Михаил Веллер. Разные судьбы
Полковник сидел у окна и наблюдал ландшафт в разрывах облаков. Капитан подремывал под гул моторов.
Полковник почитал, решил кроссворд, написал письмо и достал коробку конфет:
- Угощайтесь.
Они были одного возраста: капитан стар, а полковник молод. Сукно формы разнилось качеством: полковник выглядел одетым лучше.
- Где служишь, капитан?
В дыре. Служба не пошла. Застрял на роте. Что так? Всякое... Солдатик в самоходе начудил. ЧП на учениях... Заклинило.
Полковник наставлял с командных высот состоявшейся судьбы. Недавно он принял дивизию - "пришел на лампасы". В колодках значилось Красное Знамя.
- Афган. - Он кивнул.
Отвинтил бутылку. Приложились. Полковник живописал курсантские каверзы - счастливые годки:
- ...и проиграл ему шесть кирпичей - в мешке марш-бросок тащить. И - р-рухнул через километр. А старшина приказывает ему... ха-ха-ха! возьмите его вещмешок! Мы все попадали. И он сам пер... ох-ха!.. девять километров! Стал их вынимать, а старшина... ха-ха!
Капитан соблюдал веселье по субординации. Его училище было скучноватей, серьезнее. Наряды, экзамены:
- ...матчасть ему по четыре раза сдавали. И - без увольнений.
Полковник расправился с аэрофлотовским "обедом". Капитан ковырялся.
- ...приводит на танцы: знакомьтесь, говорит, - моя невеста. А он так посмотрел: э, говорит, невеста, - а хотите быть моей женой? А она - в глаза: а что! Да! И - все. Потом майор Тутов, душа, ему месяц все объяснял отдельно - ничего не соображал.
- А у нас один развелся прямо в день выпуска - ехать с ним отказалась, - привел капитан.
Долго вспоминали всякое... Оба летели на юбилейную встречу.
- Сколько лет? И у меня пятнадцать. Ты какое кончал?
- Первое имени Щорса.
- Ка-ак?! - не поверил полковник. - Да ведь я - Первой Щорса!
Оба сильно удивились.
- А рота?
- Седьмая.
- Ну дела! И я седьмая! А взвод?
- Семьсот тридцать четвертый.
- Т-ты что! Точно? Я - семьсот тридцать четвертый! Стой... - полковник просиял, - как же я тебя сразу не узнал! Шаскольский!
- Никак нет, товарищ полковник, я...
- Да однокашник, кончай: без званий и на ты... Луговкин!
- Да нет, я...
- Стой, не говори! Худолей?.. нет... Бочкарев!! Женя!!
- Власов я, - извиняясь, представился капитан.
- Власов! Власов... Надо же, сколько лет... даже не припомню, понимаешь... А-а! Это у тебя в лагерях танкисты шинель пристроили?
- У меня, шинель?..
- Ну а меня, меня-то помнишь теперь? Узнал?
- Теперь узнал. М-мм... Германчук.
- Смотри лучше! Синицын! Синицын я, Андрей! Ну? На винтполигоне всегда макеты поправлял - по столярке возиться нравилось.
- Извините... Гм. Вообще этим полигонная команда занимается.
- Ну - за встречу! Ах, хорошо. А как Худолей на штурмполосе выступал? В ров - в воду плюх, мокрый по песку ползком, под щитом застрял - и смотрит вверх жалобно: умора! А на фасад его двое втащили, он постоял-постоял на бревне - и стал медленно падать... ха-ха-ха! На руки поймали: цирк! А стал отличный офицер.
- Отличник был такой - Худолей, - усомнился капитан. - Не... А помните, Нестеров, из студентов, в личное время повести писал?
- Нестеров? Повести? Это который гимнаст, что ли? Он еще щит гранатой проломил, помнишь?
- Щи-ит? Может, у меня тогда освобождение от полевой было... А помните, как Вара перед соревнованиями команду гонял?
- Кто?! Вара?! Да он через коня ласточкой - носом в дорожку летал. А майора Трубчинского с ПХР помнишь?
- Трубчинского?.. Не было такого майора. Вот майор Ростовцев - он нам шаг на плацу в три такта ставил, это точно.
- Какой Ростовцев, строевую Гвоздев вел! А майор Соломатин - стрелковую. А Бондарьков - разведку.
- Только не Соломатин, а Соломин. И он подполковником был. А вел тактику. Седоватый такой.
Оба уставились друг на друга подозрительно.
- Слушай, - задумчиво сказал полковник, - а ты где спал?
- У прохода, третья от стены. Под Иоаннисяном.
- Под Иоаннисяном Андреев спал, не свисти. Пианист.
- Какой пианист?! Он и в строю-то петь не мог. А все время тратил на конспекты - лучшие в роте, по ним еще все готовились.
- Андреев, что я, не помню. А я спал у среднего окна.
- У среднего окна Германчук спал.
- Ну правильно. А я рядом.
- Рядом Богданов. Они двое сержанты были.
- Я! Я ефрейтор был.
- Ефрейтором Водопьянов был.
- А я кем был?! - завопил полковник. - А я где спал?! Развелось вас! Историки! Тебе только мемуары писать!..
Капитан виновато выпрямился в кресле.
- Ты скажи точно - ты в каком году кончал?..
Самолет пошел на посадку.
- А Гришу, замкомвзвода, пилотку всегда ушивал, чтоб углами стояла, помнишь?
- Никак нет, не помню. А старшего лейтенанта Бойцова помните?
- Какого Бойцова?!
Полковник был раздражен. Капитан растерян.
- Что ж это за белиберда получается, - недоумевал полковник. - Ничего не понимаю...
В аэропорту он взял капитана в такси. Приехали к подъезду с вывеской бронзой по алому.
- Вот оно! - сказал полковник.
- Оно, - подтвердил капитан.