Никита Максимов. Кочегар с Ледокола
Преследование машины, на которой я ехал из аэропорта Хитроу, долгие переговоры с неизвестным посредником, офицеры английской разведки около дома, помехи на магнитофонной ленте в некоторых местах - всего этого не было. Встреча с бывшим советским разведчиком, а сейчас просто писателем Виктором Суворовым произошла на редкость буднично: в обычном английском доме нашего общего знакомого...
Он не был похож на писателя, да и на разведчика, впрочем, тоже не был похож: Виктор Суворов (он же Владимир Богданович Резун), 1947 года рождения, с 1970 года в номенклатуре ЦК КПСС, бежал в 1978 году, с 1981 года - старший преподаватель в одной из британских военных академий, женат, имеет дочь, сына и внука. Верховным судом СССР приговорен к расстрелу, позже замененному на пожизненное заключение.
Но это всего лишь биографические данные. Со мной за столом сидел человек, явно моложе своего возраста и привыкший убеждать всех окружающих в своей правоте. Начало разговора, однако, было вполне в российском стиле - с помощью принесенной Виктором водки мы сразу перешли на ты. И стали говорить о вещах серьезных, даже несколько мрачных...
- В начале книги "Аквариум" есть потрясающая сцена сжигания предателя-полковника ГРУ в печи крематория. И с такими наблюдениями ты все равно решился бежать?
- Оттого и бежал. В реальной жизни все было намного хуже и страшнее. В "Аквариуме" я понизил звучание, мол, работал в Вене, в западной столице мирового шпионажа. На самом деле, это было в основной столице, в Женеве. Описать истинные причины ухода не мог. В интригу были ввязаны люди с положением, например, генерал-майор ГРУ В.М.Александров, у которого брат состоял при товарище Брежневе. Чтобы продвигаться выше и выше генералу требовалась строчка в личном деле: "был резидентом ГРУ", желательно - в самой важной, в самой мощной резидентуре. Все знали, что генерал Александров не разведчик, что ему нельзя доверять резидентуру не то что в Женеве, но даже в Катманду. Резидент, которого я описал в "Аквариуме", ушел, а пришел Александров. Все понимали: дров наломает много и быстро. Он и наломал.
Кто-то должен был платить головой за провал. Выпало мне. В любой нормальной стране я бы доказал, что ошибка не моя. Но в той ситуации ничего доказать было невозможно. Выбор: застрелиться или уйти. Выбрал второе: замысел "Ледокола" в то время уже сложился, оставалось только изложить на бумаге. Не хотелось умереть, не прокричав на весь мир столь простые вещи. Думал уложиться в одну статью. Но статья потребовала второй, дополнительной статьи, а вторая - третьей. Статьи сложились в книгу, но и этого мне не хватило. Не хватило ни двух, ни трех книг.
- Офицер ГРУ, перебегающий по политическим мотивам, - нет ли в этих словах фальши? Может быть все было намного прозаичнее?
- Я никогда не говорил, что бегу по политическим мотивам. И политическим борцом себя не считаю. У меня была возможность рассмотреть в Женеве коммунистическую систему и ее лидеров с минимальной дистанции. Эту систему я возненавидел быстро и глубоко. Но намерения уходить не было. В "Аквариуме" так и пишу: наступили на хвост, поэтому и ухожу. Но есть другая сторона этого вопроса. С самого раннего детства я жил среди военных людей и военных книг. У нас было много книг о войне. Очень много. Когда сам стал офицером, возможность собирать книги резко увеличилась. Будучи еще только старшим лейтенантом, собрал столько, что о моей военной библиотеке заговорили в "Аквариуме", а ведь там тысячи людей, основное звание - полковник, много генералов, почти все много раз побывали за рубежом, возможность добывать книги была, и люди имели огромные библиотеки. Отличиться на этом фоне было трудно. Но спустя много лет начальник ГРУ, генерал-полковник Е.Л.Тимохин в интервью "Красной звезде" упомянул мою библиотеку военных книг. Ее помнят через два десятка лет.
Так вот: достаю, добываю новую книгу о войне, раскрываю, и в каждой книге - потрясающие вещи. Вот Герой Советского Союза генерал-майор А.А.Свиридов пишет, что на границе с Румынией наши пограничники в июне 1941 года, за несколько дней до начала войны, сняли колючую проволоку и отошли в тыл, а на их место выдвинулись боевые части Красной Армии, прежде всего - разведывательные батальоны... Ну представь себе это! Чекисты, опутали всю страну колючей проволокой, чтобы никто не убежал, в наших песнях мы всему миру сообщили, что границы наши на замке, и тут вдруг...
Это один пример, но снимали заграждения повсеместно на всей западной границе. Мы сами оголяли свои рубежи. Зачем? А если немцы узнают, что подумают? Как такое немецкая разведка должна была оценивать? Это русские готовят вторжение или просто провоцируют Германию на упреждающий удар? Ответь мне, зачем наши пограничники снимали свои собственные мины, проволоку и сигнализацию? Чтобы немцам путь открыть? Почему за такие действия не судили чекистов от начальников пограничных застав до самого Берия включительно? Что за этим должно было последовать? Может быть, они открыли границу, подержат ее открытой, а потом снова перегородят?
Нам объясняли, что мы просто дурачки, что к войне не готовы, но ведь было не так: были готовы, но потом, прямо накануне войны сами свои загражденья уничтожали. Нам говорят, что все чекисты сдурели. Но не могли же сдуреть все чекисты в один день 13 июня 1941 года, причем сдурели все поголовно на западной границе, а на дальневосточных, сибирских, среднеазиатских и кавказских никто не сдурел. Представь: где-нибудь на Дальнем Востоке, на озере Хасан, начальник заставы своей властью распорядился резать проволоку и валить колья, куда бы такого начальника отвезли?
Но это одна только книга. В ней такое сообщается прямо на первой странице. А таких книг - тысячи. Чем больше читал, тем больше мне хотелось читать. Чем больше собирал книг, тем больше мне их не хватало. Рано или поздно набралась бы критическая масса и я должен был заорать на весь мир, что все в нашей истории не стыкуется, что наша история - сплошной обман, что есть простое объяснение всему.
Повторяю: ушел потому, что наступили на хвост. Но если бы не наступили, все равно, видимо, ушел бы. Чуть позже. Носить в себе такое не мог, меня бы просто разорвало. Больше всего меня бесило и сводило с ума одно обстоятельство: почему тысячи людей читают те же мемуары генерала Свиридова и ничему не удивляются? И еще тысячи военных книг лежат на полках, и в каждой потрясающий материал. Почему же он никого не потрясает? Я не хочу корчить из себя идейного борца, но каждый, кто прочитал "Ледокол", согласится - идеи у меня кое-какие все-таки есть, и эти идеи несколько отличаются от общепринятых.
- Сейчас ты старший преподаватель в английской военной академии. Довольны тобой англичане?
- Этот вопрос имеет два аспекта: довольны ли мной, как старшим преподавателем, и довольны ли мной, как сочинителем.
Думаю, если бы были недовольны, то в преподавателях не держали. Тут не Советский Союз. Тех, кто с обязанностями не справляется, больше одного дня не держат. Учить офицеров весьма высокого ранга - дело трудное. Захожу в аудиторию, как в клетку со львами, тиграми, крокодилами и анакондами. Трудность в том, чтобы с первого слова схватить внимание людей и не отпускать его до самого последнего слова. На время лекции их нужно всех до единого подчинить своей воли. Поэтому никаких конспектов тут быть не может. Нужно смотреть не в бумаги, а в глаза этим удавам и рассказывать так, чтобы они тебя слушали. (Если бы моя учительница английского языка знала, что я когда-то буду читать лекции в самых престижных учебных заведениях Великобритании, читать без записок и конспектов, то она застрелилась бы без промедления).
Теперь о том, довольны ли они моим сочинительством? В своих книгах я говорю, что русские - не дураки. Кому же такое понравиться? Если в моей любимой стране в ответ на такие заявления на дыбы встала вся учебная рать, то представь, что случилось тут. Британская история прилизана и отшлифована не хуже нашей: Гитлер плохой, а Сталин хороший, глуповатый, трусливый и беспомощный, и вот доблестная Британия становится на сторону не готовых к войне придурковатых Ванек и спасает их... Все усвоили эту теорию. И тут появляюсь я. Весь в белом. И в первых строках "Ледокола" напоминаю гостеприимной Британии, что она вступила в войну 3 сентября 1939 года ради того, чтобы обеспечить свободу и независимость Польши. В результате войны Британия перестала быть владычицей морей, потеряла свое былое величие, колониальная империя вскоре после войны рухнула, а Польша, ради свободы которой Британия ввязалась в войну, попала под железную сталинскую пяту. И задаю им вопрос: вы верите, сэры и мистеры, что победили в этой войне? Вы верите в то, что были умнее дедушки Сталина? Тоже послание США и Франции: Сталин был умнее вас всех, да и народ наш не дурнее вашего. За такие откровения получаю по заслугам и по мордасам. От прессы и от ученых товарищей.
Моя вторая книга называлась "О Советской Армии". Она никогда не публиковалась на русском языке. Смелых издателей в русском зарубежье тогда не нашлось, а сейчас я не хочу эту книгу публиковать просто потому, что сегодня она не актуальна. Писал я ее книгу для людей военных. Встретившись с ними, поговорив, понял, что они нас недооценивают, не понимают самых простых вещей, и все, что мы в Советской Армии делали на свой манер, они считали глупостью. Это меня уязвило, и я выдал книгу с объяснениями самых простых вещей. На сотнях примеров, я осторожно и весьма тактично показал, что мы отсутствием логики не страдаем. Я показал им: это у вашего батьки дурные дети. Я писал о самом простом: о сапогах и автоматах, о боевых порядках батальона и предбоевых порядках полка, о том, как командир принимает решение в бою и т.д. Писал книгу на едином дыхании, на едином заряде злости, вложил в нее много любви и ярости. Не знаю почему, но эту книгу, предназначенную людям военным, хватали домохозяйки и священники, студенты-филологи и торговцы галстуками. Эта книга стала книгой месяца в Британии и в США.
А потом был "Аквариум". Тут мне не поздоровилось. Представь себе: война в Афганистане. Главная ударная сила - Спецназ. Вся пропаганда Запада рвет и мечет: русские звери, что вы делаете с мирными жителями? И вдруг появляется книга про Советскую Армию, про Спецназ, про ГРУ, которая ... Сам знаешь. В России книга была издана значительно позже. Отклики были такие: это признание в любви потомственного офицера своей армии (Григорий Файман), это глубоко патриотическое произведение (Павел Васинский) и т.д. Так вот, тут эти нотки тоже усекли, и на меня обрушился шквал негодования: ты кого же, гад, восхваляешь? Это кого же мы пригрели? Ну а после выхода "Ледокола" меня совсем забили ногами и прекратили публиковать. Им-то хотелось, чтобы мы историю нашу писали так, как ее писал расист Александр Некрич: Иван-дурак, Иван-идиот, русские - низшая раса, русские к войне не готовились и ничего не понимали... Я всему миру доказал, что это не так. И если "Ледокол" некоторым русским не понравился, то как такое может понравиться надменным немцам, французам, британцам, американцам? За такие откровения меня ненавидит вся западная пресса и весь ученый мир.
(Любопытно, что Виктор, не стал подписываться под первой своей книгой своим именем, а вспомнил свою армейскую кличку (в армии шибко грамотных зовут Бонапартами, Кутузовыми, Македонскими), и тем самым спасал родных не от ГРУ или КГБ, а от соседей, которые могли услышать отрывки его книги по западным голосам).
- А как насчет передачи секретных знаний и сведений? Мало того, что они принадлежат ни одному тебе, так они могли (или могут) пойти во вред твоим соотечественникам?
- Во вред моим соотечественникам был коммунистический режим. В результате "великих побед коммунизма" мы скатились в Третий мир. В отличие от отсталой царской России, которая кормила себя и еще полмира, мы не способны себя прокормить, мы превратились в сырьевой придаток Запада. Продолжительность жизни у нас сейчас вполне на уровне Демократической Республики Конго и Верхней Вольты, а количество дебилов среди новорожденных выше, чем в Нигерии. Все, что могло подорвать мощь коммунизма, я выдал без стеснения. И если коммунисты снова полезут по всему миру устанавливать свои африканские порядки, то я пойду против них воевать в любом звании, пойду на любую должность - хоть командиром танка, а могу и простым заряжающим. И это будет борьба не против моих соотечественников, а борьба за будущее моей любимой Родины.
- Для тебя существовала моральная проблема публиковать или нет "Ледокол", тем самым противопоставив себя всей официальной историографии войны?
- Официальная точка зрения: армия обезглавлена, планов войны нет, танки устаревшие, самолеты - гробы, солдаты не обучены и прочее и прочее. Одним словом, - мы дураки и идиоты. Я выступил против всего этого. Смысл моих книг о войне можно выразить тремя словами: МЫ НЕ ДУРАКИ! Я выступил за честь своего народа и своей Родины. Выступил против клеветников, которые 50 лет поливали мою Родину грязью. Моральных проблем при этом не возникло. И когда мне задают такой вопрос, я задаю встречный: а возникли ли моральные проблемы у наших официальных историков? Вот один пример из миллиона.
Перед войной Советский Союз был единственной страной мира, которая имела на вооружении боевых частей плавающие танки. Все остальные страны мира в этой области имели круглый ноль. Еще в августе 1935 года группа советских плавающих танков установила мировой рекорд - бросок по суше, и вплавь по рекам, включая Неву, Волхов и озеро Ильмень (55 километров при сильном волнении). Общая протяженность маршрута - 700 км, из них более 500 километров по воде. Этот рекорд не побит до сих пор. На вооружении Красной Армии состояли не просто лучшие в мире плавающие танки, но уникальные - у всех остальных стран вообще ничего в этой области не было. Общее количество плавающих танков в Красной Армии на 22 июня 1941 года - 4000 единиц. Для сравнения - у Гитлера всего танков, всех типов и категорий 3712, из них ни одного плавающего.
Понятно, наша пропаганда с этим смириться не может. Официальным историкам приказали наши достижения оболгать, а гитлеровцев возвеличить. И вот в "Российской газете" 10 июля 1993 года появляется огромная статья такого содержания: "у нас имелось лишь несколько плавающих танков, и то лишь в виде образцов, в то время как у немцев было их значительно больше..." 4000 опытных образцов? У немцев плавающих танков значительно больше? Сколько же именно? Звоню в эту самую "Российскую газету". Докладываю: наши плавающие танки, назывались Т-37, Т-38 и Т-40, а как назывались немецкие плавающие танки, которые вы придумали? Главный конструктор наших плавающих танков Н.А.Астров. А кто конструктор мифических немецких танков? Наши выпускались заводом 37, а какая фирма выпускала немецкие плавающие танки? Я могу сообщить все характеристики наших танков, а не могли бы вы что-либо сообщить о германских? Ответа на мои вопрос не последовало. Но и опровергать свои вымыслы "Российская газета" не стала. Интересно, что на взгляд автора этой клеветнической статьи обрушился золотой дождь орденов и премий, ему присвоили звание академика. Удивительно вот что: когда я говорю, что мы не дураки, тысячи "экспертов" бросаются искать неточности в моих текстах.
Но вот какой-то проходимец восхваляет Гитлера и его битых вояк, выдумывает немецкие плавающие танки, которых никогда не существовало и нет до сих пор, но "эксперты" почему-то не бросаются разоблачать клеветника. Они молчат. И Бронетанковая академия примолкла, и "Красная звезда" притихла, и "Военно-исторический журнал" помалкивает, и Министр обороны не протестует. Может, газет не читают? Может, выступить за честь Родины стесняются? Вопрос повторяю: возникают ли моральные проблемы у главного редактора "РГ", когда его газета поливает грязью наш народ, нашу армию, нашу страну и возвеличивает Гитлера и его битых вояк?
- Знаешь ли ты, реакцию на свои книги в России, но не историков, а как говорили в советское время - трудящихся?
- Реакцию знаю. Восемнадцать кубометров писем - вот реакция. Больше половины этого объема - из России. На втором месте Польша, затем Украина и Германия. Насколько я знаю, ни один научно-исследовательский институт мира не имеет такого рукописного фонда воспоминаний о войне. Сведения мне сообщают, мягко говоря, удивительные. Пользуясь случаем, вновь и вновь попрошу прощения у всех, кто мне написал: на письма стараюсь отвечать, но жизни на это мне все равно не хватит. Намерен все это рассортировать и однажды опубликовать самое интересное. А вот еще реакция на мои сочинения: недавно вышли на связь молодые предприниматели из Самары и подарили золотой орден Св.Станислава с мечами. За здорово живешь.
И еще: когда мне совсем плохо, сажусь в машину и несусь в ближайший порт. Благо, их тут множество. В портах - всегда наши корабли. Не нашел такого корабля, на котором не было бы моих книг. Это однажды и "Литературная газета" сообщила: читают наши матросики всякую дрянь, гниение, мол, распад... Но они читают и, надеюсь, будут читать. И не было такого корабля, на котором бы мне матросы не поднесли чарку водки на весле. Российский корабль - часть нашей территории, на нем действуют наши законы. Как только я ступил на палубу, капитан имеет право меня арестовать, а британские власти не имеют права распоряжаться на чужой территории. Но не арестовали меня пока ни на одном корабле, не утащили пока. На кораблях России я встречаю своих благодарных читателей. Мне задают множество вопросов. И никогда, ни на одном корабле не было ни единого проявления зла. Ни разу. А вот недавно в Бристоль на фестиваль старинных кораблей собрались корветы и фрегаты со всего мира. Порт оцепили, билеты на фестиваль продают. Правда, выход бесплатный. Пришла и наша поморская ладья "Святой Николай". Братцы-матросики меня распознали, билет на фестиваль покупать не велели, вместо этого капитан выписал мне удостоверение матроса, печать судовую поставил, - ходи где нравиться. Это удостоверение у меня сейчас над компьютером висит. В золотой рамочке. Это реакция моих читателей на мои сочинения. Удостоверение матроса поморской ладьи мне дороже любых наград и премий.
- Насколько я знаю, ты, будучи совершенно оголтелым коллекционером советских медалей и орденов, даже получил от своего польского издателя звезду Героя?
- История с Золотой Звездой проста. Чехи, поляки, шведы, американцы и понятно, британцы, считают, что я заслан с особым заданием. Много раз в печати высказывалось мнение, что книги мои написаны по приказу ГРУ, что через мои книги Россия доказала всему миру, что мы не так глупы, как им казалось. Высказывалось мнение, что, восхваляя Россию, я действую предельно нахально, и что, за такое нахальство в защите интересов своей страны, давно удостоен звания Героя Советского Союза...
Сидим однажды с польским издателем в Варшаве. Поддали крепко. И он начинает свое непонимание высказывать: это каким же я должен быть хитрым, чтобы написать "Аквариум" и "Ледокол", восхваляющие Советскую Армию и ГРУ, но так написать, чтобы меня за это возлюбила вся Польша. (По данным "ЛГ" от 14 августа 1991 года только в Польше на тот момент было продано два миллиона копий "Аквариума".) Советскую Армию и советские секретные службы в Польше, мягко говоря, не все любят, поляков почему-то в НАТО тянет. А "Ледокол" в Польше еще громче прозвучал. Полякам наша коммунистическая пропаганда твердила, что русские ужасно глупые люди, а тут выяснилось, что у нас было все не так глупо, как это описывали Анфиловы-Мерцалова-Некричи и им подобные. Вот издателю и не ясно: Герой я Советского Союза или пока еще не герой? Отвечал ему: пока еще нет. И тогда он достает из кармана где-то добытую золотую звездочку и по нашей традиции опускает ее в мой стакан. "Твой звезда, - говорит, - ждет тебя в России, в сейфе президента, а пока возьми эту. Это не на грудь, а просто для коллекции." Я горжусь такими подарками.
Во всех странах мира считают, что я работаю на Россию, и хорошо работаю. Надеюсь, что в России это тоже когда-нибудь будет понятно. Разведка, история, ордена, медали неразрывно между собой связаны. Изучать историю - означает вести разведку прошлого. Мне кажется, что историк прежде всего должен получать разведывательную подготовку и иметь практику аналитической работы в одном из информационных управлений ГРУ. Может быть, известны другие способы подготовки историков, но это мне кажется самым эффективным. А ордена и медали - это часть истории, причем та часть, к которой можно прикоснуться в самом прямом смысле. Невозможно изучать военную историю, не зная, какого генерала, когда, за что и чем награждали.
- Собираешься ли ты писать еще книги или остановишься? Каков коммерческий успех твоих книг на английском языке?
- С точки зрения чисто финансовой, моя вторая книга "О Советской Армии", став книгой месяца в США, дала автору достаточно средств на хлеб с маслом до конца его дней.
Но повторю, что сначала я хотел написать одну статью, но не уложился в несколько книг. Чем больше пишу, тем больше возникает вопросов у меня самого и у моих читателей. Это вроде как карабкаться на Останкинскую башню, цепляясь ногтями за трещинки: чем выше поднимаешься, тем панорама шире, тем интереснее, тем больше дух захватывает. А вершина в облаках. И не ясно, есть ли она вообще - вершина? Сейчас я только подступил к самому интересному. Вся наша история состоит из загадок и тайн. Мне не дает спать предчувствие, что я на пороге великого открытия. Остановиться в момент, когда вдруг приоткрылось самое интересное?
- Как ты думаешь, попадешь ли ты при своей жизни на родину? И хочешь ли ты этого?
- Я уже попал. Слышал, в Москве на каждом книжном развале лежит кусочек моей души. А если говорить о чисто физическом посещении, то это невозможно. Веками русский человек корчил из себя дурака. Наш главный сказочный герой - Иванушка-дурачок. Я раскрыл главную тайну России: мы не Иванушки-дурачки. Такого мне не простят.
- А оставило ли ГРУ попытки "достать" тебя?
- Закон у нас простой: вход - рубль, выход - два.
(Уже потом, не под диктофон, Виктор рассказал, что за несколько дней до того, как он появился в Англии, в Лондоне был убит болгарский писатель Георгий Марков. Английские спецслужбы определи, что для убийства был использован зонтик. Тогда они пошли на скандал и сказали открыто болгарским товарищам и их московским покровителям, чтобы они больше на территории Великобритании такими делам не занимались. И, по мнению Виктора, тогда для англичан его безопасность, была вопросом чести...)
- Ну хорошо, представь ситуацию, когда ты вернешься в Москву и за прошлые свершения расплатишься с ГРУ сведениями об англичанах, став, таким образом, снова офицером ГРУ.
- Сведений об англичанах у меня нет. Если бы были, никому бы их не отдал. Зачем подрывать страну, которая так спокойно и красиво живет.
- А своим детям пожелаешь ли жить в России?
- Да. Они оба уже там побывали, под другими именами, понятно. Им понравилось. Они верят в то, что Россия когда-то станет свободной демократической страной. Они верят, что доживут до этого, и тогда они обязательно вернутся на свою любимую и свободную родину.
- Мы с тобой уже усидели за разговором бутылку водки, а вообще ты часто приникаешь к стакану в Британии?
- Любовь и пьянка требуют времени. У меня его нет. Категорически не согласен с утверждением, что время это деньги. Время дороже всяких денег. Время ценю больше всего в жизни. Пьянка не только отбирает много времени, но и вышибает из рабочего ритма. Желания напиться у меня нет и никогда не было. Чтобы отключиться от этого мира, мне достаточно забраться в свою библиотеку или включить компьютер.
Если и выпиваю, то свою меру знаю и в большинстве случаев останавливаюсь на ближних подступах к ней. Экипажи наших кораблей, польские, болгарские, британские, наши русские издатели, побывавшие в Британии, могут свидетельствовать: после употребления зеркал не бил, не буянил, и уходил всегда на задних лапах. Кроме того, пьянка - дело коллективное, а я попадаю в соответствующий коллектив совсем не каждый день. Один не пью. Только с партнерами. И только с достойными. А теперь - по последней.
Послесловие, спустя несколько дней Конечно, многое не вошло в этот текст. Кое-что "забраковал" сам Виктор, кое-что не понравилось мне. Понравилось же, что он остался человеком, не озлобился, даже наоборот - пишет о своей родине так, как этого никто до него не делал. Можно по разному относиться к нему, как к историку или офицеру разведки. Говорят и пишут, что мол, убежал и страну продал. Не могу и не буду судить его. Мне кажется прошли времена, когда поступки людей делились на белое и черное. Уже минуло почти двадцать лет с того момента, когда Виктор бежал на Запад. За это время он, на мой взгляд, перестал быть "врагом и предателем Родины", если когда-нибудь им и был. Да и книги он пишет не ради собственного благополучия или оправдания собственного побега.
Что же касается его исторических воззрений и изысканий, то за пятьдесят четыре года это пока единственный человек, который смог убедительно опровергнуть официальную точку зрения советской историографии. Умаляется ли тем самым подвиг народа в этой войне? Нисколько. Только благодаря тому, что война стала народной, "братья и сестры" товарища Сталина ее выиграли.
А что было бы, если Советский союз начал войну раньше Германии (на месяц, год)? Конечно, история не имеет сослагательных наклонений. Но каждый из нас может домыслить картину завоевания пространства до Ла-Манша в течении нескольких лет Советской армией. Что было бы потом? В какой стране мы сейчас бы жили?...
В любом случае, книги и точка зрения Суворова имеют право на существование.
А что касается преимущества Советской Армии - то я в этом убедился, даже не выехав из Лондона. Военная форма самых различных стран, которая продается на местных толкучках, оказалась намного хуже и неудобнее нашей, российской.
Послесловие спустя года полтора после интервью.
Это интервью в сильно сокращенном и правленом виде было опубликовано в "Общей газете" года полтора назад. За это время мы неоднократно общались с Виктором. Были сняты два фильма о Вите. Один - Евгением Киселевым, второй - Владимиром Синельниковым. Трансляция последнего закончилась на прошлой неделе по каналу ТВ-6. Владимир Синельников в интервью газете "Коммерсант" от пятого февраля говорит о Суворове: "Резун - дьявол и глубоко несчастный человек. Он - напишите это обязательно - предатель. Он изуродовал жизнь всей своей семье - отцу, матери, брату, военную карьеру которого он исковеркал, детям, которые выросли англичанами, и которым совершенно неинтересны его книги".
Не собираюсь становиться адвокатом Суворова, но позволю не согласиться с Синельниковым. И в оценке Виктора как человека - тут у каждого своя точка зрения. Хорошо, представим себе, что Резун остался бы на Родине, не предал, не бежал, не изуродовал. Что бы его ждало в этом случае? В худшем случае - гарнизон на крайнем Севере или даже печь ... В лучшем - почетная пенсия и медаль "Почетный чекист". Но книг Виктора Суворова мы бы не прочли - это уж точно.
Каждый сам платит за свои поступки и, на мой взгляд, не наше дело судить человека. А что касается "исторической правды", конечно, проще жить, когда она одна единственная. Вспоминается Довлатов: "Истины бывают ясные и глубокие, Ясной истине противостоит ложь. Глубокой истине противостоит другая истина, не менее глубокая... "