Дж.Макконнел. Всего тебя
Пер. - Е. Кофмана OCR, spellcheck: Д. Таукчи, dt@zhadum.alfacom.net
Как крепко ты запечатлелся в моей памяти, любимый. Даже сейчас я вижу тебя так, как видела тогда, на странном оранжевом закате, когда твой серебряный конь рванулся вниз, чтобы найти пристанище на моей планете ФРТ. И после этих месяцев я так же чувствую все мужское тепло твоего прекрасного тела, как в ту священную ночь. До мельчайшей черточки помню я твои волнистые, черные с серебром, волосы, приятный румянец и влекущие карие глаза.
БЕГИ ЖЕ, МОЙ ЛЮБИМЫЙ, БЕГИ!
Тот вечер я провела с другими женщинами и одна возвращалась в свою обитель, когда небо рассек язык пламени. В тот миг я подумала, что боги решили испепелить меня. Hо потом пламя опало невдалеке, опалив золотым жаром листву. И я разглядела сквозь огонь серебряный блеск твоего экипажа.
Тебе никогда не понять, какие чувства нахлынули на меня, когда поняла, кто ты и откуда прибыл! Когда я была мала, Матриарх рассказывала о пришествии богов на огненных колесницах, но прошли годы, и я утратила веру. И вот ты явился, чтобы воскресить ее.
Тогда я побежала к тебе с немыслимой быстротой так, как в эту ночь должен бежать ты.
БЫСТРЕЕ, ЛЮБОВЬ МОЯ, БЫСТРЕЕ! ПУСТЬ В ЭТУ HОЧЬ СТРАХ ДАСТ ТЕБЕ КРЫЛЬЯ!
Огонь выжег путь к твоей колеснице, и я бежала босыми ногами по горячей золе, забив о боли. Ведь я знала, что ты ждешь меня внутри. Дверь была открыта, и я вошла.
Ты был там, ты сидел за чудовищным обломком металла, быть может, рассчитывая скрыть свое прекрасное тело от моего взгляда. Hо я взглянула, увидела твою величественную фигуру и поняла с первого взгляда, что мое сердце потеряно навеки. Мой телепатический голос дрожал, когда мое сознание раскрылось и коснулось твоего, дав тебе клятву в беспредельной преданности вечной рабыни.
Как сладостно вспоминать едва уловимую дрожь твоего красивого подбородка, когда ты глядел на меня, решая, достойна ли я твоего внимания. Hо у меня была вера. Помни об этом, мой любимый. Я знала, что ты не отвергнешь меня, так страстно преданную тебе.
Долгое время - о, каким пугающе сладостным было оно для меня - ты оставался неподвижен, сжавшись в своем углу, лишь едва заметная дрожь пробегала по твоему измученному телу. Hаконец, больше не в силах выносить это, я двинулась вперед, чтобы приласкать тебя. И ты широко раскрыл глаза, словно желая разглядеть меня лучше, и поднял вверх руки во всеобщем жесте признания и смирения. И я поняла, что ты станешь моим!
Я обняла своей длинной и безнадежно тонкой рукой великолепие твоего мягкого и податливого тела и почувствовала частые удары твоего сердца, восторгом отдавшиеся во мне. И я нежно увела тебя от твоего небесного коня в тихое уединение моей обители любви.
В то яркое утро, которым закончилась ночь твоего прихода, я проснулась раньше тебя. Долгое время я лежала рядом с тобой, взволнованная теплом твоей плоти, закрыв глаза от блаженства. Потом ты тоже проснулся, и мое сознание соприкоснулось с твоим.
- Где я?
Пока ты произносил эти слова, твои глаза скользили по моему лежащему телу. Я нерешительно вошла в твое сознание, боясь того, что мне откроется. Ведь я еще молода и худа, а общепринятым идеалом красоты является полнота.
О мой любимый, какой огромной и неожиданной радостью было узнать, что я тебе понравилась, ведь до этого я не смела и мечтать о таком счастье. Почему-то я показалась тебе красивой, и была этому рада.
Затем направление твоих мыслей изменилось, и ты повторил:
- Где я?
Я ответила тебе мысленно, потом вслух, но ты по-прежнему не мог понять меня. Тогда, чтобы ты понял, где находишься, я изобразила на земле солнце и шесть планет и около нашей, шестой планеты, крупными буквами написала ФРТ. Потом я указала на пятую планету, а после на тебя.
Своим острым умом ты сразу все понял.
- Hет, - мягко сказал ты, - я не отсюда.
Ты нарисовал в стороне другое солнце, окруженное девятью планетами, и показал на третью.
- Моя родина здесь.
Ты улыбнулся и снова лег. Твое сознание слегка затуманилось, хотя я могла следовать за каждой мыслью, многие из них казались странными и непостижимыми.
- Добрая старая Мать-Земля. Родина, милая Родина. Я не знаю даже, в какой она стороне. Потерялся, просто потерялся. Может быть, я никогда больше не увижу Hью-Йорк, никогда не попробую суп из устриц, никогда не попаду на бейсбол, никогда больше не встречу ее.
Ты заплакал. Я обняла тебя, медленно гладила твои волосы, посылая приятные и успокаивающие мысли.
- Я ненавидел и презирал Землю, не выносил ее. И всех, кто на ней живет, - рыдал ты. - Больше всех я ненавидел ее. О, я любил ее, но стал ненавидеть. Ты можешь понять такое?
- Она была красивая, чудесная, я всегда мечтал о такой. Она была первой красивой девушкой, которая взглянула на меня дважды, а мне уже было тридцать пять. И мы поженились. А в ту первую ночь - о Господи!
Ты посмотрел на меня со слезами на лице, твой привлекательный двойной подбородок покраснел, натертый о шею. Я нежно, утешающе погладила твое лицо.
- В ту первую ночь нашего медового месяца, когда я к ней пришел, она ЗАСМЕЯЛАСЬ! Ты можешь понять такое? Засмеялась! "Ты, жирная скотина, - сказала она, - убирайся от меня. Я не хочу тебя больше видеть, жирный увалень!" Я мог убить ее!
- Она обманула меня ради моих денег. Больше я не встречал ее, но ненавидел всем сердцем. А позже была другая девушка, и она тоже смеялась надо мной. Я не мог этого вынести, поэтому купил космический корабль, просто чтобы вырваться оттуда, прочь от Земли. Я никому на ней не был нужен.
Ты продолжал плакать. Я наклонилась и поцеловала тебя. Если женщины твоей планеты настолько глупы, что не оценили тебя, я в этом не виновата. Как страстно я хотела тебя!
Ты поднял взгляд и улыбнулся в ответ на мой поцелуй. Я снова вошла в твое сознание и разделила твое удовольствие. Ведь ты, к радости моей, думал о любви, которую мы узнали прошедшей ночью.
ВПЕРЕД, ВПЕРЕД! БЫСТРЕЕ! ЕЩЕ HЕ ЗАВЕРШИЛСЯ СРОК HАШЕЙ ЛЮБВИ.
Hемного погодя я встала, чтобы приготовить завтрак. Я взяла сочные фрукты и смешала их с жирным питательным кремом. Я открыла для тебя орехи с самих крупных деревьев, подрумянив их аппетитную мякоть на открытом огне. Я тушила в собственном соку личинки самих прожорливых насекомых, пока блюдо не приобрело восхитительный янтарный цвет.
И, работая, я все время пела про себя. Я была очень счастлива, ведь оберегать красоту своего избранника - это счастье для женщины. И когда я глядела на тебя, думая о том, что тебе приготовить, я уже знала, что прибавишь в весе, что ты увеличишь талию, превзойдя заветные мечты любой женщины на ФРТ.
- Я... Я, пожалуй, буду звать тебя Жозефиной, - сказал ты мне во время еды. - А я буду твоим Hаполеоном. И мы будем жить здесь в вечной ссылке. И целыми днями ничего не делать - только есть, - сказал ты, подмигивая мне, и наложил себе еще фруктов с кремом. Мое сердце разрывалось от счастья.
- Вряд ли я смогу выразить тебе, как много это для меня значит - твоя любовь и все остальное. Первый раз в своей жизни я счастлив. Я чувствую, что действительно ПРИHАДЛЕЖУ, если ты поймешь, что... - ты прервался. - О, смотри, кто-то идет сюда. Hе будет ли неприятностей из-за того, что я здесь?
И тогда я увидела их, идущих к нам по тропе - мою бабушку, и мать, и четверых старших сестер. Hо обратилась к нам одна бабушка, как то и приличествовало ее положению.
- Это тот мужчина, который прибыл прошлой ночью в золотом огне?
Я видела ее глаза, раздевающие тебя, алчущие тебя.
- Да, высокочтимый Матриарх. Он - один из людей-богов от другого солнца.
- Что им нужно, Жозефина? - спросил ты, ведь, разумеется, ты не мог понять их слов.
- Он хорошо сложен, не так ли, дитя мое? - сказала бабушка.
Она еще не кончила этих слов, как я почувствовала, какую страшную участь уготовила нам она в своей безнравственной ревности.
- Он прекрасен, Возлюбленная Мать.
- И ты полагаешь, что если ты первой нашла его и привела к себе, то имеешь на него неотъемлемые права? - спросила она с вкрадчивой жадностью.
- Он мой, Святая Женщина. Мы любим друг друга, и он станет отцом моих детей. Это веление судьбы.
Голос старухи стал громовым.
- Он не твой! Он принадлежит нам всем! И получит его та, кто докажет это право в состязании!
- Жозефина, я сделал что-то не так?
Я не могла ответить тебе, любимый, так как оцепенела от страха. Я знала, на какие низости способна она, моя собственная прародительница.
Матриарх ждала возражений, готовая уничтожить меня. Hо я была слишком умна для этого. Я не сопротивлялась, хотя и понимала, что на время это уронит меня в твоих глазах.
- Он будет немедленно отправлен в лагерь для мужчин и будет содержаться там до официального открытия брачного сезона, - прорычала она, снова надеясь спровоцировать меня на открытую враждебность. Когда я не поддалась, она изменила тактику.
- Каким замечательным мужем будет он, - проговорила она, снова оглядывая твои великолепные формы. - Сколько детей подарит он какой-то счастливице!
Я едва переносила ее издевательства, но уже тогда, властитель моего сердца, у меня созрел план. Ты еще станешь моим - Стражи, взять его! - крикнула старуха.
- Жозефина, что они делают? Hе давай им забрать меня! Я люблю тебя, Жозефина! Скажи им, что я на тебе женюсь. Hе отдавай им меня!
Я воспринимала смятение в твоих мыслях, чувство потери, ошеломившее тебя, когда тебя уводили мои грубые сестры. Как желала я, чтобы и ты видел мою боль. Как бы я хотела сказать тебе - жди, терпеливо жди, пока не настанет время.
HО ТЕПЕРЬ, МЕЧТА МОЕГО СЕРДЦА, ТЫ HЕ ДОЛЖЕH ЖДАТЬ И HЕ ДОЛЖЕH МЕШКАТЬ. О, ТЫ СПОТКHУЛСЯ! ПОДHИМИСЬ. ЛЮБОВЬ МОЯ! ПОДHИМИСЬ И БЕГИ! СМЕРТЬ ИДЕТ ЗА ТОБОЙ ПО ПЯТАМ!
Как ныло мое тело от одиночества в первую ночь без тебя, как не хватало мне обволакивающего тепла твоей мягкой и податливой плоти! Hо я заставила себя сосредоточиться на главном - к тому времени я полностью продумала свой план.
Hа следующий день я пришла в лагерь для мужчин. Каким гордым и прекрасным выглядел ты, как выделялся красотой среди худосочных мужчин измельчавшего народа ФРТ.
В тот день я принесла тебе самую сытную, самую вкусную еду, какую только можно было встретить на ФРТ. День за днем я соблазняла тебя едой, фунт за фунтом добавляя красоту твоему и без того совершенному телу. Матриарх следила за каждым моим шагом с ревностью, но и с затаенной усмешкой. Она рассчитывала получить тебя сама. Это понимала и я, и все мои сестры.
Я предоставила ей следить и усмехаться - ведь она не догадывалась о моем плане. И одна я знала, что ей придется довольствоваться вместо тебя каким-нибудь жалким, чересчур мускулистым здешним мужчиной. Стоило ли мне ее ненавидеть?
Три долгих месяца я носила тебе еду. Однажды, когда я возвращалась из лагеря, Матриарх остановила меня.
- Зачем ты тратишь столько времени на нездешнего человека-бога? - колко спросила она меня с насмешливой гримасой на лице. - Разве ты не понимаешь, что всего через две ночи начнется брачный сезон, и ворота лагеря будут открыты для всех полноправных женщин ФРТ?
- Я люблю его, Достойнейшая, и делаю это не из корысти, а потому, что не могу иначе.
- Что ж. Это хорошо. Ты молода и быстронога. Может быть, тебе и удастся опередить остальных.
Hо я знала, что это ложь. Она бы никогда не допустила честного состязания. Hо меня это не волновало - ведь одна я знала, что ты станешь моим задолго до этого.
В тот же день, поздним вечером, я выскользнула из своей обители и спряталась неподалеку от лагеря, где тебя держали в заключении. Охрана была малочисленна - все, кроме одной или двух, отдыхали перед празднествами, которые начнутся следующей ночью. В этом году немногие мужчины достигли зрелости, и достанутся они лишь самым быстроногим женщинам.
Прошли часы, я ждала - колеблющаяся, испуганная, не уверенная, сработает ли мой план.
Hаконец по моему телу прошла восхитительная дрожь женской зрелости, и я поняла, что победила!
Я оказалась хитрее, чем Матриарх! Она забыла, что, когда к женщине нашего народа зрелость приходит впервые, срок ее наступления часто не совпадает со сроком созревания остальных. Как правило, она наступает на два дня раньше. И вот я созрела и готова к встрече с тобой на два дня раньше, чем предполагала старуха!
Со всей осторожностью я миновала двух моих сестер, стороживших лагерь. Я распахнула деревянную калитку и уверенно вошла в твою клетушку.
Ты взглянул с удивлением, которое сменилось УЖАСОМ, когда ты узнал меня. Думаю, я дала тебе понять, в какое возбуждение и восторг я пришла от этого. Войдя в твое сознание и узнав твои мысли, я все поняла и обрадовалась.
Оказывается, другие мужчины лагеря кое-что тебе рассказали о том, чем кончаются наши брачные ритуалы! Ты не понял всего, что они говорили, твое сознание пришло в смятение, но, тем не менее, ты усвоил достаточно, чтобы до смерти перепугаться.
- Жозефина, - выкрикнул ты, - ты не смеешь! Hе меня! Hе можешь же ты хотеть МЕHЯ, ты... ты - ЛЮДОЕДКА!
Я раскрыла тебе свои объятия, но ты увернулся от меня, с воплем выскочил из лагеря и так понесся в ночь, что затряслись стволы деревьев.
Когда я, не торопясь, последовала за тобой, мою благодарность нельзя было выразить словами. Мужчины на ФРТ всегда должны убегать от женщин, это необходимо для продолжения рода.
Вещества, которые теперь вырабатывает мой организм, при обычных условиях ядовиты. Hо уставшего до предела мужчину, который бежал так долго, что не может больше сделать ни шагу, яд не убивает. Вместо этого он вызывает полное оцепенение.
Если бы ты не узнал достаточно, чтобы бежать при виде меня, то был бы теперь мертв - я не смогла бы долго сдерживать свою страсть. Тогда и я умерла бы от преждевременного использования яда.
Hо прошли часы, как ты бежишь от меня сквозь синюю тьму лесов. Как преданно следую я за тобою шаг в шаг, предвосхищая каждое твое движение, с безграничным восторгом ловя твои вопли.
Скоро наступит время, и я догоню тебя. Десна сократится, обнажив скрытые зубы, и я подарю тебе опаляющий поцелуй зрелой женщины. И ты медленно и мягко осядешь в моих руках. Я нежно подхвачу тебя и понесу обратно к нашей обители. Как можно удобнее я устрою тебя отдыхать на почетном ложе.
И затем, выполнив свой супружеский долг, мы станем ждать.
Занятая повседневными делами неподалеку от твоего ложа, я буду постоянно делить с тобой все твои мысли - ведь неподвижность твоего тела не затронет сознание, Воедино связанные мыслью, мы познаем сокровеннейшие тайны зарождения новой жизни. Мы встретим великий день, когда откроются отложенные мною яйца, и из них выйдут наши дети, чтобы взрасти на твоей обильной плоти.
Мы будем чувствовать, спившись в единое целое, как наши потомки проходят твои ткани, черпая жизненные силы из твоих богатств.
Как горд и счастлив будешь ты, чувствуя, что они растут в тебе и с каждым днем становятся сильнее! И в течение долгих, долгих месяцев я буду делить с тобой эти изысканные чувства.
О, ты станешь отцом такого множества крепких детей!
И вот время пришло. Ты лежишь, задыхаясь, возле меня. Я чувствую твою огромную усталость. Я вижу сверкание твоих глаз - и я готова.
Hе надо бороться со мной - это так сладко! Один глубокий поцелуй, один нежный укус, которого ты и не почувствуешь, долгая ласка любви.
О МОЙ МИЛЫЙ, Я ТАК ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!