VII. Разрастание химеры (839-898)
37. ЧЕТЫРЕ КАГАНАТА
В конце VIII в. инициатива Истории выпала из рук арабских халифов, но перехватили ее не византийские или германские императоры, а новые этносы, о которых раньше никто не слыхал. В начале IX в. на берегах Северного моря появились страшные разбойники из Скандинавии - викинги. Внутри Западной Европы начали выделяться новые народы, а в Астурии произошла первая, неудачная, попытка реконкисты - обратного завоевания Пиренейского полуострова. Если соединить эти области с синхронным появлением возникшей активности воображаемой линией (практически полосой), то мы получим ось нового пассионарного толчка, полностью проявившегося в течение IX в.
Состояние Восточной Европы в это время характеризовалось Людовиком Немецким в письме к Василию Македонянину (871 г.) как сосуществование четырех каганатов[1]: Аварского[2], Норманнского [3] (т.е. Русского), Хазарского и Болгарского (на Дунае, ибо камского Великого Булгара Людовик не знал). Эти каганаты, как и три империи (включая халифат), были наследием минувших пассионарных толчков. Им предстояло выдержать ударную волну новой вспышки этногенеза. Поэтому, прежде чем перейти к рассказу о главной трагедии начавшейся эпохи, посмотрим, кто были ее участники, и взвесим их возможности и стремления.
Значение Аварского каганата, ограбленного франками и стесненного славянами, было минимально. Но все-таки это был барьер, сдерживавший агрессию немецких феодалов на рубеже среднего Дуная.
Несколько лучше было положение Болгарского каганата, потому что первые болгарские ханы, Аспарух и Крум, не обострили отношений со своими славянскими подданными, а, наоборот, объединились с ними против греков. Постепенно болгары вовлеклись в европейскую политику, то поддерживая моравских славян против немцев в 863 г., то посылая вспомогательные войска Людовику Немецкому против мятежных феодалов. Болгарскому князю Борису мешала лишь его языческая религия, и он сменил ее на православную в 864 г. Это сделало Болгарию противником папства и немецкого королевства, но и союз с Византийской империей был нарушен уже в 894 г.
Болгарское правительство пыталось восстановить контакт с Римом, но его славянские подданные чуждались немцев больше, чем греков. Однако с греками шла война, победоносная, но крайне изнурительная, без ощутимых результатов для Болгарии.
Сложилась ситуация, крайне осложнившая международное положение Болгарии, ибо она лишила ее искренних союзников. Болгария выпала из евразийского суперэтноса и не включилась в византийский. Ей оставалось уповать на собственные силы и воевать не только на южной, но и на северной границе, где господствовала хазарская дипломатия.
Большие неприятности причинили болгарам мадьяры, отступившие в 822-826 гг. от хазар и нанятых теми печенегов в низовьях Днепра.
Однако печенеги и хазары жили в мире очень недолго. Персидские географы Ибн-Русте, Гардизи и анонимный автор сочинения "Худуд ал-Алам" сообщают, что хазары каждый год совершают походы в страну печенегов для поимки рабов и продажи их и страны ислама[4]. Около 889 г. хазары в союзе с гузами победили печенегов [5] и те, отступая на запад, оказались на берегах Черного моря, где вынуждены были вступить в. смертельную войну с мадьярами.
Около 893 г. хазарское правительство заключило союз с мадьярами и греками против печенегов и болгар. Хазарский царь послал морем в Византию войско для войны с болгарами. Греко-хазарское войско было разбито болгарами, которые с особой жестокостью обошлись с хазарскими пленниками - им перед разменом отрезали носы[6]. В ответ на это император Лев VI в 894 г. прислал флот, который перевез венгров Арпада и Курсана на правый берег Дуная, т.е. в Болгарию. Венгры разбили войска царя Симеона, дошли до Преславы, грабя и убивая, набрали много пленниц и продали их в Византию. Симеон просил мира, но затаил злобу, и в 897 г., когда мадьярские всадники были в походе, печенеги и болгары напали на страну Леведию и вырезали оставшихся дома венгерских мужчин, женщин, детей и стариков. Вернувшиеся из похода мадьярские мужи решили покинуть окровавленную землю и ушли в Паннонию. ставшую с 899 г. Венгрией. Там они сокрушили Моравское царство и набрали себе в жены юных славянок. Так сложился новый венгерский этнос, вобравший в себя остатки аваров. Весь Х век побежденная и разграбленная печенегами и болгарами Венгрия шла от победы к победе, за исключением поражения на Лехе в 955 г., после которого независимость Венгрии тем не менее сохранилась. Но в победившей Болгарии положение было совсем иным.
Болгарский царь Симеон (893-927) умел одерживать блестящие победы, но не выигрывать войны. Роман Лекапин поднял против болгарского царя сербов и хорватов. Для славян Симеон был чужим - болгарским ханом, представителем кочевого мира, и они выступили против него. Но для печенегов Симеон был славянином, забывшим степной быт и культуру. Поскольку Византия наладила с печенегами обменную торговлю через Херсонес, они стали ее союзниками... и Болгария оказалась в изоляции.
Мадьяры на Тисе были врагами. Славянские племена тиверцев и уличей - в низовьях Днестра и Дуная - не были союзниками Болгарии. Победы были куплены слишком дорогой ценой: лучшие болгарские богатыри полегли в боях. А придунайские славяне... ну, те, конечно, стали мечтать о лучшей жизни, исправлении мира, тотальном уничтожении зла.
Пассионарные славяне инерционной фазы этногенеза хотели не грабить соседей, а думать и проповедовать свои мысли. Мечта о переустройстве мира всегда протест против действительности. В средние века основой такого протеста были гностические учения. Так вот, еще в IV в. во многих монастырях Фракии и Македонии жили и учили евхиты, или мессалиане. - гностики. Их учение в сочетании с древнеславянским дуализмом породило богумильство - учение, прошедшее длинную эволюцию и испытавшее воздействия павликианства и манихейства. Богумильская трагедия началась в Х в.[7].
Вот и различие между Венгрией и Болгарией. Венгрия Х в. - осколок Великой степи в сердце Европы. Поэтому венгры держались как могли, справедливо считая, что кругом их враги. А Болгария Х в. не монолит, а смесь разных суперэтносов, находящихся в разных фазах этногенеза. Поэтому, когда внуки завоевателей, сподвижников Аспаруха, полегли в победоносных боях под знаменами Симеона, славяне, соблазнившись учением богумилов, сказали свое слово - и это было началом катастрофы, о которой речь впереди.
Так Болгария включилась в мировой процесс борьбы этнических систем с антисистемами и создала свое оригинальное мировоззрение, которое лишь внешне похоже на известный нам учения Ближнего Востока.
Манихеи проповедовали учение об извечной борьбе Бога с Дьяволом, причем Сатаной они называли злого демона, создавшего материальный мир. Этот тезис влек за собой нигилистическое отношение не только к окружающему миру, но и к себе, потомкам - всему, что люди искренне любили. Принять такое учение смогли немногие. Поэтому в Болгарии имела успех самостоятельная религия - богумильство, вариант дуализма, весьма отличающийся от манихейского прототипа, укрепившегося в Македонии (община в Дроговичах).
Наперекор тезису об извечном противостоянии Света и Мрака богумилы учили, что глава созданных Богом ангелов, Сатаниил, из гордости восстал и был низвергнут в воды, ибо суши еще не было. Сатаниил создал сушу и людей, но не мог одушевить, для чего обратился к Богу, обещая стать послушным. Бог вдунул в людей душу, и тогда Сатаниил сделал Каина. Бог в ответ на это отрыгнул Иисуса, бесплотный дух, для руководства ангелами, тоже бесплотными. Иисус вошел в одно ухо Марии, вышел через другое и обрел образ человека, оставаясь призрачным. Ангелы Сатаниила скрутили, отняли у него суффикс "ил" - "единый", в котором таилась сила (разумеется, мистическая), и загнали его в ад. Теперь он не Сатаниил, а Сатана. А Иисус вернулся в чрево Отца, покинув материальный, созданный Сатаниилом мир. Вывод из концепции был неожидан, но прост: "Бей византийцев!"
Не все болгары стали богумилами, но кое-кто стал, и этого было достаточно для жутких последствий, из-за которых Болгария потеряла независимость в XI в.
Третий каганат - Хазарский - описан достаточно подробно, и в этой связи можно только упомянуть, что он был в IX в. наиболее активен и удачлив. Хазарский каганат ловко использовал византийских императоров-иконоборцев, руками которых в 834 г. была воздвигнута крепость Саркел на Дону. К 866 г. относится первое латинское упоминание иудаизма в Хазарии. Это значит, что цари перестали прятаться за широкую спину каганов. Последние же сохраняли свой престол только потому, что их матери и бабушки были еврейки, а сами каганы, приняв обрезание, находились в составе еврейской общины Итиля. Абрис Хазарского каганата IX в. - этого величественного сооружения - вырисовывается вполне четко.
Меньше известно о Русском каганате, следов коего нет. При нехватке сведений принято искать их у авторов (главным образом географов) соседних народов. Такие сведения есть, но тоже очень скудные. В 839 г. послы "кагана Руси" были опознаны в Ингельгейме при дворе Людовика Благочестивого. Они попали туда кружным путем из Константинополя, так как прямой путь был закрыт какими-то врагами, возможно мадьярами, а может быть, уличами и тиверцами, противниками мадьяр. Эти послы были приняты за шведов, с которыми франкский император в это время вел войну. Дальнейшая судьба послов неизвестна. Надо учитывать, что Русский каганат был изолирован от стран, имевших письменную географию: Хазарский каганат отделял его от мусульманского Востока, Болгарский - от Византии, Аварский - от Германии. Вот почему сведения о русах IX в. были столь неполны и отрывочны. И вот почему немецкие авторы IX могли спутать забытых россомонов [8] со шведами: те и другие были скандинавы, хотя предки россомонов еще в I-II вв. покинули родину.
Отношения между русами и славянами в IX в. были откровенно враждебными. Об этом сообщают арабо-персидскис географы, сведения которых удачно подобрал А.П.Новосельцев[9]; на труд его, при принятой нами методике, целесообразно опереться. По сходным сообщениям Ибн-Русте, Мукадасси, автора "Худуд ал-Алам", Гардизи и Марвази, русы "нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают"[10]. Вместе с тем, нападающей стороной анонимный автор "Сборника историй" (Муджмаль ат-Таварих, 1126 г.) считает славян: "...и Славянин пришел к Русу, чтобы там обосноваться. Рус ему ответил, что это место тесное (для нас двоих). Такой же ответ дали Кимари (?! - Л.Г.) и Хазар. Между ними началась ссора и сражение. Славянин бежал и достиг того места, где ныне земля славян. Затем он сказал: "Здесь обоснуюсь и легко отомщу"[11]. Зато отношения русов и хазар в IX в. были поначалу мирными. Тот же персидский источник сообщает: "Рус и Хазар были от одной матери и отца. Затем Рус вырос и, так как он не имел места, которое ему пришлось бы по душе, написал письмо к Хазару и попросил у того часть его страны, чтобы там обосноваться"[12]. И обосновался в Крыму, около Симферополя, именовавшегося Неаполь Скифский.
Легко заметить, что древним населением Восточной Европы были русы - "варварский народ"[13], живущий в стороне болгар (камских), между ними и славянами (точнее, "сакалиба"), на реке Итиль (Волге)[14], причем "Куяба", т.е. Киев, не был городом русов, а, видимо, принадлежал волынским славянам - дулебам, царь коих, по Масуди, носил имя Дира, т.е. Дир[15]. Отсюда А.П.Новосельцев делает вывод, что "остров" [16]или правильнее страна русов, помещался "где-то в северной части Восточной Европы". Но в конце IX в. Киев был захвачен русами, сначала Аскольдом, потом Олегом[17]. Этой эпохе посвящены другие источники, уделяющие большое внимание русам, разделенные на три группы. Первая - с центром в Киеве, руководимая Аскольдом, совершившая набег на Константинополь в 860 г. и подчиненная Олегом в 882 г. Вторая - Славия, область славян ильменских; она оставила след в топонимике -Старая Русса. Третья - Арса (предмет неясный и спорный, по мнению А.П.Новосельцева, обитавшая между совр. Ростовым и Белоозером[18].
В IX в. русы и славяне имели мало общего. В Х-XI вв. славяне были хорошо известны всем европейским и византийским географам, а кто такие русы, читателям хроник надо было объяснять. Епископ Адальберт в 959 г. назвал Ольгу королевой ругов[19], а английский принц Эдуард (989-1017) сообщил про Ярослава Мудрого, что тот "король земли ругов, которую мы зовем Руссией"[20]. А кто были руги, кроме того, что во II-V вв. они воевали против готов, неясно[21]. Так же неясны их взаимоотношения с россомонами IV в. - союзниками гуннов и, вероятно, антов.
Прошло полтысячелетия... и русы выступают как враги славян, вассалы хазар и друзья варягов, в дружины которых они охотно вступают. Но для отождествления скандинавских варягов с аборигенами-русами оснований нет. Наоборот, интенсивная метисация идет к Х в. между победившими русами и славянами, киевскими и новгородскими, причем торжествуют славянские обычаи и язык. Древнерусское государство было славянским, унаследовав от русов только этноним "поляне, яже ныне рекомые русь" и династию Рюриковичей. Совместная жизнь сплотила русов и славян в единый этнос, хотя процесс взаимной ассимиляции был нелегким и занял больше ста лет, весьма беспокойных, так как соседями славяно-россов были хитрые хазары и хищные варяги. Еще в Х в. современники описывали русов и славян как два разных этноса, выступавших, как правило, совместно. Значит, здесь была ситуация, похожая на ту, которая сложилась у тюрок и хазар, с одним, весьма важным, различием. Тюркюты принесли пассионарность хазарам, а россомоны и славяне были при встрече и контакте равно пассионарны, ибо сложились в ареале единого пассионарного толчка. Поэтому тюркюты в Хазарии остались гостями, а поляне и россомоны слились в единый этнос.
Такова "связь времен" или "логика событий". Антский, или полянский, племенной союз, включивший в себя россомонов, возник как восточнославянский этнос вследствие пассионарного толчка II в., одновременно с Византией, и вместе с ней вступил в акматическую фазу, закончившуюся победой над жестоким врагом - аварами, после чего славяне распространились до берега Черного моря. В отличие от Византии полянский этнос пережил кризис перехода из фазы в фазу благополучно, но затем получил удар, чуть было не ставший смертельным.
Около 800-809 гг. произошло второе переселение славян с берегов Эльбы на восток[22]. А.А.Шахматов предположил, что славяне бежали от франков Карла Великого[23]. Эту версию трудно принять. Успехи Карла и его баронов крайне преувеличены хронистами и последующими историками. Мы видели, что франкам не удалось закрепиться ни на Эбро, ни на Тисе, ни на правом берегу Эльбы. Поэтому для переселения славян в страну с совсем иным климатом, туда, где господствуют зимний мороз (изотерма января ниже нуля) и летний зной, надо поискать иные мотивы.
Целостность этноса, а тем более суперэтноса поддерживается уровнем пассионарного напряжения. Когда напряжение спадает- этнос распадается, и чаще всего по территориальному признаку. При этом высвобождается часть энергии, идущая на миграцию. Так было с англо-американцами в XVII в. и в ряде других случаев.
Вот причина (лежащая в плане этнической истории), из-за которой вятичи и радимичи сменили место обитания.
Восточные славяне в VIII в. были еще на высоком уровне пассионарного напряжения. Скудость источников заставляет прибегать к хронологической интерполяции, но этот метод дает хорошие результаты. Потомки антов IV в., победивших совместно с россомонами и гуннами готов, к началу IX в. имеют свой "каганат", т.е. суверенное государство с центром в Киеве, и царя по имени Дир. Если мы учтем, что подъем этой ветви славян сопоставим с пассионарным толчком, вызвавшим Великое переселение народов, и с созданием из конфессиональных общин Малой Азии Византии, то на VIII в. падает фаза надлома, а на Х в.- инерции. Так оно и было.
Высокий уровень пассионарности дал славянам преимущество над восточными балтами (ятвяги, голядь) и финно-уграми (меря, мурома, весь) и повлек за собой слияние славянских племен в единый древнерусский этнос, осуществившееся в конце Х в. Но славяне и хазары в VIII в. еще не сталкивались друг с другом и опасности друг для друга не представляли.
Легенда о Рюрике, вожде "варягов-руси", призванном в Новгород неким Гостомыслом для успокоения смут, ныне получила кое-какие подтверждения. Предполагается, что под выражением летописи: "Вста град на град" - надо понимать изгнание варягов из Ладоги около 850 г.[24], а сам Рюрик отождествляется с Рериком Ютландским, владевшим княжеством, граничившим с землями фризов, скандинавов, немцев и славян[25]. По этой версии Рюрик в 870-873 гг. вернулся из Новгорода на Запад, где вел переговоры с Карлом Лысым и Людовиком Немецким[26]. Видимо, переговоры не увенчались успехом, потому что в 875-879 гг. Рюрик опять княжил в Новгороде до самой смерти. Несомненен только последний факт.
Хотелось бы, чтобы эта гипотеза подтвердилась. Жаль расставаться с воззрениями, воспринятыми с детства. Но если она правильна, то подтверждаются определения средневековых авторов, считавших Рюрика и его династию не шведами и не немцами, а потомками древнего народа ругов, противника готов и, видимо, представителя того витка этногенеза, который предшествовал Великому переселению народов (в III в. этот народ уже стал реликтом-персистентом). Может быть, грядущие исследования подтвердят приведенную гипотезу, которую мы не имеем ни оснований, ни желания отвергнуть.
38. РУССКИЙ КАГАНАТ
На рубеже VIII и IX вв. хазары остановились на границе земли русов, центр которой находился в Крыму. Русы в это время проявляли значительную активность, совершая морские набеги на берега Черного моря. Около 790 г. они напали на укрепленный город Сурож (Судак), а потом перекинулись на южный берег и в 840 г. взяли и разграбили Амастриду, богатый торговый город в Пафлагонии (Малой Азии). Но в 842 г. русы по договору вернули часть добычи и освободили всех пленных. "Все лежащее на берегах Эвксина (Черного моря) и его побережье разорял и опустошал в набегах флот россов (народ же "рос" - скифский, живущий у Северного Тавра, грубый и дикий). И вот самую столицу он подверг ужасной опасности"[27]. В 852 г. русы взяли славянский город Киев.
18 июня 860 г. русы на 360 кораблях осадили Константинополь, но 25 июня сняли осаду и ушли домой. Более удачного похода русов на Византию не было; все позднейшие кончались поражениями [28] (за исключением похода 907 г., о котором сами греки не знали). Напрашивается мысль, что именно тогда был заключен торговый договор, впоследствии приписанный летописцем Олегу. Но это только предположение, проверка которого не входит в нашу задачу.
Дальнейшие события сложились не в пользу русов. Вскоре после 860 г. произошла, видимо, не очень удачная война с печенегами, которые в этом году могли выступить только как наемники хазарского царя. В Киеве "был голод и плач великий"[29], а в 867 г. православные миссионеры, направленные патриархом Фотием, обратили часть киевлян в христианство[30]. Это означало мир и союз с Византией, но полное обращение не осуществилось из-за сопротивления обновленного язычества и агрессивного иудаизма.
Однако киевская христианская колония уцелела. Сто двадцать лет она росла и крепла, чтобы в нужный момент сказать решающее слово, которое она произнесла в 988 г.
В IX в. русская держава имела мало друзей и много врагов. Не следует думать, что наиболее опасными врагами обязательно являются соседи. Скорее наоборот: постоянные мелкие стычки, вендетта, взаимные набеги с целью грабежа, конечно, доставляют много неприятностей отдельным людям, но, как правило, не ведут к истребительным войнам, потому что обе стороны видят в противниках людей. Зато чужеземцы, представители иных суперэтносов, рассматривают противников как объект прямого действия. Так, в XIX в. американцы платили премию за скальп индейца, как за волка, или уподобляли негров вьючным животным. А в Х в. суперэтнические различия не умерялись даже той долей гуманности, которая имела место в XIX в. Поэтому войны между суперэтническими целостностями, украшавшими себя пышными конфессиональными ярлыками, велись беспощадно. Мусульмане объявили "джихад" против греков и вырезали во взятых городах мужчин, а женщин и детей продавали на невольничьих базарах. Саксонские и датские рыцари поголовно истребляли лютичей и бодричей, а англосаксы так же расправлялись с кельтами. Но и завоеватели не могли ждать пощады, если военное счастье отворачивалось от них.
Сначала Руси относительно повезло. Три четверти IX в., именно тогда, когда росла активность западноевропейского суперэтноса, болгары сдерживали греков, авары - немцев, бодричи - датчан. Норвежские викинги устремлялись на запад, ибо пути "из варяг в греки" и "из варяг в хазары" проходили через узкие реки Ловать или Мологу и через водоразделы, где ладьи надо было перетаскивать вручную - "волоком", находясь при этом в полном отрыве от родины - Норвегии. Условия для войны с местным населением были предельно неблагоприятны.
При создавшейся расстановке политических сил выиграли хазарские иудеи. Они помирились с мадьярами, направив их воинственную энергию против народов Западной Европы, где последние Каролинги меньше всего беспокоились о безопасности своих крестьян и феодалов, как правило, недовольных имперским режимом. Хазарское правительство сумело сделать своими союзниками тиверцев и уличей, обеспечив тем самым важный для еврейских купцов торговый путь из Итиля в Испанию. Наконец, в 913 г. хазары при помощи гузов разгромили тех печенегов, которые жили на Яике и Эмбе и контролировали отрезок караванного пути из Итиля в Китай.
Последней нерешенной задачей для хазарского правительства оставался Русский каганат с центром в Киеве. Война с русами была неизбежна, а полная победа сулила неисчислимые выгоды для итильской купеческой организации, но, разумеется, не для порабощенных хазар, которые в этой деятельности участия не принимали. Правители крепко держали их в подчинении при помощи наемных войск из Гургана и заставляли платить огромные подати. Таким образом, они все время расширяли эксплуатируемую территорию, все увеличивая свои доходы и все более отрываясь от подчиненных им народов.
Разумеется, отношения между этим купеческим спрутом и Русью не могли быть безоблачными. Намеки на столкновения начались в IX в., когда правительство Хазарии соорудило крепость Саркел против западных врагов. Дальнейшие события до 860 г. очень слабо отражены источниками. Очевидно, что "не раз клонилась под грозою то их, то наша сторона", но детали хода событий неизвестны. Мы можем только приблизительно реконструировать расстановку сил и направление развития, но не больше. Зато после 860 г. перед нами многоцветная канва событий, подлежащая анализу и интерпретации.
39. ДРУЗЬЯ ОБНОВЛЕННОЙ ХАЗАРИИ
Правительство Обадии и Ханукки вместе с престолом получило в наследство опасную традицию международных отношений и влияний. Тюркские ханы династии Ашина и их караимский союзник Булан в сложных экономических проблемах не разбирались. Они просто защищали свой народ от мусульман, наступавших с юга, печенегов, нападавших с востока, из Зауралья. Естественным союзником Хазарии в VIII в. была Византия, также воевавшая с арабами и бежавшими от хазар болгарами Аспаруха. Поэтому распространение православия среди алан и хазар не встречало сопротивления. В середине VIII в. существовала хазарско-хорезмийская (Доросская) митрополия, которой были подчинены семь епископских кафедр[31]. Культурные контакты были следствием политического союза[32], с Дальним Востоком и Крайним Западом тюрко-хазары отношений не поддерживали. На границах Китая до 745 г. шли упорные, кровопролитные войны между Тюркским каганатом и империей Тан. Затем восстание Ань Лушаня в 756- 763 гг. обескровило Китай, а вслед за тем в войну вступили Тибет и Уйгурия. Ничего привлекательного на Дальнем Востоке в это время не было.
Не лучше было и на Западе, где разлагались заживо франкская держава Меровингов и Лангобардское королевство, а в Британии англы и саксы резали кельтов. Но там положение изменилось к 800 г., ибо Карл Великий, покорив саксов и лангобардов, возложил на себя императорскую корону. Последние годы его правления совпали с переворотом Обадии, и тогда две возникшие империи вступили в дружественный контакт, выразившийся в том, что Карл особым указом позволил иудеям жить по их обычаям[33]. И в дальнейшем иудеи поддерживали союз с Каролингами вплоть до их падения в Х в.
Наибольшую активность проявили в это время южные этносы. Рост пассионарности потомков арабских завоевателей взорвал Аббасидский халифат изнутри, но осколки его оказались более страшными для соседей, чем громоздкая централизованная социально-политическая система. Для берберов и туарегов Африки, тюрков Средней Азии, горцев Памира и Гиндукуша ислам перестал быть символом угнетения и ограбления, потому что появилась возможность использовать разнообразные шиитские течения как знамена для борьбы против суннитского Багдада.
Отложившиеся от халифата африканцы захватили Сицилию и вторглись в Италию, где потеснили лангобардов и разбили войско франков Людовика II, а в 840 г. африканский флот вошел в устье Тибра и чуть было не овладел Римом. В том же году омусульманенные персы - Саманиды - завоевали Исфиджаб (совр. Сайрам, около Чимкента), а багдадские халифы тратили силы и средства на подавление восстаний своих подданных, единоверцев и соплеменников, и на бесконечную войну с Византией.
Как из тектонических разломов земной коры через трещины вытекает подземная магма, так на рубеже двух суперэтносов и двух великих культур возникли движения, которые казались забытыми и похороненными: хуррамитов в Азербайджане и павликиан в Малой Азии. Между теми и другими не было ни организованной связи, ни общей политической направленности. Одни были просто стойкими маздакитами, другие по принципам идеологии и конечным целям восходили к древнему учению манихеев: делению мира на черное и белое и стремлению путем кровавых экзекуций добиться победы светлого начала, которым они считали себя.
Как следовало бы реагировать на это хазарскому правительству? Хуррамиты были потомками маздакитов, союзников хазарских евреев в 494-529 гг., а арабы - гонителями иудеев в 690 г.; греки принуждали евреев к отречению от веры еще в 723 г. Казалось бы, наступило время расплаты. Но правительство Обадии и Ханукки предпочло торговлю с Багдадом и помощь византийских инженеров при постройке Саркела верности историческим традициям и былой дружбе, от которой никогда не отказались бы тюрко-хазары. Теперь же система ценностей изменилась: выгода встала на место верности и доблести. А самой выгодной ситуацией для евреев была война греков против их врагов - болгар и арабов. Феофилу удалось вернуть город Самосату в 837 г., но халиф Мутасим разбил византийскую армию у Дазимона, в 838 г. взял крупнейший после Константинополя город империи - Аморий (в центре Анатолии). Война протекала с невероятным ожесточением, причем хуррамиты были союзниками греков, а павликиане [34] помогали арабам. Болгары хана Персиана ударили по тылам Византии, ворвавшись в Македонию, а хазары, некогда враги болгар и друзья греков, бездействовали. Ханы Ашина никогда не покинули бы своих друзей в беде.
40. ПЕРЕЙДЕМ К ВИЗАНТИИ
Там в 843 г. кончился пассионарный надлом, приведший к трагедии иконоборчества. Она дорого стоила Византии. Болгарский хан Крум в 813 г. дошел до стен Константинополя. Испанские арабо-берберские пираты в 826 г. захватили Крит и сделали из этого острова базу набегов на острова и побережья Эгейского моря. В 827 г. берберы Атласа вторглись в Сицилию, а потом перенесли свои завоевания на Южную Италию. Болгары опустошили Македонию. А в Константинополе император занимался уничтожением икон и преследованием монахов. Но все кончается, и к 843 г. страсти стали угасать.
Снижение пассионарного напряжения пошло Византии на пользу. Установление мира светской власти с церковью, достигнутое на Константинопольском соборе 843 г., дало возможность направить огромные силы системы по определенному руслу. В 860 г. св. Кирилл обратил в православие группу хазар, в 864 г. он и его брат Мефодий приобщили к православию Моравию. В 864-865 гг. крестился болгарский царь Борис, и, наконец, длительная и жестокая война с павликианами в 872 г. закончилась победой византийцев. Но за все надо платить, даже за спасение собственной страны. И плата была очень велика.
До середины IX в. Византия была общепризнанным центром христианской культуры. Это признание не означало политического господства над другими христианскими государствами Запада и Востока, но давало уверенность в том, что они свои и в случае опасности обязаны помогать против иноверцев-мусульман. Пусть эти обязанности не всегда выполнялись, но все же они имели значение, особенно для тех областей Южной Италии, куда вторглись африканские мусульмане - воинственные берберы, занимавшиеся работорговлей и грабежом.
Даже в жестокие годы иконоборчества римские папы участвовали в церковных делах Византии, по мере сил поддерживая защитников икон. Фактическая независимость от Константинополя, подаренная римскому престолу Каролингами, не мешала существованию суперэтнического единства: греки были дома в Риме и Париже, а франки - в Фессалониках и Эфесе. Теология там и тут была одна - полупелагианство, т.е. православие.
Но в 858 г. константинопольским патриархом стал Фотий, которого не признал папа Николай 1. За спором последовало отлучение Фотия в 863 г., не признанное на Востоке. В 867 г. Константинопольский собор предал папу анафеме, объявив его вмешательство в дела восточной церкви незаконным. Так возник раскол церквей.
Не нужно полагать, что неуступчивость Фотия и Николая, или спор о filioque, или притязания пап на юрисдикцию в Иллирии и Сицилии были причиной раскола. Все эти мелочи были быстро улажены. Узурпатор Василий I Македонянин низложил Фотия, а строптивый папа Николай I умер в том же 867 г. Богословский спор был отложен и на время забыт. Сицилию захватили берберы, Иллирию - венгры. Официальное примирение византийской церкви с папским престолом около 900 г. уже ничего не изменило.
Церковный раскол был важен не только сам по себе. Он превратился в символ отделения Запада, где в IX в. произошел взрыв этногенеза, от ортодоксального Востока. Франки и латины стали чужими для греков. Они пошли по новому, оригинальному пути развития. Этносы, возникшие в это столетие на берегах Северного моря и Бискайского залива, открыли небывалые формы общежития и восприятия природы и истории и предпочли их прежним не за то, что они были лучше, а потому, что они были свои. Инерция общей христианской культуры еще долго обольщала души современников, упорно не хотевших замечать грустную действительность.
Итак, Византия превратилась из империи с претензиями на ведущую роль в наследии Рима в небольшое малоазийское царство, где императором сделался армянин, привлекший на службу своих земляков. А поскольку армяне привыкли героически отстаивать свободу и веру против мусульман, то друзья последних, иудеи, стали недругами Византии.
Теперь можно обобщить наблюдения. Иудео-Хазария была в дружбе со всеми императорскими режимами: поздней Тан, Каролингами и их преемниками в Германии - саксонскими народностями; армянами, грузинами, шиитами халифата, поскольку они представляли интересы завоеванных племен, печенегами, турфанскими уйгурами и славянами, т.е. Киевским каганатом.
И это не случайно. Здесь имеет место социальная близость деспотических режимов, противопоставленных ходом истории природным процессам образования этнического многообразия. Борьба этих двух принципов была ведущим антагонистическим противоречием эпохи VII-Х вв. И тут иудео-хазарам опять повезло.
В игру вступил новый партнер - варяги, навербованные из скандинавских викингов.
41. РАХДОНИТЫ И НОРМАННЫ
Хотя викинги по рождению были скандинавы или прибалты, но они не были представителями своих народов. Пассионарный толчок вызвал этническую дивергенцию. Юноши, покидавшие родную страну ради Гренландии или Нормандии, зеленого острова Эрин или берегов лазурного Средиземного моря, образовывали самостоятельные этнические консорции, иногда погибавшие, но иногда торжествовавшие победу. И поскольку они были рассеяны по всей Европе, встреча их с иудео-хазарами была предрешена. А характер ее был определен тем историческим фоном, на котором она произошла. Источников, освещающих эту страницу истории, нет; следовательно, опять нужно окинуть взглядом расстановку сил, чтобы уловить хотя бы общее направление развития событий.
Распадение целостности Аббасидского халифата не уменьшило завоевательного пыла западных мусульман: испанских арабов и берберов Северной Африки. Вспомним: испанские арабы захватили Крит и сделали его базой пиратства на Эгейском море. В 842 г. тунисские берберы, действовавшие в Сицилии, взяли Мессину, а в 878 г. - Сиракузы. В 902 г. греки потеряли все позиции в Сицилии, а в 904 г. арабы разграбили второй город империи - Фессалоники - и перенесли агрессию на материк, в Калабрию. Грекам стало трудно. Как было показано, уже в IX в., после фактического раскола церкви, Византия стала восточным царством, изолированным от всех соседей, превратившихся сначала в соперников, а потом во врагов. Связанная постоянной войной с Болгарией и безуспешными попытками удержать Южную Италию от натиска арабов, Византия не могла активно противодействовать усилению хазарских царей, вследствие чего православие потеряло свои позиции в Дагестане и на Северном Кавказе, с трудом удержавшись на Южном берегу Крыма.
Попытка Карла Великого создать суперэтническую христианскую империю германцев на Западе, подобно тому как на Востоке существовала аналогичная империя греков, была небесперспективна, но растущая пассионарность в IX в. опрокинула это грандиозное сооружение, как если бы это был карточный домик. К 888 г. осуществилась "территориальная революция"[35], т.е. появились этносы, называемые О.Тьерри "нациями": бретонский, аквитанский, провансальский, французский, бургундский, итальянский и немецкий, причем последний состоял из субэтнических "племен" саксов, франконцев, баварцев, швабов (алеманы) и тюрингов. Все они тратили силы на борьбу друг с другом и поэтому очень плохо сопротивлялись нападениям арабов и норманнов. Для хазар они не были опасны.
Зато хазарские иудеи были опасны для Франции, так как, приезжая с большими деньгами в Прованс, они покупали покровительство короля и вельмож и защиту от преследований со стороны духовенства и народа. Ожесточение с обеих сторон росло. Иудеи сохранили больше остатков древней образованности, нежели французы, и поэтому побеждали христиан в диспутах, возникавших по поводу Ветхого завета. Пропаганда их имела успех. Молодой монах из Алемании принял в 847 г. иудаизм, женился на еврейке, уехал в Испанию и там возбуждал арабов к преследованию христиан. Галльские епископы жаловались, что иудеи покупают рабов-христиан и заставляют их исполнять иудейские обряды, что они похищают христианских детей и продают их мусульманам, что иудеи, по ненависти к своим соперникам, помогают мусульманам и норманнам, открывая им ворота осажденных городов, и что они называют свинину "христианским мясом", на что христиане очень обижаются[36].
Трудно сказать, что в этих обвинениях было справедливо, но для нас важно другое: взаимные ожесточение и неприязнь между аборигенами и иудеями на Роне грозили французам теми же последствиями, которые имело еврейское проникновение на Волгу. Прованс легко мог превратиться в подобие Хазарии, тем более что воинская сила берберов, охотно нанимавшихся в войска соседних стран, была не меньше, чем у хорезмийцев. Но для этого было нужно, кроме больших денег, время, а его-то и не хватило иудеям. Почему? Это мы сейчас увидим.
Начиная с 800 г. все побережья Западной Европы стали подвергаться нападениям скандинавских викингов. Больше того, норманны входили в реки, проникая в глубь континента. Добыча была обильна. Но оказывается, что кроме золота и серебра, сукна и полотна, а также женских украшений и дорогого оружия викинги брали пленников и продавали их в рабство[37]. Кому? Ведь не тем хевдингам - зажиточным крестьянам, от которых они бежали в море, покинув родину. В Исландию? Но там рабы убегали от своих хозяев или получали свободу, так что "рабовладение не играло существенной роли в исландском обществе"[38]. Да ведь добывать пленных с риском для жизни имело смысл лишь тогда, когда можно было их продать легко и выгодно.
И тут встает второй вопрос: как могли норманны, не имея данных разведки, вести военные операции, удаляясь от спасительного моря? А ведь поднимались они по Рейну, Везеру, Эльбе, Сене, Луаре, Гаронне. Они разграбили и сожгли Кельн, Ахен, Бонн, Трир, Вормс, Тур, Орлеан, Анжер, Труа, Шалон, Дижон, не говоря уже о городах Англии.
Это далеко не полное перечисление городов-жертв показывает, что викинги могли награбить значительно больше, чем увезти на кораблях с малой осадкой, только и пригодных для плавания по рекам. Такие корабли найдены в Дании. Они рассчитаны не на далекие путешествия, а на плавание в мелких прибрежных водах[39]. Но коль скоро так, то, очевидно, у норманнов были скупщики награбленного, и, по-видимому, они были достаточно богаты, чтобы покупать пленных в надежде на будущий барыш, и достаточно влиятельны, чтобы транспортировать христианских рабов от берегов Северного моря до Испании, где кордовские халифы покупали рабов за большие деньги. Неужели это знакомые нам рахдониты?! Могло ли быть такое?
Сопоставим факты. В 768-772 гг. евреи в Нарбонне являются крупными землевладельцами, а на полях и виноградниках работают крепостные-христиане[40]. Через 70 лет, после окончательного объединения Западной Европы Карлом Великим, ту же картину мы видим в Лионе (849). Таким образом, в наиболее богатых областях Священной Римской империя евреи составляют господствующий класс, диктующий свои порядки. Так, по желанию евреев базарный день в Лионе был перенесен с субботы на воскресенье, против чего тщетно протестовали епископы, особенно знаменитый епископ Агобард[41].
В Испании еврейские купцы в 854-874 гг. торговали андалузскими девушками и для этой цели имели торговый маршрут от Марокко до Египта[42]. В Египте при Ахмаде ибн-Тулуне царило изобилие, и испанок покупали для гаремов. Надо полагать, христиане оказывали сопротивление где могли и умели. Поэтому евреи, не довольствуясь административной поддержкой императоров Каролингов, использовали язычников-норманнов. В начале IX в. к берегам Южной Франции подошла эскадра кораблей, которую прибрежные жители приняли за еврейскую... и стали жертвой норманнских пиратов[43]. Невозможно допустить, что ошибка была делом случая. Прибрежные жители умеют разбираться в оснастке кораблей. Очевидно, евреи просто ссудили свои корабли норманнам, разумеется за долю в добыче. Первое упоминание о евреях в Англии датируется 833 г. - сразу после успехов викингов [44] В 848 г. норманны разграбили и сожгли Бордо благодаря измене тамошних иудеев[45], которые от викингов не пострадали. Это могло быть лишь в том случае, если между теми и другими была налажена связь. И текст "Повести временных лет" поясняет, какова она была. Два хищника - рахдониты и викинги - в 859 г. договорились о разделе сфер будущих завоеваний, которые предстояло совершить[46]. Русский каганат тоже должен был стать жертвой этих хищников. И действительно, все последующее столетие Киев был ареной жестокой войны, которую славяно-русы вынуждены были вынести. О ней-то и пойдет речь.
Предложенный здесь вывод на первый взгляд кажется парадоксальным. Мы привыкли видеть в евреях и норманнах антагонистов, ибо они в самом деле весьма непохожи друг на друга. Но в политических коллизиях, особенно диктуемых элементарной алчностью, симпатии, основанные на сходстве психологических складов, уступают место расчету, пусть даже самому циничному. Искренность в таких случаях не только не нужна - она вредна. И поэтому рахдониты спокойно использовали викингов, оставляя тех в уверенности, что они не являются игрушкой в руках опытного партнера. Больше того, когда иудеи проиграли ставку на гегемонию в мировой торговле, норманны, напавшие на Англию, взяли с собой евреев[47], и те с 1100 г. держали в своих руках кредитные операции английских королей и их вассалов[48]. Привычный союз был нарушен только Эдуардом I в Англии и Филиппом Августом во Франции, но эта страница истории выходит за хронологические рамки нашей темы.
42. ПОИСК НЕПРОТИВОРЕЧИВОЙ ВЕРСИИ
Итак, следуя версии "Повести временных лет", мы постоянно натыкаемся на неразрешимые противоречия, мягко говоря, недоговоренности и неточности, начиная от "призвания варягов" до рассказа о расправе Ольги над древлянами.
Похоже на то, что летописец дает заведомо ложную схему событий. Судя по его намекам, варяги и хазары были злейшими врагами, а никак не союзниками. Собранные нами факты говорят об обратном, и я предпочитаю не верить летописцу. Нестор, писавший свой труд в 1100-1113 гг., - сторонник великого князя Святополка II, который был другом немецких и датских феодалов, противником греческой митрополии и ее защитника Владимира Мономаха, врагом истребителя последних хазарских иудеев - черниговского князя Олега Святославича. Кроме того, описываемые им события отстояли от него более чем на 200 лет. Может ли историк, наш современник, без особой специальной подготовки изложить историю царствования Екатерины II с учетом нравов, мод и личных взаимоотношений? Даже при обилии источников это трудно. А помимо этого Нестор, подобно М.Н.Покровскому, понимал историю как "политику, обращенную в прошлое" и защищал интересы своего монастыря и своего князя, ради чего грешил против истины. Д.С.Лихачев охарактеризовал "Повесть временных лет" как блестящее литературное произведение, в котором исторические сведения либо преображены творческим соображением автора, как, например, легенда о призвании варягов, либо подменены вставными новеллами, некоторые из коих восходят к бродячим сюжетам. Он весьма критично разбирает соображения А.А.Шахматова, и это дает возможность на основе обеих работ установить последовательность и связь событий древнерусской истории, пусть не в деталях, но в том приближении, которое для нашего сюжета необходимо и достаточно. Поэтому в дальнейшем мы будем базироваться не на летописной версии, а на той, которая получена в результате добросовестной исторической критики.
Установив наличие союза рахдонитов с викингами в Западной Европе, мы можем с этой точки зрения рассмотреть ситуацию в Восточной Европе. Аналогия на первый взгляд парадоксальна, но рассмотрим факты и сделаем вывод.
История варяжского проникновения в славянские земли темна, потому что детали этих событий сознательно затушеваны летописцами XII в.[49]. Общепризнанно, что в 862 г. (хронология сбивчива) варяжский конунг Рюрик появился в Новгороде и, сломив сопротивление антиваряжской партии, возглавленной неким Вадимом Храбрым, обложил данью северных славян. Но от вторжения в Русскую землю Рюрик воздержался.
В IX в. Русской землей именовалось Южное Поднепровье[50], где два этноса - россомоны и славяне - еще в IV в. воевали с готами на стороне гуннов. История их до IX в. неизвестна. Ясно лишь, что Киевский каганат был сильным и независимым государством наряду с каганатами Венгерским, Болгарским и Хазарским. В 860 г. русы совершили победоносный поход на Константинополь (неверно датированный Нестором 866 г.)[51], принудили Византию заключить выгодный для них мир и частично приняли православие.
В 864 г. русы воевали с болгарами, в 865 г. - с полочанами, в 867 г. - с печенегами (?! - Л.Г.), в 869 - с кривичами. Однако при столь активной внешней политике столкновений с хазарами не было: миссия св. Кирилла в Хазарию в 860 г. проходила в мирной обстановке. Это говорит не о миролюбии правительства Хазарии, а о могуществе Киева, союза русов с мадьярами и сложности обстановки на Каспии. В 860-880 гг. киевское правительство Аскольда и Дира было настолько крепким, что могло не страшиться хазарской агрессии. Более того, киевляне расширяли зону своего влияния на севере, не опасаясь конфликта со шведами.
На территории Швеции около 859 г. было несколько королей: Бьерн Прихолмный, его соправители Эмунд и Олаф. Сын Эмунда, Эрик, в 854 г. совершил поход на восток и обложил данью куров, эстов и финнов, но, как видно из перечня, его интересовали только берега Балтийского моря, а кривичи, мери (черемисы) и весь (вепсы) жили на залесенных водоразделах Восточной Европы. Если бы кто-то из шведских королей подчинил себе столь обширные земли, это было бы отмечено хотя бы в сагах. Не упоминает об этом и католический миссионер св. Ансгар, проповедовавший в Швеции в 849-852 гг. и поддерживавший отношения со шведами до своей кончины в 865 г.[52].
И даже если бы шведы хотели подчинить себе северные земли Восточной Европы, то это было выше их возможностей. Как все скандинавы, они двигались на ладьях, и, следовательно, в пределах их досягаемости были только берега рек. Не имея лошадей, они не могли уходить далеко от своих плавучих баз, а провезти лошадей и необходимый тем фураж на легких лодках было невозможно. Кроме того, любой набег имел смысл только осенью, когда обитатели поселков не могли скрыться в лесу. Для такого набега были необходимы дороги и надежные проводники из аборигенов. А в IX в. не было ни дорог в лесу, ни нужного количества изменников хотя бы потому, что шведам было нечем оплачивать их услуги.
Надо признать, что стремление приписать древним шведам основание огромной империи в северных лесах наталкивается на непреодолимые препятствия, связанные главным образом с физической географией. Но так как скандинавы овладели землями русов и славян в IX в., то, очевидно, существовал дополнительный фактор, который следует найти.
Если не шведские короли и не греческие базилевсы были заинтересованы в уничтожении Киевского каганата, то остается только один сосед, который этого хотел и имел средства для осуществления своей цели. Это был Хазарский каганат, который в 834 г. вышел на рубеж Дона. Построенная там крепость Саркел должна была служить базой для наступления на запад, но эта акция почему-то задержалась на полвека. Хазарским евреям удалось включить в свою политико-экономическую систему только северян, о чем говорит распространение восточных монет IX в. на левобережье Днепра[53].
И тогда, не имея способов устанавливать искренние отношения с этносами, "химера" использовала "свободные атомы" - скандинавских варягов, захвативших Киев в 882 г.
Вспомним, что Рюрик был варяг (это профессия) из этноса "руси" (россомонов). Не ужившись дома, он принял предложение "Гостомысла" (или партии "гостомыслов") и укрепился в Новгороде. Согласно Начальной летописи - "Повести временных лет", под его контролем была небольшая и редконаселенная территория: Ладога, Белоозеро и Изборк. Полоцк и Смоленск в 864-869 гг. были подчинены русам, т.е. Киеву, где сидели враги Рюрика - Аскольд и Дир. Пополнять свое войско Рюрик мог только одним способом - наймом варягов из заморья. Они-то и захватили Киев для его сына, называемого в летописи Игорь Старый.
И тут возникает новая неясность: почему хитрый захватчик, убив только двух правителей города, не встретил сопротивления в народных массах? Очевидно, у варягов была столь мощная поддержка, что славяно-русы не рискнули повторить попытку Вадима Храброго, пытавшегося в 864 г. выгнать Рюрика из Новгорода. Летопись об этом молчит.
Лакуну отчасти восполняет краткая справка Масуди, что "русы и славяне составляют прислугу хазарского царя"[54]. И как мы вскоре увидим, так оно и было.
Смена власти в Киеве повлекла за собой смену политики. Олег подчинил древлян в 883 г., северян - в 884 г. и радимичей - в 885 г., причем последние до этого платили дань хазарам. Это не могло не вызвать войны с Хазарией... и в летописи возникает провал в 80 лет! Что, здорово?
Итак, на самом деле варяжские конунги были недругами славяно-русов и сначала союзниками, затем соперниками, а потом вассалами евреев-рахдонитов. Гордые своей воинственностью варяги постоянно терпели поражения, при которых гибли подчиненные им славяне, мобилизуемые для походов на Каспий и Понт (Черное море). Варяжским командирам не было жалко славянских воинов.
Русская земля перенесла много страданий, вызываемых постоянными неудачами бездарных правителей. Это-то и затушевывал лукавый летописец Нестор[55].
И все-таки как дошли славяно-россы до такого унизительного положения? Если история на этот вопрос не отвечает, обратимся к этнологии.
Византия и Русь по возрасту ровесники. Надлом в Византии был в VIII в., а инерционная фаза началась в середине IX в. На Руси надлом, видимо, наступил позже и затянулся до конца IX в. При надломе происходит раскол этнического поля. Вот поэтому-то варяги обрели себе сторонников - "гостомыслов" или первых "западников", которым 250 лет спустя сочувствовали великий князь Святополк II и летописец Нестор. А поскольку только версия Нестора пережила века, ее приняли без критики историки Нового времени.
Но ведь иудейская община Хазарии должна была бы по закону этнической энтропии выродиться и ослабеть, так как это была замкнутая система, не пополнявшаяся даже теми бастардами, которые становились караимами (дети евреев и хазарок). А она все усиливалась. Для этого должно быть научное объяснение.
Замечено, что, если особи некоей популяции упрощают свою морфологическую структуру, они резко увеличивают биогеохимическую энергию (для животных это энергия размножения), т.е. биогенную миграцию своих атомов, что улучшает их шансы в борьбе за существование[56].
Перенеся эту закономерность с организменного на популяционный уровень, мы констатируем, что при начинающемся вырождении, или упрощении структуры, имеет место выброс свободной энергии, проявляющийся в стремлении к расширению ареала. Примеры того - ханьская агрессия II-I вв. до н.э., колониальные захваты европейских стран в XIX в. и интересующее нас столкновение на тропе войны Иудео-Хазарии с Киевской Русью. В IX в. результаты этого столкновения было невозможно предвидеть.
По "Повести временных лет" Олег в 907 г. совершил свой главный подвиг - поход на Константинополь - "на конях и на кораблях". Русский десант будто бы опустошил предместья Константинополя, убив или замучив захваченных врасплох греков. Затем Олег поставил ладьи на колеса и, снабдив их парусами, с попутным ветром достиг городских стен. Испуганные греки дали огромный выкуп и заключили договор, очень выгодный для Руси. Тогда же Олег повесил свой щит на воротах Константинополя[57].
В летописи все получилось очень красиво, но вот беда - греки об этом походе не знали; они его просто не заметили.
Русская историография XVIII в. приняла версию Нестора некритично, благодаря чему этот рассказ, несмотря на всю несообразность, закрепился в гимназических учебниках. А.А.Пресняков, С.П.Обнорский, С.В.Бахрушин, Д.С.Лихачев и многие другие отнеслись к описываемому факту скептически. Договор 907 г. слишком напоминал исторически зафиксированный договор 911 г.[58]. Однако спор продолжается поныне, ибо, хотя фантастичность описанных Нестором деталей очевидна, но речь пошла о юридической стороне проблемы - тексте договора. Возникла концепция о прелиминарном характере договора 907 г., перезаключенного в 911 г. За это компромиссное решение высказались Б.Д.Греков, М.В.Левченко, В.Т.Пашуто, третья версия защищала универсальное значение договора 907 г., а Г.Острогорский и А.А.Васильев, считая Олега варяжским вождем, принимали летописную версию. В столь запутанном диспуте конструктивно предложение А.Н.Сахарова разделить вопросы о реальности похода Олега и о достоверности текста договора[59]. Второй вопрос лежит вне наших интересов, а первый можно считать решенным большинством цитированных работ, с чем согласен и автор этих строк. Похоже, что Нестор приписал Олегу поход Аскольда 860 г., достоверность коего бесспорна[60]. Но что же было в начале Х в.? Посмотрим и подумаем.
Согласно принятой нами методике, следует рассмотреть панораму, историю всего ареала, связанного с Хазарией, по 907 г., а вернее, с 904 по 910 г. Таким путем будем осуществлен хронологический срез, который позволит отбросить большую часть негодных версий.
Поставим вопрос так: кто был за Византию, а кто против нее? Византию окружали три суперэтноса: мусульманский, романо-германский и кочевой (евразийский), но ни один из них не представлял единства. Мусульмане делились на суннитов, враждебных Византии и покупавших меха из Хазарии, шиитов Дейлема, враждебных суннитам, и карматов, которые были врагами всех как яркий пример антисистемы. На Западе шла феодальная революция против императора Каролингов, которые опирались на еврейские общины, снабжавшие их деньгами; только поэтому Каролинги могли держаться; расплачивались они привилегиями, и очень щедро.
В Степи печенеги оттеснили венгров в Европу, где те обрушились на Моравию, Италию и Германию.
Таким образом, враги Византии - это арабы-сунниты, римские папы, императоры Запада и, конечно, хазарские иудеи; друзья - шииты Дейлема, феодалы Франции (от них было мало толку) и печенеги, что отметил Константин Багрянородный. А русам был предоставлен свободный выбор... и они его сделали в 904 г., о чем и пойдет речь.
43. ВОЙНА РУСОВ С ГРЕКАМИ В 907 г.
А была ли такая война? Летописец не жалеет похвал Олегу, который будто бы за удачную осаду Константинополя и заключение кабального для греков торгового договора получил от киевлян имя "вещий": "бяху бо людие погани и невеигласи"[61].
Отношение летописца к князю двойственное: с одной стороны, он достоин славы как победитель, с другой - хвалили его невежественные язычники, что, с точки зрения монаха Киево-Печерской лавры, нехорошо. А как отнеслись к нему якобы пострадавшие греки - неясно, ибо они Олеговых подвигов просто не заметили. Поиски косвенных сведений о событиях 907 г. привели В.Д.Николаева к анализу хроники Псевдо-Симеона [62] (X в.), и тут настала пора неожиданностей.
В июне 904 г. арабский флотовладелец Лев Триполитанский сделал попытку напасть на Константинополь, но был отогнан византийским флотом адмирала Имерия. И тогда же Византия подверглась нападению россов-дромитов[63], разбитых другим византийским флотоводцем - Иоанном Радином. Часть россов-дромитов спаслась благодаря сверхъестественным способностям волшебника Росса. Прочие погибли от греческого огня у мыса Триксфал в феме [64] Опсикий.
Хроника Псевдо-Симеона вызвала острую полемику, критически разобранную в цитированной статье В.Д.Николаева. Защитники Несторовой версии - победоносного похода Вещего Олега- проиграли спор. Теперь наиболее убедительными следует считать выводы В.Д.Николаева, сводящиеся к следующему: "...очевидно, что ''русы-дромиты"... не войско Олега, а славяно-варяжская вольница, обитавшая в устье Днепра и на побережье Черного моря... Эта вольница совершала грабительские набеги на византийские владения... под предводительством "божественно озаренного вождя". Совпадение похода русов-дромитов с походом Льва Триполитанского - не случайность. Дромиты воспользовались отсутствием имперского флота около столицы. Отплыв ночью, чтобы не быть замеченными херсонским стратигом, дромиты двигались вдоль болгарского берега, ибо болгары ненавидели греков: затем они пограбили окрестности столицы и были рассеяны византийским флотом. И произошло это в 904 г. - на три года раньше, чем поход Олега. И уж если такие мелкие события фиксируются в истории Византии, то "щит на вратах Цареграда" - на совести Нестора.
И тут встают два вопроса, причем второй является ответом на первый. Нестор не мог не знать, что в 860 г. русы чуть было не взяли Константинополь военными приемами, весьма сходными с теми, которые якобы применил Олег в 907 г. Фантазия любого автора не безгранична. Здесь мог быть просто перенос событий похода презираемого летописцем Аскольда на поход любимого Олега, для прославления которого достаточно было только сменить дату. Ведь летопись писалась через 200 лет после Олега (1100-1113), и вряд ли все читатели того времени обращали внимание на столь давнюю хронологию.
Но если так, то правы критики источника, доказавшие, что здесь была не победа, а поражение, и не в 907 г., а в 904 г., и византийцы события своей истории описывали, а не замалчивали. Примем эту версию [65] и посмотрим, к каким результатам должно было привести поражение Льва Триполитанского и его союзников.
Легко представить себе, какие чувства обуревали русов-дромитов осенью 904 г., как спасшихся от греческого огня, так и родственников погибших. Мечта о расплате с Царьградом стала этно-психологической доминантой. Можно даже вообразить, что именно тогда создалась легенда о расправе над греками, чего на самом деле не было, да и быть не могло, но ведь как патриотический сюжет она годилась, и, может быть, ее использовали как вставную новеллу при составлении ранних летописей.
Но была и жестокая действительность. Месть грекам при помощи арабов оказалась нереальной. Надо было искать другого антихристианского союзника, т.е. выбирать между венграми и хазарами. Венгры, только что захватившие долину Дуная, обратили свое внимание на Западную Европу: Германию, Францию, Италию и даже Испанию. Поэтому им было некогда. Зато иудео-хазары всей душой ненавидели греков. Государства их граничили в Крыму, а торговые интересы пересекались на всех морях.
Русы-дромиты, бывшие оплотом воинствующего язычества[66], и их единомышленники в Киеве и Новгороде, естественно, видели в итильском царе надежного союзника. Они решили использовать его силы и... оказались сами используемыми.
Да, заводить неискренних друзей бывает опасно, но, раз начавшись, цепь событий закономерно распутывалась полвека, пока инерция содеянного не иссякла и не заменилась другой, как часто бывает в этнической истории.
Но даже если традиционная версия справедлива, то придется признать, что успехи Олега и обилие добычи - преувеличение, характерное для авторов той эпохи, а вывод - союз Олега с хазарским царем против греческого автократора - остается в силе. Такая коллизия была выгодна обоим партнерам, но за счет кого? Как мы видели, "дромиты" при всей храбрости и маневренности не могли соперничать с регулярными, обученными войсками. Хазарские наемники из Гургана и Табаристана были войском стойким, но уж очень дорогим. Кроме того, они отказывались сражаться против мусульман, а конфликты иудеев с мусульманами иногда возникали. Но была еще одна боеспособная армия - славянские "вои" и их финно-угорские соседи, которых можно было легко мобилизовать и бросить против греков и дейлемитов не разбойничьи шайки, а целые армии.
Боеспособность славян была общеизвестна. "Народ страны русов... воинственный. Они воюют со всеми неверными, окружающими их, и выходят победителями. Царя их зовут хакан русов. Среди них есть группа из моровват", - пишет персидский аноним IX в.[67]. Под последними понимались воины-профессионалы, составлявшие с ополчением одно целое[68]. Вот это-то славянское войско решили использовать рахдониты и норманны, заставив славянских юношей платить дань кровью. Самим славянам походы на Каспий и на Понт были не нужны. Но каган Хазарии и конунг Киева нашли способы заставить их идти на гибель ради своих корыстных целей. Да, тяжело жить под властью иноплеменников!
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Каган (Qayan - тюрк.) - суверенный государь. Буквально: "великий" на сиу-дакотском языке (wakan). См.:Каримуллин А. Г. К вопросу о генетическом родстве отдельных языков индейцев Америки с тюркскими // Вопросы географии США. Л., 1976. С. 116; Гумилев Л.Н. Дакоты и хунны// Там же. С. 123-125.
[2] Людовик имел в виду остатки этноса подлинных аваров (обров), уцелевшие после поражения, нанесенного им франками в 795 г. Эти авары продолжали жить в Паннонии под властью собственного кагана еще в середине IX в. (см.: Вебер Г. Всеобщая история. Т. V. С. 432).
[3] Немецкие хронисты Х в. отождествляли русов с ругами (см. § 27). Е.Ч.Скржинская полагает, что руги вышли из Скандзы раньше готов (см.: Иордан. С. 192, 254). Во II в. руги жили у балтийского моря, где оставили след в названии острова Руги (Рюген). Их причисляли к германской группе, т.е. к оседлым этносам, а не к сарматской - кочевникам. Были ли руги германоязычны - сказать трудно, но даже если так, то это был архаический, прагерманский слой, восходящий к индоевропейской общности. Но то, что они не славяне, это несомненно.
[4] См.: Артамонов М.И. Иcтоpия xaзap.C.354.
[5] Константин Багрянородный. "О фемах" и "О народах" // Чтения в Обществе по изучению древних рукописей. М., 1899. С. 15; цит. по: Артамонов М.И. Указ. соч. С. 349.
[6] См.: Артамонов М.И. Указ.соч.С.347.
[7] Не в XI в., как иногда думают, так как еще по совету патриарха Феогноста (933-956) царь Петр сажал богумилов в тюрьмы. Источник: Пресвитер Козьма. Беседа на новоявленную ересь Богумила (см.: История македонского народа. Скопье, 1975. С. 37-38).
[8] Россомоны упоминаются готским историком Иорданом (IV и.) как противники готов и союзники гуннов. В VIII в. греческие и арабские авторы называют их россы или русы.
[9] См.: Новосельцев А.П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI-IX вв. // Древнерусское государство и его международное значение. С. 355-419.
[10] Там же. С. 397-401.
[11] Там же. С. 391.
[12] Там же. С. 401.
[13] Характеристика Ибн-Хаукаля; см.:Новосельцев Л.П. Указ. соч. С. 404.
[14] Согласно Бируни, который назвал Волгу "Нахр ас-сакалиба". А.П.Новосельцев оспаривает это отождествление (см.: Новосельцев А.П, Указ.1 соч. С. 370), так как переводит название сакалиба как славяне, а на Средней Волге в IX-XI вв. славян не было. Однако перевод его произволен, потому что этноним "славяне" писался "славия" (см. 28. Рахдониты).
[15] См.: Артамонов М.И. Указ.соч.С.367- 369.
[16] Под термином "остров" понимался любой изолированный регион.
[17] Видимо, завоевание Киева русами можно датировать 852 г., ибо в этот год "начася прозывати Руска земля" (ПВЛ. 4.1. С. 17).
[18] См.: Новосельцев А.П. Указ. соч.417-419.
[19] См.: Шушарин В.П. Древнерусское государство в западно- и восточноевропейских средневековых памятниках // Древнерусское государство и его международное значение. С. 422.
[20] Там же. С. 429.
[21] Иордан. С.192-193.
[22] Этнонимы старых славянских этносов имели окончание "не": поляне, древляне, северяне, словене; вновь прибывших - "ичи"; кривичи, радимичи, дреговичи; исключение из правила - тиверцы.
[23] См.: Шахматов А.А. "Повесть временных лет" и ее источники//Труды отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). Т. IV. Л., 1940. С. 29; цит. по: ПВЛ. Ч.II. С.108. Артамонов М.И. Вопросы расселения восточных славян и "Советская археология" // Проблемы всеобщей истории: Историографический сборник. Л.. 1967. С. 29-30.
[24] См.: Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе.Л.,1985.С.214.
[25] См.: Ловмяньский Г. Рерик Ютландский и Рюрик Новгородский // Скандинавский сборник.VII. Таллин, 1963, Цит.по: Лебедев Г.С. Указ. соч. С. 214.
[26] См.: Лебедев Г. С. Указ. соч. С. 214.
[27] Скилица; цит. по: История Византии. Т. II. С. 228.
[28] См.: История Византии. Т. II. С. 230 и примеч. 19.
[29] Полное собрание русских летописей (далее; ПСРЛ).Т. IX. М.;Л. 1965. С. 9.
[30] См.: Голубинский Е.Е. История русской церкви. М., 1901. Т.1. Период первый. Первая половина тома. С. 51-52.
[31] См.: Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. М., 1948. С. 229.
[32] Якут свидетельствует, что хазары были христианами и мусульманами, а частично язычниками; только немногие исповедовали иудаизм (см.: Артамонов М.И. История хазар. С. 280). Димашки указывает, что хазарские воины были мусульманами, а горожане - иудеями (см. там же), но, по-видимому, он имеет в виду только население столицы.
[33] См.: Вебер Г. Указ. соч. Т. V. С. 342.
[34] Если говорить о религиозной доктрине павликиан, то бросается в глаза их различие с манихеями, сходство с древними гностиками и крайне отрицательное отношение к маздакизму и иудаизму. Но теологические тонкости, которые волновали умы богословов, были чужды и непонятны массам, задачей которых была война против Византии. Для противопоставления себя православию было достаточно общепонятного признания материи не творением божьим, а извечным злым началом. Этот тезис роднит павликиан с манихеями и катарами, однако происхождение доктрины от утраченного трактата Маркиона наложило на их идеологию неизгладимый отпечаток. Павликиан, как и манихеев, нельзя считать христианами, несмотря на то что они не отвергали Евангелия. Павликиане называли крест символом проклятия, ибо на нем распят Христос, не принимали икон и обрядов, не признавали таинства крещения и причащения и все материальное почитали злом. Будучи последовательными, павликиане активно боролись против церкви и власти, прихожан и подданных, сделав промыслом продажу пленных юношей и девушек арабам. Вместе с тем в числе павликиан встречалось множество попов и монахов-расстриг, а также профессиональных военных, руководивших их сплоченными дисциплинированными отрядами. Удержать этих сектантов от зверств не могли даже духовные руководители. Жизнь брала свое и в том случае, если лозунгом борьбы было отрицание жизни. И не стоит в этих убийствах винить Маркиона, который в богословии был филологом, показавшим принципиальное различие между Ветхим и Новым заветом. В идеологическую основу антисистемы могла быть положена и другая концепция.
[35] Тьерри О. Избранные сочинения. М., 1937. С.247.
[36] См.: Вебер Г. Указ.соч. Т.V. С.487-488.
[37] См.: История Норвегии. М., 1980. С. 101.
[38] Стеблин-Каменский М.И. Культура Исландии.Л., 1967. С.19.
[39] См.: Коган М.Л. Смелые мореходы средневековья-норманны. Л., 1967. С. 13.
[40] См.: Тюменев А.И. Указ. соч.С.249 (письма папы Стефана III).
[41] См. там же. С.276 (Agobardus. De insolentia Judaeorum.Р.5).
[42] См. там же. С.268-269 и 271-272.
[43] См. там же. С. 272.
[44] См. там же. С. 143.
[45] См.: Вебер Г. Указ.соч. Т.V. С.489.
[46] Варяги из заморья" взимали (или собирались взимать) дань с чуди, мери и кривичей, а хазары - с полян, северян и вятичей (ПВЛ. Ч.1. С. 18).
[47] См.: Тюменев А.И. Указ.соч.С.243.
[48] См.: там же. С. 280.
[49] См.: История СССР. Т. 1. М., 1966. С. 482.
[50] См.: Шахматов А.А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908. С. 338.
[51] ПВЛ. Т.II. С.247.
[52] См.: Хеннинг Р. Указ.соч. Т.II. С.165-173.
[53] См.: Шевченко Ю.Ю. На рубеже двух этнических субстратов Восточной Европы VIII-Х вв. // Этнография народов Восточной Европы. Л., 1977 С.46-47; Гумилев Л.Н. Древняя Русь и ее соседи в системе международной торговли и натурального обмена//Изв. ВГО. Т.119. Вып. 3. 1987. С. 223-234.
[54] Артамонов М.И. История хазар.С.383.
[55] Очевидна тенденциозность летописцев, которые счет победам русов ведут с Олега, отодвигая Аскольда и Дира в тень (Сахаров Л.Н. Дипломатия Древней Руси... С. 78.).
[56] См.: Вернадский В.И. Указ.соч. §207. С.285.
[57] ПВЛ. Ч.I. С.25.
[58] Разбор версий см.: Сахаров А.Н. Дипломатия Древней Руси... С. 84-89.
[59] См. там же. С. 89.
[60] Cм. там же. С. 48-56.
[61] ПВЛ. Ч. I. С. 25; С.М.Соловьев тоже скептически относится к "достижениям" Олега. По его мнению, они ограничивались ограблением беззащитных славянских племен.
[62] Николаев В.Д. Свидетельство хроники псевдо-Симеона о руси-дромитах и поход Олега на Константинополь в 907 г. // Византийский временник. Т.42. М., 1981. С. 147-153.
[63] Дром (греч.) - бег. Эти разбойники умели так быстро убегать от регулярных войск, что этим заслужили свое прозвище (см. там же. С.151).
[64] Фема (греч.) - военный округ в Византии при Македонской династии.
[65] См.: Византийский временник. Т. 42. С. 152.
[66] См.: там же. С. 150.
[67] Новосельцев А.П. Указ.соч. С.399.
[68] См.: Фроянов И.Я. Киевская Русь.Л..1980.С.185-195.