Интервью Евгения Горного с Баяном Ширяновым
"Нужно идти навстречу своим страхам..."
Интервью Евгения Горного с Баяном Ширяновым
Автор антинаркотического романа
выступает за легализацию наркотиков
...роман посвящен варке винта (эфедринового производного) и его внутривенному употреблению с последующим впадением употребителей в полное убожество, ничтожество, нирвану, эйфорию, амнезию, фригидность, приапизм и деменцию. Роман физиологичен до рвоты, изобилует ненормативной лексикой, рецептами изготовления и употребления веществ, сценами половой близости и бессмысленной жестокости (в том числе и садопедофилического толка) — короче, всеми теми сюжетами, за которые в наш просвещенный век книга может заработать высокий титул запрещенной литературы (Антон Носик. "Листовой Интернет", вып. 16).
Никаких хохмочек! Никаких выебонов! Правда. Голая блядь правда! Сам видел! И поэтому право имею ее резать! (Первая фраза "Низшего пилотажа".)
Роман "Низший пилотаж" Баяна Ширянова — без сомнения, самое известное произведение из всех, которые когда-либо были опубликованы в русской Сети. Слава его скандальна: сервер, на котором он впервые появился, был закрыт распоряжением начальства; когда один из номинаторов конкурса онлайновой литературы "Арт-Тенлта" потребовал исключить роман из конкурса из-за его (романа) крайней непристойности, разгорелись такие страсти, что конкурс едва не рухнул. Под давлением общественности роман вернулся в конкурс и даже прошел во второй тур (тем не менее с сервера "Тенёт" роман удален, видимо, навсегда — вместо него там красуется 46-я статья федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах").
"Низший пилотаж" возмущает и шокирует — как своим содержанием, так и языком. Кажется, нет такого табу, которого не нарушил бы автор, укрывшийся за говорящим псевдонимом "Баян Ширянов". Наибольшие споры, впрочем, вызвала позиция автора: показывая чудовищный быт наркоманов, он нигде явно не выказывает своего отношения к материалу.
В нашей беседе с Баяном Ширяновым мы постарались прояснить этот и другие вопросы, касающиеся "Низшего пилотажа".
— Расскажи немного о себе.
— Начнем с того, что мне 27 лет. Всегда.
— Хм... Кстати, типичный интернетовский возраст. А твой наркоманский стаж?
— С наркотиками я познакомился в 15 лет. Активную наркоманскую жизнь вел лет десять.
— Как родилась идея написать роман о наркоманах?
— Попал в московскую наркоманскую среду и увидел, что в этой среде есть совершенно специфическая культура. Она меня заинтересовала, я стал ее изучать, собирать материалы, записывать, что слышал и видел. Потом прочитал "Голый завтрак" Берроуза в русском переводе и подумал: почему бы и мне не попробовать написать что-то подобное? Я ведь знаю материал лучше и подробнее.
— Насколько Берроуз на тебя повлиял?
— Он показал мне, что о накроманах можно писать. Это было главное. Но у него все-таки дело происходит в Америке, а у меня — здесь.
— Как долго писался "Низший пилотаж"?
— По главе в день. Независимо от объема и того, что именно там описывается. В романе, если не ошибаюсь, 37 глав. Столько дней он и писался.
— Откуда взялось название?
— Прежде чем начать писать, я набросал планчик-конспектик, в котором было около сотни позиций, то есть глав. Терпения у меня хватило ровно на 10 листов, все остальное я просто писать не стал. Так вот в том ненаписанном есть глава, которая так и называлась.
— А что именно не вошло?
— Ну, например, история, как двое торчков, не в силах поделить последний квадрат (он же куб — т.е. кубический сантиметр раствора. — Прим. ред.), пытаются доказать друг другу, насколько этот последний квадрат им нужен, и симулируют самоубийство. Или другая история, как парень мочит вокруг всех подряд, чтобы до этого последнего квадрата добраться.
— В смысле убивает?
— Да. Ну понимаешь, я решил, что это уж слишком, что это противоречит моему авторскому замыслу, потому выбросил. Написал я все это, перетасовал главы в случайном порядке — получился роман.
— Насколько роман является описанием реальных событий и насколько это вымысел, какова здесь пропорция?
— Девять к одному. Девять реального, а один — это мои домыслы. Но опять-таки домыслы, основанные на каких-то реалиях или рассказах.
— Кто был прототипами твоих персонажей?
— Я взял соборный портрет наркомана, разделил его на несколько кусочков, перетасовал — получились вот эти вот личности. Вне зависимости от того, как зовут героя в какой-то главе, в следующей он может выступать под совершенно другим именем. С женщинами иначе. Большинство из них существуют в реальности, то есть связь с прототипами здесь более жесткая. Что касается хронологии, то первыми появились Роза Чумовоззз и Зоя Майонеззз.
— А это одно и то же лицо?
— Нет. Это две разные. Все женщины имеют реальный прототип. За исключением разве что Вампирши (глава "Воры прихода"). История о Вампирше была придумана, но, с другой стороны, такие телеги о воровстве прихода — они очень распространены. Я просто довел этот сюжет до логического конца.
— У твоих героев такие странные имена — Навотно Стоечко, Чевеид Снатайко, Ира Недоеббб... Откуда они взялись?
— Это глюкие слова. Понимаешь? Навотно Стоечко, например, — "на вот настоечку". Клочкед, от лица которого ведется повествование, взялся очень просто. Когда я однажды выписывал терку, рецепил салюцио...
Терка — это не просто рецептурный бланк, на котором написано Sol. Solutani, терка — это произведение искусства. Над их вырисовыванием трудятся великие анонимные мастера. Они годами шлифуют свое редчайшее искусство, кладя на его алтарь в форме шприца свою никому не нужную молодость (НП).
...Хотел я написать фамилию Клочко. Вот. Но ручка у меня сорвалась, и получилось вместо Клочко Клочкед. Что самое интересное, терку отоварили. После этого меня какое-то время звали Клочкедом. Это даже впоследствии усугубилось, ибо один деятель тоже рецепил салюцио, то же самое, но на другом бланке, и написал Клочкедер.
Еще примеры глюких фраз. У меня телевизор очень долго нагревается — сначала появляется звук, а где-то через полминуты изображение. И вот представь, включаю я его как-то и слышу: "Советские войска идут по вене". Я чуть не упал! Оказалось, это рассказывали про оккупацию города Вены. Эффект был очень сильный. Или так — лозунг на демонстрации: "По инициативе работников Красного Сормова фенамин исключен из госреестра фармокопеи СССР". Это тоже глюкая фраза.
— Как действует винт? Какие отрицательные последствия вызывает?
— Винт действует хитро и вместе с тем коварно. Это сильный стимулятор, активизирующий психические процессы. Для того чтобы торчать на винте и при этом оставаться в живом рассудке, здравой памяти, трезвом здравомыслии, нужно обязательно употреблять кальций. Это завязано на изменении метаболизма. Стимуляторы при однократном действии сильно обезвоживают организм, а при многократном уменьшают жировую клетчатку.
Между прочим, те же самые фенамин и первитин в Америке очень долгое время использовались как средство для похудания, потому что после них не хочется жрать. А после клетчатки в ход идут и другие вещества — короче, получается дефицит кальция. У меня есть одна знакомая герла, которая на винте потеряла все зубы. Без боли, без ничего. Расшатались и выпали. Недостаток кальция и витамина С.
— Винт не является галлюциногеном, а у тебя описываются всякие фантазии и видения... Как ты это объясняешь?
— Очень просто. Когда твои мозги длительное время находятся под напряжением, то начинаются глюки. Чем это напряжение порождается, не так уж важно. Посмотри, например, как это делается в тоталитарных сектах. Представь себе, в каком ты будешь виде, когда просто без всяких средств не поспишь неделю! Те же самые американцы делают такие эксперименты, не давая людям спать, точнее, это касалось быстрого сна, ну это не важно, они начинали глюкать наяву.
— Высказывалась гипотеза, что роман на самом деле — продукт народного хипповского творчества, свод хипповских телег. Что ты скажешь по этому поводу?
— Петр Ильич брал народные мотивы и активно их использовал. Но никто почему-то не говорит, что опера "Евгений Онегин" — это фольклор. Здесь то же самое. Действительно, я использовал несколько понравившихся мне анекдотов, но главное — мои личные переживания.
— Одним из главных обвинений, из-за которых НП хотели снять с конкурса "Тенлта", было — "детская порнография".
— Нету там детской порнографии — там есть детская эротичность!
— Зачем так много мата и каких-то совершенно чудовищных богохульств?
— Это голимая натура. Я даже смягчил. Потому что в реальности это звучало гораздо круче.
— Что такое, по-твоему, наркотик?
— Дяденька Маккена, который обжирался грибов на Амазонке, сказал так: все, что есть, — это наркотик.
— Ну, знаешь, ведь точно так же можно сказать, что все, что есть, — это лимон или, к примеру, носки.
— Ты, конечно, прав, если под носками понимать Бога.
— То есть наркотик по твоей логике — это Бог?
— Нет. Наркотик — это все, что доставляет удовольствие. Ты сейчас хаваешь шоколадку — тебе приятно, это наркотик. Тем более в шоколадке в микродозах содержится фенамин. Ты дышишь воздухом, тебе это нравится. Попробуй подышать активней — ты забалдеешь. Попробуй не подышать — ломать будет!
— Разве можно говорить о наркотиках вообще? Есть трава, есть кислота, есть винт, есть барбитураты, есть опиаты. Ну как это все можно сваливать в одну кучу? Это ведь совершенно разные механизмы, разные эффекты. У тебя по тексту рассыпаны утверждения типа того, что все вещи — наркотик, все люди — наркоманы.
Если так разобраться, торчки-то абсолютно все! Чай пьешь — наркоман. Куришь — тоже наркоман! У нас весь мир — одни наркоманы! (НП)
Ты это всерьез или все-таки считаешь, что есть, так сказать, различия в степени? Ведь это передергивание, подлог: "воздух — наркотик и героин — наркотик, ergo, воздух и героин — одно и то же"?
— Ну, во-первых, я как человек с высшим химическим образованием могу заявить, что у героина и воздуха совершенно разная химическая структура. Что касается приведенной тобой цитаты, то, конечно, здесь есть некоторое утрирование: это ведь самооправдание — самооправдание персонажа, который только тем и занимается, что ширяется. Ты спросишь: а какова точка зрения автора? Отвечу: у автора нет на это точки зрения, у автора линия зрения. На одном ее конце — что-то вроде того, что "кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет", а на другом — как бы это получше выразить... Жить, как говорил не помню кто, надо в кайф. Но этот самый кайф штука достаточно растяжимая, разная и непонятная.
За кайф надо расплачиваться, это общепринятое мнение. Так вот: самое главное в кайфе — вовремя его поменять. Если не поменяешь, то тогда этот мир сдох или равновесие померло. То есть — кранты.
— А на что ты поменял наркотический кайф?
— На творчество. Понимаешь, это как с работой. Когда ты рассекаешь на своей тачке на скорости 200 миль в час по роскошной трассе...
— Миль в час — это я не понимаю. Я понимаю только килобит в секунду.
— Не важно. Когда твой модем...
— У меня выделенка.
— ...качает из Интернета со скоростью больше 2 мегабит в секунду — это кайф. Если он качает что-то именно для тебя. А если он качает что-то, что ты должен передать кому-то другому, это уже работа. Так вот, когда ты качаешь для себя, ты получаешь кайф. Когда ты работаешь или думаешь, что работаешь, кайф исчезает. Все дело в том, чтобы относиться и к работе как к кайфу.
— Всякий отчужденный труд должен быть упразднен, Маркузе об этом написал давным-давно. А неотчужденный труд называется вовсе не труд, а — творчество.
— Все боятся наркотика. Так вот, вся суть в том, что, как говорил Галич, которого знаю плохо, но очень люблю, не надо бояться. Чем больше ты чего-то боишься, тем круче оно на тебя действует — и соответственно если ты боишься наркотика, то он на тебя действует сильнее, чем когда ты его не боишься и используешь в каких-то своих целях.
Нужно идти навстречу своим страхам. Человек бояться не должен, человек должен опасаться. Кто самые смелые вояки? Это трусы. Глаза боятся, а руки делают. Это и есть смелость. С наркотиками то же самое. Человек боится, но все равно употребляет, и вот эта боязнь того, что он их употребляет, засасывает еще сильней.
— Как по-твоему, наркомания — это болезнь?
— Наркомания — это болезнь, но болезнь не личности, а социума. Поясняю. Уже одно слово "наркоман" вызывает у нас какие-то болезненные ассоциации: трясущиеся руки, бегающие глаза, преступность, смерть...
Но вспомните — в детстве нам всем капали в нос эфедрин. Теперь эфедрин считается наркотиком. Кто стал наркоманом из тех, кому капали эфедрин? Единицы. Отсюда вывод: наркомания — это болезнь человеческого подсознания. Человеку еще до того, как он первый раз пыхнет, вдует, ширнется, заглотит, внушают, что это очень опасно и что с этого практически невозможно слезть. А если человек этого не знает, он совершенно спокойно слазит.
— А почему ты сам завязал с наркотиками, если все так прекрасно? Какая у тебя была причина?
— Причина? Очень простая. Однажды я вдруг заметил, что наркотики убивают все мое время...
— Это примерно как Интернет...
— ...И тогда я понял, что пора слезать.
— Были ли какие-то проблемы со здоровьем в период слезания с иглы? Принимал ли ты какие-то специальные меры, чтобы облегчить процесс?
— Нет, никаких специальных мер. К винту нет привыкания. То есть оно чисто психологическое.
— Многие истолковывали жанровую природу твого романа как физиологический очерк: объективный, безоценочный показ определенной социальной среды. Кстати, некоторым при чтении романа становилось физически плохо (опять физиология, но уже в буквальном смысле!). Авторская же позиция неясна. Мнения разделились, автор НП — за наркотики или против?
— Понимаешь, все не так просто. Как говорил дядя Соломон: "и ты тоже прав". Грубо говоря, все эти дяденьки и тетеньки правы. Причем правы все. Это действительно очень физиологично, без всяких прикрас. Рефлексия в романе отсутствует начисто. То есть рефлексия героев есть, но авторской нет. Я хотел показать, как оно все на самом деле. Вся эта гнусная реклама по телевизору, где говорится, например, что ЛСД отрицательно влияет на печень, и прочая чушь — она не оставляет человеку выбора. Я же хотел дать именно выбор.
— Выбор между чем и чем?
— Между тем, чтобы ширяться, и тем, чтобы не ширяться. Только и всего. Дать максимально честное, на мой субъективный взгляд, понятие о том, что такое наркомания.
— Ориентировался ли ты на традицию русской литературы?
— Я ни на что не ориентировался.
— Творчество из ничего?
— Ну почему из ничего? Из среды. Есть литература, а есть жизнь. Когда жизнь обретает вид печатного слова, то она — хотим мы этого или не хотим — становится литературой. Можно это называть не литературой, а, скажем, публицистикой, но суть дела от этого не меняется.
— Твои литературные пристрастия?
— Борхес, Желязны ("Хроники Амбера"). Федор Михайлович, конечно. Гоголь, Щедрин.
— Некоторые читатели проводили параллель между НП и "Москвой-Петушками". Как по-твоему, "Москва-Петушки" — это про пьянство?
— Нет конечно.
— А про что?
— Про человека. Как, собственно, вся литература, как, надеюсь, и у меня.
— Твое отношение к религии? К мистике?
— К религиям отношение такое. Религия — удел слабых. Мистика — удел идущих. Разумеется, и в религии есть идущие. Главное — путь: движение — все, цель — ничто. Но опять-таки, куда двигаться-то? Есть моя любимая телега, я ее сам придумал. Встречаются два тантриста, один спрашивает другого: слушай, ты тантрист? Да. А ты тантрист какой руки — правой или левой? Да так, средней!
— Твои политические убеждения? За кого голосовал на последних выборах?
— Я честно голосовал против всех. Что касается политики вообще, я придерживаюсь китайских убеждений, что правители и политики должны быть, но о том, что они делают, никто не должен знать. А наши политики? Все знают, что они делают, где охотятся, с кем в баню ходят. Ну какие же это политики! Популисты!
...я стану президентом! И введу принудительную наркотизацию населения (НП).
— Если бы ты стал президентом России, что бы ты стал делать?
— Во-первых, я бы им не стал. Во-вторых, я бы не стал им ставать. Если бы уж я им стал, то тут же ушел бы в отставку.
— Следует ли полностью легализовать наркотики? Если нет, то какое законодательство, по-твоему, следует установить?
— Несмотря на то что по большому счету я считаю, что НП — роман антинаркотический, я за легализацию наркотиков. Человек должен иметь возможность сделать сознательный выбор. Для этого ему надо рассказывать правду, а не какие-то мифы о том, что, мол, всуньте себе прокладку с крылышками и будет вам хорошо. Для меня главным было показать то, что есть на самом деле, то, от чего люди отворачиваются и чего они боятся, все плюсы и минусы. Чем это не пропаганда, что я начал колоться, потом начал снимать колеса с машины, а потом человека замочил!
— Что ты думаешь о 46-й статье закона РФ о наркотических средствах, которая приравнивает распространение информации о наркотиках к распространению самих наркотиков? Мы, между прочим, сейчас этот самый закон нарушаем...
— Власть на то и нужна, чтобы иметь ее орально. Можно, конечно, и анально, но это уже извращение!