпов Дорвата.

Он подошел к полуголым воинам, разбил их на три отряда и направил в радиальные тоннели. Глаза у них пылали, руки подергивались; видно, Хозяин как следует воодушевил их перед битвой с "нижними". Может быть, они просто скучали в тоскливой атмосфере крепости, ибо их запрограммировали на жестокость, насилие и убийство. Издевательства над девушками и рабами были слишком слабой заменой полноценной резни, и сейчас вся эта свора жаждала пустить кому-нибудь кровь: все равно кому, но лучше тем, насчет которых распорядился Хозяин.

Найланд отправил всех людей вниз и успел спуститься сам, когда из проходов долетел дикий рев, грохот и звон оружия. Сцепились, понял Блейд, и припустил по коридору бегом; сапоги вордхолмцев грохотали сзади. Надо было поторапливаться; полторы сотни не долго выстоят против пяти. Если начнется бегство, то остатки каиновой гвардии могут смять строй северян.

Он ошибся. Он понял это сразу, как только выскочил под огромный купол, нависший над Холодным Колодцем. Тазпы не отступали — они просто не умели отступать. И им было безразлично, сколько противников впереди, пятьсот или десять тысяч; они рубили, резали, кололи, получали раны и умирали. Те, другие, в ошейниках, вели себя точно также.

Взглянув на кровавую бойню посреди зала, на ступенях и верхней площадке лестницы, Блейд вознес хвалу Синим Звездам за то, что тазпы не носили здесь своих непроницаемых комбинезонов. Они хуже владели оружием, чем бойцы Вордхолма, они не имели понятия о правильном строе, о натиске плотной шеренгой, но они сражались до последней капли крови. Да, будь эти фанатики в доспехах, вордхолмцам пришлось бы нелегко!

А сейчас Блейд, с помощью Ная, спокойно расставил своих арбалетчиков, растянув их в цепь вдоль полукруглой стены огромного зала. Место нашлось всем; никто никому не мешал, свет был ярким, ветер, естественно, отсутствовал. Отличные условия для стрельбы — особенно когда и до мишеней не слишком далеко.

Первый рой стрел ударил в дерущуюся толпу, проредив ее на треть. Через минуту новый поток смертоносных снарядов обрушился на тазпов; теперь падали уже воины, сражавшиеся на ступенях лестницы — северяне били без промаха. Подождав, пока они перезарядят арбалеты. Блейд повернулся к Наю:

— Похоже, вы справитесь тут без меня.

— Справимся, воевода, — он впервые назвал разведчика столь почтительно.

— Я отправлюсь наверх. Кончай с ними, — Блейд кивнул на окровавленных тазпов, рассеявшихся по залу. — Старайтесь не приближаться к ним, это бешеные звери... Перебейте стрелами.

— Не беспокойся. Иди, — Найланд недобро усмехнулся. — Мы убьем всех.

В глазах его светились огни разоренной Ирдалы.

Когда Блейд поднялся наверх, коридор и холл перед дверью покоев Дорвата были уже завалены трупами. Даже без объяснений Стрейма, встретившего разведчика у лифта, было понятно, что тазпов здесь тоже перебили стрелами; из вордхолмцев не пострадал никто.

— Теперь так, — распорядился Блейд, стиснув плечо мутанта, — десять человек оставишь мне, с остальными — наверх, в лаборатории. Времени у вас немного... берите все, что можно унести. Найланд со своими сейчас подойдет и поможет.

— Как дела внизу? — Стрейм притопнул ногой.

— Все в порядке. Наши тазпы перерезали четверть их тазпов. А Най сейчас добивает остальных.

— Тогда я пошел.

Стрейм замахал длинными руками, сзывая своих бойцов, и двинулся по коридору во главе отряда. Десять человек остались с Блейдом.

— Кто старший? Ты? — разведчик поднял взгляд на румяного крепыша. — Всех убитых оттащить подальше от двери. Пятерым, кто видом помрачнее, переодеться тазпами. Быстро! И не шуметь!

Он знал, что Кайн Дорват затворился в своих апартаментах, ожидая сигнала о конце резни. Хозяин не выглядывал наружу; значит, для него все идет по плану, по его плану.

Работа шла быстро. Минут через десять, оглядев свое воинство, Блейд сказал:

— За этой дверью сидит демон, сам Хондрут, да еще с помощником. Я постучу, мне откроют...

— И мы ударим в топоры! — с энтузиазмом закончил старший десятка.

— Ни в коем случае! — Блейд свирепо уставился на него Что демону ваши топоры? С нечистью железом не воюют! Я войду туда один. Демона можно изгнать только заклинаниями.

— Как скажешь, Блейд анта Дорсет... — десятник оробел.

— Вы пятеро, в одежде тазпов, встанете сюда... разведчик указал позицию прямо перед дверью. — Остальные — тут, слева. И стоять навытяжку!

Убедившись, что все в порядке, он забарабанил в дверь. Через минуту створка приоткрылась.

— Кер Блейд?

— Я. Все в порядке, кер Кайн.

Дверь открылась шире. Кайн Дорват с удовлетворением оглядел шеренгу своих бойцов, потом перевел; глаза на тех, что находились слева.

— Остальные ваши люди в зале, — пояснил Блейд. — На всякий случай, я добавил немного своих.

— Благодарю. Нижний уровень очищен?

— Почти. Мне сообщат об этом, и я спущусь в шахту.

— Заходите, кер инспектор. Не стоит ждать на ногах

Блейд охотно перешагнул порог и сел в кресло. На такую удачу он даже не рассчитывал! Его взгляд, блуждая по комнате, мимоходом скользнул по двери с красным кругом. Она была плотно прикрыта.

Дорват налил райдбарского вина в широкие прозрачные бокалы.

— За успех нашего дела!

— За успех!

Они выпили.

— Успех пришел бы быстрее, заметил Блейд, — если бы я знал, где искать эту тварь внизу. Там же целый лабиринт переходов...

— И там ужасно холодно, прервал его Дорват. — Вы не забыли об этом?

— Холод меня не пугает, — разведчик небрежно махнул рукой. — Все-таки, я ведь не совсем человек... мои возможности больше. Но тратить зря время, блуждая по коридорам, мне бы не хотелось. Вы знаете, где резиденция этого Древнего?

— Нет. Собственно, — Дорват поставил бокал и взглянул на дверь с красным кругом, — можно было бы спросить как-нибудь поаккуратнее.

— Спросите, кер Кайн. А я пока посижу здесь и выпью этого чудесного вина... Я — не совсем человек, но ничто человеческое мне не чуждо.

Усмехнувшись, Хозяин подошел к двери и приложил ладонь к центру красного пятна. Потом он наполовину отодвинул створку.

— Да, кер Дорват, как-то вы задали один вопрос, — Блейд уже был на ногах. — Помните, когда я рассказывал вам на разных языках историю Каина?

— Вопрос? Какой вопрос? — Хозяин стоял боком к нему, слегка наклонив голову и загораживая проход.

— Вы спросили, как был наказан тот Каин, братоубийца.

— А! Ну и как же?

— Ему даровали бессмертие, но обрекли на вечные скитания. — Блейд потянул из ножен меч, заметив, как на лице Дорвата промелькнула тень тревоги. — Бессмертия я вам обещать не могу, но вечные скитания обеспечу.

Выхватив клинок, он вогнал его в грудь Дорвата; тот без звука повалился на затянутый коричневым ковром пол.

— Вот и все, — пробормотал разведчик. — Как просто обмануть великого человека! Если и с другим получится так же...

Он сунул меч в ножны и переступил порог. Перед ним была небольшая овальная камера, прямо напротив двери наводился низкий полукруглый пульт с шариком микрофона на длинном стержне и похожим на телетайп аппаратом, из которого торчал край бумажной ленты. Рядом с ним тянулись в линию клавиши, семь штук, над ними блестел большой полупрозрачный диск. Больше здесь не было ничего, даже кресла или табурета.

Блейд шагнул к этой нехитрой конструкции и некоторое время задумчиво разглядывал ее. Значит, это и есть терминал, устройство, позволяющее связаться с тем, кто погребен на дне Холодного Колодца? Со странным созданием, не ведающим лжи, но способным уничтожить жизнь в половине этого мира? Что ж, скажем ему всю правду... Только как это сделать?

Он прикоснулся к первой клавише, потом решительно надавил ее. Ничего не произошло. Он нажал вторую, третью... После пятой раздалось слабое стрекотание телетайпа. Блейд взглянул на ленту и прочитал:

"Говори "

— Как мне тебя называть? произнес он, приблизив лицо к микрофону.

"Хранитель. Я — Хранитель, ты — Посредник. — Шелест телетайпа на мгновение смолк, потом раздался опять. — Почему ты спрашиваешь?"

— Я — другой Посредник, — сказал Блейд. — Прежний Посредник умер.

С минуту телетайп молчал, словно существо на другом конце линии размышляло над этой информацией. Наконец бумажная лента дернулась.

"Активируй полностью устройство связи."

Блейд нажал пятую и шестую клавиши, и полупрозрачный диск внезапно вспыхнул розовым сиянием. Телетайп снова заработал.

"Ты — другой. Теперь я ощущаю. Ты — другой. Чего ты хочешь?"

— Изменить договор, заключенный с предыдущим Посредником.

"Договор изменению не подлежит."

— В мире меняется все, — ответил Блейд. — Звезды загораются и гаснут, разумные существа рождаются и умирают, гибнут галактики. И договор между нашими расами тоже может быть изменен.

"Предыдущий Посредник мыслил иначе, — отстучал телетайп. — Кто ты?"

— Такой же чужак в этом мире, как и ты, Хранитель. Пришелец со звезд.

"Тебе нужно знание?"

— Нет.

— "Тебе нужны энергия, материалы, питательные вещества?"

— Нет.

"Тебе нужно стать первым среди существ твоего вида?"

Это же он о власти говорит, понял Блейд, и снова ответил:

— Нет.

"Тогда — чего ты хочешь?"

— Изменить договор.

"Договор изменению не подлежит."

Похоже, мирная конференция зашла в тупик, подумал разведчик. Он стиснул стебель микрофона так, словно пальцы его легли на горло этой несговорчивой твари — если у нее было горло. Потом он рявкнул

— Я изменю договор в одностороннем порядке!

"Нельзя," — равнодушно ответил телетайп.

— Почему?

"Договор, который можно изменить в одностороннем порядке, не является договором."

Блейд пробормотал проклятье. Кажется, этот инопланетный монстр собирается читать ему мораль! Ну, у людей договорные отношения трактуются несколько иначе... Он крепче сжал микрофон.

— Тогда я разрываю договор. И уничтожу тебя. Уничтожу всю твою расу, которую ты охраняешь.

"Почему?"

— Потому что я — сильнее.

"Что значит — сильнее?"

— Я могу уничтожить тебя, а ты меня — нет.

Хотелось бы верить в это! Телетайп замер, словно в раздумье. Потом раздался тихий стрекот.

"Предыдущий Посредник не мог."

— Предыдущий Посредник не имел знаний. Я — имею. Я пришел со звезд.

"Теперь я понимаю, кто ты. Предыдущий Посредник спрашивал о тебе. О расе, которая обладает знанием и умеет путешествовать среди звезд."

— Да, это так. Он был слаб. Я — сильнее. Сильнее его. Сильнее тебя. Я уничтожил твоих слуг.

"Знаю. Связь с ними прервалась."

— Теперь я спущусь вниз и уничтожу тебя.

"Шахта защищена."

— Я могу преодолеть защиту. Хочешь жить?

"Да," — ответил телетайп.

— Тогда выбери для жизни другое место. Другую планету. Эта занята существами моей расы. Ты мешаешь.

"Здесь сделана большая работа. В другом месте я не успею. Мой срок истекает."

— Постарайся успеть или подготовь замену. Но отсюда ты должен уйти. Очень быстро. Через одну десятую оборота планеты. Понимаешь?

Молчание. Тишина. Потом тихий шелест:

"Да."

— Ты знаешь, как называются представители моей расы?

"Предыдущий посредник говорил. Единичная особь — человек. Много особей люди. Предыдущий Посредник — самый первый из людей."

— Теперь я самый первый. И я говорю тебе — не пытайся занять планету, на которой живут люди. Ищи место, где их нет. Иначе я найду тебя и уничтожу Я — или ктонибудь другой.

"Я понял."

— Вот условия нового договора: ты уходишь, я оставляю тебе жизнь. Договор принят?

Пауза. И — стук телетайпа:

"Принят."

— Конец связи, — произнес Блейд и резко ударил по клавишам. Розовое сияние диска померкло, и в комнате словно сгустилась темнота. — Блейд вытер вспотевший лоб; этот разговор стоил ему года жизни. Он вышел из комнаты, задвинул дверь с красным кругом, потом пересек кабинет Дорвата и, остановившись на пороге, пристально посмотрел на его труп.

— Не будет тебе ни долгой жизни, ни власти, Каин, — громко произнес он свой приговор и перешагнул порог.

Старший охраны уставился на него во все глаза

— Что с тобой? Ты...

— Ничего, — Блейд хлопнул воина по плечу. — Думаешь, легко изгонять демонов? — Вордхолмцы с благоговением смотрели на него. — Пошли, парни. Я закончил здесь все дела

Они поднялись наверх. Слепящие солнечные лучи потоком струились с небес, мириадами искр играя в глыбах льда и отражаясь в полированной серебристой обшивке самолета. Это буйство света и обжигающий холодный воздух на миг ошеломили Блейда, и он застыл у белесой стены шлюза. Он видел, как вордхолмцы грузят в гидроплан какие-то ящики и тюки, как переносят раненых, как Стрейм, размахивая длинными руками и сотрясая воздух проклятиями, торопит девушек, робко жмущихся у пассажирского люка. Он молча стоял, переводя взгляд с ледяной равнины на белесовато-голубое небо, пока рядом с ним не осталось никого, кроме Стрейма. Синекожий мутант, кажется, понимал его состояние, терпеливо ожидая, когда Блейд заговорит.

Наконец разведчик очнулся и произнес:

— Договор разорван и заключен вновь. Он улетит. Скоро.. Надеюсь, я поступил правильно.

Стрейм кивнул. Скорее всего, он не понял, о каком договоре идет речь, но главное уловил того, кто насылал льды, больше не будет. В отличие от инспектора Галактической Федерации, Стрейма не мучили никакие сомнения.

— А... Хозяин?..

— Мертв.

— Ты его?..

— Да.

— Знаешь, — мутант коснулся плеча Блейда, — иногда я думаю, что ты и в самом деле инспектор этой самой Федерации.

Блейд улыбнулся:

— Пожалуй, так оно и есть. Но мне пора возвращаться, друг мой.

— Куда?

— К себе, на звезды.

— И мы больше не увидимся? Никогда?

— Никогда, — разведчик покачал головой. — Теперь ты — инспектор на этой планете Ты, Най, Лейя, Пнор... Постарайтесь справиться.

— Постараемся, кер Блейд.

Они побежали к самолету, балансируя на скользком льду. Захлопнулись люки, машина тронулась вперед, все быстрее и быстрее, потом, подброшенная гравитационным толчком в воздух, взмыла над ровным сверкающим квадратом, над куполом, окруженным мачтами энергопередатчиков, и устремилась в небо. Блейд посмотрел вниз, туда, где не ведавшее лжи существо готовило сейчас к старту свой гигантский корабль, потом откинулся в кресле и прикрыл глаза. В висках стреляли молнии, удары тяжелого молота плющили затылок. Он вытащил из-за пояса серебристый жезл тазпа и стиснул его в руках. Боль чуть отступила.

Прошел час, полтора. Мерно гудел мотор, изнуренные люди уснули в креслах, иногда слышался стон раненого или взволнованный женский шепоток. Внезапно Блейда словно подбросило. Он встал, стараясь не потревожить дремавших рядом Найланда и Стрейма, прошел в кормовой отсек и поднялся по короткой лесенке в орудийную башню. Теперь он мог видеть северный небосклон — бледноголубой купол, уходивший основанием к сверкающий лед. Он ждал минуту, пять минут, десять...

Внезапно на севере взошло второе солнце, еще более яростное, жгучее, свет его водопадом хлынул на ледники, мгновенно превратив их из белых в пурпурные, алые и оранжевые. Затем над горизонтом начала вздыматься чудовищная колонна огня, похожая на росток огромного цветка, четко выделявшегося на фоне небесной голубизны. Постепенно этот титанический ствол разбухал, превращаясь в высокую остроконечную башню. В середине ее метались разноцветные молнии — золотистые, зеленоватые и серебряные, рассыпая яркие отблески по безжизненным ледникам.

Блейд кивнул головой. Древний менел, хранитель, выполнил свою часть договора. Улетел! Поднял в небеса свой корабль, заваленный трупами двуногих и двуруких гуманоидов, людей — во множественном числе... И тело первого среди них, Кайна Дорвата, Каина, тоже там... И знания... Сколько знаний! Сколько тайн...

Второй взрыв! Еще одно, совсем новое солнце ослепило Блейда, и он не сразу понял, что огонь и жуткий грохот бушуют теперь в его голове. Мир из белого и голубого превратился в желтый, в оранжевый, в багровый и, наконец, померк. Волна дикой боли выворачивала наизнанку каждую клеточку тела; он ощутил, как незримая тонкая нить, что связывала его с иной реальностью, превращается в стальной канат, с неодолимой силой вытягивающий мозг, сердце, душу того, кто был Ричардом Блейдом, в небытие, в бесконечный мрак, в ледяной вековечный холод.

Исчез самолет, исчезла сверкающая равнина внизу, и Блейд помчался по виткам бесконечной спирали вверх, в разверзающееся перед ним небо, в черноту, клубящуюся грозным туманом. Чувства его начали слабеть; конечности онемели, он перестал ощущать звуки и краски, он растворялся в темном тумане, уходил, умирал...

И вдруг торжествующим аккордом перед ним вспыхнули девять синих звезд — росчерк божественной руки на черном покрывале космоса. Они были такими прекрасными, такими яркими и манящими, такими близкими, что Ричард Блейд умер с улыбкой на губах.

ГЛАВА 15

— И все же я не вижу причин для беспокойства, — Дж. тщательно выколотил трубку, критически осмотрел ее и набил снова. — Согласен, что эта одиннадцатая экспедиция была тяжелой и непростой, но и десять предыдущих нельзя считать приятным времяпровождением.

Лейтон беспокойно зашевелился. Они сидели в кабинете Дж., аскетически строгом и официальном, обставленном неудобной мебелью, словно перенесенной в двадцатый век из викторианских времен. Кресло было жестким, прямая высокая спинка давила на горб, а узкие подлокотники могли, казалось, перепилить руки пополам. Впрочем, его светлость был выше таких мелочей. Дело прежде всего; ради дела можно высидеть час-другой в этом пыточном кресле.

Он поерзал на твердом сиденье и произнес:

— Проблема связана не с этой экспедицией, Дж., а с самим Ричардом.

— Вот как? Это уже интереснее. Вы обнаружили какието тревожные симптомы? Отклонения? Что-то связанное с его здоровьем? — теперь Дж. был явно обеспокоен.

— Нет-нет, он находится в превосходной форме. В превосходной телесной форме, необходимо уточнить. Но его душа...

— Душа! — Дж. чиркнул зажигалкой. — Душа — понятие эфемерное. — Другой вопрос — его разум, его психическое состояние.

— Пусть так, хотя я полагаю, что вы не совсем правы. Итак, психическое состояние... правда, термин "состояние души" на мой взгляд лучше отражает ситуацию.

— Не будем ходить вокруг да около, — нахмурившись, шеф отдела МИ6А выпустил к потолку клуб дыма. — Вы попросили меня о встрече, и мы встретились, несмотря на столь поздний час, — он бросил взгляд на большие старомодные часы с маятником, которые через двадцать минут должны были пробить полночь. — Я думаю, нам не стоит обсуждать теологические вопросы насчет души и о том, сколько ангелов может поместиться на кончике иглы. Скажите прямо: что с Ричардом? Депрессия? Умопомешательство? Склероз? — Дж. вдруг усмехнулся. — Насколько мне известно, он сейчас отдыхает в Дорсете — вместе с хорошенькой девушкой, разумеется. И выглядел он во время нашей последней встречи абсолютно нормальным.

— Он и остался абсолютно нормальным, — Лейтон раздраженно махнул скрюченной рукой. — Вот видите, к чему приводит неточность терминологии! С разумом все в порядке, но я-то говорил о душе! О душе, сэр!

Дж. беспомощно развел руками и заявил:

— Не понимаю. Решительно не понимаю!

— И вправду говорят, шпион с душой — большая редкость, — пробурчал его светлость, иногда он не церемонился и был весьма язвителен. — Вы приготовили магнитофон?

— Как вы просили, Дж., — никак не отреагировав на замечание насчет души, водрузил на стол небольшой компактный аппарат.

— Поставьте эту кассету, — Лейтон протянул ему небольшую коробочку — Это отчет Ричарда. Я хотел бы, чтоб вы его послушали.

Кивнув, Дж. вытащил бобину, вставил в магнитофон и нажал клавишу воспроизведения. Затем, откинувшись на спинку кресла и полузакрыв глаза, приготовился слушать.

Несколько секунд в комнате раздавался только сухой монотонный шелест ленты, затем, без всяких вступлений, кабинет наполнил сильный уверенный голос:

"Сэр, перед тем, как обратиться к изложению фактов, я хотел бы сделать несколько предварительных замечаний, поделившись с вами своими сомнениями. Возможно, о них не стоило бы говорить, но в том состоянии, в котором я нахожусь сейчас, во время подготовки отчета, бесполезно что-либо скрывать."

— Напоминаю, что он под гипнозом, — шепнул Лейтон, и Дж. медленно кивнул.

"Итак, во-первых, наш эксперимент со спейсером на этот раз завершился полным успехом. Я прибыл именно туда, куда вы намеревались меня послать, используя в качестве идентификатора вид звездного неба."

— Он слишком скромен, — прокомментировал профессор. — Это была его собственная идея.

Дж. приподнял веки и снова кивнул.

"Второе. Реальность, в которую я попал, в дальнейшем будет упоминаться как мир Синих Звезд. Они действительно очень красивы, и аборигены даже обожествили их.

Даю общее описание ситуации. На планете два материка: северный — Вордхолм, и южный Райдбар. Северный разделен на две примерно равные части широтным хребтом. Примерно четыреста или пятьсот лет назад северный континент был густо населен, южный практически необитаем из-за сильной жары. Затем к планете приблизился космический корабль, создавший между ней и местным светилом отражающий излучение экран — газо-пылевое облако. В результате резкого похолодания с полюса двинулись ледники, и разразилась катастрофа. Часть аборигенов Вордхолма выжила, частично потеряв технологические достижения предков, в настоящее время они находятся на уровне европейских стран семнадцатого века. Примитивное огнестрельное оружие, ремесла, сельское хозяйство, торговля — пожалуй, все достижения. Социальная структура — союз независимых городов.

На южном материке образовалось единое государство с довольно высокой технологией; примерный вровень — наше время, середина двадцатого века. Реактивные самолеты, наземный транспорт, развитое сельскохозяйственное и промышленное производство. Достижений, представляющих для нас интерес, практически нет — кроме тепловых излучателей, используемых как оружие. Райдбар имеет довольно крупную армию и управляется централизовано правительством диктаторского толка. Жители Вордхолма и Райдбара находятся во враждебных отношениях, некоторые исключения я рассмотрю позже."

— У этих райдбаров есть что-то вроде подпольного Сопротивления, — буркнул Лейтон. — Ричард воспользовался их помощью.

— Ясно, — Дж., не спуская глаз с магнитофона, начал раскуривать погасшую трубку.

"Третье. Информация о межзвездном корабле.

Создавшая его раса — негуманоиды, обладающие высочайшими знаниями. Их психика резко отличается от человеческой, однако они способны сотрудничать с людьми. Фактически, они даже нуждаются в людях, ибо сами не стремятся производить материальные ценности, а проводят жизнь — очень долгую, я полагаю — в созерцании и размышлениях. Со временем их звезда начала угасать, что вызвало необходимость перебраться в другую систему. Мир Синих Звезд был избран потому, что нуждался в минимальной корректировке — некотором понижении температуры, так как эти существа, менелы, не переносят тепла. Упомянутое выше облако-экран и являлось такой корректировкой, после чего корабль опустился в полярной области планеты — в ожидании, пока ледник сделает свое дело. Должен отметить, что именно появление облака и последующее оледенение и привлекли внимание паллатов, которые тщательно следят за астроинженерной деятельностью других галактических рас. Но я уверен, что Защитники паллатов пока не появлялись в мире Синих Звезд и не вступали в контакт с менелами, в противном случае, паллаты быстро убедились бы, что менелы не представляют для них опасности, и данная реальность больше не числилась бы районом особого внимания."

— Совершенно правильный вывод, — кивнул Дж. — Голова у Ричарда работает хорошо!

— Против этого трудно возражать, — сухо заметил Лейтон, прислушиваясь к бою часов; минула полночь.

"Корабль менелов являлся, фактически, транспортом, предназначенным для переселения всей их расы. Звездолетом и операцией по изменению климата управляло только одно существо, Хранитель, как оно себя называло, остальные до сих пор находятся в состоянии анабиоза. Хранителю, однако, помогали. Существовала некая вторая раса — искусственные слуги менелов или же в полном смысле живые существа, которые играли роль рабочих рук. Они не отличались долговечностью хозяев и в мире Синих Звезд быстро вымерли. Таким образом, в перспективе у менелов возникла нужда в людях, способных заменить их исчезнувших помощников."

— Теперь начинается самое интересное в этой истории, — заметил его светлость. — Надо отдать должное Ричарду, он великолепно справился с ситуацией.

— Разве были случаи, когда он не справлялся? — Дж. приподнял седую бровь.

— Конечно, нет! Иначе он просто не вернулся бы обратно... Но слушайте!

"Четвертое. Случилось так, что на контакт с Хранителем удалось выйти одному из могущественных людей Райдбара, местному гению, специалисту в области генетики. Этой незаурядной и сильной личности удалось получить от менела научную информацию и помощь, которую он использовал в борьбе за установление собственной диктатуры над планетой. Предполагалось, что в дальнейшем он обеспечит менелов нужным числом рабов — пауза на полминуты, слышен только шорох перематывающейся ленты. Затем Блейд заговорил вновь. — Он Каин, собиравшийся продать своих братьев и половину мира за власть и могущество... — снова пауза. — Я убил его. Потом заставил менела убраться с планеты."

— Великолепно! — Дж. в волнении взмахнул трубкой. — Конечно, нам нет дела до всех этих жутких космических историй, но... Но Блейд есть Блейд! Какова школа!

— Слушайте дальше, — Лейтон взглядом показал на магнитофон.

"Теперь о моих сомнениях, — в голосе Блейда чувствовалась неуверенность. — Лицо, названное мной Каином, безусловно требовалось уничтожить. Но верно ли я поступил, заставив Хранителя покинуть мир Синих Звезд? Размышляя над ситуацией, сложившейся в этой реальности, я пришел к выводу, что менелам нельзя инкриминировать злобных намерений. Эти существа, как серые ангелы, стоят по ту сторону добра и зла... Они — не люди, и к ним нельзя подходить с нашими мерками. Конечно, вызванная ими катастрофа унесла миллионы жизней, но понимали ли они смысл этой трагедии? И не так ли точно поступаем и мы сами, пиная ногой муравейник около лесной тропы?

Истинное зло принес Каин, ибо он знал, что творит. Менел считал его Посредником, и в этом качестве Каин мог принести благоденствие своему народу и способствовать урегулированию конфликта между двумя расами. Он, однако, обратил все полученные знания к уничтожению и гибели. Нечеловек, стоявший за его спиной, не мог понять ни целей, ни мотивов сотворенного человеком... И он не может нести ответственности за это!

Я изгнал Хранителя... Я решил этот вопрос сразу, за всех людей того мира... Но, может быть, другие посредники могли бы договориться с менелами? Уступить им часть Вордхолма в обмен на знания? Возможно, люди помогали бы менелам как равные партнеры, а не как рабы? Ведь сделать их рабами хотел Каин, а не Хранитель! Мне ничего не известно о взаимоотношениях менелов со второй расой, с этими вымершими созданиями... Это мог быть симбиоз, партнерство или подчинение в том или ином варианте...

Словом, сэр, я боюсь, что лишил человечество Синих Звезд величайшего шанса, когда-либо выпадавшего за всю его историю. Может быть, так; может быть, иначе. Кого же я все-таки изгнал из их мира — дьявола или ангелаблагодетеля?"

Лейтон протянул костлявую руку и выключил магнитофон.

— Дальше идут факты, — произнес его светлость. — Обычные факты, которые мы всегда требуем от Ричарда... — он пригладил седую шевелюру и уставился на Дж.: — Ну? Вы поняли?

— Что именно? Блейд, как всегда, справился блестяще. Кого надо — убил, кого необходимо — изгнал... Скажитека лучше, что он принес?

— Цилиндр, начиненный фантастической электроникой... Но не в этом дело! И не затем я прибыл сюда! — старик начинал раздражаться. — Что вы скажете о преамбуле к отчету, которую мы сейчас прослушали?

— Только одно — раньше их не было.

— Вот именно, мой дорогой, вот именно! — Лейтон вскочил и в крайнем возбуждении забегал по комнате. — Раньше — не было! Только факты, факты и факты! Но никаких рассуждений, никакого анализа ситуации, как сейчас — причем даже на подсознательном уровне, заметьте! Во время сеанса гипноза!

— Значит, именно это вас так взволновало?

— Да! — перегнувшись через стол, Лейтон схватил шефа МИ6А за руку. — Он меняется, Дж.! Понимаете, он меняется! Это уже не тот Ричард Блейд, которого я отправлял в Альбу, в Кат и Меотиду! Не тот, который странствовал в Берглион, Тарн и Катраз! Его воспоминания теперь сильнее, взгляд — глубже... Он начал сравнивать, сопоставлять думать, наконец!

Дж. спокойно раскурил снова погасшую трубку.

— Думать он умел всегда, иначе не работал бы в моем отделе, — сухо заметил он. — Что до всего остального... Вы что же, полагаете, что скитания по чужим мирам проходят даром? Да разве мы можем представить, сколько зарубок осталось в его гмм.. душе?

Лейтон опустился в кресло.

— Меня беспокоит не то, что он поумнел. Если начнется деформация личности...

— Я готов приветствовать любую деформацию, после которой человек умнеет, — заявил Дж. — Конечно, перебор тоже недопустим... Но Ричарду это не грозит. Он слишком любит жизнь, женщин и драки, чтобы вот так сразу превратиться в философа.

Что ж, вы знаете его лучше... — старый профессор, похоже, начал успокаиваться

— Есть еще одно обстоятельство, которое вы упустили из вида, — вдруг с лукавой улыбкой произнес Дж. — Да, упустили, мой дорогой...

— Вы считаете, что я способен что-то упустить? — глаза его светлости сверкнули янтарным львиным блеском.

— Как правило, нет... Но в данном случае... — Дж. снова усмехнулся. — Вы просто забыли, что Ричард становится старше. Скоро ему тридцать восемь... а начинал он в тридцать три. Большая разница, не так ли?

Лейтон надолго погрузился в раздумья, потом поднял голову.

— Возможно, вы правы... да, возможно... — он хитровато прищурился — Понимаете, Дж., мне самому уже столько лет, что я перестал следить за временем. И иногда забываю, что оно движется, движется не только для меня.

* * *

Блейд, предмет спора двух стариков, в это время стоял у открытого окна своей спальни. Прохладный воздух майской ночи овевал его обнаженное тело, сладостные ароматы текли из дорсетских садов, с темного неба подмигивали звезды. Блейд потянулся, глубоко вздохнул и, повернув голову к постели, бросил взгляд на лежавшую в ней девушку.

Она уже уснула. Поток пышных каштановых волос рассыпался по плечам, крупный яркий рот был чуть приоткрыт, черты прекрасного лица застыли в строгой неподвижности... Она до боли, до слез напоминала Лейю, милого доктора из Райдбара... Правда, когда спала. В остальное время эта красавица хохотала, лихо пила бренди, отплясывала в дансингах и болтала за троих. Зато сейчас... Собственно, ради сходства с Лейей и тихих минут, когда они проявлялось так явственно и очевидно, Блейд и пригласив эту шуструю красотку в свой дорсетский коттедж

Он снова вздохнул на сей раз — от плохо скрытого разочарования, и отвернулся к окну. Земная Кассиопея, знакомое "дубль-вэ", в пять глаз смотрела ему в лицо. Возможно, она была не такой красивой и величественной, как Девять Священных звезд Вордхолма, зато это созвездие плыло сейчас над Англией, над Ла-Маншем, над Дорсетом...

Подняв руку в любовном приветствии, Блейд в который раз попытался решить старый вопрос. Правильно ли он сделал, изгнав с планеты этого несчастного древнего Хранителя, этого менела? Стрейм, Лейя и другие райдбары могли бы многому у него научиться... даже Най и Райна! Но сокровищница знаний безвозвратно унеслась в космическую тьму... Он, он сам отшвырнул ее! Угрозами и обманом! Даже не попробовав поискать более достойное решение проблемы... более выгодное для обеих сторон... Конечно, у него не было времени! Лейтон звал его... вечно старик торопит...

Вздохнув в третий раз, Блейд утешился старой сентенцией: рассчитывай на лучшее, но готовься к худшему. Он искоса поглядел на темные небеса, и на губах его появилась слабая улыбка. Он подмигнул звездам.

И пять ярких огоньков Кассиопеи подмигнули ему в ответ.

КОММЕНТАРИИ К РОМАНУ "КАИН"

1. Основные действующие лица

ЗЕМЛЯ

Ричард Блейд, 37 лет — полковник, агент секретной службы Ее Величества королевы Великобритании (отдел МИ6А)

Дж., 71 год — его шеф, начальник спецотдела МИ6А (известен только под инициалом)

Его светлость лорд Лейтон, 80 лет — изобретатель машины для перемещений в иные миры, руководитель научной части проекта "Измерение Икс"

Макдан — шеф эдинбургской группы научного центра Лейтона, проектировщик телепортатора (упоминается)

Миссис Рэчел Уайт — соседка Блейда по Дорсету, дама могучего сложения (упоминается)

Миссис Пэйдж — прислуга Блейда (упоминается)

Давид Стоун — генерал, уфолог, руководитель группы Альфа, спецподразделения ВВС США, занимающегося исследованиями НЛО (база Лейк Плэсид, штат Висконсин)

МИР СИНИХ ЗВЕЗД

Ричард Блейд, 37 лет — он же Блейд анта Дорсет, он же — полномочный инспектор Галактической Федерации

Райна анта Корада — девушка из селения Корада, Северный Вордхолм

Найланд анта Саралт — он же Най; молодой военачальник из Ирдалы, Северный Вордхолм

Старец, Бородатый, Летописец, Воевода — старейшины Ирдалы

Кайн Дорват — он же демон Хондрут, он же Хозяин, он же Каин; гениальный райдбарский ученый, биолог, генетик и хирург

Лейя Линдас — врач из Райдбара, возлюбленная Блейда

Стрейм — мутант, искусственное разумное существо, выведенное Кайном Дорватом

Дигран Стай — эмиссар Дорвата в Райдбаре

Пнор Толрак — райдбарский пилот

Блю-Айз (Синеглазка), Лилия, Роза, Вайти (Белокурая) — девушки из цитадели Дорвата

Древний — менел-хранитель

Защитник 22-30 — паллатский офицер-патрульный (упоминается)

2. Некоторые географические названия

Вордхолм — Холодные Земли, северный материк мира Синих Звезд

Райдбар — Теплые Земли, южный материк мира Синих Звезд

Стена Отчаяния — гигантский широтный хребет в Вордхолме, разделяющий континент на Южный и Северный Вордхолм

Ирд — река в Северном Вордхолме

Ирдала — город на реке Ирд; разрушен тазпами

Корада — селение в Северном Вордхолме; разрушено тазпами

Тенгран — крупнейший город Северного Вордхолма; расположен на архипелаге посреди Тенгранского озера

Сантра, Тай — города Северного Вордхолма

Тренига — столица Райдбара

3. Терминология мира Синих Звезд

тазпы — воины Кайна Дорвата, управляющие чудовищами, всадники, погонщики, стражи

хасс — огромная черепаха, живой таран

таркол — напоминающее тиранозавра существо, главная ударная сила отрядов тазпов

мелт — шестиногая тварь, помесь ящерицы и муравья; используется тазпами для розыска и захвата пленных

менелы — раса разумных существ с Красной Звезды Ах'хат; внешний облик неизвестен

кер, керра — господин, госпожа (райдбарский)

арт — райдбарская мера расстояния; около десятой части мили

Высшее Знание — обозначение комплекса научных дисциплин у райдбаров

Пять Правителей — анонимные владыки Райдбара

Тар-Карот — Союз Сопротивления, тайная организация прогрессивно настроенных райдбаров

4. Некоторые сведения об используемой терминологии паллатов и технических устройствах лорда Лейтона

арисайя — морально-этическое понятие, определяющее ценность разумного существа в мире паллатов, эквивалент богатства

гластор — межвременной трансмиттер, паллатский аналог компьютера Лейтона, работающий, однако, на совершенно иных принципах

гласторная трансмиссия с палустар-таронным усилением — пользуясь этой псевдотерминологией паллатов, Блейд просто морочит голову Диграну Стаю: истинное назначение упоминаемых им устройств см. в настоящем разделе комментариев

Закон о Невмешательстве — закон, регулирующий отношения паллатов с расами уровня палланов: живи и давай жить другим. На диких паллези (в том числе — на землян) не распространяется

Защитники — каста воинов у паллатов

оривэй — базовая раса паллатов; различаются оривэйлот, темноволосые, и оривэй-дантра, с золотистыми волосами

паллаты — общее название межзвездной цивилизации, дословно "паллат" означает "свой", представители которой части посещают Землю

палланы — чужие, "не-свои", но имеющие столь же высокий уровень развития, как и паллаты

паллези — чужие, "не-свои", но стоящие ниже паллатов

палустар — пояс, способный генерировать вокруг носителя защитный силовой экран

тарон — универсальный браслет связи; может выполнять еще ряд функций, служить защитным и боевым устройством

спейсер — прибор, разработанный Лейтоном; обеспечивает обратную связь с компьютером перемещений

телепортатор — прибор ТЛ-1 или Старина Тилли; устройство, позволяющее переносить на Землю различные объекты из реальностей Измерения Икс

5. Некоторые идиоматические выражения

Клянусь Синими Звездами! Клянусь Светом Небесным! Клянусь демонами льдов — типичные клятвенные выражения у вордхолмцев, обожествляющих свет Солнца (дневное божество) и девять синих звезд ночного неба (ночное божество)

6. Хронология пребывания Ричарда Блейда в мире Синих Звезд

Пребывание в Северном Вордхолме (Корада, Ирдала, путешествие к Тенгранскому озеру) — 9 дней

Пребывание в Райдбаре (в основном — на тайной базе Союза Сопротивления) — 23 дня

Пребывание в цитадели Кайна Дорвата (считая с перелетом в Тенгран и обратно) — 11 дней

Всего 43 дня, на Земле прошло 40 дней.

7. Особое примечание к главе 6

Кам, как говорят оривэй — "кам" на языке паллатоворивэй означает "хорошо". После путешествия в мир Талзаны (десятое странствие), где Блейд впервые встретился с паллатами и изучил их язык, он стал часто использовать некоторые их слова (например: анемо сай — не знаю; барет — обязательно; лайя — дорогая; и т. д.

Авторы от А до Я

А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Э Ю Я