Уильям Мейкпис Теккерей. Стихотворения
Перевод В. Рогова.
С.соч. в 12 т. Т. 12. Издательство "Художественная литература", М., 1980 OCR Бычков М.Н.
Vanitas Vanltatum {1}
Премудрый Соломон изрек: (Как прав и через сотни лет он!)
"Все, чем владеет человек - Mataiotes Mataioteton" {2}.
Сей позолоченный альбом {*} Листая, скажешь, что едва ли И в настоящем и в былом Слова мудрее изрекали.
Француз, германец, русский, бритт Сюда писали, нам на благо, На всех наречьях говорит Альбома плотная бумага.
Повествованья здесь буйней Всех романтичных исхищрений - Какой парад надежд, страстей, Превратностей и превращений!
Тут много трезвый ум найдет Судьбы нежданных поворотов, Отрад, обид, щедрот, невзгод, Измен, препон, падений, взлетов!
О павших тронах и венцах Какое тут повествованье, О чести, втоптанной во прах, Об оскорбленном дарованье,
О тьме, что поглощает свет, О горести, о заблужденье...
О, мир! О, суета сует!
Нелепостей нагроможденье!
Тесня надменного пашу И добродушного Жанена, Я проповедь мою пишу О суете, о власти тлена.
О Всяческая Суета!
Законы Рока непреложны: Какая в мудрых пустота И как великие ничтожны!
Но, право, эти словеса К чему, угрюмый проповедник?
Зачем великих ты взялся Хулить, ворчун и привередник?
Пора бы, право, перестать!
Уместно ль быть всех прочих строже?
Но, сколько б дальше ни листать, Везде найдем одно и то же:
Рассказ о бренном бытии, Про утесненья и утраты, Как гарцевали холуи И низвергались потентаты.
Пусть лет немало пронеслось С тех пор, когда слова печали, Скорбя, Екклезиаст нанес На страшные свои скрижали,
Та истина всегда нова, И с каждым часом вновь и снова Жизнь подтверждает нам слова О суете всего земного.
Внемлите мудрому стократ Про жизни вечные законы: Поднесь его слова звучат, Как на Гермоне в годы оны,
И в наше время, как и встарь.
Правдив тот приговор суровый, Что возгласил великий царь Давным-давно в сени кедровой.
{1 Суета сует (лат.).} {2 Суета сует (греч.).} {* Записано между страницей прозы Жюля Жанена и стихотворением турецкого посланника в альбом мадам де Р., содержащий автографы королей, принцев, поэтов, маршалов, музыкантов, дипломатов, государственных деятелей, художников и литераторов всех национальностей.}
Баллада о буйабесе
На улице, в Париже славной, Стоит известный ресторан (Зовется улица издавна Поднесь Rue Neuve des Petits Champs).
Хоть заведенье небогато, Готовят в нем деликатес: Там часто я бывал когда-то И ел отменный буйабес.
Прекраснейшее это блюдо, Я в том присягу дать готов: В одной кастрюле - ну и чудо! - Найдете рыбу всех сортов, Обилье перца, лука, мидий, - Тут Гринвич сам теряет вес!
Все это в самом лучшем виде И составляет буйабес.
Да, в нем венец чревоугодий!
Пора философам давно, Ценя прекрасное в природе, Любить и яства и вино;
Какой монах найдет несносным Меню предписанных трапез, Когда по дням исконно постным Вкушать бы мог он буйабес?
Не изменилась обстановка: Все та же вывеска, фонарь, И улыбается торговка, Вскрывая устрицы, как встарь.
А что Терре? Он ухмылялся, Гримасничал, как юркий бес, И, подлетев к столу, справлялся, Гостям по вкусу ль буйабес.
Мы входим. Тот же зал пред нами.
"А как мосье Терре, гарсон?"
Тот говорит, пожав плечами;
"Давным-давно скончался он".
"Так минули его печали - Да внидет в царствие небес!"
"А что б вы кушать пожелали?"
"А все ли варят буйабес?"
"Mais oui, monsieur {1},- он скор с ответом, - Voulez-vous boire, monsieur? Quel vin?". {2} "Что лучше?" - "Помогу советом: С печатью желтой шамбертен".
...Да, жаль Терре! Он распростился С отрадой вскормленных телес, Когда навеки вас лишился, Бургундское да буйабес.
В углу стоит мой стол любимый, Не занят, будто на заказ.
Года прошли невозвратимо, И снова я за ним сейчас.
Под этой крышей, cari luoghi {3}, Я был повеса из повес, Теперь, ворчун седой и строгий, Сижу и жду я буйабес.
Где сотрапезники, что были Товарищами дней былых?
Гарсон! Налейте из бутыли - До дна хочу я пить за них.
Со мной их голоса и лица, И мир исчезнувший воскрес - Вся банда вкруг стола толпится, Спеша отведать буйабес.
Удачно очень Джон женился, Смеется, как и прежде, Том, Огастес-хват остепенился, А Джеймс во мраке гробовом...
Немало пронеслось над светом Событий, бедствий и чудес С тех пор, как здесь, друзья, кларетом Мы запивали буйабес.
Как не поддаться мне кручине, Припомнив ход былых годин, Когда я сиживал, как ныне, Вот здесь, в углу, - но не один?
Передо мною облик милый: Улыбкой, речью в дни забот Не раз она меня бодрила...
Теперь никто со мной не пьет.
Я пью один - веленьем рока...
Стихов довольно! Пью до дна За вас, ушедшие далеко Пленительные времена!
Так, не печалясь и на тризне, За все, в чем видел интерес, Останусь благодарен жизни...
Несут кипящий буйабес!
{1 О да, мосье (франц.).} {2 Прикажете вина, мосье? Какого? (франц.)} {3 Дорогие места (итал.).}
Страдания молодого Вертера
Был влюблен в Шарлотту Вертер...
Таково любви начало: Он увидел, как Шарлотта Хлеб ломтями нарезала.
Вертер был моральный малый, Был у Лотты благоверный;
Честный Вертер не лелеял Ни единой мысли скверной.
Как страдал бедняга Вертер!
Он в любви не знал предела, Но найти Шарлотта выход Из дилеммы не сумела.
Наконец, свинцовой пулей Он прервал свои невзгоды...
А Шарлотта продолжала Чинно делать бутерброды.
Приложение
Поэтическое наследие писателя достаточно велико: Теккерей писал стихи всю свою жизнь. Некоторые из них вошли в прозаические произведения, для которых они и были созданы. Большую часть составляют стихотворения на случай, шуточные переложения и пародии, переводы, имитации. Но есть и стихи, проникнутые трогательной грустью, стихи-размышления; писал он и баллады (см., например, "Король Канут" в "Ревекке и Ровене" в наст. томе). Легкие, блестящие по форме, они подкупают сочетанием искреннего чувства, бурлеска и ироничности и глубоким отвращением к ложному пафосу, фальши и аффектации.
"Баллада о буйабесе" ("The Ballad of Bouillabaisse") впервые напечатана в "Панче" 17 февраля 1849 года, "Страдания молодого Вертера" ("Sorrows of Werlher") - в журнале "Саутен литерери мессенджер" в ноябре 1853 года, "Vanitas Vanitatum" - в июльском номере "Корнхилл мэгэзин" 1860 года.
Жюль Жанен (1804-1874) - французский писатель и журналист. В течение сорока лет писал театральные рецензии и критические статьи, которые затем были изданы в шести томах. Теккерей считал Жанена дутой знаменитостью и относился к нему с иронией (см. его статью "Диккенс в Париже"; т. II наст. Собр. соч., стр. 319-328).
...альбом мадам де Р....- Этот альбом, содержащий "автографы королей, принцев, поэтов, маршалов... и литераторов всех стран", судя по всему, придуман Теккереем, чтобы служить отправной точкой этого стихотворения.
Тут Гринвич сам теряет вес! - Имеются в виду традиционные "Снетковые обеды" в Гринвиче, которые до 1890 г. ежегодно устраивались в честь окончания парламентской сессии.
Г. Шейнман